Реальная сказка — 2

      — Боюсь спросить: что это было? — скинув невидимые оковы, Кира вышла из сумрака. Рассказывать о своих видениях нужды нет, от хозяйки Лориэна такое утаить сложно. Да и читает она всех как открытую книгу. Видеть мать в качестве чёрной госпожи да в таком облике — я вам скажу, зрелище не из приятных. Но! По-своему притягательное! Вот! Поймала себя на мысли, что ей тёмная сторона родительницы всё же по душе. Нет, это не её мысли, это кольцо заставляет так думать.       — Ты и без моих комментариев всё прекрасно поняла. Но мои волнения — о тебе.       — Со мной всё нормально, а я-то думала, откуда во мне тёмное начало. — Кира спустилась вниз по лестнице и встала вблизи зеркала.       — В каждом оно есть, зависит, чью сторону ты выберешь. Думаешь, меня не искушали лестными предложениями?       — А слова «Я уплыву за море и останусь Галадриэль» меня насторожили. Ты сейчас собираешься уплыть? — Такой поворот дочь не устраивал: в Валинор она не собиралась.       — А что тебя удивляет? Собираюсь, но позже. Надо кое с чем разобраться.       — С чем, если не секрет?       — Расскажу, но не сейчас. — Уголки её губ приподнялись: — А ты пришла что-то узнать?! — Галадриэль взглядом показала на чашу и подняла с земли серебряный кувшин.       Кира запаниковала: конечно, пришла узнать, что будет и чем сердце успокоится, — мелькнул сарказм, но в эти минуты было не до веселья, её поймали с поличным, как вора, который покушается на собственность хозяйки Лориэна. И чем она лучше Мэри?       — Хотела, но… — собиралась ответить, что после увиденного передумала. Но действия перворождённой подтолкнули на принятие решения.       Владычица наполнила кувшин в ручье и подошла к зеркалу. Тонкой струёй вылила воду в каменную чашу: — А что ты хотела в нём увидеть?       Кира наблюдала, как серебряная струя заполняет плоский каменный, круглой формы сосуд. Куда после девается вода?       — Да кто же знает, что оно покажет. Ты и сама этого не знаешь, ведь так? — хитро проговорила Кира; только бы не отплытие.       — Загляни в него, — мягким голосом пригласила мать. — Не бойся.       Гладкая поверхность магически притягивала, в ней отображались ночное небо и луна. Заглянув, она увидела своё отражение, даже успела улыбнуться этим сияющим глазам и светлым волосам, которые при лунном свете действительно переливались. Но тут поверхность пошла кругами. Она внимательно смотрела в зеркало. Её внешность стала стремительно меняться. И уже видела худую морщинистую, с потухшими глазами и полностью седую старуху. Сердце сжалось, глаза наполнились ужасом.       — Это настанет, если с Эа уйдёт магия, — прошептал чужой голос, она даже не поняла, кому он принадлежит: мужчине или женщине. Он больше походил на шорох листвы.       Картинка поменялась. Трандуил прогулочным шагом шёл по цветущему саду, правой рукой он касался бутонов. Лучи утреннего солнца скользили по всему живому, играя с росой. Он остановился и развернулся, и тут к нему подлетел маленький, лет пяти, ребёнок, светлые до плеч волосы и голубые глаза, очень похожий на короля, и протянул тому руку. «Сын», — успела подумать Кира, делая вывод из-за одежды. Владыка опустил голову и улыбнулся. Мальчик что-то сказал и махнул рукой в сторону.       Картинка вновь поменялась. Тьма опустилась на землю. В лужах крови и грязи лежали мёртвые эльфы. Трандуил, с изувеченным лицом — следы, которые на долгую память оставил Смауг, — с мечом в руке стоял на коленях, но с гордо поднятой головой. Над ним нависала огромная тень в железной короне. Кира дёрнулась. Вода пошла мелкой рябью, будто сотрясаясь от смеха. Секунда, и огромный огненный глаз всплыл из черноты к поверхности, издавая пронзительный, на низких частотах звук. Переселенка схватилась за виски, лицо исказилось болью. Вода закипела.       — Отойди от него, — приказала Галадриэль. Кира покачнулась и отступила назад. Всё моментально завершилось. Вода замерла и отразила небо и луну, боль прошла, в голове прояснилось.       — Я не стану спрашивать, что ты видела.       — Я сама мало что поняла, — ответила она, поднимая на мать глаза.        — Пойдём, тебе требуется отдых. Ничего, когда окажешься дома, там и воздух другой, и время, и жизнь вечная. Почувствуешь лёгкость и свободу, и никаких Сауронов.       — Из-за него я должна бросить всех, кого люблю? — Кира не стала спорить, но мысли вслух высказала.       Галадриэль приобняла дочь за плечо: — Так будет лучше для всех.       — Они же все погибнут. Только не говори, что так угодно Валар. Йаванна не допустит, чтобы её творения исчезли.       — Я чувствую, что наше время прошло, — вздыхая, ответила мать.       — Думаешь, им не страшно? Им без нас не устоять.       Кира понимала, что спором ничего не добиться и нет в нём смысла. Время само всё расставит на свои места. А Трандуила она не оставит. Если им суждено погибнуть, то она уйдёт в чертоги Мандоса вместе с ним.       На следующий день все хранители собрались у владык. Киру не пригласили, но она явилась и стояла поодаль.       — Возможно, среди вас найдутся те, кто желает вернуться домой. Или остаться с нами, — Келеборн развёл руки в стороны на манер «милости просим». Дал пару минут на принятие решения и продолжил, вглядываясь в каждого: — Но если враг завладеет кольцом, им придёться отступать вместе с нами к морю, и в битве уцелеют не все.       Кира же прочитала между слов: мы-то уплывём в Бессмертные земли, а вы останетесь. Может быть, мы с радостью взяли бы вас, но увы, Валинор — не проходной двор. Так что делайте выбор.       — Они решили продолжить свой нелёгкий путь, — ответила за них Галадриэль.       — Какую дорогу вы выбрали? — продолжил владыка.       — Мы ещё не знаем, Гэндальф ни словом не обмолвился. Цель была — добраться до Лориэна, и вот мы тут, — заявил Арагорн.       — У вас же было время всё обсудить, не в последний же день это делать, — не выдержав, возмутилась Кира и вышла из укрытия.       — Кирибриан! — остановила её Галадриэль.       — Что? Они не дети малые. Сколько раз ты пересекал Средиземье вдоль и поперёк? — она обратилась к Арагорну, глядя в серые глаза. — А ты, сын Трандуила, что — впервые странствуешь? И будто вы не знаете этих мест. Надеялись на волшебника? Нет, вы дадите сделать выбор Фродо, — она указала рукой на полурослика, — мудрые мужи Средиземья. И что тут думать? Вы можете двигаться вдоль правого берега Андуина, но по левому короче. Можете воспользоваться лодками или пройти через Лихолесье.       — Если ты так хорошо знаешь дорогу, пойдём с нами, — завопили, словно дети, хоббиты. Пиппин подскочил и взял её за руку и, подняв голову, заглянул с надеждой:       — Пойдём, пожалуйста! Нам будет не так страшно, — и тут же покраснел. Только Кира хотела ответить, как гондорец предложил:       — Путь через Гондор длиннее, но безопасней. И вправду, составьте нам компанию, — Боромир учтиво склонил голову.       Кира перевела взгляд на Леголаса и Арагорна.       — Мне кажется, тебе безопаснее остаться дома, — заявил лихолесец и сложил руки на груди. — Не хватает нам в дороге дев, — пробормотал он.       — Я сама знаю, где меня хватает, а где нет,— ответила также на синдарин.       — Что он сказал? — Мэри потянул её за рукав.       — Он не против, — перевела она и мило улыбнулась хоббиту, тот ответил, растянув довольно губы.       — Кирибриан, это опасно! И мы не уверены, что вернёмся. Может быть, тебе…       Она грубо прервала речь Арагорна: — Может, мне вместе с Арвен отправиться в Валинор? Спасайся кто может, так, по-твоему?! Я вам не маленькая девочка, чтобы вы решали за меня, — она обвела всех взглядом и остановилась на родителях: — Я сама принимаю решения, куда и с кем мне идти.       — Ну, так ты с нами? — возник Пиппин, другие хоббиты с надеждой ждали ответа.       — А что скажет Гимли, он один ничего не предложил.       — Ну, я… я «за»! Отличный воин нам не помешает, — и улыбнулся.       — Тогда я иду с вами!       — Кирибриан, — мягко позвала Галадриэль.       — Я знаю всё, что ты скажешь, но я отвечу: прости, мне нужно в Мордор, — и хотя я так и не нашла сведений о кольце, избавиться от метки я должна. Иначе мне не будет покоя. И даже там, — она говорила о Валиноре.       — Ну что ж, — вмешался Келеборн, — я не стану препятствовать твоему решению, это твой выбор и твоя судьба. — Он подошёл к дочери, обнял и шепнул: — Ты вся в свою мать! — Отстранившись, продолжил: — Мы снабдим вас лодками и всем необходимым. Они небольшие, но лёгкие и прочные, так что сможете плыть без опаски. А пока будете спускаться по Великой реке, обдумаете, где вам свернуть — на восток, в Мордор, или к западу, в Гондор.       — Лодки! Лодки! — приободрились хоббиты, пешими-то идти не хотелось, а тут река сама понесёт их; впереди их ждут великие опасности. И только Сэм опечалился: признаться, что не умеет плавать, было стыдно.       Вернувшись к шатру, они обнаружили, что эльфы всё уже приготовили к походу: припасы и одежду. Гимли не постеснялся, заглянул в один из мешков и достал завёрнутую в толстые листья лепёшку.       — Что это? Хлеб? — не успев попробовать, разочарованно заявил он. — Странно выглядит! — откусил и не заметил, как в одно мгновение сжевал всё.       — Это лембас, — сзади послышался голос Киры, — не переешь, ты теперь и так проголодаешься лишь к вечеру.       — Ой ли! Вы плохо знаете гномов, моя госпожа! Но я в жизни не ел ничего вкуснее.       — Рада, что тебе он пришёлся по вкусу. Если захочешь, я научу тебя его печь. — В ответ гном добродушно просиял и завязал свой мешок.       — Вот-вот, лучше бы хлеб пекла, — мимо в палатку прошёл Леголас.       — Эльфийский принц, видать, не рад тебе, — шепнул Гимли.       — Это его проблемы.       — Это наши проблемы. Ты, между прочим, обещала вернуться, и кое-кто ждёт, — недовольно фыркнул он, перейдя на синдарин.       — А тебе-то какое дело? — так же ответила она и заглянула в шатёр. Эльф быстро складывал вещи в походную сумку.       — Ты не представляешь, во что ввязываешься.       — А тебе откуда знать? Вот эта метка уже сто лет как мучает меня. И моё единственное желание — избавиться от неё и от того, чья она, даже ценой своей жизни. Я хочу свободно дышать, но пока зло ходит по нашей земле, я не смогу вернуться в Лихолесье, и Трандуил это понимает, в отличие от тебя.       — Прости, — Леголас опустил голову, — я хотел как лучше.       — «Как лучше», — передразнила она. — Да они меня собрались отправить в Валинор, без права попрощаться с твоим отцом. Раз — и нет меня больше. А я всё же рассчитываю вернуться к нему свободной. Ты понимаешь, о чём я?       — Понимаю!       — Что у вас тут? — в шатёр заглянул Арагорн.       — Ничего, — ответила и прошла мимо мужчины.       Возле палатки замерли все, и как только Кира вышла, их лица вопросительно исказились.       — Всё хорошо, я иду с вами!       Хоббиты моментально запрыгали и захлопали в ладоши. Мэри и Пиппин забрались на фонтан и начали танцевать, напевая весёлую песню.       — Это хорошо, что у вас отличное настроение! — От громкого голоса хоббиты замерли, потом соскочили на землю. — Мы хотели преподнести каждому из вас подарок. — Келеборн и Галадриэль появились у шатра неожиданно, позади стояло несколько эльфов, в руках которых висели длинные лориэнские плащи с капюшоном из лёгкой и тонкой, но плотной ткани, сшитые на каждого хранителя.       — Ой, какой красивый, — первый примерил Пиппин. — Так вот почему вы так легко скрывались от нас! Они сливаются с лесом из-за окраски ткани. — А эта брошка, — он коснулся маленького малахитового украшения в форме листа, — просто волшебная!       — Если его надеть наизнанку, то станешь невидимым, — продолжил эльф и показал как. Глаза хоббитов и человека увеличились. Эльфы раздали плащи всем, кроме Киры.       — А Кирибриан? — заступился Мэри.       — Не беспокойся, у меня есть, — тихо шепнула полурослику, стоявшему рядом.       — Плащи не спасут вас от стрел и копий, но зато защитят от холода и дождя, уберегут от палящего солнца и скороют от вражеских глаз. До этого момента ни один чужестранец не получил от нас лориэнской одежды, — продолжил Келеборн. — Пусть они помогут вам!       — Я тоже хотела бы преподнести каждому из вас подарки, они не такие практичные, но, я уверена, они вам пригодятся.       — Фродо, подойди. Этот хрустальный сосуд содержит в себе свет Эарендиля, — она вложила фиал в ладони хоббита. — Он укажет путь, когда вокруг опустится тьма. — Хоббит испуганно уставился на Владычицу. — Ты справишься, мой юный друг.       — Арагорн, — она подошла к мужчине. — Я знаю всё! — она коснулась подушечками пальцев украшения на его груди и заглянула в серые уставшие глаза. — У меня нет для тебя лучшего подарка, чем ты получил. Она верит в тебя, иначе не подарила бы свою любовь — Элессар.       Мужчина склонил голову, словно перед матерью: — Я оправдаю ваше доверие, госпожа!       Эльфийка улыбнулась и подошла к лихолесцу: — Тебе, мой дорогой Леголас, сын Трандуила, я хочу подарить лук Галадримов, который изготовлен из дорогого для нас дерева, а тетива, словно струна лютни — из волос лориэнских дев. Пусть он послужит верой и правдой. — Эльфу вручили лук и полный колчан стрел. Принц учтиво склонил голову.       — Тебе, Боромир, сын Дэнетора, — Галадриэль подошла к крепкому мужчине в доспехах, — хочу подарить пояс. Носи его с честью в память о дружбе между людьми и эльфами. — В ответ мужчина опустился на одно колено и принял из рук владычицы дар.       — Гимли, я знаю, о чём ты мечтаешь. Вот, возьми, — она протянула бархатную миниатюрную плоскую коробочку. Гном не стал открывать и лишь низко поклонился.       — Ну что, мои милые хоббиты! Ваш черёд! — Хоббиты облепили владычицу. — Сэм! Я знаю, как ты любишь растения, позволь преподнести эту шкатулку, — она протянула маленькую коробочку. — В ней земля из моего сада. Я думаю, ты знаешь, что с ней делать.       — А можно мне…       — Да, всё, что пожелаешь, — она улыбнулась.       Сэм замялся и покраснел, ему настолько стало неловко, но не попросить он не мог: — Мне бы верёвку, прочную и длинную, как ваши. — Владычица кивнула.       — А можно нам какое-нибудь оружие? — наперебой заголосили Мэри и Пиппин.       — Можно! Но пообещайте мне, что вы будете очень осторожными.       — Обещаем! — ответили в один голос.       — Примите эти клинки в дар, пусть они сослужат хорошую службу.       Хоббиты, разглядывая подарки, радостно помчались за своими вещами, а владычица подошла к последнему участнику похода.       — Я ничего не приготовила для тебя. Но очень хочу, чтобы ты вернулась целой и невредимой. — Она сняла с себя колечко и надела на палец дочери: — Оно принадлежало твоей бабушке, пусть оно хранит тебя от тьмы.       Кира обняла мать: — Я вернусь! Узнай про кольцо, о котором я говорила, это очень важно! Я вас сильно люблю! Верь в меня! — она отстранилась.       — Халдир проводит вас до причала, где уже ждут лодки. Пусть небеса хранят вас! — Галадриэль подняла правую руки, прощаясь с братством.       — Все за мной, — скомандовал стражник.