что, если?

Pov Дженнет Горничная быстро задернула шторы и повернулась, чтобы уйти, прежде чем закатить на меня глаза. Я сердито посмотрела на ее грубость. Глупая горничная. С тех пор, как произошел глупый инцидент с Атанасией, со мной обращались ужасно! Я задавалась вопросом, что она запланировала? , и как только я получила известие, что она очнулась, я планировала встретиться с ней лицом к лицу. Но когда я попыталась уйти, стражники, которые были размещены в моем Дворце после инцидента, осмелились приставить мечи к моей шее и заставили меня вернуться внутрь. Проклятые охранники были здесь не для того, чтобы защищать меня, а скорее для того, чтобы помешать мне уйти. Когда я, наконец, проснулась днем позже после инцидента, когда я потеряла сознание, мои глаза были зелеными. Для меня все превратилось в ад! Я не видела никого, кроме своих слуг. Ни мой отец, ни Альфиос, ни Иджекиль, ни тетя Розалия. Никто мне ничего не рассказывает о том, что произошло. Все, что я знаю, я слышу от сплетен прислуги. По-прежнему мало что было известно из сплетен горничных, только то, что она наконец проснулась. Но все изменилось, поскольку вся Обелианская империя погрузилась в хаос, разыскивая ее. Прошло больше семи месяцев, а я слышала, что она исчезла как будто только вчера. Черт с ней, в любом случае, она все мне испортила! Я все это заслужила! Он компенсировал мне смерть моих родителей! Я получила по заслугам, а она забрала это у меня. Теперь она осмеливается забрать у меня все? Возможно, ей было тяжело, но мне было хуже. По крайней мере, она знала, что ее отец был недостаточно хорош? Я потеряла свои драгоценные глаза, вот и все. Почему все изменилось? Почему меня больше никто не любит? Я их принцесса, нравится им это или нет! Как они все смеют. Я даже не могу пожаловаться отцу, потому что он никогда не приходит навестить меня, и они даже не потрудились пойти и сказать ему, что я тоже прошу о встрече с ним. Это все ее вина. Pov Клод Я не могу заснуть. Почему это так больно? Я увидел свет сбоку от себя. Я знал, что она появилась, как обычно, просто стояла там. «Ваше величество» «Почему ты продолжаешь возвращаться, чтобы поиздеваться надо мной?» «Я хочу, чтобы ты дарил этому ребенку любовь» «Остановись! Я сказал, что у меня нет причин любить ее. Я ненавидел ее!» «Так же, как ты любил меня, я надеюсь, ты сможешь подарить такую же любовь этому драгоценному ребенку» «Любовь, которую я дарил тебе, умерла вместе с тобой. Я стер тебя, я полностью стер тебя из памяти». Пока она молчала, я повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Она стояла там, просто улыбаясь мне. Я знал, что не должен был забывать ее. «Когда я впервые увидел ее, я не почувствовал ничего, кроме ненависти. Я не знал, кто она, я не помнил, кем она была, но я знал, что она моя дочь. Я хотел, чтобы она испытала боль или страдала». «Почему я не мог убить ее? Чтобы покончить со всем этим. Но я так и не сделал этого». Она ничего не сказала. Это молчание раздражает. «Это месть? Месть за то, что я не заботился о ребенке? За то, что я вычеркнул тебя? Ты была той, кто ушла! Возможно, ты и умерла, но ты умерла без моего разрешения. Так почему?» «Атанасия?» «Конечно, ты мне не ответишь. Я не знаю, где она. Если ты так беспокоишься о ней, почему бы тебе не сказать мне, где она, вместо того, чтобы просто беспокоить меня?» «Папа!» Маленькая Атанасия улыбнулась мне, перегнувшись через спинку дивана. Она такая маленькая. Я протягиваю руку, чтобы коснуться ее маленького личика, но она, хихикая, поднимается на ноги, избегая меня. Она отходила от меня, с каждым шагом она становилась старше, пока не стала такой же, как сейчас. Я сажусь, глядя в землю. «Ваше величество, почему вы такой?» «Я не знаю». «Тебе следует поспать» «Тогда возвращайся». «Как это могло бы помочь?» «Я не знаю. Перестань задавать мне так много вопросов». Тишина. Почему она ничего не