Встреча

Ад давно изменился, и это уже не то место, где грешники вынуждены страдать каждый день. Теперь здесь можно иметь власть... Да ещë какую! Но достигнуть еë достаточно тяжело, если ты лишь простой грешник. Да даже будь ты оверлордом с собственными крупными районами круга гордыни, никогда не будет у тебя стопроцентной гарантии, что ты не потеряешь всë при следующем истреблении. А обычным грешникам и высовываться не стоит! Даже если ты жил хорошо, не продав никому свою душу и не работая на каких-нибудь идиотов, то в день истребления можешь не волноваться — всë равно сдохнешь. Но была одна особа, о которой ходили весьма интересные слухи, породившие еë небольшую популярность в аду. А сыр-бор то в чëм? Кто-то утверждал, будто видел, как эта самая грешница общалась с ангелами. И забавно, что она выжила на истреблении, оставшись без единой царапины, что только укрепляло слухи. А кто она была такая? Вполне непримечательная особа собакоподобного вида, выглядящая как чëрт, ошивающийся по всем углам ада. Вела она бродячий образ жизни, зарабатывая писательством да ветеринарством и жила в небольшой квартирке на окраине круга гордыни. Всë, что известно о еë связях, — работала на Валентино, будучи тем, кто писал сценарии, а, получив первую зарплату, свалила, плюнув последнему в лицо. Правда, наказание за проказ не понесла, потому что свалила невесть куда, а вернулась только через месяца два. Это породило только больше слухов, среди которых были и связь с раем, и путешествие по другим кругам ада, и чего только не было! А лживы ли слухи? Да кто его знает. Сама она, получившая прозвище "пëс-наркоман", лишь отмахивалась от всей этой истории, придерживаясь тихого образа своей жизни. *** Она поднялась на кровати и глубоко вдохнула. — С добрым утром, Перпи! Собака подпрыгнула, встряхнув одеялом, отчего еë домашний дракончик нелепо свалился с кровати. Она побежала на кухню, чтобы как обычно позавтракать, а после заниматься прочей бесполезной фигнëй. Но тут же кареглазая остановилась, чуть не впечатавшись в холодильник. — Сегодня же день истребления! Чëрт! Она открыла холодильник. Потупив взгляд на содержимое около минуты, кареглазая сказала: — А, фух, всë ок. Теперь можно и прогуляться. Собака вернулась в спальню, взяла сумку и повернулась на дракона. — Хэй, Перпи, веди себя хорошо и отнеси эту штуку Валентино. Дракон похлопал блестящими, как две огромные жëлтые бусины, глазами, глядя на записку, протянутую хозяйкой. Впрочем, обыденная просьба. — Сегодня важный день, и если ты выполнишь мой наказ, то я угощу тебя тортом. Тут же глаза розового существа расширились до размера головки сыра. — Не скучай! Собака прошла к двери и покинула квартиру, заперев еë на ключ. *** По улицам метались испуганные грешники, все заведения позакрывались, да и виду не особо весëлого сегодня всë было. Кареглазая спокойно прошла до центра, развернулась на месте и остановилась. Хороший был вид... Суматоха, вопли, страх... А как приятно было смотреть на это всë, понимая, что ты наконец-то можешь насладиться жизнью, смирившись со всем, происходящим вокруг. — Твою мать! Я забыла позавтракать... Она огляделась. Одна одинокая забегаловка с дешëвой шаурмой всë ещë открыта. — Идеал! Купив шаурму, она направилась вглубь города, даже не заботясь о том, куда идëт. *** — Перпи, я вернулась! — Бах! — загрохотало на улице. — Блять! Собака подпрыгнула, повернувшись в сторону окна. Но тут же она подбежала и прижалась стеклу. Истребление началось. Армия ангелов ринулась в город, уничтожая всë на своëм пути. Адам был одним из первых, он со смехом рубил одного грешника за другим. — Эй, Ада-а-ам! — собака распахнула окно и помахала ангелу рукой. — А? Истребитель повернулся в сторону, откуда его окликнули. Он неловко посмотрел влево, а потом вправо. Ангел подошëл ближе к дому, всë так же неловко глядя из стороны в сторону. Собака жестом показала Адаму подняться к ней, и тот, потупив взгляд на грешницу какое-то время, расправил крылья и влетел в открытую форточку. — Блять! — истребитель "грациозно" запнулся об подоконник и свалился на пол. Кареглазая вголос засмеялась и подошла ближе к ангелу, протянув ему руку. — Вставай, дурëха. Адам злобно фыркнул в сторону окна и поднялся, держась за руку подруги. Не успел истребитель отряхнуть свою одежду, как собака обняла его. — Да, я тоже скучал по тебе... — Адам, ты просто не представляешь, как долго я тебя ждала! — она неловко отстранилась от