Второй шанс на любовь

Ресторан Лаперуз располагался прямо на набережной Сены, недалеко от Нотр-дама, и считался одним из старейших заведений в Париже, ведь вино в этих стенах разливали, начиная с 18 века. Репутация за столетия у заведения была разная: от мишленовских звезд до дома удовольствий с куртизанками, однако — надо отдать должное — здесь побывали многие и многие высокопоставленные личности. Андрей понимал, почему Саша выбрал именно это место встречи: во-первых, отдельные кабинки, где их никто не побеспокоит, во-вторых, Воропаев тяготел к пафосной вульгарности, по скромному мнению министерского чиновника придававшей ему значимости. На самом деле, выдававшей отвратительный вкус. Самому Жданову нравились куда более лаконичные интерьеры, без вензелей, золотых тиснений и претензии на роскошь прошлого века. Кире, кстати, тоже. Кроме того, кухня в этом скорее туристическом заведении была далека от идеала, но Александру, видимо, было все равно. Ждановы с Гордеевым подошли к месту встречи без четверти шесть. Гостиница, в которой они остановились, находилась буквально через пару кварталов, в историческом центре, поэтому ждать такси не было смысла. Едва они оказались у небольшой входной двери, как на парковке неподалеку притормозил черный Рэндж Ровер, из которого вышел сначала Воропаев, а потом появилась и Кира. Андрей нервно сглотнул — он впервые видел жену за последние несколько недель. На первый взгляд, она не изменилась: стильная одежда, та же прическа, макияж, сдержанность на лице. Но все-таки Жданов подметил ее едва уловимую нервозность: дерганые движения, бегающий взгляд. Жена всего на мгновение встретилась с ним глазами, но тут же отвела их и заправила за ухо упавшую прядь волос — тоже признак того, что она чувствует себя не в своей тарелке. Засмотревшись на Киру, Жданов не сразу увидел, что за ней вышла и Вебер. Сергей не проронил и слова, но взгляд стал жестче. Андрей даже на миг заподозрил, что у него личные счеты с этой хамкой. — Добрый вечер! Павел Олегович, Марго! — пропел Воропаев, целуя ладонь Ждановой. — Андрюша, прости, для тебя он не добрый. Думаю, ты не в обиде? А мы можем насладиться атмосферой города любви! Прошу! Он галантно распахнул небольшую дверь, словно был здесь полноправным хозяином, и женщины послушно проследовали внутрь. Только Андрей с Гордеевым слегка затормозили на пороге. — Я хотел бы поговорить со своей женой, — сказал вдогонку Жданов, и все замерли. — Кира, давай останемся на пару минут. Он замер, вглядываясь в лицо супруги, и читал там смятение. — Я очень не рекомендую Вам, Кира Юрьевна, разговаривать с ответчиком без присутствия адвоката, — едко проговорила Вебер. Саша, кажется, тоже был недоволен. — Что Вы такое говорите? — возмутилась Маргарита, брезгливо оглядев адвокатшу. — Он ее муж, а не враг! И они до сих пор семья! Кира, девочка моя, да что с тобой происходит? Кира, удивленно глянула на свекровь и кивнула, направляясь обратно к Андрею. — Кира, когда ты уже перестанешь идти у них на поводу, а? — рыкнул Александр. — Идите, Саш. Все нормально. Скрипнув зубами, Воропаев двинулся вглубь ресторана, за ним отправились все остальные. Кира с Андреем остались на улице одни, не считая случайных прохожих, которым не было дела до молчаливой пары у ресторана. Жданов окинул взглядом бликующие воды Сены. Слова не шли. У него рой мыслей в голове, миллион вопросов, еще больше чувств, и ничего из этого он не мог озвучить женщине, с которой провел больше шести лет своей жизни. Будто камень в груди — тяжелый и мешает дышать. — Я знаю, что ты хочешь сказать. Но сил ругаться нет, — сказала девушка после длительного молчания. — Я уже пережила не одну истерику. Побила кучу дорогой посуды. Я больше не могу. — Я не стану тебя удерживать, если ты об этом. — Ты меня и не удержишь, — усмехнулась и снова замолчала. — К чему тогда все эти игры? Я… я уважаю тебя. Я бы не стал… Андрей замялся, подбирая слова, но жена не выдержала: — А я тебя нет. Не уважаю, ты и пальца моего не стоишь. Ты предатель. И растоптал даже те ошметки моего доверия, которые оставались. — Предатель? Ты в своем уме, Кир-р-ра?! — вмиг вскипел Жданов. Ему искренне было непонятно, какого черта она обвиняет его. В чем?! Да он жил, словно святой в последние годы. Для нее же! «Для себя», — услужливо подсказал внутренний голос, но, тем не менее, волну гнева уже было не остановить. — Ты разочаровал меня, Андрей, — Кира подняла на него увлажнившиеся глаза, — наплевал в душу и даже признать не хочешь, что был неправ. Что настоящая скотина. А я тебе верила! Верила и любила, думала, что знаю тебя «от» и «до». Что принимаю таким, какой ты есть. Ведь если не я, то кто? Перед Сашей выгораживала, готова была поручиться за тебя, глазом не моргнув. Помочь, поддержать, выслушать! А на деле… — Я не изменял тебе! — Да при чем здесь это?! У меня уже и гордости-то не осталось. Пережила бы. Измена, подумаешь… — Что же тебя тогда не устроило? — бросил раздраженно. — Вы думали, что вам все с рук сойдет, Жданов? — неожиданно твердо произнесла Кира. — Что можно взять и растоптать дело жизни наших родителей? Как бы не так. И шавке своей очкастой передай, чтобы сухари сушила. Ненавижу. И ее, и тебя. Андрей удивленно уставился на жену, а та полезла в сумочку, доставая известную в Москве газету. Откуда она у нее во Франции? Вопрос риторический, но на нем Жданов и сконцентрировался, чувствуя не волну — целое цунами тревоги. — Наслаждайся, — выплюнула девушка. — А когда прочитаешь, подпиши все документы, и давай разойдемся окончательно. Видеть тебя больше не могу! Она с силой пихнула газету прямо ему в грудь, а потом резко развернулась на каблуках и направилась в сторону машины. Андрей еще минуту не решался развернуть страницы, глядя на отъезжающий Рэндж. Слишком волновался — странно — больше не за себя, за Катерину, наверняка сидящую сейчас в его квартире и пересматривающую отчеты подразделений. Девчонка-то что сделала Воропаевым? Ведь Кира про нее говорила? Еще момент, и он все поймет. Осознание ударит по темечку, и захочется сбежать подальше ото всех, особенно от родителей, не ожидающих от сына такого предательства. Они не заслужили такого потрясения. Интересно, а Гордеев занимается уголовными делами?