Nimble mouse.

Возвышенная любовь, когда один готов пожертвовать всем ради другого, казалось, существовала лишь в низкосортных, дешёвых произведениях кинематографии. Люди зачастую романтизируют отношения героя и злодея в фильмах, в котором нет ни намёка на романтику и прочую дребедень. Маленьким девочкам, как бы их назвала Иори, симпатизирует троп "От ненависти до любви". И каждый раз, когда на экране демонстрируется крошечное, незначительное взаимодействие между врагами, они в переносном смысле "ссутся кипятком". Верещат как ненормальные, от чего закладывает уши. Хино, впрочем, не была частым посетителем кинотеатров, а потому и терпеть создаваемый безумными фанатами шум терпеть не приходилось. Ей больше симпатизировали домашние сеансы в кромешной темноте, в которой единственным источником света было только мерцание от экрана компьютера. С чашкой обжигающе горячего чая в руках, сделав глоток которого обжигаешь потрескавшиеся губы и гортань, в которой почему-то стало сухо, как в пустыне. С накинутым на плечи колючим, но действительно тёплым пледом; как когда-то в детстве, когда бабушка укрывала замёрзшую, продрогшую до костей внучку холодными зимними вечерами. От нахлынувших воспоминаний на устах застывает мягкая, полная какой-то счастливой тоски, улыбка. В последнее время студентке геройского курса не удаётся расслабиться в компании хорошего фильма. Во многом это связано с бременем ответственности, что не подъёмной ношей опустилось на плечи девушки. К выбору профессии она подошла со всей серьёзностью, осознавая какой риск может последовать за собой противостояние становления профессиональным героем. Блондинке совсем не хотелось становиться главной героиней однотипного аниме-сериала с жанром махо-сёдзё, но чувство справедливости, зародившееся ещё в далёком детстве, взяло вверх над всеми чувствами и логическими рассуждениями. Шаткая, хрупкая надежда на будущее, в котором Иори станет по-настоящему кому-то нужной крепчала с каждым днём всё сильнее. Попасть в первую десятку профессиональных героев со своей причудой атакующего типа не составит труда. Не говоря уже об упорстве девушки, что гналась за силой. Всё для того, чтобы стать надёжной опорой для других; высокой стеной, выдерживающей любые воздействия из вне. Но идеальным, на взгляд студентки геройского курса, планам суждено было рухнуть в одночасье. Обратиться в пепел именно в тот момент, когда в жизни её появился мужчина с глубокими, цвета бирюзы, глазами, напоминающими драгоценные камни. На первый взгляд Даби казался тем самым «плохим парнем», имеющим огромное количество вредных привычек. И даже его неестественно-фиолетового цвета ожоги не могли скрыть его привлекательности. Хирургические скобы, скрепляющие между собой границы обгоревших и здоровых участков кожи придавали некого шарма. Хино не могла поверить, что думает о ком-то в таком русле. Собственные мысли казались наваждением; чем-то неправильным и грязным. Сама не понимает, в какой момент свернула не туда. Заплутала средь высоких, чернющих словно смоль, сосен в густом лесу сомнений. Иори могла поклясться, что всего день назад она бы с уверенностью сказала, что никогда не потеряет голову от любви. Теперь же она готова была проглотить собственные слова, с горечью осознавая, что противоречит собственным принципам и устоям. Каждая клеточка её тела тянулась к Даби, желая коснуться его вновь. Ощутить жар от его прикосновений к оголённой коже, покрывшейся мурашками. Дикое, неукротимое пламя бушевало где-то внутри, требуя вырваться наружу в жгучем, страстном танце. Хино потеряла всякое спокойствие; её действия стали необдуманными, нецелесообразными. В памяти по сей день свежи воспоминания об огне невероятно притягательного голубого цвета, напоминающего собой оттенок «морозного неба». Охваченные беспощадным, всепожирающим пламенем верхушки высоких деревьев густонаселённого леса, окружающего летний