Второй шанс на любовь

Все выходные Катерина запрещала себе погружаться в мысли о поцелуе с Андреем. Это было невероятно трудно, и справляться поставленной задачей получалось откровенно плохо. Как только она оставалась в одиночестве, воспоминания вновь всплывали в сознании, а губы начинали жечь огнем. Еще несколько дней назад она не могла и представить, что Жданов назовет ее красивой, а затем… поцелует! Вероятнее всего, всему виной был алкоголь, затуманивший разум, иначе он не позволил бы себе подобные вольности. В конце концов, он все еще женат, хотя и находится в процессе развода. И она тоже хороша! Как же стыдно! Катя прятала разгорающееся от смущения лицо в ладонях, но неумолимая совесть продолжала терзать ее, не оставляя ни единой секунды покоя. У нее не было отговорок в виде крепких напитков, однако она позволила себе эту мимолетную слабость. И гневно корила себя за содеянное. С этими мучительными мыслями, в понедельник утром Катерина не спешила вставать с постели. Она пыталась настроиться, что в офисе будет вести себя естественно и общаться с начальником так, словно ничего не произошло. Это всего лишь мелочь! С кем не бывает? Подумаешь! Но, похоже, тот поцелуй, едва начавшийся, стал самым ярким воспоминанием в ее обыденной серой жизни. Тем временем в квартире послышался громкий звук — входная дверь хлопнула так сильно, что Пушкарева невольно вздрогнула. Решив узнать, что произошло, она быстро встала, накинула поверх хлопковой пижамы халат и вышла из комнаты. На кухне ее взору предстала поистине тревожная картина: Валерий Сергеевич, похоже, находился на грани нервного срыва. Он тряс смятой в руке газетой и, глядя на растерянную дочь, безмолвно открывал и закрывал рот, не в силах подобрать слов для выражения своего негодования. — Это что такое? — прошипел он. — Я тебя спрашиваю! — его голос становился все громче с каждой фразой. — Мы разве так тебя воспитывали, зараза?! Катя беспомощно взглянула на мать, но та стояла бледная и не менее напуганная. — Я так и знал, что этим все и кончится в этом балагане! Модный дом! Не модный, а ПУБЛИЧНЫЙ!!! И наша дочь… ОПУСТИЛАСЬ! Пушкарев громко и нецензурно выругался — такого Катя в ее присутствии от отца никогда не слышала. Словно в безумии, он швырнул в нее свежую газету, только что купленную в киоске. Она до сих пор не понимала, в чем провинилась, но по инерции поймала разлетающиеся листы и на первой полосе увидела заголовок, напечатанный крупным шрифтом: «НИЖЕ ПОЯСА: ЛЮБОВНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЖЕНАТОГО ПРЕЗИДЕНТА ЗИМАЛЕТТО!» А ниже уж совсем невероятное: «Как помощница главы модного дома стала финансовым директором через постель?» Катя буквально захлебнулась воздухом, отказываясь верить своим глазам. Не могло такого случиться! Это же гнусная, наглая ложь! Необходимо было срочно заверить родителей, что все это выдумки недобросовестных журналистов. — Папа! — прохрипела она, прочищая горло. — Это все вранье! Я никогда… никогда… ты же сам знаешь, сколько я работала в Зималетто! Я добилась всего своим трудом! — Ты за идиота-то меня не держи, дочка, — разочарованно покачал головой Валерий Сергеевич, но хотя бы громкость снизил. — Я простой человек, не понимаю в этих ваших экономиках, но уж не слепой! Не слепой! Он погрозил пальцем в ее сторону, и Катерина снова опустила взгляд на злополучную статью. Если бы дело было только в заголовке! На половине первой полосы была размещена их с Андреем фотография. Пятничная, на которой они беззаветно и, казалось, очень интимно, целуются на крыльце офиса. Не похоже со стороны на секундный порыв. Хоть убейте, не похоже! Могла ли Катя поднять взгляд на родителей и с чистой совестью заверить их, что это монтаж, если точно знала, что фотография подлинная? — Что я, по-твоему, дочь свою не узнаю? Похорошела, смотри-ка! Причесочку модную выстригла, тряпок накупила! Кто научил тебя на женатых мужиков