Return of the Flash {Возвращение Вспышки}

— У тебя очень красивое имя, Курама — улыбнулся Наруто — Благодарю. Это много значит от того, чье имя означает «рыбный пирог», — ухмыльнулся Курама, намеренно подтрунивая над именем Наруто, чтобы проверить, сможет ли он раззадорить мальчика. Однако его успех был незначительным. Наруто лишь слегка нахмурился, вместо ожидаемого Курамой детского гнева: «Вообще-то, мне больше нравится другое значение моего имени. «Водоворот» — это гораздо лучше, чем сравнение с рыбным пирогом, Курама». Курама захихикал ровным, глубоким баритоном, от которого внутри Наруто зажглось теплое чувство. Наруто решил, что голос Курамы ему нравится. — Никто не подумает о водовороте, глядя на тебя, Наруто. Возможно, когда ты станешь старше, но точно не сейчас, — поддразнил его Курама. Наруто пожал плечами, а затем его глаза стали серьезными, заставив Кураму сделать то же самое. — Курама, ты ведь знаешь, что у меня есть вопросы? — спросил Наруто у биджуу, — Я так и предполагал. Однако я ожидал, что мы встретимся, когда ты станешь значительно старше. Должен сказать, я не ожидал, что ты обратишься ко мне. — Кивнул Курама, — Ну, если тебе от этого станет легче, я не ожидал, что ты втянешь меня в свои мысли, — покачал головой Наруто, рассеянно отметив, что он совсем не промок, несмотря на то, что стоял и сидел в воде. — Ну, если тебе от этого станет легче, я не ожидал, что ты втянешь меня в подсознание, — покачал головой Наруто, рассеянно отметив, что он совсем не промок, несмотря на то, что стоял и сидел в воде. Курама вернулся в прежнее положение, лег, положив лицо на лапы и руки: — Я сделаю все возможное, чтобы ответить на любой твой вопрос, Наруто, — заверил он его. Наруто кивнул ему в знак благодарности и тоже сел. — Итак, первый вопрос. Почему мой ментальный план представляет собой сточную канаву или канализацию, как угодно называй? — Спросил Наруто. Курама на мгновение замолчал, после чего на его лице появилась озорная ухмылка, обнажившая острые клыки: «Ты ведь знаешь, что говорят о людях, чей разум находится в сточной канаве, верно?» Наруто бросил на него безучастный взгляд, напомнив Кураме, что Наруто, как бы он ни был умен для своего возраста, все же всего пять лет. Смущенный румянец Курамы был бы заметен на его лице, если бы его мех не был оранжевым. Он громко прочистил горло, чтобы избежать неловкости. «Прости, Наруто, но я понятия не имею, почему твой образ мыслей превратился в канализацию. Есть теория, которая гласит, что твой образ мыслей — это отражение твоего психического состояния. Возможно, это психологическая травма, которую нанесли тебе жители деревни, но почему она особенно похожа на канализацию, я не знаю», — ответил он. Наруто впитывал информацию, как губка, и через несколько секунд спросил Кураму: — Итак, у меня психологическая травма. Я знал об этом. Это значит, что даже если я сменю облик своего сознания на что-то другое, в нем всегда будет что-то, олицетворяющее травму, верно? «Верно. Хотя, должен сказать, приятно поговорить с умным человеком». Улыбнувшись, Курама склонил голову в знак согласия, Глаза Наруто заметно посветлели от такой похвалы, и он улыбнулся своему новому другу во весь рот. Курама с некоторым весельем отметил, что его ухмылка очень похожа на его собственную и рыжую. Наруто вскочил на ноги: — Твой ответ только что подтвердил кое-что для меня, Курама. — В его глазах читалось волнение и решимость, как будто он собирался сделать что-то новое. Наруто закрыл глаза и сжал руки в кулаки, сосредоточенно разглядывая лицо. Курама молча наблюдал за ним, гадая, что собирается делать его носитель. Через несколько минут Наруто открыл глаза, представив себе, что он собирается сделать. С криком «Ха!» он хлопнул правой рукой по земле. То, что произошло дальше, совершенно выбило его из колеи. Из Наруто во все стороны вырвалась волна энергии, полностью осветив пространство в сознании и почти ослепив Кураму. «Из него вырвалась чакра? Как это вообще возможно, если он еще даже не открыл ее? Этот импульс чакры полностью уничтожил всё, с чем соприкасался! Наруто, возможно, уничтожил свой собственный разум!» — пронеслось в голове Курамы. Когда он открыл глаза, то был ошеломлен до такой степени, что даже не думал, что такое возможно. Его глаза были широко раскрыты, а челюсть отвисла, придавая ему довольно комичный вид. Его взору предстала прекрасная долина. Пышная земля, зеленая, как небо, ручьи с водой чище, чем он когда-либо видел. Трава мягко ложилась под его ноги, а рядом стоял массивный дуб, в тени которого можно было вздремнуть. Клетка вокруг него исчезла, вместо нее появился ошейник, на котором лежал тот самый листок бумаги с