ангела. — Ещë с прошлого истребления я продумывала, как мы проведëм встречу... А через два месяца забыла. Пхах, сегодня только вспомнила. Но зато у меня есть тортик. Попьëм чаю, расскажешь, что и как... Собака подошла к холодильнику и, достав торт, поставила его на стол. Она включила плиту, поместила чайник на конфорку. Между тем к столу скользнул розовый силуэт дракона, желавший полакомиться вкусняшкой. Перпи уже собирался накинуться на торт, как вдруг заметил Адама, сидевшего за этим же столом. — Твою мать! Кыш! Отъебись! Блять! Истребитель выскочил из-за стола, пытаясь отцепить от себя дракона, что буквально повис на нëм. — Сука! Ебучая адская тварь! Откуда ты здесь?! Собака повернулась обратно и, немного посмеявшись, строго сказала: — Перпи, не трогай Адама, а ты — стой смирно! Подружка подошла к ангелу и отцепила дракона от него. — Ты обещал хорошо себя вести, — кареглазая тыкнула питомца по носу. Тут же чайник зашипел. Собака посадила дракона на табуретку и подошла к плите, чтобы выключить чайник. Она разлила чай по чашкам, поставила их стол и, взяв нож, стала резать торт. Кареглазая уселась напротив Адама. — Ну как поживаешь? Истребитель запихнул в рот полкуска торта. — Афуенно, ты вэ внаеф, у меня не мовэт выть по двугому! Ковофе, быва овна чикфа, и она втюфилаф ф барабанфика. Адам засунул в рот ещë полкуска торта. — А фя ей хофову: "Я Авам — певый фуй, — зафэм теве фуй барабанфика, ефли ефть я?" И пофом мы поевались. Было фупер. — Помолчи, а то подавишься, "первый фуй". Адам проглотил кусок торта. — А ты чë скажешь? — Норм. Здесь не так плохо, как я думала. Я занимаюсь писательством, подрабатываю ветеринаром. Знаешь, здесь даже чем-то лучше, чем в моей прошлой жизни... По крайней мере, спокойнее... Но я в ахуе! Чел, у которого я писала сценарии к порнофильмецам, хотел поебаться со мной! Ну... Я харкнула ему в лицо и съебалась, потому что он меня не достоин. Вот и всë. Собака откинулась на спинку стула, подав кусок торта своему дракону, сидевшему на полке, сделанной для него. — Согласен, хуета. Но почему ты вообще у него работала? — Ну... За это много платят. Плюс-минус, я же писатель. Хочешь, напишу про тебя фанфик? — Нет! Блять! Эту хуйню пишут только школьницы, помешанные на отношениых двух парней. — Обижаешь! Она улыбнулась и встала из-за стола, взяв в руки торт. Собака убрала его в холодильник и подошла к Адаму. Кареглазая взяла истребителя за руку и повела к себе в комнату. — Пошли, я кое-что тебе покажу. — Да бля... Она притащила ангела к себе в комнату и резко остановилась. — Слушай... У меня есть к тебе просьба. — Какая? — Ты, наверное, знаешь, что у меня память на лица не супер... Так вот. Ты можешь снять эту штуку? — она указала на маску истребителя. — Нет! Мы в аду, ты понимаешь? Здесь не должны, блять, видеть моë лицо! — Смотри, — она развернула его к единственному окну в комнате, плотно задëрнутому шторами. — Здесь только ты и я. Адам сердито повернулся на собаку. Он просто смотрел на неë, не зная, что сказать. Ангел снял с себя маску и протянул еë кареглазой. — Довольна? — Вау.... Бля, у меня действительно ужасная память. Она потрепала истребителя по голове. — Ладно, я хотела показать тебе свои кринжовые рисунки. Собака подошла к столу и, положив на него маску Адама, стала рыться в нижнем ящике. Она выбросила пару вещей на стул, а затем достала чуть ли не с самого дна ящика какую-то тетрадь. Кареглазая кинула еë Адаму. — Лови. — Блять! Ангел почти идеально поймал тетрадку (ПОЧТИ). Он ровно встал и глупо улыбнулся. Собака отошла от стола, уселась на кровати и жестом показала истребителю присесть рядом. — Короче, смотри, — сказала она, раскрыв тетрадку. — Так.... — Блять, что это? — Я... Я не знаю. На странице было нарисовано что-то, что тяжело описать словами. Это был кривой многоцветный рисунок, наполненный линиями всех размеров и видов. — Может быть... Я практиковалась в абстракции? Она решила взглянуть на следующую страницу. — Твою ж... Это Валентино? — собака перевела взгляд на Адама. — Почему ты обнимаешь этого ебаната на рисунке? Что это за пиздец? — Это отклики моего тëмного прошлого... — Блять, — ангел перелистнул страницу. — Да, сука, ну что это?! — Это ты, — собака улыбнулась. — Что это, нахуй?! На рисунке всрато нарисованная пëс-наркоман целовала Адама в щëку. — Поцелуй в щëку. Простой поцелуй в щëку. — Откуда у тебя эта хуйня берëтся?! Да, блять, ты колешься чем-то?! — Нет... Хочешь, я тебя так же