В Бездну лечу я всё равно

Чарли приоткрыла заспанные глаза и приняла сидячее положение в огромной царской кровати. Она зевнула, прикрыв острые клыки рукой. Этикет, привитый ей с самого детства отцом, нужно всегда соблюдать, где бы ни находилась, будь то в постели, будь то за обеденным столом, украшенным атрибутами Люцифера. Впрочем, каждая стена, каждое окошко в новом отеле, построенном с помощью её дорогого сердцу отца, хранили в себе его частичку. Морнингстар натянула уголки губ и потянулась. Приятно осознавать тот факт, что отец будет с ней всегда рядом. На самом верхнем этаже новенького отеля для искупления грешников, под самой крышей, на одном конце длинного пролёта находилась комната Люцифера, кою ни с чем другим невозможно было спутать. Балкон в форме того самого яблока из садов Эдема уже бесспорно намекал всем на то, кто там мог обосноваться. Чарли теперь виделась с отцом каждый Божий день, приветствуя его с утра и иногда предлагая тому чай или кофе. Но добродушный отец лишь соглашался на чашечку тёплого молока и после скромно уходил к себе в покои. Такая приятная перемена Чарли нравилась. Даже его обнимашки по несколько раз на дню её больше не донимали. Она смогла вдохновить его, и пустила свет в его раненную душу. Разве он не заслужил счастья, несмотря на то, что на Небесах его ненавидят? Да и в созданном им Аду тоже не всё так радужно, как хотелось бы. Он остановил истребления, прекратил войну, длившуюся долгое время, спася Ад от очередного кровопролития, но отношение что к нему, что к его дочери у демонов и у Оверлордов не поменялось. Почти. Увидев, на что семья Морнингстар способна, могущественные демоны начали строить планы по свержению с трона самого Люцифера, дабы занять его место и править Адом в другом ключе. Более жестоком. Желая превратить место боли, секса, насилия и разврата в Преисподнюю. В собственный идеальный мир, где бы они могли развернуться на всю катушку. Если раньше они тряслись при одном упоминании имени королевы Ада, то последние семь лет как Лилит пропала, строили свои империи и захватывали новые районы Пентаграмм-сити, попутно ругая Люцифера за то, что оказались в этой яме. Хотя сами же и были виноваты в том, что попали именно сюда, а не в какое-то иное место. Война остановлена, но проблема перенаселения Ада, как ни крути, не была решена. И всё же на данном этапе Люцифер был счастлив. Радость быть с обожаемой дочерью окрыляла его. В буквальном смысле. Она была единственным лучиком света в этой мгле, из которой он не мог выбраться. Иногда, по ночам, Чарли, проходя мимо его обители сновидений, останавливалась, слушая тихие всхлипы, доносящиеся по ту сторону златой двери, испещрённой змейками и яблоком. Эта боль каждый раз пронзала её сердце, вынуждая после стремглав бежать к себе в комнату и рыдать в подушку навзрыд. Целыми днями был он бодр и весел, а ночью упивался горькими слезами. Его мечты и надежды были стёрты в пыль. Жалея о том, что дал человечеству свободу воли, ведь не знал, что тем самым обрушит на Землю зло, а ведь поначалу надеялся на то, что всюду будет царить только покой и доброта, если подчинения не будет, падший ангел продолжал смотреть на плоды своих ошибок. Резни больше нет, но страдания и грехопадение было всюду. Что сделано в прошлом, того уже не вернуть. Как и Лилит. Развод был для него ещё одним болезненным испытанием. Смотря на обручальное кольцо, кое не снял, его Величество порой брало в руки скрипку и играло до самых петухов, если бы ещё эти самые петухи водились в Аду, всеми силами стараясь не беспокоить соседей. Ведь сам не так давно подбадривал Шарлотту, что жизнь продолжается, но свои грехи и ошибки невозможно забыть. Надеясь на то, что