кандзи, обозначающим печать. Он удивленно посмотрел на Наруто. Этот парень преподносил один сюрприз за другим. Наруто поднялся со своего места, выглядя не хуже, чем раньше. Он удовлетворенно улыбнулся: — Это гораздо лучше, чем раньше! Ты согласен, Курама? — спросил он, повернувшись к нему. Курама улыбался так, словно был самым счастливым существом на земле. Никто никогда не делал для него ничего, а Наруто, только что познакомившийся с ним, уже сделал для него так много. Курама посмотрел на Наруто с благодарностью в глазах: «Спасибо, Наруто. Ты даже не представляешь, как много это для меня значит». Наруто лишь покачал головой: «Не беспокойся об этом. Мы ведь друзья, верно?» Курама кивнул, чувствуя волнение за долгое время, желая исследовать то, что Наруто создал для него. Он уже собирался уходить, когда голос Наруто остановил его на полшага. — Странно, что в небе не видно небесных тел. Я представлял себе все так же, как и снаружи, — нахмурился он, и на его пятилетнем лице появилось бы столько визгов «Кавай!» от девочек. Курама тоже задался вопросом, в чем может быть причина, и быстро догадался. — Возможно, это из-за печати, — пробормотал он. Наруто поднял на него глаза, на его лице было написано замешательство: — Что ты имеешь в виду? Курама посмотрел на Наруто: «Печать, которая держит меня внутри тебя, Наруто. Если бы это был только ты, ты бы имел абсолютный контроль над своим сознанием. Но поскольку я тоже здесь, контроль делится поровну. Однако контроль с моей стороны ограничен из-за этой печати. Отсутствие солнца или луны, которые вы себе представляли, может означать, что это место отрезано от моих чувств. Проще говоря, от внешнего мира», — пояснил он. Наруто обдумал ответ Курамы. Если печать ограничивала активность Курамы… — Что ты предлагаешь мне делать, Курама? Курама подпер рукой подбородок. Он видел только один выход, и если Наруто что-то напутает, это может обернуться неприятностями для них обоих. Но он постарается сделать все возможное, чтобы этого не произошло. «Тебе придется оторвать очень маленький кусочек бумаги на моем ошейнике. Остальное предоставь мне»,— заверил его Курама. Когда Наруто немного замешкался, Курама сказал ему: «Не волнуйся, Наруто. У тебя все получится. Если что-то пойдет не так, я позабочусь об этом». Это заверение стерло все сомнения с лица Наруто, и он быстро подошел к воротнику Курамы, стараясь вырвать только самый маленький клочок бумаги. Курама удовлетворенно и одобрительно кивнул. Он чувствовал, как к нему возвращается контроль над ситуацией. Щелчок пальцами — и на небе появилось солнце, осветив долину и сделав ее еще прекраснее. Наруто улыбнулся, но улыбка померкла при виде пещеры, к которой он инстинктивно знал, что не стоит к ней приближаться. Он снова повернулся к Кураме, на лице которого было выражение любопытства: «Наруто, что это была за волна энергии, которая вырвалась из тебя раньше? И как ты узнал, что можешь менять свой образ сознания?» Наруто ответил ему невинным взглядом: — Это мой сознание, Курама. Я могу сделать здесь все, что угодно. Что касается энергетической волны, — он смущенно потирал затылок, напоминая мать мальчика, у которой была такая же привычка, — это было круче, чем просто менять окружение в мгновение ока». На этот раз Курама окинул его пустым взглядом. На его голове выступила капелька пота, когда он рассмеялся. Он покачал головой: похоже, Наруто нравилось быть драматическим умником. Он сосредоточился и удовлетворенно кивнул. Теперь он мог чувствовать сигнатуры чакры почти всей деревни. Как только Наруто откроет глаза, Курама тоже сможет видеть. «Тем не менее, я благодарен тебе. Позволь мне отплатить тебе тем, что очень пригодится, когда ты станешь шиноби», — улыбнулся Курама, подняв ноготь и очень осторожно коснувшись лба Наруто. Ноготь на мгновение блеснул и тут же потускнел. «Что это было?» поднял бровь Наруто. «Почему бы тебе самому не обнаружить это? Я чувствую, как несколько сигнатур чакры приближаются к тебе. Пора открыть глаза, Наруто», — загадочно улыбнулся Курама, Наруто кивнул и повернулся, чтобы уйти, но замер. Он медленно повернулся и смущенно улыбнулся: — Как мне уйти? Кураме пришлось подавить в себе желание вскрикнуть. Похоже, у Наруто то и дело случались приступы глупости: «Просто прыгни в воду, рыбка», — с досадой сказал он. Наруто нахмурился, но кивнул и с прыжком, невозможным для ребенка его возраста, прыгнул в воду. Курама покачал головой, забавляясь. Только потому, что Наруто был в своем уме, он смог это сделать. «Возможно, мне следовало сказать ему, что он может выбраться, лишь подумав об этом», — размышлял он. Но тут же отбросил эту мысль: «Нет, слишком весело с ним возиться».

