Моё одеяло ждёт тебя

      Чжихи уже пожалела, что согласилась на уговоры лучшего друга и позволила обвести себя вокруг пальца как маленькую девчонку, которую взрослые оставили наряжать ёлку, а сами открыли бутылку ароматного вина, льющегося чуть ли не рекой в их изящные бокалы.       Серьёзно.       Её друзья нагло пили, расположившись кто в креслах, кто у камина, а она цеплялась пальцами за ёлочные шары для старой искусственной ели, которую ребята достали сразу, как только завалились с улицы в прохладный дом Кая, успевшего уже всем изрядно надоесть за дорогу. Нужно было оставить того в общежитии, как и предлагал Бомгю, и просто праздновать Новый год без него, пускай и в доме его семьи. Сам Хюнин такое, конечно, не оценил и в машину влетел самым первым, пристегнувшись так крепко, что если бы друзья захотели, то вряд ли бы смогли отодрать парня от кресла.       Не удержавшись, Сон фыркнула, привлекая внимание лучшего друга, который, похоже, вспомнил, что есть где-то на свете совесть.       — Чжи-Чжи, давай помогу, — присел Хюнин с ней рядом, беря в руки один из золотых шариков.       Они дружили с детства, едва ли не с пелёнок, и маленькому Каю почему-то было сложно произносить её имя, из-за чего он звал её «Чжи-Чжи». Чжихи вообще-то плакала и истерила, а мама смеялась и говорила, что друг делает это не со зла, да и «Чжи-Чжи» звучало как «жи-жи». Вот и получается, что маленькая Сон Чжихи — крошечная пчёлка в их большом семействе.       Семья считалась большой, потому что помимо Чжихи по дому сновали две сестры и старший брат, вечно задирающий нос, когда того не просят. Однако вопреки всем традициям — в которых мальчишки частенько сходятся в дружеских отношениях — с Каем они общий язык не нашли. Дело сказывалось в возрасте — разница в три года — да и нежелание самого Хюнина иметь что-то общее с таким задавакой, в первую встречу обозвавшим его малышом. Маленькие Марлен и Миён его никак не заинтересовали, а вот погодка Чжихи, понимающая его с полуслова, оказалась едва ли не родственной душой.       — Ох, правда?! Ты так добр, — зло сверкнув глазами, Сон дала ясно понять, что в ней бушуют не самые праздничные эмоции.       — Ну ладно тебе, — широко улыбнувшись, парень подал ей ещё один бокал, опуская на её плечи ладони, чтобы прижать ближе к груди.       Хитрец. Он знал многие вещи о ней, в том числе и то, что дуться она не могла на него, когда друг был с ней предельно мил. Чжихи просто обожала вот так лежать в его объятьях, особенно когда другие девчонки завистливо зыркали на них своими колючими взглядами. Хюнину просто нравилось их бесить. Чхихи нравилось знать, что в головах куколок явно возникает вопрос: а вместе ли они?       Нет, вместе они не были.       Разве что Чжихи была в него влюблена.       Поняла она, что Хюнин ей начал нравиться, только в седьмом классе. Тогда друзья разговаривали на крыше дома, внизу около костра сидели их родители и выпивали, болтая о чём-то своём. Юноша же умыкнул её из-под маминого крыла, провёл по чердаку и, накрыв пледом, усадил почти на самый край карниза. В руках — недопитая бутылка пива, очевидно сворованная у взрослых, а в глазах огонь такой пылающий, что костёр внизу казался серым ничем.       Переживая лёгкое волнение, они распили эту бутылку на двоих. Слегка захмелели, но продолжали смотреть на звёзды, которых не было видно в городе. Кай же уселся сзади, грел её со спины, кутая их в один плед. Голова его иногда опускалась ей на плечо и на макушку, а сама Сон едва дышала, надеясь на то, что покрасневших щёк совсем не будет видно в темноте. С губ слетали смешки, разговор шёл о планах на будущее и вещах, о которых они мечтали тогда.       Чжихи бы сказала, что мечтала о нём. О том, как могла бы без стеснения взять его за руку и клюнуть в уголок губ. Не так, как обычно — в щёку и со скоростью ракеты. О том, как они будут танцевать друг с другом на выпускном и станут одной из тех пар, что пронесли всю любовь со школьной скамьи до старости, как это было в их любимых фильмах. Но Хюнин мечтал о совместном поступлении в один вуз, классной машине, на которой бы возил их на пары, и об их однокласснице с неплохим размером груди.       