та же мечта, коя была и у него, сможет исполниться у дочки, Люцифер ежедневно телепортировался к картине, на которой был изображён сэр Пентиус, пожертвовавший собой ради друзей и общего будущего. Чарли прекрасно понимала, что чувствовал её отец, поэтому старалась не мешать. Пребывая в раздумьях, он шёл после к памятнику Даззла, вылитого из чистого золота. Монумент огнедышащего дракона-демона стоял на входе в Хазбин, как напоминание о том, кто защитил отель от нападения ангелов-истребителей. Впервые за всё время отстройки отеля он провёл почерневшей, после падения с Небес, рукой по когтю, произнеся слова, теплившиеся на устах: «Спасибо, что был рядом с Чарли. До самого конца». Слёзы скатились по щекам и закапали на белоснежный сюртук. Владыка Ада смахнул с глаз солёные кристаллы и направился обратно к себе, тихо стуча по выложенной каменной дорожке скипетром. Заранее зная о том, что отец провёл свой ежедневный ритуал с созерцанием погибших, Чарли тихонечко вылезла из кровати, стараясь не тревожить своим ранним уходом спящую Вэгги. Законная и единственная наследница Адского престола быстро оделась и вышла в холл, откуда спустилась в шикарный лобби, на ходу завязывая в хвост длинные светлые волосы. Она прошмыгнула мимо Хаска, вытирающего в такую рань фужеры. Сделав вид, что её не заметил, он продолжил заниматься своей работой. Входная дверь за девушкой закрылась, не смев скрипнуть новенькими петлями. Чарли выдохнула и обернулась ещё раз посмотреть на потрясающую отделку здания. Решив подумать над тем, что ещё можно было бы сделать для привлечения тех, кто захочет искупиться, она было уже двинула в город, как вовремя отскочила, едва не налетев на папу. Отец и дочь в испуге взглянули друг на друга. — О, привет, пап, — Чарли помахала ему рукой, одновременно рисуя в мыслях новые упражнения для спасения своих постояльцев, которых, к большому сожалению, так и не прибавилось. Она свято верила, что после резни грешники потоком пойдут к ней в отель, но дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Есть красивейший отель на месте разрушенного, но а более ничего. И судьба Пентиуса не была известна. Сколько ни гадала над этим Чарли, внятного ответа она так и не смогла найти. Глубоко внутри себя она не теряла надежду, что храбрый грешник возвысся на Небеса. — Здравствуй, ангел мой. Что привело тебя сюда в такую рань? Почему ты не спишь? —встревоженно спросил Люцифер, подойдя ближе к дочери. Чарли смотрела на него сверху вниз, заостряя своё внимание на его широкополой белой шляпе, обрамлённой золотой змейкой и яблоком. Она просто хотела погулять в одиночестве, что было ей несвойственно. Всю свою жизнь видя этот ужасный мир в радужном цвете, за исключением подросткового возраста, она размышляла о своём пребывании в Райском суде, где её идея была отклонена Сэрой. — Тебя что-то беспокоит? — Люцифер поднял на неё желтые глаза с узкими зрачками, как у змеи. — Ты был прав насчёт того, что меня не послушают. Если бы не моё упрямство, это бы не закончилось войной, — Чарли грустно провела руками по своим плечам. — Нет, что ты, милая. Ты сделала всё правильно. И ты же не знала, что так всё будет. И я тоже многое не знал. Главное, что ты попробовала. — утешительно произнёс он. — Все мы учимся на собственных ошибках, — прошептала девушка, смотря на отца. — В отличие от меня, наломавшего дров, ты за десять тысяч лет изменила этот город и нашла в сердцах грешников добро. Там, где даже мне давно казалось, что ничего нет. Хоть ты не осознаёшь этого, но ты уже смогла их спасти, — он поднял жезл, на вершине которого было красное яблочко. Чарли по привычке взяла в руку его трость. — И подняла меня с колен. — Пап... — Ты моя