Иллюзейщики. Принцесса Иллюзий

      (день 3, продолжение)       Когда закончился вводный урок, до ужина оставалось еще два с половиной часа, так что Алмор согласился проводить меня до комнаты.       — Ты что-нибудь знаешь о Хранителях, Повелителях или Принцессе Иллюзий? — решила спросить я, чтобы нарушить тишину.       — Наверное, раньше они как-то помогали Совету, — пожал плечами парень. — Я пару раз видел упоминания всяких артефактов, связанных с ними, но на уроках истории про них самих ничего не рассказывалось.       — Я думала, у вас более ответственно должны были относиться к сохранению истории.       — Так и есть. Но некоторые факты иногда могут умалчиваться или скрываться, — задумчиво ответил Алмор. — Мне теперь даже стало любопытно, что было не так с этими иллюзейщиками, раз их стерли из истории.       Задумчиво я посмотрела на Алмора. А ведь у него не было зеленой пряди.       — Ты не состоишь в свободном легионе или решил не перекрашивать волосы? — с некоторым любопытством спросила я.       — Свободные легионы? — с внезапным отвращением поморщился Алмор. — Иола, только, пожалуйста, не забивай себе этим голову. Свободные легионы — это пустословная чушь. В них состоят или отбросы, которым нравится, собираясь в кучи, творить то, на что смелости и сил в одиночку у них не хватает, либо «герои». Вторые даже хуже первых. Они вешаю иллюзейщикам лапшу на уши о «справедливости», а сами на деле, в случае чего, тут же отворачиваются. И самые большие среди них лицемеры — это Пятиконечная стрела. Ничтожества, которые оказались слабаками и трусами, даже не попытавшимися прийти на помощь своим товарищам… — внезапно Алмор затих и виновато посмотрел на меня. — Извини, эмоции случайно вырвались. Просто есть некоторые иллюзейщики, которых я «недолюбливаю».       Его слова оказались… неожиданными. Насколько же сильно его мнение расходилось с тем, о чем рассказывали двойняшки.       — Я знаю кое-кого, кто восхищается Пятиконечной стрелой, — осторожно начала я. — Так они не правы?       — Иола, никогда не нужно идеализировать кого-либо, ставить пьедесталы обычным смертным. Все геройствуют только, пока им это выгодно и тешит их самолюбие. «Героев» не существует. И в дружбу тоже верить не стоит, если «друга» прижмут, как следует, между собой и «товарищем» он выберет — себя.       Вот как… Отчего-то его слова было тяжело слышать. Неужели я уже успела поверить во все те глупости, о которых мечтали двойняшки? Как я могла настолько быстро увлечься чем-то настолько бесполезным и иллюзорным? Мне нужно перестать интересоваться свободными легионами.       После этого небольшого разговора мы попрощались, и я отправилась делать домашние задания по обычным урокам. Однако сделала я их слишком быстро…       Со скукой я взглянула на Трелави. Сегодня она лежала на кровати и смотрела в потолок. Интересно, она умеет разговаривать? И она вообще питается? И ходит на уроки? Ни разу не видела ее вне комнаты.       Я посмотрела на часы. Оставалось еще достаточно времени до ужина, поэтому я решила снова попробовать «поиллюзейничать». Но… снова ничего не вышло. Я даже на миллиметр не взлетела. Что уж говорить о других способностях. Плюнув на всё это, я села на кровать, сложив ноги, закрыла глаза и попыталась очистить свой разум ото всех этих дурацких переживаний. Из-за этого иллюзейчества я совершенно забыла о медитациях.       Наконец-то спокойствие и тишина. И тепло. Но какое-то холодное. Странно, вроде холодно, но тепло. Меня как будто окружает холодно-теплое море. Волнами.       Как следует отдохнув, я медленно открыла глаза. А? Что произошло с нашей комнатой? Все предметы были покрыты тонкой коркой льда. Я посмотрела на Трелави, та уже сидела на кровати. Ее саму и вещи рядом с ней лед не тронул. Заметив мой взгляд, она ненадолго подняла большой палец, а потом снова уставилась на стену.       — Трелави, ты не знаешь, что произошло?       — А ты сама не знаешь? — равнодушным голосом спросила девушка. — Чтобы управлять способностями нужно уметь направлять в них часть своей энергии. Сейчас ты материализовала энергию в виде снега и льда. Была бы ты светильником, комната бы сгорела.       Я устало посмотрела на покрытые льдом стены. И что мне сейчас это очищать придется?       — Ты не можешь это испарить? — с некоторой надеждой спросила я у Трелави.       — Я умею только перенаправлять энергию на способности, но так свободно ей управлять еще не научилась.       Итак… до ужина оставался еще час, поэтому я освободила один из ящиков своей тумбочки, аккуратно вытащила его и начала складывать туда отодранные куски льда. Хорошо, что они были тонкими.       Увы, еще и половины не было убрано, когда лед начал таять.       С тоской я посмотрела на ящик, там тоже было уже полно воды. Нужно срочно слить это вместе со льдом и продолжить убирать комнату.       Взяв ящик, я вышла в коридор и быстро направилась к общей ванной комнате. Возле ближайшей раковины стояла какая-то девушка, поэтому, подбежав к следующей раковине, я быстро слила содержимое ящика и побежала с ним обратно в комнату. Лед таял слишком быстро, и мне приходилось стаскивать тонкие льдинки еще быстрее. Так я бегала от комнаты к ванной несколько раз.       Когда со льдом было покончено, я взяла тряпку из ванной, найденное там же ведро и отправилась сушить полы в комнате. Закончив с уборкой, отнесла принадлежности обратно. Я посмотрела в зеркало над раковиной. Нда, на меня смотрела оттуда очень потрепанная и уставшая девушка.       Раньше таких фокусов со льдом не было. Я бы точно запомнила нечто подобное. Нужно попробовать снова помедитировать, но в этот раз не в комнате.       Времени до конца ужина оставалось мало, поэтому, быстро поправив пальцами волосы, я побежала искать Столовую башню.