тренировочный лагерь; и едкий, удушающий дым, приводящий к мучительному, натужному кашлю. Возникшая сама по себе слезоточивость свидетельствовала о реакции зрительного органа на внешний раздражитель. Потому как предполагалось, что в летнем лагере первогодкам будет обеспечена безопасность, Иори не была готова к такого рода ситуациям. Длительное воздействие с очагом возгорания могло привести, в лучшем случае, к отравлению газом. А в худшем к отёку мозга, потому как кислород попросту перестанет поступать в лёгкие. Иори могла задохнуться в следующую секунду, если бы не поспешила выбраться из ловушки смерти. Продираясь сквозь густые ветви могучих, тысячелетних деревьев, вырвала собственную жизнь из костлявых, крючковатых лап жнеца с острозаточенной косой. Без последствий не обошлось, девушка поняла сразу, как только её стошнило у корней пострадавшего от огня вяза. Ещё не переварившаяся в желудке пища оказалась под ногами в виде однородной массы. Хино посчастливилось проделать весь путь до места, которого ещё не коснулось вредоносное пламя, в гордом одиночестве, не встретившись с захватчиками лицом к лицу. Её одноклассникам повезло чуть меньше и, как узнала она позже, некоторым из разбившихся по парам учеников пришлось вступить в бой. В свою очередь, блондинка была лишь молчаливым наблюдателем, притаившемуся средь колючих, зеленеющих кустов с тонкими, царапающими кожу сухими ветками, обламывающимися от любого неверного движения. Компания из трёх человек, включающий в себя Изуку, Шото и Мезо, пережившая, казалось бы, настоящий ад, противостояла Даби и Мистеру Компрессу. Рисковали собственными жизнями, лишь бы спасти Кацуки и Токоями, оказавшихся в плену вражеских сил. Иори уверяла себя, что непременно вступила бы в бой, не будь ослаблена действием угарного газа. Пробравший до костей озноб, из-за которого бросало то в жар, то в холод, крупной дрожью прошёлся по телу. Едва удавалось выхватить из мутной пелены смазанной картины перед глазами какие-то чёткие образы. Однако всё же каким-то образом девушке удалось пройтись взглядом по фигуре покрытого ожогами мужчины вдоль и поперёк; и запомнить каждую деталь его, пусть и неидеальной, но привлекательной внешности. Непослушные, на вид жёсткие, волосы, в которых отблесками играет пламя. Выпущенное злодеем, чтобы атаковать необученных как следует студентов. Блондинка едва соображает и уследить за битвой между людьми со сверхспособностями, находящихся по разные стороны баррикад, ей не удаётся. Но блондинкой не остаётся незамеченным появление двух других существ, чей внешний вид нельзя описать обычными словами. Единственное, что вертится на языке, так это "жуткие". Хватало одного взгляда на них, чтобы понять, сколь они опасны и непредсказуемы. Создавалось впечатление, что они проникают в самые потаённые уголки души. Сердце замерло именно в тот момент, когда Иори встретилась глазами с Даби. Тянувшем уголки губ в ухмылке, полной какого-то ехидства. Ожившие в животе бабочки, водоворотом кружившие внутри, словно в один момент умерли. Все до единой. Девушка испытывала противоречивые чувства — от трепета и волнения до тревоги и страха. Желала сорваться с места и оказавшись рядом, признаться в своей симпатии. Но это так глупо, ведь они даже толком не знакомы. Они никогда не смогут быть вместе, потому как сражаются по совершенно разным причинам. Их цели разнятся, они никогда не смогут понять друг друга, не говоря уже о том, чтобы стать ближе. Эта глупая симпатия никогда не перерастёт а любовь и одержимость. Но когда утром девушка обнаруживает распахнутым окно в собственной спальне, она меняет своё мнение. Его запах отпечатался в сознании: нотки амбры, смешиваюшиеся с с табаком. Аромат, даривший покой и чувство какой-то мнимой защиты. Не сразу замечается и клочок бумаги, обожжённый по краям, впитавший в себя горьковатый душок сгоревшего пергамента. Лишь одно слово: "Мышка".