дочь, милая, — он накрыл ладонью руку Чарли, державшей предмет власти, — я должен был поверить в твой замысел, но настолько впал в депрессию, что не замечал, кто растёт у меня под крыльями. — девушка застыла. — Господи, да даже когда ты меня познакомила с Мэгги, я и то сразу увидел, что она ангел. И безумно рад, что она твоя девушка. Она прелесть. — Вэгги. — на автомате поправила его дочурка. — Стоп, ты... что? — Чарли округлила глаза от услышанного. — Ты же знаешь, что я тоже ангел. Падший серафим. В Раю тоже есть своя иерархия. Я относился к высшему ангельскому чину, приближённому к Богу. — Люцифер кивнул на яркий белый шар в небе. — Был там, но оказался здесь. На мне, как и на всех, это проклятье. Совершил непростительную ошибку, из-за которой до сих пор страдаю. Но Вэгги этого не заслужила. — на несколько секунд замолчал. — Если кто и заслуживает искупления, помимо остальных грешников, то это она, — он опустил голову. На глаза Чарли навернулись слёзы. Она шмыгнула носом и бросилась в объятия родного папы. Прижимая того к себе, она мысленно благодарила Рай хотя бы за то, что у неё есть такой чудесный отец. Что он всё детство был с ней, заботился и любил. И всё равно, что Чарли многого не знала о его прошлой жизни. Она была для него, как и Лилит, кусочком потерянного парадайса. Тем, ради чего стоило жить и двигаться дальше. Он улыбнулся до ушей, коснувшись пальцами скулы дочери. Девушка с нежностью взглянула на него. — А что же насчёт тебя, пап? Может есть возможность вернуться обратно? — Вход туда мне закрыт навечно. — тяжко выдохнул, заметно передёрнувшись. Это не ускользнуло от Чарли. Удушающие воспоминания того, как его судили, навсегда въелись в его мозг раскалённой докрасна кочергой. — Есть ли что-то, о чём я должна ещё знать? — аккуратно подошла к более важному разговору юная Морнингстар. Люцифер отвернулся от дочери и опёрся обеими руками об свою трость. Вновь взглянув на Рай в красном небе, он закрыл глаза. — Есть вещи, которые никогда не напишут в учебниках. Ты не увидишь этого даже на страницах Книги Ада. — он поднял руку и высвободил на ладони небесный ангельский свет, танцующий на ветру будто огонёк. Такой пленящий и чудесный. Владыка провёл рукой по воздуху, открыв пред глазами дочери прошлое. Девушка тихо ахнула. Оказавшись в том самом суде, она смотрела на ангела, прикованного прозрачными, будто бы невидимыми, цепями к полу. Они бесконечно тянулись из металлических щелей, отдаваясь звоном колец по залу. Зрачки Чарли сузились. На устах застыл вопрос и возмущение. С большими глазами она смотрела на пленника, к конечностям которого были прикреплены нерушимые кандалы. По красной щёчке принцессы прокатилась слеза. Она закрыла рот рукой, не в силах оторвать взгляд. — Люцифер. Знакомый властный голос воззвал к несчастному. Чарли обернулась, кинув ошеломлённый взор на верховного серафима. Сэра с неприступным выражением лица смотрела со своего трона на заключённого, не видя Чарли в упор. Догадавшись, что это всего лишь флэшбек, Чарли всё равно зарычала, не сумев утихомирить свои эмоции. Эта сука отклонила её идею, истребляла пачками грешников, её народ, а так же судила её отца? Слабый звон кандалов отвлёк девушку от собственного самосуда, вынудив её вернуться к происходящему. На плечо Чарли легла тёплая ладонь отца. Он кивнул ей, мысленно говоря о том, что это не происходит в данную секунду. Подсудимый медленно поднял голову. Чарли вцепилась в ладонь папы. Ещё одна цепь тянулась рядом с ногами серафима, стоящего на коленях, и замыкалась на шее, будто ошейник. Те же светлые волосы с белой полосой на шевелюре, красные щёчки и, что удивило Чарли, небесно-голубые глаза, излучающие доброту и милосердие. Белое