New version of the fairytale

Мулан, Аврора, Белоснежка и Эмма уже подошли к темнице, где долгое время был заточен Румпельштильцхен. Они искали способ открыть портал; компас был у них, оставалось лишь разобраться с последними деталями. — Вот мы и пришли, — с улыбкой произнесла Белоснежка, держа в руках лампу. — Темница Румпельштильцхена, здесь он и предсказал, что вы придёте и спасёте нас. — Она посмотрела на Эмму. — Точнее, спасёшь ты. Но без Элисы ты бы сюда не пришла. Так и случилось. — Он знал? — удивлённо спросила блондинка. — Возможно. Он ведь видит будущее, — кивнула Белоснежка, обращаясь к дочери. Эмма замерла на месте, пока все остальные направились внутрь темницы. Она не могла поверить, что такое вообще возможно. Это казалось слишком невероятным. А мог ли он знать, что Элиса станет его женой?.. Этот вопрос остался у неё в голове, когда она пошла за остальными. Вместе они двинулись по коридору к камере, где Мулан и Аврора уже принялись за поиск чернил. Темница была не слишком велика, и Эмма предполагала, что они смогут быстро обыскать её. Конечно, если всё ещё находящееся здесь будет им полезно. Как только эта мысль мелькнула в её голове, Мулан подтвердила её предположение. — Чернил здесь нет, — констатировала Мулан. — Голд говорил, что они должны быть здесь, — ответила Мэри Маргарет, начав осматривать помещение, на случай, если они случайно что-то пропустили. — А здесь был кто-то еще? Может, они забрали чернила, — предположила Аврора. — Нет, его держали в одиночестве. Посещения были строго запрещены, он был слишком опасен для любого контакта с людьми. — И этот человек, муж моей Элисы… — пробормотала Эмма. — У тёмного есть жена? — удивлённо переспросила Мулан. — Да… как бы, — неуверенно кивнула блондинка. — Как он здесь не сошел с ума? — спросила она, обратившись к Мэри Маргарет. — Сошел, — вмешалась Аврора, и Эмма обернулась, заметив, что в руках у неё был маленький свиток. Все трое подошли ближе, чтобы рассмотреть находку. Мэри Маргарет осторожно спросила: — Что это может быть? — Послание? — сразу же спросила Эмма, присматриваясь к свитку. Если Голд действительно знал, что она когда-то сюда приедет, он мог оставить ей какую-то подсказку. Эмма надеялась, что это не просто письмо, а информация, которая поможет им найти чернила или что-то не менее важное. Аврора, не отрывая взгляда от свитка, сказала: — Я думаю, что это предназначено именно тебе. — она протянула свиток Эмме. Эмма, удивлённая этими словами, взяла свиток, и её пальцы слегка дрожали. Внимательно осмотрев его, она заметила, что по периметру были золотистые печати, и осторожно начала разворачивать его. Как только свиток расправился, она удивлённо посмотрела на него. На пергаменте был написан лишь один символ — её имя, и это повторялось снова и снова, на всю длину свитка. Печатные буквы были аккуратными, изящными, но их было так много, что взгляд Эммы быстро запутался. Эмма почувствовала, как по её спине пробежал холодок. Её дыхание замедлилось, а руки стали холодными. Она снова и снова пробегала глазами по строкам, каждое имя начинало казаться частью её самой, как будто пергамент заполнял её сознание. Остальные продолжали осматривать камеру в поисках чернил, но Эмма взяла свиток и села в сторонке, положив компас себе на колени. Она изучала свиток с пристальным вниманием, пытаясь разгадать