прыгать, а?! — взвился Пушкарев, не замечая, как дочь с трудом сдерживает слезы. — Ты какого черта меня позоришь? Какого черта позоришь нашу семью?! Где это видано… Он внезапно замолк, схватившись за сердце, и начал оседать на пол. Елена Сергеевна тут же бросилась к мужу, чтобы поддержать его, а Катерина поспешила к телефону, чтобы вызвать скорую. Это утро должно было быть обыденным, солнечным и приятным, но обернулось настоящим кошмаром. Спустя полчаса главу семьи увезли в больницу с сердечным приступом. Елена Аленсандровна с дочерью тут же отправились за ним, и они долго сидели в приемном покое, ожидая вердикта. Валерий Сергеевич, когда его увозили выглядел ужасно, и Катя даже думать боялась, что слова разочарования — это последнее, что она услышит от отца. К счастью, спустя некоторое время им сообщили, что до инфаркта не дошло, и врачам удалось стабилизировать его состояние. — Катюш, может, не пойдешь? — с надеждой спросила мать, когда девушка засобиралась уходить на работу. Даже если ей осталось только написать заявление на увольнение, она обязана была сделать это лично. — Если отец узнает, что ты снова туда отправилась… — Мам, не могу же я засунуть голову в песок, — виновато ответила Катя. — Я клянусь тебе, что я не имею отношения ко всем тем гадостям, что написали в газете. Я честно работала, выполняла свои обязанности… Ума не приложу, откуда взялась эта «сенсация»… — А как же фотография? Катерина опустила взгляд и нервно начала перебирать пальцами подол своей юбки. — Мам, я скажу тебе, как на духу. Как есть. Надеюсь, ты мне поверишь. Андрей Палыч… у нас нет и не было с ним никаких близких отношений. Да, мы часто работаем наедине, он мне доверяет, но это все рабочее. А в пятницу… — Катя замешкалась, но продолжила, как есть. — Он разводится… — И ты решила, что можно? — удрученно спросила Елена Сергеевна. — Нет-нет, что ты! Я пришла к нему в кабинет, а он пьет. Помогла до такси дойти, а на выходе, он наклонился, и… Это были всего секунды, я даже подумать не могла… Я бы не позволила! Просто, все так неожиданно вышло… — Ох, Катя, Катя… — покачала головой мать. Пушкарева видела, что она ей хочет верить. Но какая, по сути разница, если Катерину уже ославили на всю страну как женщину легкого поведения? Всем будет плевать на ее оправдания. И все-таки в офис она поехала. Катя не предупредила никого о своем отсутствии и не отвечала на звонки Светланы, хотя заметила несколько пропущенных. По идее, нужно было позвонить Жданову, но она боялась услышать его голос. Он ведь уже знает? Наверняка. Скорее всего, уже все Зималетто судачит об их с Андреем отношениях. Теперь ей остается лишь уйти из фирмы, чтобы не выглядеть абсолютной дурой. Тем не менее, она была уверена, что должна сделать все лично, не по телефону, должна хотя бы объясниться с Андреем и повиниться за то, что не желала ни для себя, ни для него такого исхода. Кто мог подумать, что кто-то запечатлеет их в момент нежности? Невероятное совпадение! Если только Жданов сам… Если он ее использовал, чтобы отомстить Кире, то это немыслимая подлость. Не хотелось даже думать, что Андрей может так с ней поступить. Когда Катя подошла к Башне-2000 и глянула наверх, ее охватило чувство дежавю: с такой же неуверенностью и обреченностью она впервые шла на собеседование в Зималетто три года назад. Все глазели на нее, потому что она выглядела оборванкой, а теперь… О-о-о, теперь на нее смотрели оценивающе, как на любовницу президента. Уверенно можно было сказать, что некоторые даже завидовали, но ей не хотелось такой славы. Она снова была одна среди толпы, против толпы. К счастью, в лифте с ней никто не поехал. Это подарило Кате несколько секунд для того, чтобы выдохнуть и собраться перед решающим шагом на административный этаж. И если внизу к ней не решались даже подойти, то в собственном офисе, ее появление однозначно не останется незамеченным. Так и случилось.