Наследник Хаширамы.

Прошло два года, и мальчик значительно преуспел в каллиграфии, по меркам клана Узумаки. Его руки, раньше неуверенные, теперь порхали над бумагой, словно ветер, оставляя за собой ряды безупречных символов. Но он не только учился писать – его дни были наполнены чтением древних книг и свитков из библиотеки, погружением в мудрость предков и секреты, сокрытые в свитках, возраст которых превышал несколько поколений. Он терпеливо ждал этого дня, когда сможет выйти из дома и отправиться на полигон для физических тренировок. В это же время, в клане Учиха, Мадара, величественный и суровый, ждал, когда младший сын Фугаку и Микото, Саске, закончит свой завтрак, чтобы вместе отправиться на полигон. Этот день был значимым – настал момент, когда Мадара мог начать тренировать этих двух мальчиков, Наруто и Саске, тех, кто, как он верил, смогут изменить ход истории мира шиноби. Забрав Саске, Мадара направился к дому Хаширамы и Мито, где ждал Наруто. Мальчик, уже готовый, открыл дверь, как только услышал стук. Перед ним стояли Мадара и Саске. — Привет, малец. Готов к тренировкам? — Всегда готов, Мадара-сенсей! — Тогда пошли на полигон. Они направились к седьмому полигону, где Мадара начал объяснять задачу. Его голос был спокоен, но в каждом слове чувствовалась власть и мудрость: — Итак, мальчики, вы знаете, что такое чакра? — Чакра — это энергия человека, которая является основой для использования всех техник, — отозвались мальчики, их глаза были полны решимости. Мадара кивнул и продолжил: — С помощью ручных печатей можно контролировать и направлять чакру, создавая невозможные вещи: ходить по воде, выдыхать огонь, создавать иллюзии. Чакра не видна, но управлять ей можно. Но чтобы полностью овладеть чакрой, вам нужны не только знания, но и сила тела. Поэтому сначала мы займёмся физическими упражнениями. Его указания были чёткими: пробежать десять кругов, выполнить упражнения на пресс, приседания и отжимания — всё это по три подхода. Мальчики, хоть и были возбуждены от предвкушения великих подвигов, молча принялись за упражнения, понимая, что каждое движение — это шаг на пути к совершенству. Мадара, оставив клон следить за Наруто и Саске, отправился в резиденцию Хокаге. Его мысли, казалось, витали в будущем, где эти два мальчика сыграют ключевую роль в судьбе всего мира. Вскоре, ближе к обеду, мальчики завершили свои упражнения, лежа на траве, пытаясь восстановить дыхание. Их тела, хотя и усталые, наполнялись новым чувством силы и уверенности. На протяжении всей следующей недели они выполняли только физические упражнения, каждое занятие становилось испытанием на выносливость и силу воли. И когда Мадара увидел, что его труды не прошли даром, он начал обучать их контролю чакры. — Хорошая работа, — сказал он, глядя на своих учеников с удовлетворением. — Сейчас мы перейдём к контролю чакры. Существует два основных упражнения: первое — взбираться по дереву без помощи рук, второе — ходить по воде, не промочив ног. Он показал им, как нужно регулировать чакру, демонстрируя оба упражнения — сначала взбираясь на дерево, затем ходя по воде. Его движения были лёгкими, почти невесомыми, как будто сама природа подчинялась его воле. — Если вы выделите слишком много чакры, дерево сломается, а на воде вы потеряете равновесие. Если слишком мало — упадёте. Контролируйте чакру равномерно, вводя её в тело с постоянным усилием. Медитация поможет улучшить контроль. Мальчики слушали внимательно и с энтузиазмом приступили к упражнениям. Но их первые попытки оказались неудачными. Тогда, поняв важность концентрации, они сели в медитацию, стараясь почувствовать свою чакру. Ощущение тепла и силы внутри пробудило их, и вскоре они смогли забраться на вершины деревьев и пройтись