его смысл. Она не могла понять, зачем Румпельштильцхен написал её имя на пергаменте и что это может значить. Понимая, что поиски не дали результатов, она молча наблюдала за остальными. — Мы всё осмотрели, — раздражённо произнесла Аврора. — В этой камере нет чернил. — Но они должны быть, — настаивала Мэри Маргарет. — Дэвид так сказал. — Возможно, ты неправильно поняла, — заметила Эмма, не отрывая глаз от свитка с её именем. — Нет, — пробурчала Мулан. Она уловила какой-то звук, похожий на скребок, но не стала проверять. Она была уверена, что на свитке должно быть что-то ещё помимо имени. — Она всё правильно расслышала. — Нашла что-то? — воскликнула Мэри Маргарет, подбегая к Эмме. Аврора сделала то же самое, и Эмма встала, чтобы присоединиться к остальным. — Скорее нет, чем да, — ответила Эмма и протянула им пустой пузырёк из-под чернил. В тот момент Аврора, неожиданно повернувшись от них, бросила камень в рычаг, контролировавший дверь. Все поняли, что Румпельштильцхен, вероятно, использовал все чернила, чтобы написать имя Эммы на пергаменте. — Аврора, что ты делаешь?! — воскликнули они хором. Эмма бросилась вперёд в безнадежной попытке остановить решётку, но её усилия были тщетны. Она подняла глаза и увидела Кору, которая самодовольно произнесла: — Помогает мне. Рядом с ведьмой Эмма заметила Крюка, небрежно опирающегося о камень. Кора взмахнула рукой, и компас, который им был необходим для возвращения в Сторибрук, выскользнул из рук Эммы. Увидев это, она замерла, её сердце забилось быстрее, а дыхание перехватило. — Нет, нет! — вскрикнула Эмма, её руки дрожали, когда она хваталась за прутья решетки в отчаянной попытке освободиться, хотя понимала, что это бесполезно. — Не трать зря силы, дорогая, — сказала Кора с насмешкой. — Даже Румпельштильцхен не смог выбраться из этой камеры. Эмма прекратила свои усилия, когда Кора обратила внимание на Аврору. — Спасибо, Аврора, твоя помощь бесценна. — Зачем ты это сделала?! — воскликнули Мэри Маргарет и Эмма одновременно. — Не вини её, — ответила Кора. — Она просто исполнила приказы. С этими словами Кора продемонстрировала им ярко-красное, пылающее сердце Авроры, которое всё ещё билось в её руке. — Ты забрала её сердце? — спросила Эмма, потрясённая. — На самом деле это сделал я, — наконец заговорил Крюк. Кора сжала сердце в руке, и Аврора за спиной Эммы закричала от невыносимой боли. — А теперь извините нас, — мурлыкнула Кора. — Мы бы остались, но нас ждёт Сторибрук. Эмма наблюдала, как Кора уходит, а Крюк, отталкиваясь от стены, последовал за ней. — Стой, Крюк, помоги нам, — закричала Эмма, схватив его за руку. Пират замер на мгновение. В его взгляде мелькнула тень сомнения и внутреннего конфликта. Он посмотрел на Эмму, и что-то в её глазах заставило его замереть. Эмма, сражённая этим взглядом, почувствовала, как её сердце забилось быстрее. — Увы, ты упустила свой шанс, Свон, — сказал он, но в его голосе слышалась нота сожаления. Эмма отпустила его руку и сделала шаг назад, её взгляд метался между решеткой и уходящей Кора. Крюк, почувствовав на себе её взгляд, обернулся ещё раз. В его глазах читалась тень неясного чувства, которое он сам не мог понять. Он быстро направился за Корой, но на мгновение его взгляд задержался на Эмме, оставляя её с ощущением, что между ними есть что-то большее, чем просто враждебность.

