Божий дар

"Не позволяй никому даже дать тебе почувствовать себя недостойной того, что ты хочешь".

Хит Леджер, «10 причин моей ненависти»

      Щёлкнул дверной замок, и Али вошёл внутрь. Сегодняшний день был действительно загруженный. С утра он встретился с клиентом, переводил разговор двух иностранцев, затем быстро пообедал и стал заниматься расследованием вместе со своей напарницей Алией. Пока что они установили, что Смерть Небожителей на удивление больше не высовывается. Их основная цель прибывания в другой стране внезапно исчезла, и это поставило детективов в тупик. Стоит ли им обратить внимание на Крыс Мёртвого Дома или предоставить их русским детективам? Али до сих пор тревожило то, что произошла утечка информации о нём. Врагу теперь известно больше, чем ему, и это заставляло загнанно оглядываться по сторонам. Да и сестра находилась в опасности. Не исключено, что враг попытается надавить на него через Аяну. Его самая слабая, болезненная точка. Может, лучше отправить её обратно в Казахстан? Но и там у Али остались недоброжелатели. Лучше уж она всегда будет у него на виду… Надо предупредить её, чтобы из дома не выходила по возможности.       — Аяна, я дома! — крикнул он, устало снимая обувь.       Однако, услышал в ответ лишь мёртвую тишину пустой квартиры. Нехорошее предчувствие овладело им. Уснула, что ли? Али бросил взгляд на наручные часы — десять часов ночи. А ведь она обычно ложится довольно поздно.       — Эй, ты что, оглохла? — недовольно буркнул Али, входя вглубь двухкомнатной квартиры.       Снова тишина. На смену раздражению пришло беспокойство. Он осторожно распахнул дверь комнаты сестры, надеясь, что она спит, не чувствуя ног. Али заглянул внутрь и похолодел. Косметика разбросана по всему туалетному столику, дверцы шкафа распахнуты, на кровати лежат вешалки с платьями, блузками и брюками. Али откинул от себя дверь, больше не пытаясь быть тихим. Где это она посреди ночи в ещё не знакомом городе шляется?! Не похоже, что её украли.       Чувствуя, что вот-вот воспламенится от ярости, Али кинулся в свою комнату, проверил кухню и даже ванную. Последняя надежда разбилась на мелкие осколки. Судя по тому, как тщательно Аяна отнеслась к выбору наряда, нетрудно догадаться, куда и с кем она пошла. Неужели уже успела попасться под чары какого-нибудь русского? Злость и желание убить этого наглого ублюдка — единственное, что клокотало в его душе. Краем сознания он испытывал страх, что Аяна сейчас разгуливает в ночное время с каким-нибудь пройдохой, который мог оказаться опасным эспером или маньяком.       Он быстро достал телефон и начал звонить гулящей. Али запустил руку в волосы, судорожно вздыхая. Начал мерить коридор шагами, пытаясь выплеснуть бушующие эмоции. Если не ответит, по приходе домой получит от него настоящий вынос мозга. Злость смешалась с зудящей тревогой и страхом. Серьезно, с кем она? Али напряжённо вслушивался в гудки. Перезвонил — снова не берёт. Затем снова. И так раз пятнадцать, пока терпение не лопнуло. Али с силой ударил кулаком стену, стискивая в руках телефон. Да ответь же ты! Размеренные гудки действовали ему на нервы. Али прижался головой к холодной поверхности стены, едва сдерживая желание разбить чёртов телефон в руках.       Ругаясь, на чём свет стоит, он бросил тщетные попытки дозвониться до младшей сестры и кинулся в прихожую. Уже надевая обувь, вдруг он услышал звяканье ключа в замочной скважине. Мгновенно бросив попытки завязать шнурки, кинулся к двери. Но она распахнулась прежде, чем он успел. Нерешительно, будто бы чувствуя темную ауру, сгущающуюся над головой. Наконец, дверь открылась полностью, а за ней показалась роскошно одетая Аяна с виноватым выражением лица и с букетом сладостей в руках.       — Ты где была?! — не в силах удержать рвущийся наружу ураган злости и облегчения, крикнул Али. — Ты хоть знаешь, как я беспокоился, когда не увидел тебя в квартире, вернувшись домой посреди ночи?!       Он отшвырнул от себя кроссовки и те покатились по полу. Аяна вздрогнула и вжала голову в плечи, сжимая в руках сумочку. Виновато опустила глаза на пол, видимо, подбирая правдоподобные оправдания.       — И что это на тебе? — с подозрением уставился на её красивое платье Али. — На свидание, что ли, ходила? А вдруг этот неизвестный мне джентльмен — серийный убийца? Ты хоть головой думаешь, прежде чем идти на свидание с незнакомцем в чужой стране?!       — Не смей так о нём говорить! — подала голос Аяна, тоже начиная злиться. Брат редко вот так повышал на неё голос. — Он очень хороший и воспитанный молодой человек!       