Потом, когда они всё же поступили на одну специальность и даже стали жить в соседних комнатах (он буквально жил у неё за стенкой в общежитии), парень стал мечтать об отличном дипломе, о новой гитаре и о её бывшей соседке Наын, которая точно бы ему не досталась, потому что была выпускницей и встречалась со своим молодым человеком уже четыре года.       Чжихи же мечтала о собственной комнате, в которую бы не вламывались соседские парни так, будто жили здесь они. Мечтала, что сможет сдать сносно сессию и что чёртов Кай Камал Хюнин перестанет так громко мечтать свои мечты ей на ухо по вечерам.       Откуда у него взялась эта привычка — девушке было невдомёк. Однако стоило часам пробить десять вечера, как за час до отбоя лучший друг неизменно заваливался к ней в кровать, не обращая внимания на причитания соседок Чжихи. Будучи высоким парнем в не особо большой кровати, тот сжимался и ютился на её груди, дёргая свисающими с постели ногами. Кай делился с ней тем, как прошёл день. Рассказывал о своих новых планах, сжимал её талию под одеялом и иногда закидывал свои эти длинные ноги прямо на Сон, дыша куда-то ей в шею. Чжихи однажды попыталась сказать ему, что так делать нельзя, но изо рта вырвалось лишь:       — Моё одеяло ждёт тебя.       Так что ей даже было интересно: соизволит ли Его Величество завалиться к ней в кровать сегодня вечером или же утащит в свою ту же Вонён, строящую глазки чуть ли не с самого их первого дня в общежитии. Что немного раздражало уже, к слову.       — А салют запустим сами? — хлопая длинными ресницами, упомянутая девица прижала ладони к румяным щекам, словно смущаясь.       — Нам ни к чему, — ответил Бомгю, отлипая от своей хмурой девушки, не особо долюбливающую Вонён, и потянулся за виноградом, — здесь и соседские хорошо будет видно.       — Просто признай, что пьяным ты не сможешь ничего запустить, — лукаво заметил Тэхен, сосед по комнате Хюнина и Чхве.       — И это тоже, — даже не став оспаривать, Бомгю с удовольствием опустил в рот винограднику и особо не стараясь промычал, — но я же обо всех забочусь! На пьяную голову могу и Хюнина подорвать…       — Ну, спасибо…       Кай фыркнул и закатил глаза, не одобряя всеобщего веселья. Его подборок опустился на обнажённое плечо Сон — в честь праздника та напялила открытое платье — и был похож на надоедливого щеночка, кудри которого щекотно задевали шею. Чжихи хмыкнула, занося руку и легонько запутываясь пальцами в эти кудряшки, чувствуя, как их обладатель чуть ли не мурчит от поглаживающих действий. Она всегда знала как отвлечь друга от подбирающегося недовольства.       — Тогда будем целоваться, как раздастся первый залп в небе? — хитро посмотрел на всех Тэхён, не обращая внимания на закатившего глаза Бомгю.       — Со своей девушкой я могу и в комнате поцеловаться, — парировал Чхве.       — Так вы не одни, — удивлённо округлил глаза парень, — может, я хочу украсть у Чжихи поцелуй! Как Новый год встретишь, так и проведёшь, — подмигнул ей Кан. Девушка удивлённо приподняла брови, даже перестав поглаживать волосы Кая. Хюнин заворочался, поднимая голову и недовольно глядя на своего соседа, из-за которого приятное тепло исчезло. Вообще, Кан и Сон редко коммуницировали, несмотря на то, что жили за стенкой друг у друга и имели один круг общения. Просто находились на разных уровнях. Тэхён был сложным, знал слишком много вещей, и Чжихи ощущала себя рядом с ним всегда глупой и неловкой. Но, видимо, настроение у парня было сегодня чрезвычайно хорошее, поскольку обычно он не был таким активным и предпочитал наблюдать, снисходительно усмехаясь.       — Мы все прекрасно знаем, что ты единственный, кто останется без поцелуя, — хмыкнула девушка, — я лучше Вонён обслюнявлю.       Спиной она ощутила смех лучшего друга. Испуганная такими откровениями Вонён смотрела с подозрением, ближе садясь к Сынхё, которая млела в объятиях Бомгю, не обращая внимания на их разговор. Лицо Тэхёна опечаленно скривилось, пока он не вспомнил про очередную жертву, которую можно было вывести из себя за пять минут — характер у Хюнина был взрывным.       — Друг…       — Даже на думай, — сразу оборвал его Кай.       — А что, всё достанется Вонён?! И ты, и Чжихи? Подруга, тебе не жирно ли будет? — фыркнул Кан, пребывая, очевидно, в хорошем настроении, поскольку такие дурацкие разговорчики позволял себе очень редко.       — Не переживай, — девушка подняла свой бокал с вином и, качнув им в сторону парня, сделала большой глоток, — я потяну.       Чжихи тоже не сдержала смеха, пряча улыбку за стеклом. Щёки её раскраснелись — то ли от алкоголя, быстро ударившего в голову, то ли от пальцев Хюнина, который мягко гладил обнажённую кожу плеча свободной рукой. Сзади стоял диван, который все дружно проигнорировали, кроме Кая, решившего облокотиться на него с Сон.       Такие посиделки всегда ей нравились. В шумном семейном доме она всё равно чувствовала себя одинокой и в какой-то мере обделённой. Все бегали по своим делам, занимались кто чем горазд, а она сходила с ума от скуки. Ждала какое-то определённое время, дабы сорваться в гости к другу и наконец-то поиграть в настольные игры, попивая содовую. Ждать нужно было обязательно, иначе мама с отцом снова начнут свою песню о том, что Чжихи жить без Хюнина не может. Соответственно, эта привычка была и в его семье, где помимо родителей парня дразнили сёстры, вечно желающие их двоих свести.       Салют отгремел по расписанию. Несмотря на то, что они все шутили, когда разговаривали о поцелуях, Бомгю всё-таки наклонился и зарылся в волосы своей девушки, заставляя друзей отводить неловкие взгляды. В свою очередь, Вонён подарила сладкий поцелуй в щёку Тэхёну — мол, чтобы не расстраивался (аргумент, конечно, железный — не пробьёшь), и даже всё той же Сынхё, которая, кажется, начала по отношению к ней оттаивать. Саму Ким Вонён изначально никто брать не хотел, но и оставлять её в комнате одну на Новый год (та не смогла уехать домой из-за отменённых рейсов по причине нелётной погоды) тоже считали вероломным. Так соседка Чжихи тут и оказалась.       — Для маленькой Чжи-Чжи Санта принёс подарок.       Тэхён начал снимать фейерверки на камеру стоящей рядом Ким. Она громко канючила, пыталась помочь выставить правильных ракурс, но в итоге они больше смеялись, чем снимали. Отвлёкшись на них, девушка даже не успела понять, как быстро Хюнин незаметно заключил Чжихи в кольцо своих рук, прячась за спиной. Его шёпот показался совсем оглушающим, и если бы не возгласы друзей и гром салюта, то все бы наверняка его услышали. Вообще Сон не любила, когда трогали её уши, но стоило влажным от бальзама губам их коснуться — она была готова терпеть подобную муку вечность.       Перед ней поставили маленькую коробочку. Девушка бросила взгляд на Бомгю с Сынхё, но они всё ещё были увлечены поцелуями и разговорами на двоих. Тэхён видимо понял, что компанию кроме Вонён ему никто не составит, поэтому утянул её, спускаясь с крыльца дома. Родители Хюнина отмечали праздник в доме семьи Сон. Его сёстры разъехались по парням и друзьям, так что можно было спокойно выдохнуть и не бояться неловкости. И это было в какой-то мере для неё романтично, а значит, всё таки, неловко. Ведь вина за возможно испорченную дружбу прямиком будет потом лежать на ней.       Кай мотнул ещё раз коробочкой, и девушка забрала её, поворачиваясь к друзьям спиной и лицом к другу. Тот внимательно, с нежной улыбкой смотрел на неё. Было видно как сильно он ждал момента, когда она наконец-то увидит то, что он приготовил. Чжихи лукаво подняла уголки губ и не заставила его долго ждать. Однако стоило ей открыть коробочку, как руки задрожали, глаза распахнулись, всматриваясь в тёмный металл, в котором отражались всполохи неба.       Кольца.       На мягкой подушечке лежали кольца.       — Я подумал, что мы можем носить что-то более существенное, чем браслеты дружбы, сплетённые в десять лет, — наклонился к ней парень, из-за чего кучерявые волосы щекотно заскользили по её щеке, — я попросил выгравировать наши имена и фразу «мой лучший друг» рядом.       О нет, нет, нет. Это была та самая жёсткая френдзона 51? У неё сердце стучало как бешеное, и непонятно из-за чего плакать хотелось: от столь чувственного момента, в котором её лучший друг ещё раз подтвердил насколько ему важна их дружба, или от того, что она, похоже, дальше звания лучшего друга никуда не продвинется?       — Это твоё, — перекрикивая залпы салюта, Хюнин достал кольцо поменьше, мягко надевая его на безымянный палец, — замуж будешь выходить, наденешь обручальное поверх этого! Моё важнее!       