~ ^ ~

— К сожелению, — продолжал читать Генри из книги сказок. Он вновь вернулся к истории Белоснежки, решив перечитывать её до тех пор, пока Дэвид не проснётся. — Белоснежку невозможно было разбудить… Элиса стояла в стороне, погружённая в свои мысли. Она размышляла о своём решении согласиться на план Голда. Казалось странным, откуда вдруг у неё появилась уверенность, что Белоснежка и Эмма всё-таки вернутся сюда. "Хотя бы что-то мне передалось от родителей, странная вера. В принципе, внешне я похожа на маму, а глаза у меня как у отца. Но вот характер...," — думала девушка, пока ей не надоела монотонность чтения Генри и то, как он раз за разом перечитывал одну и ту же сказку. — Может, хватит? — раздражённо сказала она, повысив голос. — Я просто читаю, это может помочь, — попытался объяснить Генри. — Тогда читай тише, ты уже выводишь меня из себя! — ответила она усталым тоном. — Тогда... — начал Генри, но не успел договорить. Внезапно занавеска, отделяющая основной зал ломбарда от задней комнаты, резко распахнулась. В комнату влетели Руби и гномы. — Где они? Реджина и Голд? — выпалила Руби. Генри мгновенно почувствовал тревогу. По тому, как вели себя Руби и гномы, он понял, что случилось что-то серьёзное. Его лицо нахмурилось, и он осторожно спросил: — Что произошло? — Из шахт пропали все алмазы, — с тревогой в голосе сообщила Руби. — Украли?! — Генри побледнел, не веря услышанномун. Реджина ничего не говорила о том, что собирается в шахты. Она лишь упоминала, что им нужно подготовиться к возвращению Мэри Маргарет и Эммы. Генри был уверен, что мистер Голд и Реджина намерены использовать свои силы, чтобы помочь им безопасно вернуться, а не похитить магию алмазов. Вот изменённая и расширенная версия сцены: — Дождались, когда мы ушли, и всё выгребли, — сквозь сжатые зубы проговорил Лерой, едва сдерживая гнев. — Никто никогда не смел обкрадывать гномов! — Кроме королевы, — тихо добавил Док, стараясь не привлекать к себе внимания. — И Румпельштильцхена, — с излишним рвением вставил Весельчак, чем вызвал мгновенное раздражение Лероя. Тот метнул на него столь неприязненный взгляд, что Весельчак поспешно отступил назад, потупив глаза в пол. — Если это не для помощи Эмме и Мэри Маргарет, то… — начал Генри, его голос дрожал от зарождающегося осознания. Он замер, сделав паузу, прежде чем закончить: — Это значит, что мама снова солгала мне.. Его слова прозвучали как удар молнии. Генри не мог поверить, что Реджина, которая, как ему казалось, начала меняться, могла его снова обмануть. В его глазах на мгновение блеснули слёзы разочарования, но он быстро взял себя в руки. Руби, заметив его состояние, опустилась на колени перед ним, чтобы оказаться на уровне его глаз. Её голос прозвучал мягко и с сочувствием: — Прости, Генри. Генри чувствовал, как нарастает в нём тревога и беспомощность. Он не мог оставаться бездействующим, пока Мэри Маргарет и Эмма могли быть в опасности. Он решительно посмотрел на Руби, в его взгляде появилась твёрдость. — Мы должны их найти. Мы обязаны остановить Реджину и Голда. Мы должны помочь Эмме и Мэри Маргарет, пока не стало слишком поздно. Элиса стояла чуть в стороне, скрестив руки на груди. Она молча наблюдала за происходящим, зная больше, чем остальные. Десмонд доверил ей свой план, и хотя внутри неё зародилось сожаление, она старалась его подавить. Она верила Голду, несмотря на все сомнения. Когда разговоры начали затихать, Элиса решила тихо покинуть помещение, надеясь уйти незаметно, но её присутствие не осталось незамеченным. — Миссис Голд, — резко окликнул её Лерой, повернувшись к ней. — А вы случайно не знаете, чем занят ваш муж и где он сейчас? Элиса посмотрела на него спокойно, не выдавая никаких эмоций. — Я не знаю, где он, — её голос был холоден и уверен. — Вы ведь о чём-то говорили с ним, и, кажется, ругались, — вмешался Генри, в его глазах мелькнуло сомнение. Он не верил ей. Элиса выдержала его взгляд, её лицо осталось непроницаемым. — Возможно, я и знаю, — сказала она, делая шаг к выходу, — но я не скажу. С этими словами она покинула комнату, оставив остальных в недоумении.