по воде. Клон Мадары, наблюдавший за ними, был доволен их успехами. Когда занятия закончились, Мадара похвалил их: — Хорошая работа. Вы оба молодцы. Завтра отдыхайте. Но Наруто, горящий желанием стать сильнее, возразил: — Мы должны тренироваться, чтобы стать сильнее! Мадара, хотя и понимал их рвение, мягко, но твёрдо ответил: — Отдых — это тоже часть тренировки, — сказал Мадара с тем спокойствием, что обычно приходит к тем, кто постиг мудрость внутреннего равновесия. — Я и так уже нагружаю вас сверх меры, а ваши тела, не привыкшие к таким испытаниям, едва ли готовы выдержать их в полной мере. Если вы испытываете нетерпение и желание продолжить занятия, то дома уделите время медитации. Он взглянул на них с выражением, в котором было больше наставничества, чем строгости. — У вас есть задние дворы, где можно устроить тренировочный полигон. Там вы сможете углубить своё сосредоточение в медитации или же упражняться в хождении по деревьям, закрепляя те навыки, что вы уже обрели. Слова его, сказанные с вниманием к их состоянию, звучали не как приказ, но как совет старшего товарища, мудрого наставника, который не только видел их потенциал, но и понимал пределы человеческой выносливости. В этой речи слышалась забота, которой свойственны те, кто переживает за своих учеников и бережёт их силы, видя в труде не только усилие, но и необходимость покоя, как важную составляющую успеха. Спорить с Мадарой никто не осмелился, и в ближайшие несколько дней Наруто и Саске продолжили свои тренировки дома, в тишине и уединении. В это время в столице страны Огня шли свои события. После того, как Минато и Кушина поплатились за свои ошибки, утратив силу, они оказались в больнице, опустошённые и сломленные. Однако судьба, словно испытывая их стойкость, предоставила им шанс встать на ноги. Их прежние способности, некогда могучие и внушающие страх, исчезли бесследно, и теперь им приходилось начинать всё заново. Вместе с тем, Минато и Кушина решили, что настал момент заняться обучением своего любимого сына, Менмы, который с каждым днём становился всё более надменным, требовательным и неистово стремился к обладанию лучшим из возможного. Взоры Минато, Кушины, Джирайи и Цунаде были устремлены на одну цель – как можно скорее подготовить Менму к овладению силой Курамы. Однако каждый раз, когда Менма пытался призвать силу зверя, она словно таяла в воздухе, как утренний туман. Все их надежды постепенно рассеивались. В конечном итоге чакра Курамы окончательно исчезла из его тела, оставив только остатки энергии, едва поддерживающей жизнь. Теперь, чтобы стать сильнее, Менме предстояло тренировать не только свою душу, но и тело, покоряясь суровым законам физической силы. Наступил день, когда Минато и Джирайя внушили Менме, что он является тем самым "дитём пророчества", предсказанным спасителем мира. И Менма, пленённый этим возвышенным образом, поверил в это безоговорочно. С тех пор он начал вести себя так, словно мир вращался вокруг него. В его глазах все должны были склоняться перед ним, как перед великим лидером, и буквально преклоняться, словно перед божеством. Наблюдая за его тренировками, большинство клана Намекадзе начали осознавать, что сила мальчика исчезает, как утекший песок, который не поддается контролю. Представители семьи Даймё, приехавшие оценить успехи юного Намекадзе, разочарованно покачивали головами. Они видели, что предсказания о "дитя пророчества" не соответствовали действительности. Слухи о Менме были лишь плодом фантазий его наставников. Минато, Джирайя, Кушина и Цунаде создали эту иллюзию и заставили мальчика поверить в неё. А что же Наруто? Его, казалось, совершенно забыли. Все внимание было приковано к Менме, а Наруто оставался вне поля зрения, как