Часть 1
16 февраля 2024 г. в 23:16
Бетюнский монастырь кармелиток.
Миледи, подумав хорошенько, решила не убивать Констанцию. Высыпав в рюмку с вином ровно столько яда, чтобы просто ослабить девушку, она твердой рукой взяла рюмку и сказала:
— Пейте, это вино придаст вам силы! Пейте!
И она поднесла рюмку к губам молодой женщины, которая машинально выпила. Шум за дверями послышался совсем близко. Миледи хотела было открыть дверь, но ее опередили: дверь открылась; Констанция радостно вскрикнула.
— Д’Артаньян!
— Констанция! — юноша, не обратив внимания на миледи, бросился к возлюбленной. Атос, зайдя в комнату, кинул на нее взгляд, полный ненависти и чего-то ещё, Арамис и Портос же смотрели настороженно. Спустя пару мгновений миледи заметила, что яд начал действовать. Констанция побледнела:
— Д’Артаньян… Мне кажется, я умираю… Это так странно… — слабым голосом проговорила она. Миледи мысленно усмехнулась: она-то знала, что девушка максимум потеряет сознание.
— Леди Винтер? — холодно спросил Атос, с ещё большим холодом во взгляде смотря на жену — Вы ничего не хотите рассказать?
— Этот яд ее не убьет, — надменно ответила женщина, прикидывая пути для побега — и его действие скоро закончится.
— И зачем вам было подсыпать не смертельный яд? Ведь жертва бы вас уличила.
— Жертва, как вы изволили выразиться, слишком простодушна, чтобы заподозрить другую девушку в таком преступлении. А мне нужно было просто выиграть время.
В это время вошёл лорд Винтер. Окинув взглядом всю сцену, он сказал:
— Добрый вечер, господа. Я лорд Винтер, деверь этой женщины, — он махнул рукой в сторону миледи — и я бы хотел ее забрать. Она совершила тяжкое преступление, и ее будут судить по всей строгости английских законов, — он вытащил шпагу из ножен и, направив ее на невестку, попросил следовать перед собой в карету, которая доставит их прямиком в Кале.
— Сударь, я бы так не спешил, — оборвал его Атос. Миледи, не зная, радоваться ей или нет, продолжила стоять на месте, положив руки на сердце — Эта дама — моя жена. И я обещаю наказать ее во всей строгости.
— Конечно, господин Атос, — лорд убрал шпагу обратно в ножны и полностью повернулся к мушкетерам. — Но чем вы докажете, что являетесь ее мужем?
— Я свидетельствую, — сказал д’Артаньян, убедившись, что его любимой действительно ничего не угрожает.
— Тогда, до свидания, господа. Когда будете судить эту женщину, помните, что она убила герцога Бэкингема!
— Я не убивала его! — Возмутилась миледи, гордо вскинув голову.
— Вы заставили Фелтона сделать это! И, быть может, он в это самое время лишается из-за вас жизни.!
— Я не просила его убивать герцога. Вы вольны не верить мне. Я все сказала.
— Сударь, я уже сказал это, но повторюсь еще: я накажу эту женщину так, как она того заслуживает, — сказал Атос, подняв руку в примирительно жесте.
— Из огня да в полымя, — пробормотала миледи, поняв, что мужчина, которого она, по его мнению, чуть не убила, будет с ней жесток.
— До свидания, или, вернее, прощайте, господа мушкетёры! — воскликнул лорд и, зло посмотрев на невестку, ушел.
— Друзья, я думаю, нам следует оставить д’Артаньяна наедине с Констанцией, — Арамис, подавая пример остальным, вышел из комнаты. Атос, грубо схватив миледи за запястье, последовал вслед за ним.
Спросив у настоятельницы, где можно переночевать неподалеку от монастыря, мужчина, посадив жену на лошадь, сел за ней и направился к ближайшему трактиру. Сняв там комнату, он, все также в полной тишине, держа женщину за руку, поднялся по лестнице и открыл дверь. Зайдя, он толкнул миледи в сторону кровати и начал:
— Что же вы будете делать на этот раз, Анна? — насмешливо поинтересовался Атос.