***

      Каким-то чудом я успела за десять минут до конца ужина. Вот только еды уже практически не оставалось, а то, что еще лежало в чашках, выглядело жутко неаппетитно. Но выбора не было, взяв что-то наугад, я села на свободное место за наиболее пустым столом.       — Ты что такая потрепанная? — издал смешок Грэнт, садясь за место напротив.       — Комнату нужно было срочно убрать, — буркнула я, нерешительно тыкая вилкой странный салат из ярко-голубых листьев. — Что это вообще?       — Экспериментальные растения из сада. Должны быть питательными, но вкус еще пока корректируется, — насмешливо ответил парень, ужиная обычной запеканкой.       — То есть это точно можно есть? — недоверчиво посмотрела я на собеседника.       — Конечно. Ядовитое сюда бы не принесли.       — А откуда у тебя нормальная еда? Ты же пришел даже позже меня.       — Ха. Мне откладывают еду, — хвастливо улыбнулся Грэнт.       — А может ты… поделишься? Хотя бы немного, — осторожно попросила я. — Я боюсь есть это. Оно выглядит как облученная радиацией еда, после которой еще и светиться в темноте начинаешь.       — А было бы забавно, — рассмеялся парень. — Но вот эта еда моя. Нужно вовремя приходить, малахит.       Я хмуро посмотрела на Грэнта. Впрочем, меня совсем не удивил его отказ. Но это нечестно. Он пришел позже меня, а в итоге ест нормальную еду. В моей школе все всегда были равны, а тех, кто начинал выделяться очень быстро ставили на место.       — Я очень рад, что не учился в твоей школе, — хмыкнул Грэнт. — Оказывается мир обычных людей действительно суров.       — Опять мои мысли читал? — хмуро посмотрела я на парня, ощущая легкую головную боль.       — Удержаться не смог. Ты с такой злостью смотрела на вилку, что я начал беспокоиться за несчастный столовый прибор.       — Поверь мне, вилка осталась бы целой, — ответила я, нерешительно натыкая лист салата.       Если бы мне приказали это съесть, я бы не задумываясь сделала это. Не хочу возвращаться обратно в свою школу. Снова будут приказы и сдерживание эмоций. Снова никакого выбора...       Я испуганно вздрогнула. Что это еще за мысли? Как я могла за несколько дней забыть о своих обязанностях? К тому же, что я получу, если останусь здесь? И эти неясности с тем, как управлять способностями.       — Ты не забыла про завтрашнюю прогулку? — спросил Грэнт, всё еще с ехидной улыбкой наблюдая, как я тыкаю лист из салата.       — Я помню.       — Хорошо, — кивнул тот, медленно вставая из-за стола. — Тогда до завтра, малахит.