тень, незаслуженно брошенная в безмолвие забвения. Однако со временем что-то начало меняться в душе Кушины. Она ощущала, что в их семье чего-то не хватает, но не могла точно сказать, чего именно. Эти мысли терзали её, пока однажды Цунаде не обратила на это внимание. — Что с тобой, Кушина? Ты как будто не здесь, — спросила Цунаде, наблюдая за её отсутствующим взглядом. — Цунаде-сама, мне кажется, что у меня должно быть двое детей, а не один, — ответила она, словно пробуждаясь от долгого сна. — Как зовут твоего второго сына? — спросила Цунаде, пытаясь понять суть её беспокойства. — Я… не могу вспомнить его имени, — с растерянностью призналась Кушина. — Это всего лишь плод твоего воображения. Мой совет — забудь об этом. Не дай окружающим подумать, что ты теряешь рассудок, — ответила Цунаде с холодной рациональностью. Той ночью, когда все заснули, Кушина долго ворочалась, не находя покоя. Внезапно её начало тянуть в сон, и, погрузившись в глубины своего подсознания, она оказалась в знакомом месте. Она вспомнила пещеру, где некогда была заточена Лисица, и золотую решётку, что сдерживала печать её джинчурики. Не заметив, как пред ней явилась Шинигами — Богиня Смерти, она отшатнулась от неожиданности и страха. — Кто ты? И как ты попала в моё подсознание? — спросила она, пытаясь скрыть панику. — Ты, настырная девочка, — холодно проговорила Шинигами. — Я заметила, что ты что-то пытаешься вспомнить, и решила понаблюдать за тобой. Когда пришла ночь, я решила войти в твоё подсознание, чтобы понять, чего ты хочешь на самом деле. Кушина осмелела, несмотря на страх, и спросила: — Ты не ответила на мой вопрос. — Я — Шинигами, Бог Смерти и покровитель клана Узумаки, — ответила Шинигами, взирая на неё с холодной мудростью. — Значит, я принадлежу клану Узумаки? — с надеждой спросила Кушина. — Уже нет, — холодно прозвучало в ответ. — После твоего предательства ты больше не часть этого клана. — Я не могла предать клан… — прошептала Кушина, полная отчаяния. — И всё же это свершилось, — произнесла Шинигами с беспощадностью судьбы. — Прошлое нельзя изменить, и времени, чтобы вернуться, уже нет. Я заблокирую эту часть твоего сознания, чтобы ты больше не мучилась от воспоминаний о том, что уже потеряно. Шинигами исчезла, оставив Кушину в молчаливой темноте её разума, где прошлое и настоящее переплелись в невозвратном кошмаре. Шинигами, исполненная божественной невозмутимости, сложила печать, и её тонкие пальцы коснулись лба женщины, словно осязая самую сущность её мыслей. И все воспоминания о Наруто, которые могли когда-то подняться на поверхность её сознания, исчезли, словно осенние листья, унесённые ветром, оставив пустоту, в которой имя Наруто больше не звучало. Тем временем в Конохе, где на заднем дворе резиденции главы деревни тишина уступала лишь покою, Наруто провел весь день в глубокой медитации. Сосредоточение, которое овладело его умом, сделало его чуждым мирским заботам — так, что он пропустил обед. Лишь когда вечернее солнце начало скрываться за горизонтом, Мито, с теплотой в голосе и настойчивостью, присущей матери, сумела вернуть его к действительности. После ужина Наруто отправился в ванную, чтобы смыть с себя пыль дня и подготовиться к долгожданному отдыху. Но едва он лег и сомкнул глаза, как его разум унесся в иные сферы, в глубины собственного подсознания. Перед ним открылся длинный, полутемный коридор, в котором по щиколотки стояла вода, а с потолка она медленно стекала каплями, словно напоминание о неумолимом течении времени. Вдоль стен горели факелы, и, как только Наруто сделал первый шаг, огонь вспыхнул ярче, озаряя ему путь. Пройдя по этому мрачному, но завораживающему пути, он очутился перед великими золотыми вратами, украшенными древней печатью. Стоило