Wonderland

Чистейшие слои снега, только что выпавшие на землю огромными хлопьями, хрустели под ногами, как пачки крекеров. Будто посыпанные глиттером, от небольшого количества света, что смогло проникнуть через макушки деревьев, они искрились маленькими звездами. По таким сугробам особенно четко слышны шаги людей, зверей и всякой нечисти, что ходит по лесам. Снег, как только ступаешь на него, хрустит, а твоя нога проваливается в небольшую ямку. Собаки, которые шли рядом с Асцелиной, как бы охраняя еë от природы нового места, вовсе потеряли всю свою энергию, отдав еë борьбе с холодом и ходьбе по сугробам. Повсюду валялись трупы разных животных: зайцев, лис и волков. Если иметь ужасное зрение и дальтонизм, то сразу подумаешь, что они просто замëрзли насмерть, но это было вовсе не так. Вокруг каждого зверя было огромное кровавое пятно, которое выделялось на фоне белой пелены в виде снега. Иногда можно было увидеть ружья, повешенные за черные ремешки, а рядом разбросаны патроны и шкуры животных с красными пятнами на них. — Что это там? — девушка указала одним из пальцев на место с трупами животных. — А, это? — Ливан, махнув руками, убрал из-за голову. — Это тут постоянно. Видишь тот худощавый дуб? — он указал на множество стоящих рядом деревьев. Под снежным покровом вовсе не разобрать, что из этого дуб, а что клëн. — Вот там я на днях сову дохлую нашëл. Огромная была. Да и ружье рядом с ней не мелкое лежало. Тут часто браконьеры всякие ходят. — А что насчёт причины? — Причина. Лесник тут не чистой души человек. Его часть территории хоть и маленькая, но животных тут столько, что аж двадцати книг не хватит, дабы пересчитать их. А этот старый упырь пользуется этим. Ему платят деньги, а животных перебивают ради удовольствия. Плоть и шкуры тут бросают, они людям не нужны. Постреляли — и довольны. А леснику хоть бы хны. Лишь бы деньги давали. Правда, слышал недавно, что он уже получал по шапке за это, но ему всë равно. — Что же это за лесник. — «У нас бы за такое его бы уже казнили» — добавила девушка в мыслях — А, этот баран? Да имя его даже никто не знает. А если кто и знает, то это те, кто платит ему за стрельбу, да другие лесники, что знакомы с ним. Слышал, что его уволить уже хотят, так что он решил и сам людей похищать, особенно девушек, но это лишь слухи. — парень на секунду замолк, посмотрел на собак, сопровождавших Асцелину, а после добавил — Но, знаешь, тебя с такими спутниками даже я боюсь, а про старого пня-лесника вообще молчу. — Хах… — девушка, заметив, что спутник не сильно переживает насчет сильного мороза, легким движением руки стянула с него ранее накинутую куртку, после чего сама надела еë. Как только Ливан окинул еë недоуменным взглядом, девушка сразу выпалила — Вижу, ты не сильно переживаешь насчет холода, а я привыкла к теплым местам. — А, да, вы же эти, солнечные урожайки. Вам тепло подавай. 𓆝 𓆟 𓆞 𓆝 𓆟 Тропинка вечно извивалась, становилась то уже, то шире. Будто бы менялись в размерах и деревья — издалека кажется, что вот там, метров через сто стоит огромный и могучий дуб, под ветвями которого можно было бы укрыться в знойный день, который тут не бывает, а на деле это маленькая осинка, на которой иногда сидит пара пташек. Лес особо ничем не выделялся. Единственное, что на обочине тропинки часто валялись трупы разных животных, их шкуры или же разные ружья. Но вот, ребята дошли до большой таблички, с надписью «лесничество Аста, северный вход». Эта табличка была как камень с плеч — наконец тропинки, полные мертвых тел, закончились и начнутся чистые, спокойные дорожки, а мимо деревьев будут бегать ещë живые лисы и волки Недалеко от самой таблички расположился чей-то бывший привал. Расположенные в круг стояли деревянные скамейки, а посередине — множество сгоревших веток и палок, которые были окружены маленькими камнями. Видимо, это был костер. Если присмотреться, то можно было заметить какую-то маленькую чëрную штучку в снегу около одной из скамеек. Во время того, как Асцелина пошла осматривать саму местность на наличие хотя бы какой-то еды, Ливан поднял эту штуку, покрутил в рукав, а после крикнул своей напарнице по путешествию: — Смотри, это зажигалка! Мы можем развести костер! Тащи сюда ветки! — после этих слов, парень сел на лавочку, возле которой валялась зажигалка и стал еë рассматривать. Парень крутил эту вещицу в руках, смотрел на каждую полоску от красок, оставленную на корпусе фитюльки. Асцелина же, простояв на одном месте пару минут, рассматривала играющего с зажигалкой парня. Из-за головного убора, ранее надетого на его голову, девушка вовсе не замечала его черные волосы, напоминавшие неосвещенные улицы или станции метро, а глаза были будто два болота — тоже легко увязнуть в них, а вылезти не сможешь. — Ты чего встала? — крикнул парень забывшейся в мыслях Асцелине. — Ветки принесла? — А… — девушка наконец вернулась из своего сознания в реальность, а после огляделася в поиске