***

      — Не верь в то, что он говорил о Пятиконечной стреле, — когда я уже почти заснула, внезапно сказала Трелави.       — О чем это ты? — сонно спросила я, пытаясь заставить себя открыть глаза.       Лимы в комнате не было. Где это она бродит на ночь глядя? Еще и мне что-то выговаривает. Лучше бы за собой следила.       Трелави же, сидела на своей кровати, внимательно наблюдая за мной со своим абсолютно безучастным лицом.       — Моя мама была одной из тех, кого спасла Пятиконечная стрела. Они сделали это рискуя своими жизнями, — продолжала о чем-то говорить Трелави, а я спросонья пыталась понять, к чему она вообще начала этот разговор.       — А кто мне, что говорил? — непонимающе спросила я.       — Алмор. Я многое вижу и слышу, а то что происходит неподалеку и подавно. Я слышала, как он говорил тебе гадости про Пятиконечную стрелу.       — Да? — сонно спросила я.       Похоже я уже крепко спала, раз сейчас мысли были словно кашей. Ах, да… действительно он что-то говорил…       — Ты про то, что он считает их лицемерами?       — Отец Алмора совершил преступление, и это никак не оправдать. Но причины этого были слишком запутаны. Кто станет защищать того, кто сам перед этим зачем-то выкопал себе яму своими поступками?       Вот эти слова Трелави, уже прогнали остатки моего сна.       — А какое преступление совершил его отец? — настороженно спросила я.       — Это запрещено рассказывать, — отвела взгляд Трелави. — Тем не менее, Пятиконечная стрела пытались ему помочь, задержать расследование, чтобы разобраться во всем. Но он сбежал, вынуждая Совет поверить в свои догадки, которые были не в его пользу. Алмор, похоже, винит Стрелу в том, что они не смогли заставить Совет сразу же оправдать его отца. Видимо, по его мнению, в Пятиконечной стреле должны были быть сверхъиллюзейщики, которые, лишь взглянув на иллюзейщика, пытавшегося совершить тяжкое преступление, каким-то образом, в одну секунду, смогли бы понять виновен тот или нет.       — Откуда ты знаешь про то, что там думал Совет или Пятиконечная стрела?       — Я видела всё это в воспоминаниях моей мамы. Она присутствовала на том суде.       — А… — растерянно ответила я. — А что стало с матерью Алмора? Ее тоже пытались арестовать?       — Точно не знаю. Она отправилась на чьи-то поиски в Неизвестные земли. По слухам, этот кто-то был как-то связан с каким-то пророчеством. Но она так оттуда и не вернулась. И тогда отец Алмора почему-то начал винить в произошедшем Совет.       — Ой, а вы тут секретничаете!? — с громким хлопком закрыв за собой дверь, улыбаясь, зашла в комнату веселая Лима. — Я с вами!       Словно в ответ на ее слова, Трелави упала на спину и устремила свой немигающий взгляд на потолок, как будто это единственное, что ее интересовало.       Задумчиво посмотрев на нахмурившуюся Лиму, я перевернулась на другой бок.       — Спокойной ночи, — лишь сказала я напоследок.