ему приблизиться, как до его сознания донеслась мощная, почти физически ощутимая аура, исходившая из глубин. — Ты наконец пришел, — прогремел голос из-за врат, — хотя я ожидала тебя лишь через десять лет. — Простите, — произнес Наруто с удивлением, — кто вы? В тот миг его взор встретил огонь красных глаз с вертикальными зрачками, и перед ним предстала девятихвостая лисица, своим видом внушающая трепет и благоговение. — Что смотришь? Неужто дар речи потерял? — с иронией произнесла лисица, сверкая своими клыками. — Невероятно… Вы прекрасны, — не смог сдержать удивление Наруто. Лисица, застигнутая врасплох подобным комплиментом, смутилась; её щеки, если бы могли, покраснели бы, и она на мгновение потеряла свою надменность. Однако тишину прервал новый голос, звучащий одновременно загадочно и нежно. — Видишь, тебя назвали прекрасной, так что не стесняйся, сбрось этот облик и покажи свою истинную сущность. — Кто это? — с опаской спросил Наруто. Перед ним появилась фигура женщины. Её кожа была бледна, почти как мрамор, длинные белоснежные волосы ниспадали на плечи, а черты лица излучали непревзойдённую деликатность. Глаза её были белыми и чистыми, брови короткими, что являлось знаком благородного происхождения, а губы украшала тёмная помада. — Не может быть... — прошептал Наруто, — вы же Кагуя Ооцуцуки, прародительница чакры и мира ниншу. — Удивительно, ты весьма смышлён для своих лет, — улыбнулась она, но её глаза оставались неподвижными. — Раз уж ты знаешь моё имя, позволь узнать твоё. — Ой, простите, — несколько смутился Наруто, — меня зовут Наруто Узумаки-Сенджу. Он улыбнулся, и эта улыбка, простая и искренняя, заставила Кагую слегка смутиться. Девятихвостая заметила это и не сдержала лёгкой усмешки, но когда и она взглянула на Наруто, почувствовала в груди лёгкое, едва уловимое волнение, как будто пробудившееся из глубины её сердца. В это мгновение в подсознание Наруто явились ещё три фигуры. Это были Цукиёми, Шинигами и Аматерасу. Увидев их, Наруто радостно улыбнулся. — О, девочки, как давно мы не виделись. — Нару! — воскликнула Шинигами, и, словно дитя, бросилась обнимать его. — Кто бы мог подумать, что сама Богиня смерти так любит человека, — усмехнулась Цукиёми. — Это действительно невероятно, — добавила Аматерасу, с удивлением наблюдая за этой картиной. — Эй, Шинигами, ты точно Богиня смерти? — спросил Наруто, слегка поддразнивая её. — А что не так? — с лёгкой улыбкой ответила она. — Ты ведёшь себя так, словно ты обычное дитя. — Всё просто, Нару — ты исключение. К тому же, ты дитя пророчества, — серьёзно произнесла Шинигами, её глаза стали серьёзнее. — Пророчества? Расскажи подробнее, — заинтересовался Наруто. — Хорошо, — начала Курама, его голос был спокоен, но в нём сквозила некая древняя сила, как будто каждая его фраза несла за собой века накопленной мудрости. — Чтобы всё стало понятнее, я расскажу тебе всё с самого начала. Вернёмся к тем временам, когда существовал могущественный клан Ооцуцуки. Это касается и тебя, Кагуя, — обратился он к ней с непоколебимой уверенностью. Кагуя кивнула, хотя её лицо не выдало никаких эмоций. В её глазах, казалось, плескалась бездна пережитых страданий, столь глубоких, что никто бы не смог полностью постичь её боль. — Ближе к делу, — тихо, но твёрдо сказал Наруто, его взгляд стал холодным и решительным. Он уже давно понял, что каждое новое откровение открывает перед ним целую бездну неизведанного. — Хорошо, — продолжила Курама. — Ты ведь знаешь, что клан Ооцуцуки вёл бесконечные войны с кланом Кара? Наруто кивнул, задумавшись. Воспоминания о том, как рассказывали ему о клане Кара, всплыли в его сознании. Эти люди всегда стремились к власти и подавляли всех вокруг, их жажда могущества казалась неутолимой. — Клан