одеяние с золотыми вставочками простиралось подолом по светлому полу. Шесть огромных белоснежных крыльев нависали над пленником, не смея нарушить наступившую тишину хлопаньем. Нимб, даже ярче, чем у других, кто находился в судействе, освещал небольшое от заключённого пространство. — Ты знаешь, по какой причине ты здесь? — Да, Сэра. — ответил в пол пленник. — Мне никогда не нравился твой бунтарский нрав. — с раздражением продолжила она. — Я тебе уже говорила, что твои идеи и мечты слишком опасны для Земли, но ты меня не послушал и пошёл против нас и своего Отца. Своеволие неприемлемо в Раю. Без подчинения не будет гармонии. Чтобы люди делали то, что им вздумается? Это немыслимо! Пленник молчал. После чего произнёс: «Разве это не называется свободой?». — Пустив на Землю Зло в виде первородного греха? — на высоких октавах в голосе сказала Сэра. — Ты хоть понимаешь, сколько нам пришлось за тобой разгребать? — Немало дерьма, я скажу, — почистив в зубах ногтем, вставил свою лепту Адам, восседающий на пару ступеней ниже верховного серафима. — Это ещё не говоря о том, что он эту шлюшку Лилит у меня увёл и всучил Еве это ебучее яблоко, сорванное из сада Эдема. Сэра бросила на него испепеляющий взгляд. Адам пожал плечами, невинно на это сказав: «А что? Разве не так, что ли? Он двух баб у меня забрал! Я в первую очередь рассказал об этом папе, когда он увёл Лилит!». Чарли издала утробный рык. Значит, этот говнюк ещё и пожаловался Богу на её отца. Архангелы и другие светлые существа начали перешёптываться, обсуждая нависшую над всеми глобальную проблему. — Неважно. — Сэра выдохнула и развела руками, приводя собственные эмоции в порядок. — Ты виновен в развращении человечества. — Я хотел дать людям всего лишь счастье. Разве вы сами этого не хотите? Пускай ваши правила касаются ангелов, но видеть как не дают свободу выбора другим я не могу. — он посмотрел на колонну, за которой испуганно пряталась Лилит, укрывая своё нагое тело светлыми волосами, спускающимися до пола. Первая женщина, созданная Богом. И первый страх в её глазах, перемежающийся с любовью. — Она была моей сучкой! — взвинтился Адам, наклонившись вперёд. — Она не хотела играть по моим правилам! А ты забрал её у меня! — заверещал он, как маленький ребёнок, у которого отобрали конфету. — Люди не такие. У них другая душа. — Люцифер вновь перевёл свой взгляд на возлюбленную. — Они чище. Лучше. И прекраснее. — проглотив слюну, скопившуюся в ротовой полости, продолжил. — И свободней. Я ни к чему не принуждал Лилит. Она сама сделала свой выбор, решив не подчиняться Адаму. Я её нашёл в саду Эдема. Она сбежала от него, решившего, что он властен над ней. И я её полюбил, как только увидел. Разве это можно называть грехом? — оковы зазвенели, натянувшись. Люцифер стиснул ровные белые зубы. Никаких острых клыков. — Ещё одна мерзость: любовь человека и ангела. Да что за хуйня творится с этим чуваком? — в не себя от бешенства прокричал Адам. Сэра подняла руку, велев первому человеку замолчать. Тот уставился в стенку и сделал вид, что его больше здесь нет. Чарли разодрала ногтями толстый слой колонны, ощущая под ними песчинки крепкого материала. — То, что ты проклял вторую жену Адама, Еву, это был акт возмездия за то, как он обращался с Лилит? — Нет. Я не знал, что моя мечта создаст эту червоточину. Я всего лишь хотел, чтобы Ева была свободна! — Ну благодаря своим действиям ты нарушил стойкий баланс, и теперь Зло попало на Землю и каждую секунду отравляет её, совращая умы нового вида. — Люди не такие, как вы думаете. Они воспользуются подаренной им свободой воли в лучшем своём проявлении. — не теряя надежды, сказал Люцифер, уже смотря на Сэру. — Ты в этом так