После того как Элиса вышла из подсобки, она начала неторопливо протирать пыль, как будто ничего и не случилось. Вскоре после этого все остальные покинули лавку, оставив её и Дэвида, который продолжал спать под воздействием сонного проклятия. Прошло несколько часов, и неожиданно дверь отворилась. На пороге появился Голд, выглядящий одновременно спокойным и озабоченным. — Что случилось? — спросила Элиса, подходя к нему с лёгким волнением в голосе. — У меня есть новости, — ответил Голд, — для тебя хорошие, а для меня не очень. Но просто так я тебе не расскажу, тебе придётся что-то мне дать. Элиса закатила глаза, но в то же время её любопытство возросло. Она была крайне заинтересована, особенно если новости касаются Эммы и Мэри Маргарет. — И что именно я должна тебе дать? — поинтересовалась она с лёгкой усмешкой. Обняв Голда за шею, она продолжила: — О, у меня есть идея. Она осторожно и нежно поцеловала его, её поцелуй был мягким и тёплым. Она отстранилась и посмотрела на него с ожиданием. — Это подойдёт? — спросила она шёпотом. — Вполне, — ответил мужчина, его голос был тихим и наполненным скрытым удовлетворением. — Белоснежка и Эмма здесь. Они живы и здоровы. Девушка почувствовала, как сердце забилось быстрее от облегчения. На её лице появилась улыбка, отражая счастье от того, что Эмма в безопасности. Она снова обняла Голда, её глаза сверкали от радости. — Это замечательная новость, — произнесла она. — Но где они? — Скоро придут, — прошептал Голд, наклоняясь и целуя её в шею. — Нет, здесь ещё есть Дэвид, — усмехнулась Элиса, почувствовав его прикосновение. Голд тяжело вздохнул, но не отпустил её. — Жаль, но он ведь спит? — спросил он с усмешкой. — Иди к чёрту, сейчас Эмма придёт, — рассмеялась она, отстраняясь. Её смех наполнил комнату, и Голд не мог не улыбнуться в ответ. Ему было приятно видеть её столь радостной, несмотря на все сложности, которые им ещё предстоит преодолеть. — А... как я ей расскажу о беременности? — спросила Элиса, её голос уже дрогнул от волнения. — Скажешь, что беременна, и всё, — пожал плечами мужчина. — Зачем усложнять? — Да, и правда, — кивнула брюнетка, уже готовясь принять этот шаг. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошли Реджина, Генри, Мэри Маргарет, Руби, гномы и... Эмма. Элиса почувствовала, как её сердце забилось быстрее. — Элиса... — прошептала Эмма, её голос был полон эмоций и нерешительности. В её глазах блеснули слёзы, и она сделала шаг вперёд. Элиса встретила её взгляд, ощущая, как радость и страх переплетаются внутри неё. Она знала, что этот момент изменит всё, но была готова к тому, чтобы встретить его с мужеством. Когда Эмма сделала шаг вперёд, Элиса, не сдерживая волнения, бросилась к ней и обняла так крепко, что блондинка на мгновение потеряла дыхание. Но вскоре, изумление на лице Эммы сменилось тёплой улыбкой, и она ответила на объятие с не меньшей силой. — Осторожно, убьёте мою жену, — саркастично заметил тёмный, наблюдая, как остальные направляются в сторону подсобки. — Я не вы, чтобы убивать, — ответила Эмма, отпуская сестру. — Пойдём к остальным. — Я должна тебе кое-что сказать, — произнесла голубоглазая, слегка нервничая. — Давай потом, — предложила Эмма, слегка коснувшись руки Элисы. — Мы ещё успеем поговорить. Элиса кивнула, чувствуя, что момент для откровенного разговора ещё не настал. Но она знала, что этот разговор неизбежен, и, когда время придёт, она будет готова поделиться своими новостями. Сейчас