Кара... — протянул он. — Кто они такие? — Они были подобны клану Ооцуцуки, — медленно ответила Курама, словно раздумывая над каждым словом. — Но с одной важной разницей. Клан Ооцуцуки верил в свободу своих последователей, в то время как клан Кара стремился подчинить людей, сделать их рабами. В итоге между двумя кланами разразилась война, и многие, обманутые сладкими, но лживыми речами лидеров клана Кара, перешли на их сторону и стали воевать против своих же братьев. Кагуя, слушая этот разговор, закрыла глаза. Её мысли невольно перенеслись в те далёкие времена, когда она ещё была частью великого клана. Всё её существование казалось ей затянувшимся сном, который она не могла ни изменить, ни закончить. — Тогда как ты оказалась здесь, Кагуя? — вдруг спросил Наруто, заметив её молчаливую задумчивость. Кагуя открыла глаза, и в её взгляде отразилось что-то, напоминающее боль. — Когда наш клан начал терять позиции в войне, один из наших воинов отвёл меня к порталу и отправил на вашу землю. Я знала, что меня хотят спасти, но это не делало мне легче. Позже я полюбила одного человека, и у меня родились двое сыновей. Но он предал меня... - Курама перебила её, не дав ей полностью погрузиться в воспоминания. — Верно, Кагуя. Твоих сыновей звали Хамура и Хагоромо. Но они предали тебя. Запечатали тебя, как это делает трус, предав свою кровь и род. — Хагоромо... — тихо произнёс Наруто, вспоминая легенды. — Мудрец шести путей... — Никакой он не мудрец! — резко ответила Кагуя. — Он предатель, как и Хамура. Они оба перешли на сторону клана Кара и запечатали меня. Наруто почувствовал, как его сердце сжалось от этого откровения. В его душе росла буря сомнений и гнева. Те, кого он считал великими, оказались предателями. — Что теперь делать? — спросил Наруто, его голос был тихим, но в нём уже чувствовалась решимость. — Я свяжусь с остальными и объясню ситуацию, — уверенно сказала Кагуя, её голос вернул себе привычную холодную уверенность. - Курама кивнула. — Тебе лучше встретиться с ними лицом к лицу. Так будет правильнее. - Кагуя снова задумалась, но затем коротко ответила: — Ты права. - Курама глубоко вздохнула и посмотрела на Наруто, словно готовя его к новому откровению. — А теперь перейдём к главному. Мы поговорим о пророчестве, Наруто. - Наруто замер. Все его чувства, все мысли сосредоточились на этих словах. — Пророчество? — Да, — кивнул Курама. — Оно касается тебя. Ты — ребёнок пророчества. Тот, кому суждено остановить клан Кара через десятилетие. Ты связан с пятью богинями, и вместе с ними ты сможешь спасти мир. Наруто не мог поверить своим ушам. — Почему ты думаешь, что это я? Я ничего не знаю о пророчестве... – Да, слушай внимательно, – Курама медленно повернул голову к Наруто, словно готовясь открыть перед ним истину, которую тот должен был узнать, как неизбежную судьбу. – Скоро появится ребёнок, связанный с пятью богинями. Вместе с ними он сможет остановить врагов и спасти мир от грядущей угрозы. Ты связан с ними, Наруто, а значит, речь идёт о тебе. И хотя твои отец, мать и крестные думали, что пророчество говорит о твоём брате, истина иная. Слова Курамы обрушились на Наруто, будто тяжёлый груз, но вместо того, чтобы поколебать его, они вызвали у него внутренний трепет, что-то сродни пробуждению забытого чувства. – У меня есть брат? – тихо произнёс Наруто, но в его голосе чувствовалась глубинная боль. Он вопросил не только о существовании брата, но и о сокрытой правде. – Почему же отец и мать не говорили мне об этом? Курама сделал короткую паузу, как будто раздумывая, как лучше выразить это горькое откровение. – Шинигами упоминает твоих родителей, – ответил он, – тех, кто оставил тебя. Наруто не мог сразу осознать всю глубину того, что услышал. Он