Покой

Маленький рыцарь мельтешит перед глазами. Темное пятнышко, которое Полый еле различает в этом оранжевом мире, который затопила чума. Его взор давно затуманен до такой степени, что ему и не углядеть за действиями своего собрата. Остается только подчиняться проклятью, захватившему тело, которое направляет уставший сосуд в бой. Делает все, чтобы он продолжать существовать. Лишь бы продержаться еще чуть-чуть, лишь бы сохранить мнимую власть в руках Лучезарности. Хотя, казалось бы, не победила ли она, раз все Королевство сейчас — руины, в которых вынуждены скитаться бывшие жители Халлоунеста. Теперь же они — лишь рабы болезни, что убивает их изнутри, разъедает, оставляя лишь бездумное желание и смертельные грезы. Клинок в руках — продолжение чужой, не его, воли. Он движется, бьет, хотя хочется осесть на пол, умереть, наконец прекратив свои мучения. О, Полый все еще помнит, как больно было в первые годы, когда все ощущалось глубже, сильнее. Когда пришло осознание, что твое тело больше не принадлежит тебе. Да и не принадлежало с самого начала, если быть честным. Сосуд отлетает в сторону, сгибается, отчего в его глазах мелькает удивление, ведь в столь маленьком, хрупком на вид собрате не могло быть столько силы. Впервые ему кажется, что его страдания закончатся, что все эти года, возможно, были не напрасны... Если так суждено, то он поможет. Руки уверенно сжимают клинок, противясь чуме, которая полностью поглотила его тело, расползлась по венам словно яд, который отравлял его на протяжении сотен лет. Он должен был сдерживать ее, а не стать ее очагом. Стать тем, кто прекратит эти мучения, а не увеличит их в тысячу раз. Так много невинных жителей пострадало… Так много сосудов пало в неравной битве, желая лишь одного: исполнить свою роль, предназначение, которое им определил Их Король, которого они не видели уже очень долгое время. А остался ли он вообще в живых? Есть ли смысл сражаться, стараясь преодолеть чуму, если никому больше и не нужна его борьба? Он вспоминает взгляд Отца, Короля, что создал его, воспитал лишь с одной целью, которая была так очевидна... И все равно ведь, закованный в цепи, сломленный настолько, что хочется умереть, он надеялся что когда-нибудь тот придет к нему, посмотрит вновь. Как когда-то очень давно... Только вот шли годы, чума захватывала его тело все сильнее, сжирала изнутри с каждой минутой все сильнее... Оставляя его пленником собственного тела вместе с Лучезарностью. Грудную клетку прорезает клинок, боль затапливает все сознание, которое, несмотря на все попытки Короля и Королевы сделать сосуды безвольными, безголосыми, у Полого все же было. Он бьет резко, сильно, желая нанести как можно больше урона, желая пасть под ноги брата безвольной куклой, которой он и должен был быть. Он даже не желает думать о том, что будет, если и этот маленький, но такой бесстрашный сосуд, падет. Что будет, если он сам вырвется за пределы своей клетки. Тогда ведь Халлоунест и вовсе погибнет? Исчезнет, как исчез их Король. Гной стекает по туловищу, ногам, пока маленький сосуд бьет сильнее, быстрее своим гвоздем. Толстый хитин панциря под его ударами ломается, крошится удивительно легко, словно тело Полого, как и сам рыцарь, смирилось со своей смертью. С тем, что больше он не будет сосудом, который, как казалось Королю, должен был быть идеальным. Он чувствует, как на теле появляется все больше трещин, чувствует, как чума покидает его тело, оставляя на месте гнойников пустоту, такую уродливую, зияющую дырами. Но она же приносит ему желанное спокойствие. Полый облегченно вздыхает в последний раз, зная, что чума отступит хотя бы на ближайшую сотню лет. Теперь он мог уйти на покой.