Город оружейников

Тишина и лёгкий вой метели — они сейчас окружали Сашу. Страшно. Конечно, рядом сидит мужик, к тому же он врач. Ничего хорошего это не сулит, ведь врачи всегда делают больно — это их работа. А есть и те, что вовсе убивают. Они намного хуже самых страшных тварей. — Тебе надо поесть. Каша или мясо? — спросил Виктор, не отрываясь от стола, при этом стоя к ребенку спиной. Из-за этого напряжение нарастало. Он хочет её отравить. Да, определенно. А потом забрать себе все припасы и выкинуть на улицу саму девочку. Но тогда бы он не забирал её себе. Определённо мозг в состоянии страха и паники работает хуже и логике не поддаётся. — Ну, ты чего молчишь? Могу и то и то положить, — продолжал мужчина, наконец обернувшись к Саше, на что она кивнула. Незаметно Виктор выдохнул с облегчением. Если бы она отказалась, то пришлось бы дать ей что-то из её немногочисленных запасов, ведь девочка не рассчитывала на такое длительное приключение. Открывается сначала консерва с кашей, следом мясо, а потом тарелка лежит перед девочкой. Гречка с курицей. И всё очень даже симпатично выглядит, но от гречки желудок выворачивало, откуда бы вышла такая же гречка. «Как будто не существует на свете других каш…» — пронеслась в голове Саши мысль, пока она перемешивала это блюдо Мишлена ложкой. Виктор терпеливо ждал. Ему не доводилось работать с детьми, но хорошо понимал он людей в целом. Вот и Сашу он не торопил, зная, что ей нужно привыкнуть, освоиться, любой бы делал так на её месте. Наконец-то первая ложка была принята. Определённо эта каша была вкуснее, чем на базе. Вкус был какой-то другой. Девочка не знала почему. — Как ты оказался в том лагере? — начал хирург, глядя в сторону лампы, что освещала помещение. Буравить Сашу взглядом определенно не лучшая идея, но голубые глаза, как льдинки, смотрели прямо в душу. Девочка всегда восхищалась такими глазами: голубыми, синими, зелёными, янтарными. Да вообще всеми, только не своими. Она не видела в них, как она говорила, чего-то завораживающего. Тёмно-карие, почти черные глаза никто не замечает, не делает комплименты, не наслаждается ими. — Я девочка, — терпеливо повторила Саша, а Виктор аж чуть вздрогнул, понимая, что весьма некультурно ошибся. — Ничего, всё нормально, меня постоянно путают. — поспешила добавить та, дабы избежать неловкой ситуации. — Извини, Саша. Если не хочешь — можешь не говорить. Ты потерялась? Тебя, наверное, ищут, — произнес Виктор, и теперь пришла Сашина очередь удивляться. Если она расскажет, её отведут обратно, а там вряд-ли её ждёт нечто хорошее. Рация уже перестала надрываться. Связист, Игорь Васильевич, уже поднял тревогу. Люди забеспокоились, зная, что задница Саши — магнит для приключений, который работал регулярно, ведь если девочка не ищет приключения, то они находят её. — Она не выходит на связь уже несколько часов. Что будем делать? — спросил Игорь, глядя на сидящего рядом мужчину. — Саша, Саша… Да кто её вообще выпускает?! К кровати привяжу. Dummes Mädchen… — прошипел мужчина, потягивая трубку и выдыхая из неё тёмный табачный дым, который Саша никогда не любила. Многим он напоминал немца, и за глаза его называли Паулюсом. А он, чтобы соответствовать данному прозвищу, добавил в свой язык немецкую речь. Даже одевался он по фашистской моде сороковых годов. Человеком он был не то, чтобы злым, скорее, нервным и вспыльчивым. Хоть казалось, что он мучается людей, он просто пытается о них позаботиться, однако, выходит весьма своеобразно. — Дак и что делать? Зимой твари активнее, итак, уже одного нашего убили, — ответил Игорь, взъерошив смоляные волосы. — И боевые запасы на исходе. Мы же не бросим её. — Не бросим. В метель идти нельзя. — кратко произнес Паулюс, покачиваясь на стуле с задумчивым видом, что скрипел от каждого движения. Саша ещё никогда не пропадала так надолго. Один раз был, тогда ей сильно влетело, и то это было из-за обстоятельств — недалеко взорвалась мина, так что