почувствовал, как его разум погружается в путаницу, и всё же пытался собрать воедино картину, которая ускользала от него. – Я запутался, – признался он с неожиданной искренностью. – Вы можете объяснить это более понятно? – Прости меня, Наруто, – вздохнул Курама. – Тебе ведь всего пять лет, и может быть, слишком тяжело всё это понять. Наруто опустил глаза. Хотя его сердце уже начало понимать, разум его был далёк от того, чтобы сложить все эти события в единую линию. – Но всё, что ты сказала раньше, я понял, – продолжил он с детской настойчивостью. – Но вот когда речь дошла до родителей, я действительно запутался.- Курама посмотрела на него с теплотой, и в её глазах блеснула тень воспоминания. – Ты ведь когда-то слышал о Жёлтой Молнии? – спросил он. – Жёлтая Молния? – переспросил Наруто, как будто услышав эти слова впервые. – Это шиноби, который в одиночку остановил тысячу шиноби Ивы. – Верно, – подтвердил Курама. – А о Кровавой Хабанере? – Кровавая Хабанера... – Наруто задумался, пытаясь вспомнить. – Это та, что вселяла ужас во всех, кто вставал на её пути. Курама медленно кивнула. – Да, так и было, – сказал он, делая паузу, словно воспоминания оживали перед его глазами. – Эти люди – твои родители. Но произошло нечто страшное, и это изменило их судьбу. Наруто замер. – Они погибли? – его голос звучал почти шёпотом, как будто он боялся услышать ответ. – Нет, они живы, – Курама отвела глаза, будто бы не желая видеть реакцию мальчика. – Сейчас они живут в столице Страны Огня. – Тогда почему они бросили меня? – Вопрос прозвучал так, словно это был не вопрос, а мольба о понимании. Курама тяжело вздохнула. – Возможно, это произошло из-за меня... – начал он, но вдруг прервался, словно ощутив тяжесть вины. – Не говори глупостей, сестра, ты тут ни при чём, – вступил другой голос, твёрдый и полный силы, но в нём скрывалась теплота. – Слушай внимательно, Нару. Твоя мать – Кровавая Хабанера, её настоящее имя Кушина, бывшая Узумаки. – Бывшая? – переспросил Наруто, растерянно глядя на Кураму. – Да, бывшая, – с горечью ответила Курама. – Она нарушила один из законов клана Узумаки, и её изгнали. Ты – наследник двух кланов, и если изучишь их законы, поймёшь, почему я назвала её предателем. Наруто молчал. Все эти откровения казались ему непосильной ношей. – А второй? – с трудом выговорил он, пытаясь удержать равновесие между разумом и чувствами. – Второй – это Жёлтая Молния. Его зовут Минато Намекадзе, – медленно произнесла Курама. – Минато... – Наруто почувствовал, как в его сердце что-то разрывается. – Так почему же они меня бросили, если они мои родители? – Я думаю, это произошло из-за меня, – тихо ответила Курама. – Что ты имеешь в виду? – Наруто не мог скрыть удивления. Курама глубоко вздохнула, словно решившись поведать самую болезненную часть истории. – Кушина была джинчурики Курамы. Когда пришло время родов, появился человек в маске. Он напал на Минато и взял тебя и твоего брата в заложники. Минато, конечно, спас вас и отнёс в безопасное место. Но когда он вернулся... - Наруто не выдержал паузы. – Что произошло? – Когда он вернулся, он увидел, что масочник извлёк меня и пытался подчинить, чтобы с моей помощью разрушить деревню. Ему не удалось. Получив ранение, масочник сбежал, но битва была ещё далека от завершения. Минато понимал, что не сможет победить меня. Он решил запечатать меня в вас двоих, разделив на две части. И тогда я поняла, что ты – дитя пророчества. Минато решил, что пророчество касается твоего брата, потому что я запечатала в него лишь чакру, чтобы он мог тебе помочь в будущем. Но он ошибся. Он и Кушина оба поверили в это, и потому они отвернулись от тебя, оставив тебя на произвол судьбы. Наруто глубоко вздохнул, его мысли ещё не успели прийти