И засмеялся как ни в чём не бывало. У Чжихи даже глаз задёргался. Девушка готова была свалиться в снег, убежать в комнату прямо сейчас и долго-долго реветь, потому что он говорил такие естественные и прекрасные слова, но совсем не те, которые ей бы хотелось. Хотя, она должна быть благодарна за то, что этот человек такой неземной и потрясающий. И за то, что именно он её друг. Только от этого ещё гаже, ведь угораздило же её влюбиться именно в Кая Камал Хюнина. Её лучший друг. Её родственная душа.       Парень тем временем вытянул свой безымянный палец, намекая на то, что она должна надеть на него кольцо. Чжихи, краснея, напялила на его палец прохладный металл. Вся эта церемония напоминала ей брачную, от этого было ещё теплее и больнее. Сон находилась в какой-то прострации. Не знала, как реагировать, не знала как ей дальше жить. Могла ли она поцеловать его сейчас хотя бы в щёку, отпираясь тем, что это новогодняя традиция?       — Всё, надела на меня кольцо, теперь не смеешь меня никогда бросать, — поддев её лицо пальцами и не убирая их, парень наклонился, шепча на ухо и посылая тем самым мурашки по телу, — клянусь перед Сантой, Новым годом и Рождеством, что всегда буду любить тебя и буду рядом с тобой.       Любить? Господи, это был флирт, намёк или просто слова для дорогого человека? Они ведь всегда говорили подобное друг другу и с каждый годом «люблю» Чжихи было всё более взвешенное и отчаянное. Как же было стыдно, что она искала в нём подтекст, хотя должна была просто безвозмездно любить. Она, правда, так и делала. Просто видимо слишком верила в новогодние чудеса.       — Клянусь перед Сантой, Новым годом и Рождеством, что всегда буду любить тебя и… — она запнулась, — спасибо, что ты есть у меня. Спасибо. Я буду рядом с тобой.       Он её услышал. Всё-таки слишком близко находился, продолжая смотреть ей в глаза и удерживая лицо пальцами, находясь на расстоянии нескольких сантиметров. Чжихи опустила глаза, чувствуя, как собираются слёзы. Кожа под кольцом зудела, и именно в этот момент на её ладонь опустилась чужая, сминая её. Второе кольцо стукнулось об первое.       — Какая же ты нежная, — засмеялся Кай, звонко целуя её в нос и сгребая ошарашенную подругу в объятья.       Видимо он принял её слёзы за огромную чувствительность Чжихи, что поддалась моменту. В какой-то мере он был прав. Девушка уткнулась в пуховик носом, не дотягивая до высокого плеча друга. На душе было уютно и немного бушевала метель, из-за которой хотелось пойти выпить вина и полежать у камина, как в старые добрые времена. За спиной раздался дружный отсчёт друзей. Три. Два. Один. Салют перестал сверкать на небе, рассыпавшись среди атмосферы.       Послышался свист Бомгю, Вонён сокрушалась, что забыла совсем про бенгальские огни, которые хотела зажечь в этот момент. Чжихи улыбнулась, продолжая прятаться от них. Всё же повезло, что их поселили всех в соседние комнаты и совсем рядом, ссылаясь на то, что студентам одной национальности будет комфортнее друг с другом. Хюнин вообще готов был воевать в случае его заселения в другой корпус.       Чуть позже, когда друзья снова вернулись в зал, наполняя бокалы вином, Сон тихо отлучилась в туалет, опускаясь там на бортик ванной и размышляя о том, что произошло. На пальце той же руки, на которой был надет сплетённый ими детский браслет дружбы, красовалось новое украшение. Девушка поддела его, снимая, и уставилась на тонкую гравировку — «лучший друг Кая». Логично было предположить, что он носил что-то вроде «лучший друг Чжихи». Какая милота.       Умылась она куда быстрее, чем приводила мысли в порядок. Последние годы было значительно тяжело жить со множеством различных чувств внутри. В один день она разрывалась от бесконечной нежности, рассматривая их детские фотографии. В другой день она давила в себе ревность, потому что её лучший друг всё же не был тем, кто отсиживался в тени, и потому были те, кому он нравился тоже. Они были куда смелее и звали его то на свидания, то просто на прогулки. Сон тоже звали. Пару раз она даже ходила, пока не поняла, что ей совершенно неинтересны другие парни в романтическом плане. Это как иметь свой идеал и видеть, что никто до него не дотягивался.        