Али смерил её презрительным взглядом и подошёл почти вплотную. Аяну это не испугало. Она твердо была уверенна, что брат всё равно ей ничего не сделает. Накричит, наругает и сам же обидится. Али схватил её за руку и дёрнул к себе, силком втаскивая в квартиру. Затем захлопнул за ней дверь. Тут же отпустил сестру и едва ли не зарычал, отходя от неё на несколько шагов, стараясь сдерживать себя в руках.       — Ты хоть понимаешь, как сильно я волновался?! — в отчаянии произнёс он, отвернувшись от неё. — А если бы с тобой что-то случилось?       Что, если бы этот молодой человек оказался членом Крыс Мёртвого Дома или того хуже, Смерти Небожителей?! Ведь им уже известно о Султановых. Проклятые помойные крысы могли выйти на него через сестру! А ведь не понимает она всей опасности, глупенькая! И не расскажешь ей, не смышленная ещё…       — Не понимаю, зачем ты так паришься?! — завелась Аяна. — Мне уже семнадцать, в моём возрасте нормально встречаться с парнем. Хватит строить из себя ревнивого братца и просто позволь мне получать от жизни то, чего я хочу!       — Ничего это не нормально! Велик риск встретить эспера, а они почти все у себя на уме! — Али намеренно упустил тот факт, что сам им является — он тоже не безгрешен. — Лучше вообще с ними не связывайся, мой тебе совет.       — Он не эспер, — фыркнула Аяна. — И почему ты всегда задумываешься только о плохом?       — Потому что этот мир наполнен плохими людьми!       Кому, если не ему, детективу, знать о самых отвратительных сторонах человеческой сущности?       — Нет! Хватит уже вмешиваться в мою личную жизнь, — качнула головой Аяна, стряхивая с ног туфли и недовольно шагая в сторону своей комнаты. Али проводил её испепеляющим взглядом. — Я имею права на своё счастье! А ты будь добр, знай своё место, и не суй нос не в свое дело!       Громко хлопнула за ней дверь, отрезая от разгневанного брата. Слова больно кольнули Али в самое сердце. Но он даже не смел обижаться на сестру за это. Если вспомнить, что он творил в прошлом — то заслужил. Однако, его беспокоил сам факт наличия у Аяны парня. Кто он?

***

      — Вы потом помирились? — спросил Фёдор.       Они шагали по набережной, слыша шум волн и летающих над их головами чаек. Вдыхая влажный воздух, Аяна недовольно хмурилась, всё ещё не отходя от неприятного разговора с братом. Вчера они сильно повздорили и наговорили друг другу много лишних слов. А после, каждый заперся в своей комнате, дуясь. Аяна опасалась, что брат из-за этого инцидента не пойдёт на работу и останется сторожить её, но, видимо, начальник у него оказался с железным характером. Бурча и ругаясь, Али всё же ушёл на работу, перед этим строго наказав ей оставаться дома и ни в коем случае никуда ни с кем не выходить. Ведь на улице за каждым поворотом тебя может ждать опасность и маньяк с топором… бла-бла-бла… Успокойся уже! Москва такой же обычный город, как и другие! Незачем придумывать несуществующие проблемы.       — Нет, — поморщилась Аяна, запоздало отвечая Фёдору.       Он почувствовал себя виноватым, когда услышал её рассказ о вчерашней ситуации. Но Аяна убедила Достоевского, что он тут совершенно ни при чём.       — Это надо исправить, — Федор взглянул на неё, сцепив руки за спиной и шагая медленной походкой.       Аяна вдохнула полной грудью влажный воздух, пытаясь унять свою обиду на брата.       — Я знаю, — скривилась она. — Но меня бесит то, что он до сих считает меня маленькой для отношений! Али нужно просто принять тот факт, что у меня может быть и своя личная жизнь.       — Возможно, он боится потерять тебя, — предположил Фёдор.       Аяна удивлённо вскинула голову, чтобы заглянуть ему в лицо.       — С чего бы это? Я же никуда не собираюсь…       — Поставь себя на его место. Кроме тебя, у Али никого нет. Он и сам не заметил, как его милая маленькая сестрёнка выросла и нашла себе парня. Вот и боится, что его птенчик упорхнет из семейного гнездышка и он останется один. На его месте, я бы и сам тебя ревновал.       Аяна с досадой качнула головой. Слова Фёдора имели смысл. Кроме неё, у Али действительно никого нет. Родителей Аяна слабо помнила, только неясные образы иногда всплывали у неё в голове. Из-за отсутствия нормальных воспоминаний, привязанности к ним у неё, соответственно, не осталось. А вот Али их прекрасно помнил и знал, от того и до сих пор не оправился. Их смерть сильно ударила по нему, так что к догадке Фёдора стоило прислушаться. Забавно, что даже не зная всех аспектов их жизни, Достоевский понимал Али лучше, чем его родная сестра.       — Ты прав, — признала Аяна. — Но всё равно не надо было кричать.       — А ты не должна была от него ничего скрывать, — заметил Фёдор.       — Ну да… — она смущённо отвела взгляд.       С этим не поспоришь. Они на мгновение замолчали, слушая крики чаек. Одна из них пролетела в опасной близости от головы Аяны, чуть не задев её волосы лапами. Вскрикнув от неожиданности, она сделала шаг в сторону, тут же наткнувшись на Фёдора. Аяна покраснела, оказавшись в объятиях парня. Чувствуя неловкость, быстро отстранилась.       — Какой он, твой брат? — с любопытством спросил Фёдор, будто ничего не произошло.       — Наглый, вечно голодный, раздражительный, с языком без костей, — фыркнула Аяна. Она и сама была рада поменять тему. — Но любящий и заботливый старший брат.       Несмотря на то, что он вечно чем-то недоволен и ходит по дому, как голодный Цербер, Аяна искренне его любила. Для неё он опора и поддержка, единственный в мире человек, за которого не жалко умереть.       — А у тебя не возникала мысль, что он находится в постоянном стрессе? — внезапно сказал Фёдор. — Признаки, которые ты описала, вполне совпадают с симптомами. Ты не пыталась узнать, что творится у него на работе?       — Да нет… — растерянно проговорила Аяна. — Он бы всё равно ничего не ответил. Брат вообще мало что говорит о своей работе… Думаю, это из-за того, что ему приходится общаться со всякими разными личностями, и это его утомляет.       В глазах Фёдора мелькнуло недоверие. Будто ему известно куда больше, чем ей… Бред какой-то.       — Тогда не дави на него. Попробуй отнестись с пониманием. Он загибается на работе, а когда приходит домой, то обнаруживает, что его сестрёнки нет дома, а время уже позднее. Любой на его месте заволновался бы и вышел из себя.       Аяна глубоко вздохнула. Свою ошибку она уже успела понять и пожалела, что совершила ее.       — И что предлагаешь сделать? Он категорически против нашего с тобой общения.       Тут Фёдор остановился и развернулся к ней. Аяне тоже пришлось притормозить и поднять на него голову, вопросительно изогнув бровь.       — Тогда устрой нам встречу, — с совершенно серьезным лицом сказал Фёдор. — Я хочу познакомиться с твоим братом и лично все прояснить.       Аяна, хлопая глазками, непонимающе на него смотрела. А затем откинула голову и от души захохотала, не сдерживаясь. Фёдор оставался всё также спокоен, терпеливо ожидая, пока она успокоится. Даже губами не дёрнул — серьезный, как камень.       — Ты хоть представляешь, что тебя ждёт? — отсмеявшись, спросила Аяна. — Он такой же дрыщ, как и ты. Но силенок побольше. Брат одним ударом отправит тебя в нокаут!       А Фёдор ей нужен целым и невредимым, чтобы через пять-шесть лет выйти за него замуж. Но об этом Аяна благоразумно решила умолчать.       — Не могу с тобой согласиться. Я уверен, что все проблемы можно решить простым разговором.       — И кем же ты собираешься ему представиться? Хорошим знакомым? Другом? Парнем? — склонила голову набок Аяна. — Мы ведь с тобой только недавно познакомились.       — Но твой брат может оборвать эти едва начавшиеся отношения, а я этого не хочу, — Фёдор приблизился и взял её ладони в свои.       Прикосновение его рук было холодным, от чего по коже пробежали мурашки. Фиолетовые глаза потемнели, становясь непроглядной пропастью, в которую стремительно падала Аяна.       — Я не могу с уверенностью утверждать, что влюбился в тебя, — как ледяной водой окатил Федор Аяну, но тут же добавил: — Но мне приятно проводить с тобой время, и мне комфортно в твоём обществе. Так что я хотел бы продолжить наше знакомство… Хочу узнать твои привычки, сильные и слабые стороны, то, что тебе нравится или не нравится… Видимо, это называют заинтересованностью?       Так значит, им движет не влюбленность? Аяна понимала, что для сильных чувств им ещё далеко, но понимать одно, а слышать совсем другое… Просканировав её своим взглядом, Фёдор вновь блеснул проницательностью:       — Не расстраивайся. Я же не говорю, что не могу полюбить тебя в будущем. Прости, но я не тот человек, у которого так легко раскрываются чувства. Я привык к равномерному ритму… К тому же, твои чувства ко мне ведь тоже не превысили уровень обычной заинтересованности? Так что всё справедливо, не находишь?       Аяна согласно кивнула, нехотя признаваясь себе, что так оно и есть.       — Ты как всегда прав, — пробурчала она. — Хорошо, я поговорю об этом с братом. Потом сообщу тебе, как всё прошло.       — Уверен, вы сможете друг друга понять, — спокойно произнес Фёдор.