***

      37 капельерха пятьдень (день 4)       — Тебе до сих пор не помогают знаки? — удивленно спросила Лима, заметив, как я неуверенно стояла после урока математики возле двери кабинета, пытаясь вспомнить в какую сторону идти, чтобы дойти до нашей комнаты.       — Нет.       — Это странно. Ты уже четвертый день как пробудилась. Может тебе стоит... — она осеклась на полуслове, заметив Грэнта, идущего вместе с какой-то брюнеткой к нам.       Я посмотрела мельком на Лиму. Почему она замолчала? Так она тоже относится к тем, кому он неприятен?       — Малахит, знакомься — это Ристинта, моя двоюродная сестра, — даже не взглянув в сторону Лимы, сообщил парень. — Риста, знакомься — это Иола.       — Я предпочитаю имя — Иола, а не малахит, — сразу предупредила я новую знакомую.       — Пока, Ио, — холодно посмотрев на парня, попрощалась Лима.       Я снова повернулась к Ристинте. Что-то в ней было отталкивающее. Длинные черные волосы с тонкой зеленой прядью, миндалевидные ярко-голубые глаза, выглядела она лет на восемнадцать-девятнадцать. Кажется, я где-то ее видела… А еще она мне почему-то очень сильно напоминала Лэрзу.       — Забавно видеть, как друзья презирают друг друга, — хихикнула Ристинта.       — Отстань, — поморщился Грэнт. — Не были мы друзьями.       — Когда ты мне расскажешь, что произошло? — прищурилась девушка. — Мне же любопытно.       — Не лезь не в свое дело, — ответил парень, направляясь к одному из коридоров.       Ристинта хотела сказать что-то еще, но я ее опередила:       — Грэнт, ты уверен, что мы успеем к обеду? Не хочу остаться голодной.       — Трех часов будет, вполне, достаточно. Когда мы зайдем в библиотеку, то по очереди начнем держать дверь. Первой ее будет держать Риста. Она хочет убедиться, что нас ничем там не пришибет и будет более-менее безопасно. Только потом она отправится искать в библиотеке то, что ей нужно. Малахит, когда мы туда зайдём, от меня ни на шаг не отходи. Пока я не разрешу. Там повсюду ловушки. Одна ошибка и придется вызывать моего отца или мать. Не хочу, чтобы они узнали, что я туда кого-то водил.       — Откуда ты знаешь про ловушки? — спросила я, не удержавшись.       — Ты серьезно? — презрительно скривилась Ристинта. — Он же в будущем станет одним из Советников. Разумеется, родители готовят его с детства.       — Возможно, стану Советником — хмуро возразил парень. — Пусть родители и готовят меня, как замену для себя, но это не только им решать займу я пост или нет.       — А другие Советники знают, что тебе разрешают копаться в секретных документах?       — Конечно. Отец официально оформил себя, как моего наставника. В Совет никогда не допускают непроверенных и необученных людей.       — Ио, а что ты хочешь посмотреть в Старой библиотеке? — спросила Ристинта.       Снова это дурацкое сокращение.       — Я хотела узнать побольше про Парадную башню, — немного приврала я, стараясь прогнать из головы уже надоевшие воспоминания о сне про мертвую девушку и о тех гадких видениях про семью.       — Зачем? — удивилась сестра Грэнта.       — Мне это интересно.       — Да что может быть интересного в этой убогой старой рухляди? — рассмеялась Ристинта. — Я, на месте Совета, ее давно бы уже снесла.       Меня всё больше и больше раздражала сестра Грэнта.       Что такого в том, что некоторым нравится рыться среди древностей? Узнавать нечто новое, о том, что происходило когда-то давно. Бродить там, где когда-то ходили другие люди. В школе нам всегда говорили, что нужно знать о прошлом, чтобы не повторять старые ошибки.       Я снова мельком взглянула на Ристинту, и тут же вспомнила, где ее встречала. Ну, конечно. Как я могла забыть. Я часто видела, как она кружилась возле того «лидера» из моего класса. Меня еще тогда удивило почему в девятом классе училась восемнадцатилетняя девушка. Хотя может она лишь выглядела такой взрослой? Хм… Если так подумать, тот «лидер», как и несколько его «приближенных», тоже не выглядели на пятнадцать-шестнадцать. Они… второгодники?       — А тебе что там нужно? — задумчиво спросила я. Ристинта замялась, видимо она не особо хотела мне отвечать.       — А правда, Риста, почему ты так захотела пойти в библиотеку, стоило только мне предложить? — задумчиво присоединился к моему вопросу Грэнт.       Девушка еще больше замялась, но всё же с неохотой ответила:       — Я поссорилась с Влинтном. Он сказал, что простит меня только, если я ему найду одну вещь. А информация, где ее искать, наверняка, найдется в Старой библиотеке.       — Что за ерунду ты несешь? — с презрением спросил парень. — Дайка угадаю... ты даже не знаешь причины ссоры, верно? Ты хоть понимаешь, что он тобой манипулирует, как марионеткой? Ты этим позоришь нашу семью.       — Ничего подобного! — вспылила Ристинта, повысив голос. — Не смей так о нем говорить!       — Хорошо, — отмахиваясь, согласился тот. — Это твое дело. Тебе же достанется, если та вещь окажется запрещенной.       — Даже, если она запрещена, уж мне-то точно никто ничего не сделает, — с каким-то превосходством улыбнулась девушка. — Я не такая, как ты и твоя никчемная сестрица. Ваши родители любят меня.       — Давай закроем эту тему, — поморщился Грэнт. — Мы скоро подойдем к Старой библиотеке.       — Она что находится в Парадной башне? — с суеверным ужасом спросила Ристинта, первой заметив, куда мы идем.       — Да, — усмехнулся парень и уже мрачным голосом сообщил. — Так что зря ты плохо о ней говорила. У этой башни есть свои уши…       — Ты меня просто пугаешь! — догадалась девушка, увидев, что ее двоюродный брат смеется.       — Грэнт, ты же говорил, что не ходишь в Парадную башню, – удивлено спросила я.       — Просто так не хожу. Но сегодня придется сделать исключение.