пришлось отходить от контузии. И всё бы было хорошо, если не война. Началось всё двадцать лет назад. Многие опасения сбылись: США напало на Россию, в ходе конфликта. Бомбы, танки, стрельба. Всё это превратило благородную русскую землю в руины. Опять. Люди не ожидали такого удара, силы были неравны. Верили, что случится чудо — русская армия выстоит, и так и было, до тех пор, пока американцы не решили использовать химическое оружие. Тогда земля русская окончательно канула во тьму. Многие погибли, многие умирали на койках в госпиталях, а кто-то превратился в жутких тварей. Все были разные: как люди, как звери, либо превратились в полностью неузнаваемое и бесформенное нечто. Но Америка захватила и другие страны, однако в Китае их ждал мощный удар — китайцы поставили под удар свою страну, но зато уничтожили врага. Весь мир был порабощён. Тогда Виктору было пятнадцать, он жил в Канаде, учился в медицинском. Он был ярым защитником людей, молодая кровь кипела, а потому он и дезертировал в Россию. С помощью местных врачей формально окончил медицинский и стал ассистировать на операциях, а после начал сам их проводить. Мужчина жил на базе при больнице, учился у хирурга, что стал для него близким человеком, и был эвакуирован. И Виктор очень жаждал его найти, потому и отправился в путешествие, но внутри его всё равно гложили сомнения. Он видел, как невинные люди страдали, как отравленные химикатами превращались в нечто нечеловеческое. Он знал, что в этом новом мире, где правилась тьма и хаос, не было места для сострадания и милосердия. И вот теперь он здесь, в этой заброшенной здравнице, с девочкой, которая потерялась в этом кошмаре. Он не мог позволить себе расслабиться, несмотря на усталость и напряжение. Вокруг было слишком много опасностей, слишком много тайн и тьмы. Вера в чудо была застывшей и тусклой в его душе, к сожалению. Вся его жизнь пронизана была страхом и борьбой за выживание, защиту тех, кто был ему дорог. А сейчас перед ним стояла новая, неизвестная задача — найти путь домой для этой девочки, несмотря на все препятствия и опасности. Он знал, что каждое решение, каждый шаг мог повлечь за собой последствия, но он был готов идти до конца. Ведь в этом мире, где царили болезни и смерть, оставалась надежда на светлое будущее, даже если она почти потухла. Саша родилась, не видя мирного неба. Отец бросил её мать, как только та забеременела и, как оказалось, у него была другая семья, с которой он эвакуировался. Лена не знала, что делать. Тогда на помощь пришла её мать и другие люди с завода. Девочка появилась на свет в Ижевске — оружейной столице России, а соответственно, место это было богато заводами. В стенах одного из них она и родилась, там в мирное время работала её мать. Долгое время завод выпускал сталь, а там стал просто убежищем для людей. До шести лет Саша росла там, но одно событие разрушило все планы. Пришли военные, выстроили всех спиной к стене и стреляли. Сашку спрятали, но она всё видела. Убили бабушку. Мама была сильно ранена, но помощь успела подоспеть. Женщину спасли, и вместе с девочкой забрали на базу: санаторий в лесной зоне. Но смерть настигла и там. Через два года на вылазке Лене не хватило патронов. Саша тогда очень много плакала. Но малышку под своё крыло взял снайпер Зайцев. Многие напоминали ему об этом герое советского союза, но мужчина лишь отмахивался, говоря, что это просто воля Судьбы. Он научил Сашу стрелять и пользоваться оружием, для девочки он был примером смелости и мужества. У неё отлично получалось, но живых мишеней убивать у Саши не поднималась рука. По фамилии учителя её прозвали Зайчонком, на время позабыв старый позывной. Через два с половиной года умер и он. Саша не хотела видеть и слышать всё, что напоминает о нем, тогда вернули ей позывной «Зигги», который использовался до сих пор. Никто не знал, откуда взялось это прозвище, да и особо не задумывались. Просто в какой-то момент начали использовать его.