Содрать кожу

      «Никаких чудес не бывает без радости. Ни один волшебник не может обойтись без неё, без радости.» из книги «Волшебная школа» Ю. М. Постникова (Дружкова) Даже если вымостить болью площади, Страсти на обозрение вывести, Может, части людей стало проще бы, Остальным же такое не вынести. Быть хирургом не каждый осмелится, Себе раны вскрывать без брезгливости. Есть секреты, какими не делятся И в порывах крайней правдивости. Наше прошлое, как мозаика: Нет картины без всех деталей. Мы живём на страницах прозаика, Но от этого книгой не стали. Сохранить в себе сокровенное, Не пустить к нему любопытных. Стать невычисленной переменной Для надсмотрщиков ненасытных. И отстроить с фундамента здание, Старых досок в огне не сжигая. Ведь зачем выбирать страдание, Коль возможна дорога другая?       Мне нравится гореть, Миш. Но не так, как ты меня сейчас заставляешь. На сцене, а не в аду. Я готов безответно влюбляться, страдать от преследований, бродить по зловещим местам, превращаться в различных волшебных тварей, быть сказочным злодеем. Но не играть настоящего подонка. Можно напиваться вдрызг, дебоширить, нарушать законы и выходить из себя. Допустимо мстить, и я могу понять Тодда. Несчастного безумца. А ты предлагаешь мне роль насильника. Хороший карьерный рост для романтического героя. Достойное развитие для отца двух дочек. Каким образом, интересно, я должен оправдать его перед собой? Человека, надругавшегося над чужой любовью. Или ещё один вариант для меня — проникнуться печалями священника. И куда тогда — в богохульство или в проповеди? На святого я явно не тяну, а первое — уже слишком. И это если действительно развивать их линии, а не оставить, как есть. Почему ты выбрал пьесу, где нет равного второго персонажа? Решил за двоих, не оставив мне места.       Миха, а я ведь такое уже проходил. Один в один. Не догадываешься когда? Вообще вся динамика похожа, просто та история началась позже и схлопнулась раньше. Знакомство, короткий период притирки, взаимное восхищение, рутина и уход без объяснений. Девять лет против двадцати трёх, чтобы получить такой же итог. И я опять окажусь в позиции предателя. А мне же выбора и не остаётся по сути. Или сломать себя полностью, или частично. Очевидно, что второе — единственный правильный выход. Я, как и раньше, не могу оставить свои песни в прошлом и стать удобным. Моё творчество — это моя суть. То, что удержало меня от наркотиков. Я не могу создавать в изменённом состоянии сознания: не эмоционально, не химически. Если вывести меня из себя любым способом, это уничтожит вдохновение. Поэтому я буду противиться этому, и в конечном итоге выберу свои фантазии. Это мой кайф. И я не променяю его ни на что, как бы эгоистично это не звучало. Жизнь в моей голове столь же важна для меня, как и внешняя. Критикуя наши старые песни, ты борешься не с призраками прошлого, а просто со мной. Любая драка выматывает, и однажды сил у меня не останется. Вот только, если ты не забыл, я никогда не допущу своего чистого проигрыша.       Ты говоришь, что надо расти, а я не понимаю, о чём ты. Наш мир и так способен вместить гораздо больше людей, чем влезет на самый огромный стадион планеты. Как гостей, так и постоянных обитателей. По твоим словам нам нужно развиваться в песнях, но я ведь смотрю глазами каждого из наших героев, чтобы потом смочь перевоплотиться в них во время пения. Я собираю историю по кирпичикам, прежде чем представить её на ваш суд. Так было всегда, но последнее время я уже действительно начинаю чувствовать себя преступником перед присяжными, а не волшебником или хотя бы фокусником. Мандраж предвкушения превратился в ожидание проверки отчёта ответственной комиссией.       А ещё хуже то, что меня больше не вдохновляет, как раньше, твоя музыка. Мне не хочется примерять к ней и примирять с ней свои слова. Героем своих, твоими словами, историй теперь являюсь только я. И могу спеть любую из них или даже все. Сейчас дальнейшее сотрудничество воспринимается западнёй, и я не знаю, что будет дальше с нашей группой. И точно также после каждого спора мне всё меньше хочется узнавать, что пошло не так.       Уйти для меня — это отвратительный выбор, но есть путь ещё поганее. По-настоящему вляпаться. Находиться рядом с реальной угрозой. Когда тебе может в любой момент прилететь, в том числе и физически. Это ты не проследил, не отнял, не успел, не выбил из рук, не заметил. Это ты не вовремя сделал замечание, заболел, высказал своё мнение. Это из-за тебя всё пошло наперекосяк, а человек до этого просто чудесно держал себя в руках. Сам виноват, что подлез под удар, не смог убежать, оказался в том же помещении. Получи своё справедливое наказание. Или опять же мой вариант. Но это же просто вода с градусом, не наркотики, я могу и не употреблять. Мне только для голоса, в поездке, чтобы расслабиться. Я свою меру знаю. Очень мило, не помнить свои выходки, а их тебе подбрасывает видеонарезками в интернете или каверзными вопросами в интервью. И всё это ложится на плечи твоей пары. Которая должна строить отношения с таким железобетонно надёжным и контролирующим себя тобой. Ты говоришь себе, я остановлюсь в любой момент, я не такой. А оказывается, что близкие так же возятся с тобой, как с любым другим алкоголиком.       Знаешь, чем дальше, тем ситуация всё больше похожа на «чего ты ломаешься, ты что меня не любишь». Вот только детей, даже в семье, нужно делать исключительно по обоюдному согласию. Как, впрочем, и всё остальное.