— Я могу попытаться убить вас, могу соблазнить, могу разжалобить…
— Не можете. Вы уже пытались убить меня. Не вышло. Чары ваши спали с меня, как только я увидел ваш позор. А жалость — чувство, мне неизвестное.
— Я не пыталась убить вас, — в ее глазах блеснули слезы, — я вас любила.
— А теперь?
— А теперь я вас ненавижу.
— Что ж, это взаимно.
В комнате стояла звенящая тишина, нарушаемая лишь изредка доносившимися криками из общей столовой. Миледи смотрела на Атоса, Атос смотрел на миледи. Оба пытались разобраться в том что они испытывают друг к другу. В обоюдной ненависти они были уверены, а вот в исчезновении былой любви…
— Как же вы будете меня наказывать? — чуть дрогнувшим голосом спросила женщина.
— Я ещё не придумал. А что герцог Бэкингем?
— А что?
— То, что говорил лорд Винтер, это правда?
— Нет. Я не заставляла Фелтона убивать его. Я даже не просила. Я просто рассказала ему об унижениях, которым меня подверг герцог.
— И что же это за унижения?
— Я не хочу говорить об этом. Скажу лишь то, что, в конце, когда я отказалась выполнить одну его просьбу, он нашел палача, которому заплатил за то, чтобы он поставил мне это клеймо, — она говорила с необыкновенным жаром и под конец обнажила круглое белое плечо, на котором ярко выделялось желтоватое клеймо в виде лилии.
Атос вздрогнул, почувствовав, что она медленно получает над ним власть.
— Вы знаете, что у меня есть сын от вас? — миледи сама не знала, зачем сказала это, но оправдывалась перед собой тем, что это известие не понравится благородному графу.
— Сын? И сколько ему лет?
— Почти семь. Он родился спустя три месяца после того, как вы попытались убить меня.
— Я повесил вас беременной?
— Да… — она нервно выдохнула и вся как-то сжалась, интуитивно опасаясь гнева графа.
Атос, удивив тем самым и себя, внезапно прильнул к женщине и осторожным поцелуем коснулся ее лба.
— Если ты отречешься от кардинала, то я сброшу мушкетерский плащ. И мы вместе вернёмся в Ла Фер, где воспитаем сына. Если, конечно, ты не обманула меня.
— Нет, — она чуть всхлипнула, и осторожно обняла мужа, — такими вещами не шутят. Знаешь, он очень похож на тебя. Только глаза мои, — она подняла голову и посмотрела прямо на Атоса, — уедем, уедем прямо сейчас. Мне тяжело здесь находится. Тем более, я не знаю, что может сделать лорд Винтер с Оливье. Ведь, не сумев наказать меня, он попытается отыграться на сыне.
— Ты назвала нашего сына Оливье?
— Да, в честь тебя.
Он аккуратно взял ее за подбородок и поцеловал, чуть прикусывая губы. Ненависть, ещё недавно наполняющая из сердца, как будто угасла, хотя и не исчезла до конца.
Она потянулась руками к застёжке его плаща и расстегнула его. Вслед за плащом на пол отправилась и вся верхняя одежда графа.
— Ненавижу тебя, — прошептал он, оторвавшись от ее губ, сразу же снова целуя ее и углубляя поцелуй. Дыхание стало шумным. Платье миледи с тихим шорохом упало. Корсет отправился следом.
Опрокинув жену на кровать, он оторвался от ее губ и стал медленно спускаться к груди, оставляя поцелуи и, иногда, небольшие красные отметины.
Скинув с себя штаны, он медленно вошёл в нее, попутно сжимая между пальцами ее сосок. Тихий стон сорвался с ее губ. Вслед за ним последовал ещё один, и ещё, и вскоре вся комната наполнилась мужскими и женскими стонами, а также скрипом кровати.
— Люблю тебя, — сказала Анна, лёжа на груди графа и смотря ему прямо в глаза.
— Я тебя тоже. Но всё ещё ненавижу, — он погладил ее по голове. Их жизнь никогда уже не будет прежней, но никто не могу сказать, хорошо это или плохо.
Примечания:
Жду отзывов и оценок)