Хюнин идеальным не был, в чём ирония и заключалась. Он раздражающе разбрасывал носки по всей комнате, из-за чего Чжихи, не любившая беспорядок, выдраивала его жильё до чиста. Его можно было быстро вывести на эмоции: ссоры с ним были редки — потому что они оба дорожили отношениями — но очень пугающими. Кай был из тех, кто мог быстро решить сложную задачку, но после обязательно ходил и задирал бы нос перед человеком, который сам её не решил. Ещё он совсем не понимал понятия личных границ и мог спокойно читать журналы или смотреть что-нибудь в телефоне, пока она переодевалась, аргументируя это тем, что он отвернулся и тем, что они столько лет друг друга знают и видели уже всякое.        Его минусы можно было записать в блокнот и получился бы целый том. А рядом лежало бы ещё два с его достоинствами. Девушка бы сама лично их записывала, потому что была уверена, что никто не знал его больше, чем она. Что тоже, в свою очередь, было достаточно самоуверенно с её стороны, но, научившись этому у Хюнина, Чжихи даже не считала это своим минусом или плюсом. Просто было. И пока день за днём проходил, пока она металась в своих чувствах, переживая то скачки, то падения, Кай просто был рядом, даже не понимая, как влиял на неё.       Смешно.       Ближе к двум они разошлись по комнатам. До этого всё так же выпивали у камина, разговаривали и обменивались маленькими подарками. Тэхён был первым, кто спросил о подарке Хюнина для Чжихи (его, очевидно, под ёлкой не оказалось), а когда они показали кольца, все на секунду притихли, пока Сон не объяснила, что это кольца дружбы. Бомгю понимающе закивал, держа в руках тёплый свитер — презент ему от Вонён, а затем как бы невзначай произнёс:       — Если Тэхён будет шафером на этой свадьбе, я откушу сначала ему голову, а затем вам.       Кай, конечно, посмеялся, кидая в него подушку, и все подхватили. Кан начал жаловаться, что сам Бомгю не хочет делать его на своей свадьбе шафером, и пока ему не сказали, что он будет подружкой невесты–Сынхё, не заткнулся. Сон почему-то за это зацепилась, иногда поглядывая на лучшего друга. Он был смущён? Или ему было неловко, что друзья о таком говорили? Как бы то ни было, ответ она вряд ли узнает.       За окнами было слышно, как гуляли люди. Праздники никогда не оставляли их улицу равнодушными. Семьи Сон и Хюнин жили в небольшом пригороде, буквально в тридцати минутах езды от города. Мама рассказывала, что когда они переезжали (ещё до рождения Чжихи, соответственно) и рассматривали дома, наличие таких соседей как семья Кая стало решающим. Родители, перебравшиеся из Южной Кореи ещё совсем молодыми, иногда скучали по родине и были просто счастливы, что рядом жили люди, имеющие хоть какое-то понятие об их прежней стране.       Нужно было благодарить всех за то, что она могла спокойно прийти в чужой дом и даже остаться на пижамную вечеринку, разговаривая с сёстрами Хюнин обо всём, пока лучший друг не утащит её к себе под покровом ночи. Как бы она не возмущалась, что тот отвлекал её от девичьих разговоров, но она была только рада сбежать с ним. Разглядывая свет лампочек на потолке и лёжа в его большой кровати, Сон могла поделиться всем, что её беспокоило, и получить его поддержку. Могла поделиться даже тем, что её начали пугать медведи, на что друг просто накрывал их одеялом и мягко обнимал за плечи.       Потом они повзрослели. Такие пижамные вечеринки с ним были уже слишком подозрительны, и беспокоящимся родителям было сложно объяснить, что ничем непотребным они там не занимаются. Так что приходилось врать. Ставить будильники, чтобы перед подъёмом уже находиться в своей кровати и делать вид, мол, только встали. Посему жить в общежитии им нравилось куда больше — никто вопросов не задавал и не лез. Официально отбой был в одиннадцать вечера, закрывались общие двери, но по этажам никто не ходил. Чисто из уважения к своим соседям ребята прощались в одиннадцать и до двенадцати ещё чатились с пониженной яркостью экрана.       Когда настало время ложиться спать, не отлипающую друг от друга парочку Кай расположил в гостевой комнате, беря с них слово не заниматься всякими делами, за которые утром перед родителями придётся отчитываться ему. Сынхё, впервые на их памяти, покрылась розовыми пятнами, утверждая, что они и не собирались. В это же время Бомгю, тоже быстро пьянеющий, умчался самым первым в ванную, жалуясь на то, что он очень сильно хотел спать, а Хюнин только отнимает у них время. Так что друг был выставлен за дверь, тёплые пожелания спокойной ночи полетели ошарашенному парню в спину.       