же её сердце было переполнено радостью от того, что Эмма наконец вернулась домой. Они обе направились в сторону подсобки, где собрались все остальные. Дэвид и Белоснежка, наконец воссоединившиеся, радостно обнимались — Белоснежка сидела у него на коленях, а гномы и другие оживлённо обсуждали что-то, не касающееся Элисы. Отношения Дэвида и Белоснежки всегда казались Элисе слишком «ванильными». Она тяжело вздохнула, пытаясь не выдать своего раздражения, но Эмма, заметив это, решила спросить: — Что случилось? — поинтересовалась она. — Это начинает раздражать, — тихо ответила Миссис Голд, бросив взгляд на парочку. — Конечно, это мило, но всё же... — Да ладно, — усмехнулась Эмма. — Вы с Голдом со стороны выглядите так же. Это меня тоже бесит, но я ведь молчу. Девушка с удивлением посмотрела на Эмму. Ей и в голову не приходило, что они с Голдом могут казаться такими же. А если бы кто-то увидел, как они ведут себя дома, то, наверное, все были бы в шоке. — Не может быть, — с сомнением ответила Элиса. — Ещё как может, — поддразнила Свон. — Только вы ещё и шепчетесь постоянно, это меня бесит ещё больше. Эмма встала и, бросив на Элису последний взгляд, добавила: — Я сейчас вернусь. С этими словами она вышла из подсобки, решив поговорить с Голдом — точнее, с Румпельштильцхеном. — Мисс Свон, чем могу помочь? — спросил Голд, даже не взглянув на неё, когда она подошла. Эмма встала напротив него, складывая руки на груди и прищурив глаза. — Нам нужно поговорить, мистер Голд  — твёрдым голосом сказала Эмма. По дороге Генри рассказал Эмме и остальным всё, что произошло за последний день. Он упомянул о магическом барьере, который Румпельштильцхен и Реджина установили, чтобы удержать Кору, но в последний момент Реджина изменила своё решение и убрала барьер. Генри также рассказал, как сильно изменилась Элиса за это время. Она стала жестокой и непредсказуемой, и её руки были обагрены кровью тех, кто осмеливался встать на её пути. Он вспомнил, как Голд и Элиса однажды расстались, и как это повлияло на неё. В те дни Элиса была на грани срыва, её гнев был настолько неконтролируемым, что она могла накричать на любого, а при достаточном раздражении — даже убить. Во время их разлуки Румпельштильцхен был с Белль, но вскоре посреди ночи он пришёл в их дом, словно что-то тянуло его обратно к Элисе. После этого они снова сошлись, но Генри отметил, что со здоровьем Элисы начало происходить что-то странное. Возможно, она стала слабее или просто измученной, но это не осталось незамеченным. — И о чём? Думаю, Генри многое вам успел рассказать, — Голд наконец-то посмотрел на Эмму, его взгляд был настороженным, но с ноткой насмешки. Эмма сжала губы, ощущая, как напряжение нарастает между ними. — Да, Генри многое рассказал. Например, о том, как Реджина в последний момент сняла барьер, который должен был удержать Кору. Или о том, как изменилась Элиса... и о том, что происходило между вами, — Эмма произнесла это тихо, но твёрдо, не отводя взгляда от Голда. Голд, несмотря на её твёрдость, остался внешне невозмутимым. Его глаза слегка сузились, когда он оценивал ситуацию. — Если Генри уже всё вам рассказал, то что вы ещё хотите от меня? — мужчина продолжал смотреть на Эмму с невозмутимостью, в его голосе сквозила легкая насмешка, словно он забавлялся ситуацией. Эмма не отвела взгляда, стараясь держаться уверенно, хотя внутри неё всё кипело. Она не позволила себе поддаться его играм. – Вы её обманываете, как и всех остальных,– сказала Эмма твёрдым голосом, сжав руки в кулаки. Она смотрела на Голда с вызовом, не скрывая своего презрения. – Она в курсе, что проклятие ваших рук дело? То, что именно вы испортили нам жизнь? Антиквар спокойно опираясь на свою трость, сделал несколько шагов в сторону, обдумывая её слова. Его лицо оставалось