в порядок после всех тех откровений, что обрушились на него. И, как туман после дождя, перед ним встали новые вопросы, которые не давали покоя. – Хорошо, – сказал он, стараясь держать голос ровным, но в нём всё же слышались нотки детского недоумения. – Но что же насчёт моих нынешних родителей? Ведь по преданию они давно должны быть мертвы. В ответ послышалось тихое, но властное дыхание, и слова, произнесённые Курамой, прозвучали как будто из глубины веков: – Это благодаря мне... Я поняла, как вел себя Минато, как Кушина отвернулась от тебя. И тогда ярость охватила меня. Я решила, что ты заслуживаешь настоящую семью, ту, которую никто не смог бы у тебя отнять. Поэтому я вернула к жизни Хашираму и Мито, чтобы они стали твоими родителями. Я также вернула Табираму и Мадару, чтобы они тренировали тебя, и помогли стать тем, кем тебе суждено стать. И ещё... Я освободила всех представителей кланов Узумаки и Сенджу, что погибли в день нападения на Узушио. Наруто внимательно слушал каждое слово, но разум его будто плыл в бесконечном море мыслей. Слова казались столь невероятными, столь далекими от привычной реальности, но всё же внутри него разгоралось чувство, что это правда. – Вот как, – произнёс он тихо, будто обращаясь не столько к Кураме, сколько к себе, стараясь принять всё, что он услышал. – Верно, – вновь повторила Курама, её голос был наполнен уверенностью и теплом. – А теперь скажи мне, Нару, ты клянёшься стать сильнее, чтобы защитить этот мир от надвигающейся войны? Вопрос прозвучал как удар грома среди ясного неба. И, несмотря на весь хаос, царивший в его душе, Наруто почувствовал, как в его сердце поднимается решимость, как гордый флаг на ветру. Он медленно поднял голову, и в глазах его мелькнула непоколебимая сила. – Если рядом со мной будут столь прекрасные богини, – произнёс он с уверенностью, которая казалась бы несвойственной для его возраста, – то я готов на всё. С этими словами Наруто принял свою судьбу, с полной решимостью встретить всё, что предстояло. И хотя путь был труден и полон опасностей, сердце его горело ярким огнём готовности защитить тех, кто был ему дорог, и весь этот мир. Наруто вновь обрел ослепительную улыбку, которую не смогли скрыть даже пять богинь. Их лица порозовели, а из ушей, словно из паровоза, полез пар, от волнения и смущения. – Итак, – начал Наруто с выражением решимости на лице, – теперь нам нужно подумать, как освободить Кагую и Кураму. Богини взглянули на него с удивлением. – Ты действительно хочешь освободить нас? – спросила Курама, её голос был пронизан ноткой удивления и тревоги. – Конечно. Если Шинигами, Аматерасу и Цукиёми могут свободно являться в мир людей, то почему Кагуя и Курама должны оставаться здесь в плену? – ответил Наруто, полагая, что это справедливо. – Ладно, – согласилась Курама, но в её голосе звучало беспокойство. – Но имей в виду: если ты освободишь меня, это может стоить тебе жизни, ведь теперь я твой джинчурики. – Я надеюсь, что моя мама сможет помочь, – уверенно сказал Наруто. – Я поговорю с ней. – Хорошо, – сказала Мито с материнской теплотой. – Уже поздно, и тебе пора спать. – Спокойной ночи, – ответил Наруто, попрощавшись с богинями. Трое богинь, проведя прощальный взгляд на избранника, покинули подсознание Наруто и вернулись в своё небесное царство. Сам Наруто, оставив краткое время для общения с Кагуей и Курамой, погрузился в сон, чтобы с утра быть бодрым и готовым к новым вызовам. Утром, после всех утренних процедур, он направился на кухню, где Мито уже заканчила готовить завтрак и накрывала на стол. – Доброе утро, – произнёс Наруто, видя, что мать была погружена в свои дела. – Доброе утро, – ответила Мито, заметив, что с сыном что-то не так. – Тебя что-то беспокоит? - Наруто, смущённый