говорит? Я поднимаю глаза и вижу, что они обе улыбаются мне. Затем они закрыли глаза и начали исчезать. Мое сердце забилось так быстро, как только я мог, я поспешил к ним, пытаясь удержать их обеих в своих объятиях. Но они все еще угасали. Все в комнате становилось темнее по мере того, как угасало. «Не уходите! Не бросайте меня снова!» Я умолял их обеих, но они все равно исчезли в моих объятиях. Мои руки были пусты. Конечно, это так. Затем у меня начала болеть голова. Все вокруг погасло, прежде чем я снова оказался на диване. Затем голос эхом разнесся по комнате. Я говорил тебе, что ты пожалеешь об этом. «Я ни о чем не жалею». Если бы ты послушал меня, все это не было бы таким болезненным. Тебя бы это полностью устроило. «Нет. Без нее все скучно и мрачно. Я вернулся к этому! К той скучной жизни! Но это было еще хуже. Этот проклятый ребенок!» Тебе следовало послушать. «Заткнись!» Почему? Ты знаешь, что я прав. «Я позволил себе забыть ее, потому что ненавидел эти проклятые эмоции. И все же я подсознательно страдал». Это все еще было довольно легко игнорировать. Вам следовало продолжать делать это. «Я думал, что вся моя жизнь была просто темной и несчастной, но на короткий момент это было не так, и я забыл об этом». Так было лучше. «Этот ребенок был подарком от нее». Дар, который причинял только боль и страдание. Тот, который привел ее к смерти. «Я ненавидел этого ребенка по причине, которую сам не знал. Меня даже не интересовало, почему». Тебе следовало убить ее, когда ты этого не сделал. «Пока она продолжала пытаться завоевать мою привязанность, я еще больше преисполнился ненависти, желая видеть, как ей причиняют боль, и проклятая химера была идеальной вещью. Мне не нравилась химера, но я держал ее при себе, чтобы навредить ребенку. Но черная магия химеры сделала меня дураком. Обманом заставила почувствовать привязанность к ней» Это не давало твоей жизни быть скучной. Ты должен был быть доволен этим. «Это была всего лишь иллюзия! Все было совсем не так, как раньше. Меня просто обманули». Это все равно лучше, чем тот ребенок. «После того, как я увидел, как этот ребенок улыбается другим, которые были просто очарованы ею, и то, как она танцевала, было так на нее похоже». Если бы ты только не был таким упрямым. Ты заставил себя вспомнить все после. Ты просто не мог просто отпустить это. «Я, наконец, узнал причину всей моей ненависти к ней. Я позволил своей ненависти жить в моем сердце, чтобы, наконец, убить ее. Но каждый день, когда я был готов убить ее, проходил. Сегодня я бы убил ее, потом завтра, и послезавтра тоже, но все это просто прошло мимо. Я был полон ярости и жажды убивать, когда увидел это лицо. Но я хотел, чтобы она осталась. Еще немного. Потом был день, когда она не выдержала у меня на глазах и обругала меня. Потом я увидел ее на банкете, и она была такой же, как она. Она отклоняла все мои просьбы увидеться с ней в течение месяца. Когда я перестал злиться на нее за все эти вещи, я понял, что что-то изменилось» Перемены были не к добру, раз уж ты оказался в таком состоянии. Как и раньше. Беспомощный. «Заткнись!» Наконец-то я открыл глаза. Солнце едва взошло. Я наконец проснулся? Прошло семь месяцев, как ее не было, и моя бессонница успела настолько усилиться. Сколько я вообще спал? Затем раздался стук в дверь. «Ваше величество?» Послышался голос Феликса. «Заходи», — говорю я ему, садясь. Дверь открылась и закрылась, когда вошел Феликс. Феликс подошел и встал за диваном. «Что-нибудь?» Спрашиваю я, глядя на него снизу вверх. «Нет, ничего». Феликс качает головой. «Но, ваше величество, вам следует беспокоиться о себе. Сколько времени прошло с тех пор, как вы в последний раз спали по-настоящему?» Спрашивает Феликс. «Это не то, о чем тебе следует беспокоиться, ты должен найти ее!» Я бросаю на него сердитый взгляд, вставая. — «Я буду в своем кабинете. Продолжай поиски». Я приказываю ему, уходя.