поцелую? — не дождавшись ответа, кареглазая поцеловала ангела в щëку. — Убери свою морду, блять! Ты что вообще делаешь, ты ебанутая?! Лицо истребителя резко стало красным. Он грубо оттолкнул подругу и отсел на край кровати. Собака же ничего не сказала, она только ухмыльнулась и осторожными шагами придвинулась к Адаму. Кареглазая свалила его на подушки и поцеловала. На этот раз поцелуй пришëлся в губы, однако это был лишь чмок, потому что шутки шутками, а она не хотела лишиться друга. Собака уселась на своë прежнее место и обратила взгляд на ангела. Тот поднялся и сердито уставился на подругу. — Ты понимаешь, что мне нельзя такое с грешником творить, блять?! Ты понимаешь?! — Это тебе ещë повезло, что я помадой не пользуюсь. — Завали ебало! Адам несильно ударил собаку по затылку. Та лишь посмеялась и, отбросив в сторону тетрадку, схватила колоду карт. Кареглазая облокотилась на плечо истребителя и стала мешать карты между собой. Хотя ангел и был обижен на неë сейчас, но всë равно осторожно приобнял подругу крылом. — Что ты делаешь? Ты же обиделся. — Заткнись. Мешай свои ëбанные карты и раздавай. Пëс-наркоман улыбнулась и раздала по шесть карт. Она положила колоду на тумбочку и наполовину накрыла ей козырную карту. Игра началась. — Жри семëрки, Адам. — Блять, эти твои ëбанные крести! Нихуя, блять, у тебя не получится. — Козырями ходишь? А если так? — она накинула ему ещë пару карт. — Да сука, кто тебя подкидывать просил?! Ебучие крести! — Бери, раз побить не можешь. Адам злобно прорычал и загрëб стопку карт. Собака же тихо усмехнулась. — Мой ход. Ладно... Пощажу тебя. Держи шестëрку. — На блять! — Секунду, — она накинула ещë карту. — Получай, падла! — ангел перекрыл все еë карты. — Какой ужас, кажется, ты научился играть, — она провела рукой по крылу Адама. — Да я тебя переиграю ещë. На, получай! — Дамы? Ну... Собака перекрыла его карты и улыбнулась. — Соси хуй! — ангел накинул ей ещë пару карт. — Твой? — ответила кареглазая, рассматривая карты, что были у неë на руках. Истребитель серьëзно уставился на неë. — Хорошо, как скажешь, — она положила на тумбочку пару козырей. — Бито. Хуй с тобой. — Я знаю, что ты меня чем-нибудь ударишь, если я ещë один раз про это пошучу, но... Пф, Адам! Она перевела взгляд на лицо ангела, который теперь довольно ухмылялся, закрыв еë рот своим крылом. — Твой ход. Собака молча положила на тумбочку пару карт. Сделав это, она отодвинула от себя крыло истребителя. — Блять, ты серьëзно?! — Ну да. — У тебя там одни козыри?! — Не-не-не, карты не палят. Не могу сказать! — Блять. Ангел положил перед ней карту, громко хлопнув рукой по тумбочке. — Держи свой ссаный козырь! Жри короля! Но, сука, у тебя же туз, так? — Да. Она положила козырный туз поверх карты Адама. — Да чтоб тебя. Это всë из-за того, что ты колоду мешала! — Конечно, конечно. Хочешь взять реванш? — Нет... Мне пора, наверное... Он поднялся с кровати и, схватив маску со стола, направился на кухню. Собака последовада за истребителем. — Подожди! Стой... Она понимала, что такое поведение с ее стороны было бы странным, но другого шанса же могло и не быть. Кареглазая осторожно обняла Адама. — Мне будет очень тебя не хватать... Ты просто... Просто приходи ещë... Ангел обнял еë в ответ. Это были странные объятья... Такие переполненные чем-то таким знакомым... Но гораздо более ярким... — Я... я... Я тебя... — она была, кажется, не способна больше ничего сказать. Истребитель отвëл взгляд в сторону, будто о чëм-то думал. Он вздохнул, будто собирался с мыслями, и аккуратно поцеловал еë в лоб. — Я думаю мне действительно пора, понимаешь? Хах, ну я пошëл... — Пока... — Пока... Адам нацепил на себя маску и быстро улетел, пока собака медленно махала ему рукой. Ангел напоследок помахал ей в ответ и исчез из виду. — Окей... Она обратила взгляд на дракончика, сидевшего на пороге комнаты. — Ты просишь ещë торта, потому что вëл себя хорошо? Дракон кивнул. — Ладно, заслужил. Она достала остатки торта из холодильника и поставила на стол. Порезав его на куски, кареглазая стала есть вместе со своим драконом, всë ещë думая, что это был странный... Очень странный день. То чувство, что теперь томилось в еë груди, казалось таким знакомым, но совсем другим, более ярким, мягким и тëплым... Точно это что-то заставляло еë вспоминать свою прошлую жизнь... Тогда этого не было, не было никогда. А может, это потому что у неë не было сердца? Или сердца не было у тех, кого она любила...