***

      Достоевский и Султанова продолжили гулять вдоль набережной. Аяна рассказывала о своем старшем брате, а Федор старался ее слушать и поддерживать разговор. Все куда проще, чем он мог представить.       Федор краем глаза заметил сзади некий приглушённый желтоватый свет. Кто-то тихо приземлился на землю у него за спиной. Ему даже оборачиваться не пришлось, чтобы понять, кто это был. Достоевский хоть и казался спокойным, но в глубине души его охватила некая злость. Злость от того, что его приказы не выполняют. И что этому идиоту от него надо?       — Федор, все нормально? — поинтересовалась Аяна, невинным взглядом на него поглядывая. — Ты почему-то сейчас напряжённый.       Фёдор с досадой взглянул на Аяну. Надо бы сейчас избавиться от неё. Она не должна была видеть его вместе с Гоголем. Федор взял телефон в руку и сделал так, что ему через несколько секунд позвонят.       — Да нет, все хорошо. Аяна, вот по прямой, — Федор рукой указал в даль. — Будет киоск с мороженым. Очень вкусным, кстати. Хочешь, сходим туда?       — О, да. Было бы славно поесть мороженого, — Аяна радостно захлопала в ладоши.       В это время, телефон Федора зазвонил. Он притворно-огорчённо показал на него рукой:       — Извини, сходи одна, хорошо? Мне нужно ответить на важный звонок.       — Ну, хорошо, — Аяна с неким недоверием отошла от Федора и направилась вперёд.       Достоевский отключил звук на мобильном и посмотрел ей вслед. Ближайший киоск был ещё не близко, поэтому у него было достаточно времени, чтобы разобраться с Николаем. Федор развернулся и зашагал обратно.       На ближайшей скамейке уже расположился парень с кепкой на голове и большими солнцезащитными очками, весело подпевая себе под нос, поглаживая складки на тёмных штанах. Благо, Гоголю хватило ума не надеть свой любимый клоунский наряд. Одежда обычного подростка идеально подходила для того, чтобы его не заметили.       Фёдор бесшумно приблизился к Николаю, прекрасно зная, как пристально наблюдают за каждым его шагом разноцветные глаза за тёмными стёклами очков. Сделав вид, что только что заметил давнего друга, Николай поднял голову и растянул губы в широкой улыбке, источающей лживую радость.       — О, мой дорогой Дост-кун! — он с объятиями бросился на Федора.       Достоевский даже не сопротивлялся. Он лишь поглядывал вслед за ушедшей Аяной и надеялся, чтобы та в свою очередь не решила оглянуться. Если она обернется, то придется сказать, что Федор встретил своего одногруппника или старого друга.       — Ты не представляешь, как я скучал! — с жалостью проговорил Николай, стискивая худое тельце друга в своих лапищах.       — Переходи сразу к делу, — грубо оборвал его Федор.       — Ты всегда такой грубый и жестокий! — Гоголь обидчиво отстранился от Достоевского.       Он демонстративно сложил руки на груди и по-ребячески надул губы.       — А я ведь правда по тебе скучал! Ты с Чеховым проводишь больше времени, нежели со мной, своим лучшим другом!       Федор обречённо вздохнул и устало помассировал свои веки пальцами. Николай всегда был слишком навязчивым. Достоевский старался не обращать на это внимание, но все же не всегда это получалось.       — Ооо… — Николай в мгновение ока забыл все обиды и расстроено посмотрел на своего друга. — Кажется, я тебя расстроил…       — Просто скажи, для чего ты сюда пришел...       Договорить Федор не успел. Гоголь мимолётно сделал оборот в триста шестьдесят градусов вокруг себя. Из неоткуда он достал букет белых ромашек и с яркой улыбкой протянул их господину.       — Прошу, в качестве извинений за мое не послушание, примите этот скромный букетик! — его очки чуть соскользнули с переносицы, открывая вид на хитро прищуренные глаза.       Взгляд разноцветных радужек резал, как отточенный кинжал. Федор с презрением сбил рукой букет у Николая. Белые цветочки упали на асфальт и почти сразу же их унесло порывом ветра, отчего странная улыбка на лице клоуна иссякла мгновенно.       — Говори, зачем пришел, либо я ухожу, — грозно проговорил Федор.       Николай вытянулся вперёд. Его выражение лица изменилось. Ещё несколько секунд назад он дурачился, обнимался с господином и дарил ему цветы. Сейчас же его словно подменили. Несвойственный ему холод заменил дурачливое поведение.       — Особой причины нет, — серьезным тоном проговорил Гоголь. — Мне захотелось взглянуть на вас с той милой девчушкой.       Фёдору совсем не понравилось то, с каким интересом оглянулся вслед ушедшей девушке Николай.       — Ты ещё успеешь на нее наглядеться. Совсем скоро она поступит в университет и вот тогда начнётся все самое интересное. Она нам ещё пригодится.       Достоевский действительно планировал нечто грандиозное через несколько месяцев... Успев проанализировать как окружающих его людей, так и своих врагов, он примерно мог себе представить, к чему приведут его отношения с Аяной.       — Мне кажется, вы с ней не правильно играете, — с некой издёвкой проговорил Николай.       Он медленно сделал шаг вперёд к Федору. С хищным интересом наклонил голову в сторону и впился взглядом в лицо Достоевского.       — Вы играете с ней для себя, а не для организации.       Гоголь сделал ещё шаг вперёд и стал кружить вокруг Федора. В данный момент любой, кто своими глазами видел маниакальную жестокость Николая, ощущал бы себя загнанной в угол крысой. Но не Достоевский. Он хорошо знал, что тот не выкинет необдуманных поступков. Дар Фёдора куда опаснее, чем кто-либо сможет себе представить. Как только Гоголь сделал полный оборот, он положил руки на плечи друга и тихо прошептал ему на ухо:       — А мне можно с ней поиграть?       Наступила тишина. Ветер раскачивал листья деревьев с большой силой. Мелкая дрожь появилась на воде. Федор никогда не показывал свои эмоции. Даже злость держал в себе и не показывал на людях. Но слова Николая выбили его из колеи. Он ударил Гоголя по рукам, а сам отошёл от него на несколько шагов вперед.       Кому, как не ему знать, как играет Николай? Такие игры обычно сопровождаются душераздирающими криками и безумным смехом клоуна.       Достоевский предупреждающе посмотрел на Николая. От одной мысли, что он лишится своей драгоценной игрушки из-за наклонностей этого психа, его обуяла злость. Сам же Гоголь стоял, как ни в чем не бывало. Он радостно раскинул руки и снова смотрел на Фёдора весёлым и беззаботным взглядом. Будто ничего и не было.       — Да я же шучу! Видели бы вы себя со стороны!       — Если это все, что ты хотел сказать, то я пойду, — Достоевский развернулся и зашагал прочь от Гоголя, спиной чувствуя его прожигающий взгляд. — Самое главное - не высовывайся из тени, пока я не скажу.       Хоть он этого уже не видел, но Николай поклонился ему на прощание и в конце добавил:       — Я буду ждать твоего звонка, дорогой Дост-кун!!!

***

      Прекрасное утреннее настроение от встречи с Федором было мгновенно убито одним злобно скалящимся домашним Цербером, чей рабочий час вновь закончился тогда, когда не надо. Аяна хорошо знала, что она упёртый осёл и её родной брат тоже унаследовал повадки этого глупого животного, так что их холодная вражда могла затянуться надолго, если кто-то из них не извиниться. Как младшая, Аяна через не хочу переступила через себя и вернулась домой с твердым намерением объявить о поражении и прекратить боевые действия с обоих сторон. Когда она вошла в их логово, чувствуя нагнетающую атмосферу, то увидела вышеупомянутого упрямца на кухне, сидящем за обеденным столом и с угрюмым видом пожирающим суши. Рядом лежали его лучший друг телефон и литровая бутылка колы. Мысли о перемирии тут же вылетели из головы, а голодный желудок напомнил о недоеденном завтраке. С маниакальным блеском в глазах Аяна выхватила из рук братца пластмассовую коробочку с роллами и, схватив близ лежащую вилку, отправила содержимое в рот со скоростью голодного льва, чудом сбежавшего с зоопарка.       — Чего молчишь? — как только в желудок упала приятная тяжесть, она, наконец, осознала звенящуюся в помещении тишину.       Она подняла взгляд, натыкаясь на скептическое выражение лица напротив сидящего человека.       — Подбираю цензурные слова, — едко ответил Али, кидая взгляд на пустую коробочку и откладывая в сторону свою чистую вилку.       Палочки для суши сиротливо лежали в сторонке, никому не нужные, от того и бесполезные. Брат потянулся за телефоном, чтобы заказать новую порцию обеда. Готовить никто в их доме не собирался, так что пока обходились фастфудом. Лишь бы им потом не пришлось выпутываться из крепких объятий такой заразы, как гастрит. Пока Али копошился в телефоне, Аяна задумчиво смотрела на его нахмуренные брови, ярко выраженные синяки под глазами и в целом, уставший от всего мира, жалостливый вид. Хотелось пожалеть его и потискать, убедить, что всё в порядке. Али со стуком положил телефон обратно на стол и взглянул на неё с таким раздражением, что все мимолётные порывы обнять незадачливого братца тут же испарились.       — Снова была на свидании со своим хахалем? — недовольно пробурчал он, откручивая крышку колы.       — Как ты догадался? — язвительно улыбнулась Аяна, откидываясь на спинку стула.       — Неужели отпустил тебя со встречи такой голодной? — закатил глаза Али. — Какой недалёкий. И как ты запала на такого жмота?       — Во-первых, он не жмот и очень даже состоятельный молодой человек, с личной машиной BMW. Во-вторых, утром, когда мы встретились, у меня не было аппетита, так что от поездки в ресторан мы отказались и просто прогулялись по набережной...       — BMW? — удивился Али, а затем презрительно скривил губы. — И сколько же ему, раз он смог заработать на это деньги?       — Ровесник...— сразу дала ответ Аяна.       Али вроде бы успокоился, недоверчиво качнув голову. Вероятно, завидует, что кто-то младше него зарабатывает больше, чем он в его возрасте. Вон, с какой недовольной рожей пьёт колу прямо из горлышка.       — ...твой, — усмехнувшись, добавила она.       Брат аж поперхнулся и закашлялся, со туком поставив бутылку на стол. Не сдержавшись, и от души захохотав, Аяна поспешила себя поправить, опасаясь, как бы он не лопнул, словно воздушный шарик.       — Чего?!       — Да шучу я, шучу, — отсмеявшись, сказала она. — Фёдор Достоевский - двадцать лет, учится на третьем курсе в МГУ, работает IT-специалистом.       — Так он всё равно старше тебя, — пробурчал брат.       — Три года - это ведь нормально!       — Фёдор Достоевский, значит, — задумчиво пробормотал Али, уставившись в одну точку. — К счастью, не знаю такого...       — Разумеется, ты его не знаешь! — фыркнула Аяна. — Да и откуда бы...       — Учится в МГУ? Какое совпадение, ты ведь тоже туда собиралась.       Ишь, с каким подозрением уставился! Аяна передёрнула плечами под его цепким внимательным взглядом. Затем брат медленно кивнул, делая какие-то выводы у себя в голове. Аяна уставилась на него, как на чокнутого, но решила прикусить язык. На удивление, Али быстро остыл со вчерашнего дня и более менее готов к нормальному разговору. Да и во взгляде у него то и дело проскакивает вина, робко высовывая голову и тут же прячась под натиском праведного гнева.       — Ну и как вы с ним познакомились? — обречённо вздохнул Али.       Аяна неловко почесала подбородок.       — Помнишь, мы в первый же день переезда сюда вышли прогуляться в парке? — начала она. — Когда ты отошёл за напитком, а я в одиночку шла себе, никого не трогая, на меня напала собака. Её хозяйка от неожиданности отпустила поводок. Убегая, я залезла на дерево...       — В первый же день такое приключение найти - это же надо быть сверхудачливым, — насмешливо усмехнулся Али. — Что случилось потом?       — Появился принц на белом коне... Точнее , Фёдор, и прогнал собаку...       — Меня удивляет, что ты сумела залезть на дерево. Ты ведь не умеешь.       — Ну, залезть-то я залезла, вот только спуститься самостоятельно не смогла.       — И этот пацан героически помог тебе спуститься? — отвёл от неё свой насмешливый взгляд Али, задумчиво посмотрев куда-то в сторону.       — Он не умел лазить по деревьям, поэтому предложил прыгнуть.       Али, не удержавшись, фыркнул:       — И ты это сделала? А если бы он тебя не поймал? Как ты могла довериться незнакомцу? — он удручённо покачал головой. — Встретились как-то два гения...       — Он всё-таки поймал меня! — надула губы Аяна, недовольно посмотрев на брата. — А потом мы немного пообщались и он взял мой номер...       — То есть, с этого и началось ваше общение... — Али сделал несколько глотоков колы.       Аяна возмущённо глянула, как он опустошает бутылку:       — Эй, и мне налей!       Али закатил глаза, но всё же встал и пошёл за стаканом.       — Ты вообще, крайне редко пользуешься мозгами, — проговорил он, наливая колу в стакан. Затем зашагал в сторону холодильника, чтобы из нижней морозильной части достать кубики льда. — Напоролась на собаку и вместо того, чтобы бежать к ближайшим ларькам, где тебе с высокой вероятностью помогут, залезла на дерево, зная, что спуститься не сможешь. Затем приняла помощь незнакомца и дала ему свой номер. Потом встретилась с этим малознакомым человеком и продолжила общение... Воистину возмутительно.       Али вернулся за стол и протянул ей готовый напиток. Аяна залпом осушила стакан.       — Зато он красивый, интеллигентный, чуткий и, самое главное, богатый, — буркнула она. — Не удивительно, что я потеряла голову...       — Ты её и не находила, — брат устало развалился на стуле.       Он удручённо на неё посмотрел, будто бы спрашивая самого себя: "Ну и что мне с тобой делать?"       — Тебе не кажется, что всё это странно? — спросил Али. — Судя по твоему рассказу, собака ни с того ни с сего набросилась на тебя. Да и хозяйка не должна была так легко отпустить поводок. Как-то этот Фёдор слишком уж удачно появился в роли спасителя... А если это был его хитроумный план?       У Аяны дёрнулось левое веко. Он что, сейчас серьезно? Никто бы не додумался до такого многоступенчатого плана, идеально сотворив его в жизнь без сучка, без задоринки.       — Не беси меня, — бросила она брату, за что в ответ получила тяжёлый вздох.       — Какая у него семья? — продолжил расспросы Али.       — Никакая. Родители погибли... Он одинокий человек.       — Значит, со всякими закидонами...       — Эй! Его ситуация очень схожа с нашей, не находишь? Так что не нужно так плохо о нём думать.       — Именно потому, что его положение схоже с нашим, я и предположил подобное. Кому, как не мне это знать?       Аяна с досадой застонала, прикрывая голову ладонью. Когда же он избавиться от своей надоедливой привычки подозревать окружающих её людей во всех смертных грехах? Нужно было и дальше от него всё скрывать!       — В тот день надо было сидеть дома, — раздражённо произнесла она. — Догадывалась ведь, что ты придёшь так не вовремя!       — Зачем тогда пошла?       — Не знаю… Тупая моя башка!       — Да-а… Тут уже не поспоришь, — снова усмехнулся Али.       Аяна готова была придушить его на месте. Но пора сообщить главное.       — Если ты так в нём сомневаешься, можешь встретиться лично, — вскинула она голову, с вызовом посмотрев на брата. — Фёдор сегодня предложил поговорить с тобой, чтобы доказать серьёзность своих намерений.       Али заинтересованно склонил голову набок. В карих глазах, в которых прежде плескалось лютое презрение, появилась искра уважения.       — Довольно смело с его стороны, — оценил он. — Пусть приходит послезавтра. Посмотрим, что он за фрукт.

***

      Вот и пришло время Сергею Есенину выписываться из больницы. Господин Маяковский быстрой походкой направлялся к палате, где лежал его старый друг. Дело о Смерти Небожителей оказалось запутанней, чем они предполагали на первый взгляд. Но, стоит отметить, что с переводом иностранных эсперов, дело начало двигаться с мертвой точки. Владимиру не хотелось это признавать, но по правде говоря, Али и Алия сделали намного больше работы, чем они сами. Несправедливо он относился к новичку, стоит признать.       Владимир проработал обычным эспером около десяти лет. Были разные задания: мелкие, где сгодились небольшие навыки и умения, и крупные, в которых требовалось включать логику и сообразительность. Но дела, похожего на Смерть Небожителей, он еще не встречал. Так ещё и новая организация объявилась…. Крысы Мертвого Дома…       Владимир был согласен с теорией Али, что эти организации между собой связаны. Но прямых доказательств пока не было. Маяковский шел по коридорам больницы. Белый халат плавно извивался на плечах мужчины. Владимир впервые навещал подчинённого в больнице, и от этого становилось немного не по себе. Когда Есенин полностью окрепнет, то он устроет этому больному достойную тренировку!       На самом деле, Владимир Маяковский давно задумывался о том, чтобы ввести в их организацию тренировки по рукопашному бою и видению оружия. Данные навыки очень важны, и, к сожалению, не все эсперы этим владеют.       Владимир вздохнул. Он является лидером «Авангарда» всего несколько лет… Ему ещё предстояло много узнать. Как лидер, Маяковский пока ещё не идеальный, и он сам это понимает. Надо будет больше времени проводить с коллективом...       И как так угораздило, что как только Есенин вышел на улицу - его сразу же подстрелили?! Мда, с этим эспером их связывала крепкая дружба. Хоть и своеобразная. Они знали друг друга настолько долго, что уже привыкли не фильтровать речь и говорили всё, что взбредёт в голову рядом с друг другом. Наверное, от этого складывалось неверное впечатление...       Наконец, Владимир дошел на нужной палаты. Он повернул дверную ручку и вошёл внутрь комнаты. Господин Есенин с увлечением читал какую-то книгу. Он даже не сразу заметил, что в палату кто-то вошёл.       — Кгхк, — Маяковский демонстративно кашлянул, чтобы на него обратили внимание.       