непроницаемым, но в глазах мелькнуло что-то, что можно было принять за тень грусти. Он медленно перевёл взгляд на Эмму, словно взвешивая каждое слово, которое собирался произнести. – Любимым не врут, – его голос был ровным, без намёка на волнение. Он слегка наклонил голову, наблюдая за реакцией Эммы. – Я никогда не врал Элисе. Она единственная, кто знает меня полностью, все мои тайны. Он сделал паузу, будто проверяя, как это заявление повлияет на Эмму. Затем, с лёгкой улыбкой, добавил: – И тем не менее, она выбрала остаться со мной. – Вы сделали из неё пособницу своих дел,– сказала Эмма, с трудом сдерживая гнев. – Она стала слишком похожа на вас, и не только характером. Голд выслушал её, слегка наклонив голову в сторону, как будто размышляя над её словами. Он медленно провёл рукой по трости, словно раздумывая, как ответить. Затем, не отрывая взгляда от Эммы, произнёс с холодным спокойствием: – Элиса – не марионетка, и уж точно не моя копия. Она принимает свои решения и действует так, как считает нужным. Если вы видите в ней что-то от меня, то, может быть, это потому, что мы оба знаем, как выживать в этом мире. Он сделал шаг ближе, понизив голос, и в его тоне прозвучала ледяная серьёзность: – Но не думайте, что это делает её слабой или зависимой от меня. Она сильная женщина, и её сила в том, что она видит меня таким, какой я есть, и не отворачивается. Это больше, чем кто-либо другой мог предложить. – Оу, я знаю, что Элиса не глупая, – зло прошептала Эмма, приближаясь к Голду, её глаза метали молнии. – Она сильнее любого здесь. Но если ей придётся выбирать между вами и мной, кого она выберет? Вас? Голд ощутил напряжение, исходящее от Эммы, но лишь слегка приподнял бровь, сохраняя хладнокровие. Он внимательно смотрел на неё, словно оценивая вес её слов. Затем, медленно, с почти неуловимой улыбкой, ответил: – Вы пытаетесь поставить её перед невозможным выбором,– его голос звучал ровно, но в нём сквозила непоколебимая уверенность. – Элиса не из тех, кто подчиняется чужим условиям. Она решит сама, и уверяю вас, её выбор не будет продиктован страхом или давлением. – Может, уже поцелуетесь? – раздался насмешливый голос Элисы, и она появилась в дверном проёме, скрестив руки на груди. – Если будешь мне изменять, Голд, будешь спать на диване. Или на улице, как вариант. Она подошла ближе, наблюдая за ними с хитрой улыбкой, но в её глазах сверкнула искорка веселья. Голд, слегка качнув головой, ответил с сарказмом: – Очень смешно.– он взглянул на женуи добавил с лёгким оттенком иронии в голосе: – Меня привлекают брюнетки, а блондинок я просто ненавижу. Эмма бросила на Голда острый взгляд, не оставив без внимания его комментарий, но Элиса только ухмыльнулась, явно наслаждаясь ситуацией. – Тогда мне нечего волноваться, да? – ответила она, с лёгким смешком, обвивая руку вокруг его локтя и поднимая бровь в сторону Эммы. – Хотя не забывай, Голд, что я всегда на чеку. Эмма сделала несколько шагов назад, намереваясь уйти. Её злило поведение Голда, и она не хотела оставаться рядом дольше, чем нужно. Но её остановила тихая просьба Элисы. – Эмма, пожалуйста, давай поговорим, – прошептала она, делая шаг вперёд. – Я понимаю, ты можешь злиться на меня... Блондинка закрыла глаза, пытаясь справиться с чувствами. Она слишком сильно любила Элису, чтобы злиться на неё. Смахнув раздражение, она обернулась и с лёгкой улыбкой сказала: – Я буду зла, если ты откажешься от ночёвки. Думаю, твой любимый муж не умрёт, если тебя не будет всего лишь одну ночь. Антиквар услышав это, только закатил глаза, не скрывая лёгкого раздражения. – Я бы не хотел этого, но кто меня спрашивает, – сказал он с тенью недовольства в голосе, направляясь к прилавку. – Правильно, кто тебя спрашивает,– с улыбкой ответила Элиса, подмигнув Эмме.