Тэхён по задумке должен был расположиться в комнате самого Кая, соответственно — вместе с ним. Вонён и Чжихи сразу определили в комнату его сестёр. Однако Ким Вонён уснула на том самом диване в гостиной, благо самой первой переоделась в пижаму и сняла весь праздничный лоск, а лучший друг, стоило Чжихи расположиться на кровати старшей дочери семьи Хюнин, открыл дверь и нетерпящим возражений тоном произнёс:       — У тебя десять минут на приготовление ко сну, а затем я приду к тебе, — но всё же перед уходом нерешительно спросил, — твоё одеяло же ждёт меня?       Дурак. Будто иначе могло быть.       — Конечно.       Словно он следил за временем, ровно через десять минут Кай закрывал дверь сестринской комнаты, стоя в красной пижаме с медведями, везущими на санях игрушки. Это был подарок от самой Сон, которая была удивлена, что он уже успел напялить на себя её презент, что было приятно. Благо они всегда подобные подарки стирали сразу перед выдачей другому.       Парень схватил вторую подушку с кровати младшей. Запнулся о валяющийся на полу кед, от души швырнул его куда-то в угол и, тесня подругу к стенке, забрался под одеяло. Чжихи ощутила, как ледяные пальцы его голых ног коснулись её тёплых, за что тот тут же получил толчок в бок. Хюнин засмеялся, кошмаря её ещё и холодными пальцами рук, которые мгновенно стали забираться под её пижаму, щипая за живот. В какой-то момент Сон так сильно дёрнулась, что Кай чуть не свалился на пол, но они вовремя успели схватиться друг за друга. Не то чтобы кровать была мала, однако для двух человек было слегка тесновато, если лежать на спине. Так что парень повернулся боком к Чжихи, ласково улыбаясь.       — Вообще, — начал негромко говорить он, и пусть в этом не было необходимости, ночную тишину нарушать не хотелось, — я хотел отправить сюда Тэхёна, потому что моя большая кровать способна уместить нас с тобой вдвоём и самого Кана в придачу. Но я подумал, что вряд ли сестры оценят, если кто-то чужой будет находиться здесь.       Он обвёл помещение взглядом. За окном шёл снег, иногда ветер поднимался, и ветки стоявшего рядом с домом дерева стучали по стеклу. Картина могла бы быть мрачной, но окно украшала гирлянда приятного жёлтого цвета, которую успела включить Сон. На подоконнике, в углу, стояла наряженная маленькая ёлочка. Кровать младшей сестры была аккуратно заправлена, и в целом комната могла бы считаться чистой, если бы на столе не было беспорядка от вечерних сборов девушек, а на полу бы не лежала где-то местами обувь.       Гирлянда также висела на стенах. Над головой Хюнина и Чжихи она мигала мягким светом, освещая наклеенные на персиковые обои постеры и фотографии. Здесь была целая коллекция, о которой в детстве мечтала Сон. Но фотографии она хранила в рамках на полочках, а постеры предпочитала складывать в специальные чехлы.        Кай лежал запредельно близко — девушка чувствовала, как от его дыхания немного колышутся её волосы.       — Хотя не уверен, что Лиа будет рада от того, что мы тусуемся в её постели вдвоём, — он хмыкнул, подпирая голову рукой и разглядывая Чжихи.       — Мы ей не расскажем, — поддержала его настрой она, чувствуя, что алкоголь давно перестал дурманить голову, а после душа так вообще девушка ощущала себя комфортно и свежо, — что по твоим мечтаниям? Добавил что-нибудь в список?       Хюнин задумался. Сощурил глаза, впираясь взглядом в её кольцо, надетое на палец, с которым парень игрался, поглаживая кожу рядом. Сон взволнованно проследила за его взором. Ей всегда нравилось то, как их руки красиво сочетались. И было не менее приятно знать, что другие тоже считали так же, потому что однажды Тэхён, любящий рисовать, попросил их подержать так ладони недолго, чтобы он мог запечатлеть такую красоту. После этого её руку редко выпускал этот мужской захват.       — Вообще есть несколько. Есть те, которые хотелось исполнить давно. Есть те, которые я захотел исполнить сегодня. О каких тебе сейчас рассказать?       Только одно. Он всегда давал ей на выбор только одно. И она чередовала. Иногда выбирала мечты из прошлого, иногда была рубрика «я мечтал об этом вчера» и она брала оттуда. Иногда они исполняли эти желания вместе. В свою очередь девушка тоже делилась своими мечтами или планами, часто сбиваясь, видя, как лучший друг её внимательно слушал. Она выглядела похоже? Очень бы хотелось, потому что когда Кай смотрел на неё так, хотелось осуществить все его мечтания.       — Какие ты захотел исполнить сегодня?       Выбор был прост. Может в тайне Чжихи надеялась, что он сейчас признается ей в любви. Может боялась узнать, что ему понравилась Вонён, с которой он так много болтал остаток вечера. В таком случае, к таким вестям стоило подготовиться сразу. Если он потом огорошит её в одну из ночей этой новостью — не факт, что Сон сможет достойно это принять. А сейчас вроде разомлела и спокойно так на душе.       Хюнин будто ждал, что она выберет это. Сверкнул глазами, довольно поглаживая её по макушке и задерживаясь на щеке. Затем пальцы положил снова на кольцо, сплетая руки. И, будто делится самым большим секретом, опустил глаза и понизил ещё ниже тон голоса.       — Сегодня, когда я подарил тебе это кольцо, я подумал, что мечтаю увидеть момент, в котором ты идёшь к алтарю. Стоя там, я мечтал, представляя, как обручальное кольцо будет красиво сочетаться с простеньким этим, и как прекрасно ты будешь выглядеть в этот день. Мамы будут плакать, папа будет успокаивать твоего и говорить, что он воспитал замечательную дочь.       — А ты? — она в беспокойстве сжала его пальцы крепче.       — А я буду смотреть на тебя, как всегда. Как на самое лучшее в моей жизни. Буду благодарен за то, что стал твоим другом, и за то, что мы будем счастливы в этот день. Я буду слушать внимательно твою клятву верности, а потом попрошу листочек, на котором ты всё это писала и, злобно хихикая, стану исправлять твои вечные ошибки, заливаясь слезами от того, что ты чертовски милая, как обычно.       Он даже не звучал грустно. Не то, чтобы он должен был так звучать. Её лучший друг мечтательно смотрел ей в глаза, порой опускаясь взглядом на их сплетённые руки. Она хотела возмутиться. Сказать, что он тоже делает смешные ошибки, когда пишет что-то под волнением, и этим они похожи. Ещё Чжихи хотела спросить у него, где именно он будет стоять? Среди подружек невесты и смотреть на неё оттуда своим взглядом или он будет напротив? Но вдруг её вопрос испортит момент и произойдёт катастрофа? С другой стороны, они так долго дружат, он говорит такие вещи и так сильно её любит — разве может это стать их яблоком раздора?       Может, стоило попытаться хотя бы?       — Знаешь, — сказали они в один голос, после чего замолчали и засмеялись.       — Ты первый, — испугалась. Да, Сон Чжихи испугалась, но вдруг она повременит с признанием, а то, что сейчас скажет ей Кай, будет тем, после чего совсем неуместно станет вываливать на него признание.       — Хорошо, — лучший друг улыбнулся и сжал её пальцы крепче, — знаешь… ты извини, если я неправильно тебя понял и если после того, как я кое-что скажу, тебе станет неловко от этого. Я верю, что если я неверно понял тебя, то между нами всё равно будет царить наша любовь. Чжи-Чжи…       Хюнин замолчал. Словно набирался решительности, и Сон неожиданно для себя заволновалась. Это всё было очень похоже на то, о чём она всё это время мечтала. Неужели, действительно оно?       — Чжи-Чжи, ты мне очень нравишься, — прошептал парень, твёрдо глядя в её глаза, — мне нужно было время, чтобы понять это. Однако я рад, что это осознание пришло ко мне не тогда, когда ты уже воспитывала бы своих детей и жила с мужем в Норвегии, как всегда мечтала, — он пустил смешок, — скажи мне, пожалуйста, правильно ли я понял, что ты тоже испытываешь ко мне симпатию? Если да, то я очень счастлив. Если нет, то я очень счастлив, что могу быть твоим лучшим другом, и обещаю позаботиться о тебе и не досаждать своими чувствами.       Теперь он снова опустил глаза, поджимая губы. Сон видела, как быстро вздымалась его грудь и как тихо было в её, ведь она буквально замерла и не могла дышать. О таком и представлять ей всегда было страшно, но вот он, покрасневший Кай, неловко разглядывает их сцепленные руки, очевидно надеясь на положительный ответ. Сразу же захотелось узнать, когда он принял свои чувства и как он понял о её симпатии, в которой, как она думала, девушка не была слишком очевидна.       — Ты, — девушка занесла руку и мягко коснулась спутанных волос, привлекая внимание, — самое дорогое, что есть в моей жизни. Ты не просто мне нравишься. Я очень сильно люблю тебя.       