и обеспокоенный, начал рассказывать о том, что произошло. – Вчера, когда я лёг спать, я оказался в своём подсознании. Там я встретил пять удивительных богинь... – Пять? – переспросил Хаширама, удивлённый. – Какие именно? – Шинигами, Цукиёми, Аматерасу, Кагуя и Курама, – ответил Наруто. – Курама, кстати, пробудилась, и я хотел бы освободить её вместе с Кагуей. – Понимаю, – сказала Мито. – После завтрака мы отправимся к храму Шинигами, где я помогу освободить их, если ты так настойчив. – Спасибо, мама, – поблагодарил Наруто, его лицо озарилось благодарной улыбкой. – А теперь нам нужно обсудить с Орочимару его прошлый визит в Амигакуре, – добавила Мито, обращая внимание на важные детали. После завтрака, Мито и Хаширама провели Наруто к храму Шинигами, куда также был приглашён Орочимару. Тобираму, как всегда, обеспечил безопасность, направив группу АНБУ Корня. Четверо старейшин были также приглашены, чтобы избежать последующих жалоб. В храме Шинигами, где собирались важные персоны, внезапно перед всеми явились три богини. Они улыбались, увидев Наруто, но быстро приняли серьёзный вид, когда Шинигами задала вопрос: – Что случилось, Мито? Ты не приходишь сюда без причины. – Наруто хочет освободить Кураму и Кагую, – ответила Мито, её голос был полон тревоги. Трое богинь обменялись взглядами, их лица отразили удивление и тревогу. – Наруто, – обратилась Шинигами к мальчику, – разве ты не осознаёшь возможных последствий? Твои действия могут быть опасны для твоей жизни. – Я понимаю риск, – сказал Наруто с решимостью. – Но я не могу позволить им оставаться в плену. Шинигами, слегка смущённая, но полная решимости, ответила: – Дайте мне поговорить с ними. В подсознании Наруто, Шинигами обратилась к Кагуи и Кураме. – Вы всё слышали? Наруто хочет дать вам свободу. – Мы слышали, – ответила Кагуя. – Но нас беспокоит, что его тело может не выдержать. – Если каждая из вас оставит часть своей силы для поддержания его жизни, это должно помочь, – предложила Шинигами. – Хорошо, – согласилась Курама. – Тогда приступим. Шинигами вернулась из подсознания к Хаширама. – Хаширама, создай алтарь, на который Наруто ляжет. Наруто, сними верхнюю одежду и ляг на алтарь. Хаширама, следуя указаниям, подготовил алтарь. Наруто, оставшись только в спортивных штанах, лёг на него. Шинигами, заметив его обнажённый торс, на мгновение смутилась, но быстро справилась с волнением. Она помогла Наруто устроиться на алтаре и начала процесс освобождения Кагуи и Курамы, который продолжался около трёх часов. По завершению процедуры Наруто был сильно ослаблен, но, к счастью, Кагуя и Курама оставили частички своей силы, что обеспечивало его безопасность. После окончания ритуала перед присутствующими предстали две изумительные девушки: одна с бледной кожей, белыми волосами и кимоно, с шаринганом на лбу и глазами клана Хьюга; другая была точной копией Мито, но с девятью пушистыми хвостами и красными глазами. – С возвращением, Кагуя, Курама, – произнёс Наруто, его голос был полон тепла и признательности. – Благодарим, – ответила Кагуя. – Но как с Наруто? – Он ослаб, но всё будет хорошо, – успокоила её Мито. – Орочимару, забери Наруто и отведи его в больницу. – Конечно, – ответил Орочимару. – Я хотел бы обсудить с Хокаге и богинями несколько вопросов. Орочимару отвёз Наруто в больницу, где Шизуне взялась за проверку его состояния здоровья. Курама также присутствовала, поддерживая Наруто. Сам Орочимару направился в резиденцию, где собрались богини, старейшины, Хаширама, Тобираму и Мито. Все ждали его прибытия, чтобы обсудить важные вопросы, в частности, поход Орочимару в Амигакуре два года назад. Как только Орочимару вошёл, Хаширама, собрав все присутствующие, заговорил: – Итак, давайте начнём.