уверен? — прыснул Адам. Сэра махнула ладонью и рядом с прикованным к полу серафимом возникла яркая сфера, на которой со всех сторон было показано будущее, созданное Люцифером. В голубых глазах ошеломлённого ангела мелькали картинки насилия, разврата и прочих запретных наслаждений. Уставившись на экран, пленник не мог поверить в то, что только что видел. Что он был причиной этого хаоса. Из глаз покатились солёные слёзы и разлетелись на несколько своих копий, столкнувшись с полом. — Я не... я не знал, — глотая слёзы, промолвил заключённый. — Не этого я хотел! — Но сделал, ослушавшись моих приказов, — сухо ответила Сэра. — И вот к чему твои действия привели. Ты создал тёмное, ужасное место, в котором царствует только страдание. Отныне ты будешь в ответе за грешников, попадающих туда. И ты не сможешь больше никогда вернуться на Небеса. Ад станет твоей тюрьмой в наказание за то, что ты совершил. Люцифер поник головой, продолжая захлёбываться слезами. Плечи сотрясались и на пол полетело несколько белых маховых перьев. — Ты виновен в создании этой впадины, куда канешь вместе с Лилит. Разве она не поддерживала тебя? — с ехидной ухмылкой снова встрял в разговор Адам. Сэра удивлённо воззрилась на Адама. — Лилит! Девушка вышла из-за колонны, мягко ступая голыми пятками по холодному полу. В страхе смотря на судей, она остановилась рядом с Люцифером. Он же, увидев её, нежно улыбнулся и прикрыл её одним из крыльев, скрыв её наготу от высших чинов. — Это правда? — до этого властный голос Сэры смягчился перед ещё одним дитём Господа. — Д-да, Ваше Превосходительство. Люцифер только хотел помочь людям. Адам — лишь подчинения, и это мне не понравилось. Я поддержала идею Люцифера потому, что согласна с ним и потому, что люблю его, — она присела на корточки и обняла за шею ангела. — Что ж. Раз ты так его поддерживаешь и идёшь против наших догм, то у меня нет выбора. Лилит и Люцифер посмотрели на Сэру в ожидании страшного вердикта. Адам оскалился. — Вы оба приговорены к вечному скитанию в Аду, созданном вами обоими. А так как ваша любовь отвратительна по всем меркам Мироздания, то не сможете иметь наследников: у Лилит будут рождаться мёртвые дети. — Что, блять?! — выкрикнула Чарли, дёрнувшись в центр зала, но была схвачена за запястье сильной рукой отца. — Как это понимать?! Я здесь! Я живая! — девушка резко обернулась к падшему ангелу, смотря на него с высоты своего роста. Люцифер со змейкой на шляпе опустил глаза на почерневшие руки. Не хотел он показывать дочери этот кусок истории, но рано или поздно ей придётся обо всём узнать. Под ногами Люцифера и Лилит пронеслась длинная трещина до самой колонны. Неравномерные разрывы зашли на стены, продолжая расходиться некрасивой паутинкой. Лилит в ужасе прильнула к любимому, пытающемуся справиться с кандалами. Крылья яростно захлопали, разметая по разрушенному полу куски небесного материала. — Сэра, ты не можешь! — выкрикнул Люцифер со слезами, застлавшими глаза, в последнюю секунду перед тем, как бездонная яма разверзлась под его ногами. Нынешний Люцифер щёлкнул пальцами и несколько золотых искр сменили картинку. Не смотря на дочь, он упирался обеими руками на свою трость, отойдя подальше. Чарли потрясённо смотрела на всё это. И на то, как отец спас от смертельного падения на самое дно расщелины её мать. Защитив её, он врезался об землю с немыслимой высоты. Раненный, со сломанными несколькими трубчатыми костями, он взял на руки обнажённую Лилит и побрёл по пустыне, хромая на одну ногу. На прожжённую землю капала золотая кровь. Пройдя несколько метров, он упал на колени, не посмев уронить любимую. Лилит дотронулась пальчиками до лица возлюбленного и взвыла от кошмарной боли, пронзившей