Воистину оленьи глаза прикрылись. По лицу друга было видно, что он получил тонну удовольствия от её слов. На губах заиграла яркая улыбка, послышался смех, сбрасывающий всё напряжение парня.       — Я счастлив. Я очень, очень, счастлив, Чжи-Чжи, — заморгав, прошептал он и уткнулся в её шею, обнимая крепко. Девушка ощутила, как что-то влажное заскользило по коже. Хюнин плакал.       — Вообще я думала, что это я в жёсткой френдзоне, — призналась она, параллельно гладя тёмные кудряшки, — ты ещё и кольцо подарил с гравировкой «лучший друг», мне было так приятно, но я не знала, что мне делать: радоваться или плакать.       — Кстати, об этом, — он поднял голову, шмыгая носом, но выглядел так счастливо, словно получил самый лучший подарок, — когда я пришёл делать заказ, я подумал, что очень бы хотел надеть второе тебе на палец и даже присмотрел одно. Мысль о том, что ты будешь мамой детей какого-то другого мужика меня просто выворачивала. Я подумал: признаюсь. Если нет, значит нет. А если да, я обязательно выслушаю твою клятву, держа тебя за руки, а потом мы будем смеяться над нашими ошибками в речи, которые мы сделали от волнения. И я тебя буду целовать каждый день.       — Да ты романтик, — поджав ноги, хмыкнула Чжихи. Она была слишком тронута его словами.       — И по поводу гравировки… — продолжил Кай, — я приверженец того, что лучшие браки заключаются между друзьями. Я всегда хотел, чтобы моя жена была моим лучшим другом и моей опорой. Не передать словами, как я счастлив, что ты всё в себе это сочетаешь.       — Ты только поэтому решил на мне женится?! — она хлопнула его слегка по коленке, засмеявшись, — чтобы было всё как ты планировал?       — А ещё потому что ты классно исполняешь танец пингвинов, — поддержал друг её смех, но затем стал серьёзным, — помню, пару лет назад, когда мы обсуждали поцелуи, ты говорила, что для тебя необязательно спрашивать на это разрешение. Но как ты смотришь на это сейчас? Мне нужно спросить или я могу просто целовать тебя всю ночь?       — Кхм, — смущённо Сон стукнулась об изголовье кровати головой и отвела взгляд, — вообще я выросла к позиции с разрешением, но ты можешь целовать меня и без него, в любую минуту, когда мы этого захотим.       — Тогда тебе придётся купить хороший бальзам для губ. Я хочу целовать тебя вечность.       Немного съехав вниз, Кай оказался на уровне её лица и, мягко улыбаясь, пальцами провёл по её щеке, опускаясь к губам. Подавшись вперёд, он неловко потёрся носом о нос Чжихи, которая засмеялась от такой нежности. Не выдержав, девушка первая чмокнула его в губы, смущённо отводя глаза и желая сразу же спрятаться или хотя бы отвернуться. Но стоило ей дёрнуть головой в другую сторону, как мужские пальцы зарылись в её волосы, удерживая на месте, и, не дав и слова сказать, Хюнин поцеловал её, слегка кусая за нижнюю губу. В удовольствии Сон прикрыла глаза, опуская руки на чужую шею и ласково поглаживая её.       На губах всё ещё чувствовался винный вкус. Видимо, кто-то немного пригубил для храбрости, чем девушка непременно поддела друга, но тот только хмыкнул и даже не удосужился ответить, расцеловывая не только её губы, но и иногда чмокая каждую черточку лица. Чжихи не отставала, потому что Кай был не единственным, кто мечтал об этом половину своей жизни. Возможно, им стоило начать целоваться куда раньше, а не учиться делать это на помидорах, начитавшись об этом на форумах.       — И ты ещё говорил о каких-то непотребностях Сынхё и Бомгю, — засмеялась Сон, когда они утомлённо остановились и расположились в объятьях друг друга.       Хюнин поддержал её смех, подбородком цепляясь за макушку девушки и прикрывая глаза. Его пальцы снова заскользили по их ладоням, видимо выдавая слабость своего хозяина перед тем, что он видел.       — Мы серьёзно обсуждали свадьбу? — после недолгого молчания прошептала Чжихи.       — И мы серьёзно это осуществим. На мне кольцо, которое ты надела, женщина! Ты не имеешь права меня бросать. А после церемонии, мы заберёмся в постель и…       — Кай...       — … И я буду рассказывать тебе свои новые мечты, о чём ты там думаешь? — он хохотнул, поиграв бровями, — твоё одеяло же будет ждать меня?       — Наше одеяло. Наше одеяло будет ждать нас.