Только потом Есенин оторвался от чтения и повернул голову в сторону двери. Его черты лица смягчились, когда он увидел своего друга. Мужчина отложил книгу на тумбу и рукой указал на кровать.       — Ну, что стоишь в дверях, как не родной? Проходи, не стесняйся.       Маяковский закатил глаза и прошел к кровати пациента. Он сел, придерживая халат, чтобы тот не слетел с плеч. Взгляд Владимира упал на ту самую книгу, которую только что читал Есенин. Он взял ее с тумбы и стал рассматривать:        — «Русь моя, кто ты?» — прочитал название Маяковский. — С каких пор ты читаешь стихотворения? Нет, не правильный вопрос. Ты умеешь читать?       Глаза Есенина расширились от подобного высказывания.       — Я что по-вашему, совсем безграмотный?! — крикнул Сергей.       — Я думал, ты и девятого класса не закончил в школе.       — И что как, по-вашему, я в университет поступил?       — Ну, не знаю. Может тебя даже в списках не было. Ты просто приходил послушать лекции.       Сергей Есенин упал на свою подушку. Он демонстративно сложил руки в замочек в области грудной клетки.       — Невероятно смешная шутка, господин. Я-то думал, вы пришли меня проведать. А вы всё издеваетесь.       — Ну, так да. Я пришел тебя проведать, но когда увидел в первые в жизни, что ты читаешь… Не смог удержаться! — Маяковский положил книгу на место.       Есенин устало улыбнулся, отчего в душе Маяковского стало теплее. Они учились в одном университете, даже на одном факультете. Устроились на одну работу. Несколько лет проработали в качестве партнёров. Вдвоем смогли раскрыть не мало запутанных дел. Но вот недавно руководство повысили Владимира, назначив главного по делу Смерти Небожителей. После этого они не так часто виделись. Да и Маяковский заметил, что после его повышения, Есенин слишком сильно обленился и обнаглел. Думает, что раз его друг главный, то ему можно баклуши пинать? На самом деле, Владимир уже собирался поговорить с другом на эту тему, но, к сожалению, не успел. Он попал под расстрел, и был ранен. Может хоть этот случай научит Есенина, что нужно работать усерднее?       — Как твое самочувствие? — спросил Владимир.       — Уже лучше. Сегодня будут выписывать, — Есенин замолчал на некоторое время, обдумывая мысли. — Мне жаль, что я оказался настолько бесполезным... Следует исправиться.       Сердце Владимира сжалось, когда он взглянул вниз, туда, где была перевязана рана. Так этот оболдуй понял свой промах.       — Я рад, что ты это понял. Но не нужно винить себя. Ты тогда помог Али. Мальчишка мне все рассказал. Если бы тебя не было рядом, был бы совсем другой исход. Может быть, погибло бы ещё больше гражданских и возможно, даже сам Али.       — Хотите сказать, что я ещё могу быть полезным «Авангарду» ? — спросил Сергей, с неудовольствием взглянув на боевое ранение.       — Пока тебя не побьешь, ты и шевелиться не начнёшь. Но, притом ты ценный сотрудник. И как руководитель…. Нет. Как друг и товарищ, сделаю из тебя хорошего эспера!       Сергей Есенин закрыл глаза и мягко улыбнулся.       — Какая трогательная речь, я сейчас расплачусь!       — Заткнись.       Они оба чувствовали, что между ними образовалась пропасть, с началом этого дела. Теперь же, Владимир и Сергей осознали свои ошибки.       — А если серьезно... Давно я от тебя не слышал таких речей, Владимир, — Есенин открыл глаза и совсем по-другому посмотрел на друга.       Это были те самые глаза, как тогда, несколько лет назад. Когда они были как товарищ и товарищ, а не подчинённый и руководитель.       — Заметь, я все честно сказал. Без подколов.       В этот момент, в дверь постучали. Сергей и Владимир одновременно повернули головы к двери.       — Войдите, — крикнул Есенин.       В палату вошли Али и Алия с пакетом фруктов.       — Мы пришли проведать господина Есенина, — сказал Султанов. — Не думал, что и вы тоже здесь, господин Маяковский.       — Ну, нужно было провести воспитательную беседу, — Маяковский со смехом хлопнул рукой по ноге Есенина.       От этого Сергей немного заскулил.       — Ты бы лучше с Али брал пример! — прококрыхтел Сергей. — Он, в отличие от тебя, принес фруктов больному!       — А харя не треснет?! — перевел свой взгляд Владимир на Сергея. — Ты итак тут, как в шоколаде жил, пока мы на работе загибались.       — Я ранен был! Забота должна быть.       — Я оплатил эту палату и твое лечение! Совесть имей!       Али с Алией понимающе переглянулись. Эти двое всегда будут друзьями. Несмотря на такой разный характер.