веток. — Сейчас принесу. Привязав поводки с собаками к одному из деревьев, девушка отправилась на поиски «материалов» для костра. Она решила обыскать место вокруг. Обходя деревья, она искала хотя бы несколько веточек, которые можно было бы поджечь, чтобы согреться. Поиски Асцелины почти провалились, ведь около многолетних стволов она находила не ветви, а маленьких зверушек. Но, уже почти потеряв всю надежду и совсем опустив руки, ей попалась целая гора веточек, будто специально кем-то сложенная, а на вершине её была какая-то бумажка, на которой видно некоторые надписи. Девушка взяла эту бумажку, чтобы прочитать написанный на ней текст. «Запись 127. Из дневника Адрэ Рэна. Скорее всего, я вырву эту страницу, дабы лесник, следующие путешественники или просто мимо проходящие знали об опасности. Я и Пьен, сейчас даже не особо важно, кто это и кем он мне являлся, шли по той извилистой тропе. Наверное, она единственная на весь лес, ведь других мы не видели. Как минимум, это единственная хорошо вытоптанная. Мы решили устроить привал, да и место было хорошее — то, где скамьи деревянные стоят. Мы бросили там зажигалку для следующих путешественников. Неизвестный стрелял где-то в лесу и, получилось так, что Пьена застрелили. Ему попали в глабель.<footnote></часть лица, которая расположена между бровями> Мне тоже досталось, в лодыжку гад попал. Думаю, я…» А дальше — как будто дым в лицо выпустили. Остальная часть записки была испачкана кровью. Возможно, автора тоже убили, либо же он пытался остановить свою кровь. Но известно был лишь тот факт, что здесь люди в прохожих стреляют. Свернув записку, девушка положила еë в карман на молнии, а сама, подняв груду веток, понесла их к месту привала. Дойдя до привала, Асцелина бросила ветки на место бывшего костра, доверив остальное Ливану. Тот, заметив, что его спутница вернулась с ветками, перестал крутить зажигалку в руках и наконец воспользовался ей. Огонь в костре плясал под ритмом северного ветра, раскаляя воздух вокруг и создавая игру света и тени. Его языки танцевали, словно исполнители великого балета, рассказывая свою историю в безмолвии. Пламя, как воплощение страсти и жизни, освещает лица сидящих вокруг него Ливана и Асцелины, заставляя каждого, умысленно или нет, задуматься о своих мечтах и желаниях. В это мгновение костер становится не только источником тепла, но и символом силы и единения, объединяя людей вокруг своего пламени в вечной тайне ночи. Постепенно солнце закатилось за линию горизонта, оставив жителей этого мира без света. — А хочешь страшилки? — вдруг нарушил тишину Ливан. — Я в стенах крепости столько услышал! — Не стоит. Я и похуже сегодня увидела. Ливан, заинтересовавшись этим ответом, удивленно таращил на Асцелину свои глазëнки несколько минут подряд. — И что же? Где? — Глаза его горели от любопытства. Казалось, будто он сможет этим «пламенем» осветить весь лес, если бы оно было реальным. — Пошли. — Девушка встала с деревянной лавки и, махнув рукой, куда то пошла. Ливан, потушив костер и захватив с собой зажигалку, отправился за ней. Девушка его привела к тому место, где нашла ветки для костра и дала в руки записку. — Что это? — сказал Ливан, крутя бумагу в руках. — Ещë и кровью испачкана. Где ты еë нашла? Тут? После этих слов не последовало никакого словесного ответа, лишь небольшой кивок головой. Ливан же, даже не прочитав первые символы в записке, положил еë к себе в карман, небрежно скомкав. После чего он принялся разглядывать местность вокруг. — Ты чего? Беды ищешь? Или здравый смысл? Его тебе явно не хватает больше всего. — Девушка усмехнулась. — Пошли обратно к костру. Ночью ещë холоднее, тем более, мы оставили собак одних. — Иди за своими собаками, я буду тут. — Пойди со мной. — Будто малолетний ребенок, Асцелина надула щëки и начала немного хныкать. — Мне. Мне страшно одной. А ты знаешь тут всë. — Пошли. Только не хнычь, как мелкая. — Ливан, закатив глаза, подошёл ближе к девушке, взял еë за руку и повел к месту привала. Вернулись они не на долго: забрав всех собак, ребята вновь возвратились к таинственному месту. Они стали осматривать каждое дерево, каждый слой снег и любую маленькую веточку. — Нашел! — Вдруг закричал Ливан. — Нашëл! Беги сюда! Вечно спотыкаясь, Асцелина дошла до нужного дерева, но не смогла ничего увидеть. Темнота успела окутать весь лес, не оставив даже одного освещенного местечка. Заметив еë старания, Ливан зажёг зажигалку. Тут всë и прояснилось. На коре были надписи на древнем северном языке, рядом с ними всякие кресты, а определённый промежуток был похож на дверь. — Думаешь, это может что-то быть? — тихо спросила девушка. — Проверим? Ливан, крепко взяв Асцелину за запястье, толкнул ту самую часть коры, после чего она открылась с таким скрипом, будто это столетняя дверь. После чего, Ливан побежал туда, потащив за собой как свою спутницу, так и собак. А дальше — пустота и мгла перед глазами. Хорошо, что костер потушили…