её черепную коробку. Сквозь светлые волосы вышли вместе с красной кровью длинные закрученные рога, доставившие ей сильнейшую агонию. Она коснулась их руками и в ужасе посмотрела на окровавленные ладони. — Люцифер... Падший ангел протянул было руку к ней, но отдëрнул её. Чернота от кончиков пальцев стала распространяться по белой руке. И по второй тоже. Покрыв оба предплечья, она не двинулась дальше. Что-то не давало заразе инфицировать всё остальное. Лилит рванулась к любимому. Много изменений он претерпел за минуты пребывания в яме, куда его кинули. Но это вскоре перестало его волновать. Главное, что Лилит была жива и невредима. — О Люцифер... Из-за меня ты всё потерял... И твои крылья... — она провела по одному из сломанных крыльев указательным пальцем. Пёрышки упали на красную почву, осев в ней. Серафим по привычке захлопал крыльями, но тут же вскрикнул. Гримаса боли возникла на его лице. — Но не тебя, — претерпевая мучение, натянул уголки губ серафим. Они коснулись лбами, сидя на Адской земле. Горячий воздух обдувал светлые локоны Лилит. Она приподняла пальчиками подбородок света её очей и нежно того поцеловала в уже успевшие пересохнуть губы. Золотые искры вновь сменили картинку на другую, где на руках Лилит был младенец. Чарли подошла ближе. Властительница Ада, создавшая город, держала на руках мёртвое тело только что родившегося ребёнка. Плача, демонесса прижимала бездыханное тельце к себе. — Она не дышит... Не дышит! Она мертва! — причитала Лилит, оплакивая новорожденную девочку с такого же цвета волосами, что и у её родителей. Чарли оступилась, едва не упав на изящный ковёр в красивейшей комнате. Это была она. Мёртвый младенец. Отец молчал, ничего не говоря. — Можно? — спросил Люцифер, сидя рядом с разбитой от горя женой. Лилит осторожно, будто хрусталь, передала девочку мужу и закрыла лицо руками. Повелитель Ада выдохнул и закрыл глаза. Сосредоточившись, он свёл брови к тому месту, где по идее должна быть переносица. Золотое пламя, созданное волей Люцифера, нежными завитками прошло сквозь белую кожу ребёнка, пробуждая жизнь в первенце падшего серафима. Когда последняя небесная искра исчезла в ладошке дитя, несчастные родители стали ждать. И наконец... произошло чудо. Младенец зашевелился. Крошечное сердечко трепетало в груди, словно крылья колибри. Лёгкие раскрылись и девочка громко закричала, огласив своим присутствием замок. Люцифер в шляпе с Эдемовым яблоком щёлкнул пальцами и всё вернулось на круги своя. Новенький отель, картина с Пентиусом и золотой памятник Даззлу. Раззл пролетел мимо, ища себе травку. — И... скучаю ли я по Эдемскому саду и нимбу? — как будто никакого путешествия в прошлое не было. — Да, но... — он с нежностью поднял глаза на дочь, — никакая ангельская арфа не сравнится с тем, что у меня есть. Ты — единственное, что у меня осталось, родная. Чарли, громко всхлипывая, кинулась на шею отцу. Молча глотая слёзы, она не хотела отпускать его. Никогда с ним не расставаться. Чёрт, она даже не звонила ему, когда он в этом нуждался! Опустившись на клумбу, она держала его за одежду, крепко вцепившись в ткань руками. — Я... люблю тебя, папа... Боже, прости меня. — Ну что ты, Чар-Чар... — Ты для меня самый главный ангел в моей жизни. Я всегда жила в Раю вместе с тобой и мамой, и не замечала этого. Какой же я была слепой. — Чарли уткнулась головой в его штанину. Отец ласково поставил ту на ноги. Она вытерла ладонями слёзы. Её голос стал увереннее. — Я попытаюсь сделать всё возможное, чтобы твоя мечта сбылась, — на одном вдохе произнесла Чарли, беря отца за руку. Люцифер медленно поднял брови, совершенно не заметив этого. Его подбородок задрожал. — Наша мечта. Это наша мечта, золотце.