Пообещайте мне любовь

Летели дни, а может, и недели. Апрельская прохлада постепенно сменялась майским зноем, что было очень удивительно для жителей столицы. Все привыкли, что третий месяц весны крайне дождливый, а вот неожиданно возникшая жара никого не радовала. Никто не хотел холодного лета, однако все, безоговорочно, его пророчили. Занятая с утра до вечера рабочими делами, Ира едва успевала переворачивать очередной листик календаря. Да, это была не тихая, унылая повседневная рутина судебного архива, к которой она привыкла. Здесь жизнь всегда била ключом, и волей-неволей приходилось подстраиваться под её ритм. Каждое утро приходя на работу, она находила у себя на столе огромный букет цветов и маленькую открытку. Послания были разными, от самых милых до самых страстных, но вот её любимые гладиолусы по-прежнему оставались неизменными. Вопреки всем ожиданиям, она с благодарностью принимала эти дары, хоть и поначалу ждала какого-то подвоха. Ведь не может мужчина просто так дарить девушке цветы, если не намеревается с ней перевести общение в горизонтальную плоскость. Но Рома не предпринимал никаких попыток затащить её в постель, а наоборот, вёл себя довольно учтиво, и со временем она немного оттаяла. Может быть, он вовсе не так уж и плох, как кажется? Но под тяжестью нелёгкого бремени под названием «сын» она всячески запрещала себе об этом думать. Сидя за рабочим столом, Ира в который раз наклоняется к вазе с цветами и вдыхает их умопомрачительный аромат. Это уже стало какой-то традицией. Она нежно касается бутонов, ощущая их природную мягкость, и на сердце у неё становится тепло. — Так-так-так, — лукавый голос секретарши Танечки из отдела кадров заставляет девушку вздрогнуть, — и чем это мы тут занимаемся? — Ничем, — она спешно отдёргивает руку и вновь погружается в лежащие на столе документы. — Танюш, ты что-то хотела? — Да, — кивает Пончева. — Георгий Юрьевич просил передать отчёт. Собственно, за этим я и пришла. Её глаза смотрят прямо на букет, и Ира понимает, что это нужно прекращать. — Таня, давай отчёт, я сама его передам Екатерине Валерьевне. А сейчас нам пора работать. Получается не слишком вежливо, но по-другому нельзя. Секретарша сконфуженно кивает и, положив серую папку на стол, всё же удаляется, а девушке ничего не остаётся, кроме как действительно заняться работой. Она уже давно заметила, что её подруги из женсовета страсть как любят болтать и собирать всевозможные сплетни. Исключение составляла только Ольга Вячеславовна, которая всегда вставала на её сторону, когда ей не хотелось делиться какими-то подробностями из жизни. Вот и сейчас Ира ничего не говорила о загадочном дарителе цветов, дабы не подвергать себя и Рому лишним сплетням. Конечно, каждый день замечая новый букет на столе помощницы президента компании, девочки и без её помощи судачили на этот счёт, но пока что это не выходило за рамки дозволенного. А значит, волноваться не о чем. Внезапно раздаётся звонок мобильника. — Алло, — только успевает ответить она, прежде чем её перебивает женский обеспокоенный голос: — Здравствуйте, Вас беспокоят из первой городской больницы. Вы дочь Цветковой Лидии Васильевны? — Да, это я, — пересохшими от волнения губами произносит девушка. Ладони вмиг становятся потными. — А что случилось? — Вашу маму полчаса назад привезли на «Скорой» из центрального парка. С ней ещё маленький мальчик, наверное, внук, и это он дал Ваш номер телефона. Приезжайте. У неё гипергликемическая кома. От этих слов земля уходит из-под ног. Все самые худшие ожидания оправдались. То, что после пятидесяти лет у мамы появился сахарный диабет, Ира знает не понаслышке. Она даже специально следила за её питанием, чтобы уровень сахара в крови не повышался. И, конечно, ей хорошо известно, чем опасно такое состояние. Господи, хоть бы всё обошлось! Ира судорожно собирает вещи в сумку и уже готовится покинуть приёмную, но резко понимает, что она не может так просто уйти в разгар рабочего дня. — Екатерина Валерьевна, — переминаясь с ноги на ногу, она появляется в кабинете начальницы. — Мне не хочется Вас подводить, но случилось страшное. — Что произошло? — Катя непонимающе смотрит на сотрудницу. — Я Вам говорила, что у моей мамы сахарный диабет. Так вот, она в больнице. И… — на миг девушка запинается, с трудом сдерживая слёзы. — Я Вас очень прошу, отпустите меня к ней! Врачи позвонили, сказали, что у неё гипергликемическая кома. Это очень серьёзно! Я обязательно всё отработаю, а пока… — Ирина, ну что Вы такое говорите? Езжайте, конечно, раз такое дело. Здоровье матери определённо важнее любой работы. Она сердечно благодарит Катю за проявленное сочувствие и быстрым шагом направляется к лифтам. — Куда же Вы так спешите? — выходя в холл, шутливо спрашивает Рома. Начинался обеденный перерыв, и он не прочь был бы съесть чего-нибудь горячего. — Я еду к матери в больницу. Если хотите, то можете поехать со мной. Только не задавайте, пожалуйста, глупых вопросов, используя свой коронный фамильярный тон, — тихо отвечает Ира, тщетно пытаясь унять дрожь во всём теле.