Горит Сандзу

Мой друг, вдали от наших мест Течёт река Сандзу. Её вода — плач мертвецу, Всему живому смерть. И лишь одно живёт там всласть, Одна реке той страсть — Когда ликорисы цветут, Горит река Сандзу. Река горит, горит вода, Как искрой зажжена — Той искрой, что, ни дать ни взять, Мой разум горячит. Ликорис вихрями пучин Манит, манит меня На дно, где пламя не печёт, Слеза где не течёт. В один опасно яркий день, Когда пересеклись Мандзю и Сака — цвет и лист, Любви навеки тень Осталась в чистых их сердцах И победила страх, Что гнев небесный им сулил За сладкий плод любви. Но боги что? Их гнев велик, И страшен его лик. Мандзю и Сака — цвет и лист — За сотни лет и зим Не встретились лицом к лицу Ни разу с той поры. И даже смерти-тьмы шатры Ничуть не помогли. Их боль сладка, как сладок мёд, Тягуча, как янтарь, Пока не станет камнем он, Пока не спрячет царь Его на дно своей казны… Они всё ждут весны, Но каждый раз листва и цвет Не вместе, милый, нет. На счастье или на беду — Пока я не пойму — Вся эта сказка не про нас, Нам этот чужд сюжет. Ликорис — цвет печальных лет — Лишь красным близок мне. А потому пора вполне Кончать этот романс. Так, лишь огонь играет роль В истории моей. Когда смотрю я на тебя, В душе моей метель, И волны, и шторма, и боль, И пламя, жар, тоска… О, милый, что уж мне терять? О, буду я резка! Ты — мразь, какой не видел свет! Поди с огнём сыщи Второго с язвами души, Каких в тебе не счесть! Я знаю, ты — мой героин, Что делает меня Одной из многих героинь Избитого стиха. Я ненавижу так тебя, Как прочим никогда Не полюбить тебя — о да! И я ж тебя люблю. Я знаю, где живёт твой страх, Где твоя страсть и боль, Где твоя бодрость и покой, Где сладкий стон: «Молю!..» Ты — моя книга, что, забыв, Заброшу под кровать, А после ползаю опять, Чтобы назад достать. Ты — банка с чаем, что, закрыв, Поставлю я на край, Задену локтем — так и знай! — И буду причитать… Ты — птичка. Тебя жалко так, Что всё болит внутри. Но я ведь кот! И мой закон, Вообще-то, птичек есть! Но отчего — как знать, как счесть? — Так люб и мил мне он, Коль я ему — такой пустяк, Что имя бы забыл! О, не забудешь, так и знай! Тут позабочусь я! Знай о себе напоминай — И не забудешься! Вот только сколько можно, а? Когда закончу я Терпеть и ползать, как червяк, У лап твоих, а, хряк? Три перекрёстка у Сандзу, И каждый — не по мне. Я свой, особый путь мощу — Но не для всех он, нет. Мой путь — безумие глубин, Веселье без причин, Тягучесть мёда, лёд в груди И горы позади. Мой путь ведёт сквозь боль и смерть, Свозь радость и соблазн, Свозь море правды, дождь стекла, Сквозь ночи в диких снах. О так, я выбрать бы могла Попроще путь себе, Но перекрёстки тёмных рек Не приведут к тебе. А, впрочем, надо ль оно мне? А нужен ли вообще Мне ты, мой милый идиот? Хорошенький вопрос! Спрошу у мамы, у друзей — Все, как один, твердят, Что гнать не стоит лошадей Туда, где ты, ага. Спрошу у интернета я — Он столько мне всего Понарасскажет в один миг, Что лучше б и не знать. Да, пусть цундере я, и что? Но в чувствах я честна! И ненавидеть, и любить Могу за раз тебя! А ты? А кстати, а что ты? Ты всё молчишь, молчишь, Живёшь себе, не дуешь в ус, Что есть такая я. Пусть часто появляюсь я В местах, где ты тусишь, Меня не замечаешь ты — О, как же я бешусь! Да ты специально, правда, да? Меня позлить хотел? Ну, что ж, возрадуйся! Сумел! Прощу ль? О, никогда! Ты сдохнешь, как в горячий день Кувшинка без воды, В моих ногах валяясь, чернь, А я: «Ну, нет! Увы!» Ха-ха! Смеюсь я над тобой! Как же противен ты! Так отвратителен, что я И слов не подберу! И — всё равно, хоть ты и гад — По-своему люблю, Тебя, мой сладкий ското-бой, Да будь же проклят ты! Да будь ты проклят, как была Любовь проклята встарь Меж цветом и листом, что ввек Не встретятся уже! Да только так будь проклят же, Чтоб ты ко мне приполз, Молил меня, чтоб я тебя Простила, приняла! А я? А мне сойдёт и так! Приму — но не прощу! Любить не перестану я, И ненавидеть — нет! Прости, герой, таков сюжет! Цундере — та ещё Зараза страшная, как корь, Для тех, кто не привит… Течёт река, река Сандзу. Горит, горит река. И слёзы горькие все льют Те, кто попал туда. Лишь я — ни жива ни мертва, Ни горяча, ни лёд. Одну меня река огня Ни капли не берёт. Что мне река, коль я сама — Как смерть, как бури шквал? Кто больше боли принесёт Мне, как не я сама? В горах далёких ли обвал, Лихих людей рассчёт? О, нет, им всем же до меня, Как луже до огня! Умри, умри, моя любовь! Очисть меня, Сандзу! Оставь мне ненависти лишь Безудержный огонь! Тогда смогу тебя убить, А после — заживу-у-у!.. Кого обманываю я? Умрёшь — и я мертва. А потому, любимый мой, Мы связаны с тобой. Куда лежит мой тяжкий путь — Тебе туда же, да. И нет, тебя я не спрошу — Я всё решу сама. Не смей перечить, дурачок. Ну, вот и всё, молчок. Вот так и дальше, молодец, Ты продолжай давай. Люби меня, будь рядом, здесь, И нет, не убегай! Терпи характер чёртов мой, Коктейль моей любви И ненависти — да, герой, Виновен в этом ты! Ну вот, повесила опять Вину всю на тебя… Нет-нет, ответственна вполне За свои чувства я. Могла бы повернуть я вспять Поток бурлящий тот, И наяву что, и во сне Срывает крышу мне. Могла, могла бы — только вот Ни капли не хочу. Есть что-то сказочное в том, Чтобы вот так страдать. Я не хотела бы узнать, Как хорошо живут Все люди без таких проблем, Без этих мутных тем. Где их болото — тихий край — В моей шальной душе Бурлит, кипит река Сандзу, Ликорисы горят. Их краски — прямо так и знай — Не променяю я На мирной жизни пустоту. Ну, что, мой друг, туше!