****

Наруто медленно, не торопясь, открыл глаза. Он размышлял о том, какой подарок преподнес ему Курама, когда почувствовал это. Как будто что-то, нет, кто-то приближался к нему. Он медленно повернул голову, побледнев от увиденного. Десятки людей, с ножами, дубинками, ломами в руках, с возбужденными выражениями на лицах, кричали: — СЕГОДНЯ ТЫ УМРЕШЬ, ДЕМОН!.МЫ ЗАКОНЧИМ ТО, ЧТО НАЧАЛ ЙОНДАЙМЕ, И ОТОМСТИМ ЗА НЕГО! — выражение лица Наруто отражало весь его неимоверный испуг. Существовал только один способ слезть с монумента четвёртого Хокаге и при этом не разбиться насмерть. Опередить и перехитрить толпу. Он не терял времени даром. Он вскочил на ноги и сразу же начал бежать в направлении, перпендикулярном толпе. За год регулярных занятий бегом он успел набрать неплохую скорость и выносливость. Его план состоял в том, чтобы обогнуть толпу по широкой дуге и, как только она окажется позади, выскочить на улицу, где он сможет их потерять. Он помчался в лес, толпа следовала за ним по пятам. Когда он начал обходить толпу по дуге, волосы на его затылке встали дыбом — явный признак опасности. Однако, в отличие от прежних случаев, когда он только чувствовал опасность, на этот раз он ощущал направление, откуда исходит направлялось оружие. Наруто был изобретательным ребенком. Откуда у него взялось воображение, никто не знал. Но в его воображении была одна особенность, о которой даже ОН знал, что это ненормально. Как только он почувствовал, что на него надвигаются ножи, он придумал только один сценарий спасения, и его тело последовало ему, как это уже было несколько раз, только не в сценарии жизни и смерти. Он подпрыгнул, тело в воздухе, вращаясь, как отвертка, ножи пронеслись под ним, промахнувшись всего на несколько дюймов. Он перекатился по земле, чтобы смягчить приземление, и продолжил бежать, успешно преодолевая толпу позади себя и дорогу перед собой. Ему удалось выбраться на улицу, где он целенаправленно выбрал рыночную улицу, где мог их потерять. Он знал, что мирные жители не способны на такие трюки, на какие способен он. Не теряя темпа, он аккуратно перемахнул через несколько телег, с каждым разом увеличивая разрыв между собой и толпой. На перекрестке он свернул налево и, перепрыгнув через стену, завис по другую сторону, пока не убедился, что звуки толпы стихли. Он выскочил обратно на дорогу. На мгновение он перевел дух. Если он не ошибался, то пробежал на полной скорости около трех миль. «Впечатляет для пятилетнего ребенка», — раздался в голове знакомый голос Курамы. Наруто на мгновение удивился, но потом покачал головой. Возможно, это из-за изменений, которые он произвел с печатью. А то, что он пробежал так далеко и быстро, он списал на адреналин. Это оказалось гораздо сложнее, чем он предполагал, но он винил в этом свою одежду. Оранжевый комбинезон торчал как бельмо на глазу. Как будто за спиной у него висела бумажка с надписью «Убей меня!». Светлые волосы тоже не помогали. Но, опять же, ему больше нечего было надеть. Смотрители приюта выглядели очень довольными, когда выдали ему комбинезон. Наверное, они хотели, чтобы его заметили, если он попытается скрыться от толпы. Жаль, что они его недооценили. Он так углубился в свои размышления, что не заметил, как вошел в район Конохи, по которому никто не прогуливался по меньшей мере лет пять. Приглядевшись, он увидел, что стоит перед воротами прекрасного особняка. Наруто, открой ворота особняка. Давай исследуем», — раздался в голове взволнованный голос Курамы. — Я был бы идиотом, если бы даже прикоснулся к воротам. Разве ты не видишь все печати, выгравированные на них? — покачал головой Наруто, «Сделай это. Кто знает, может, тебя ждет сюрприз», — настаивал, Курама, Наруто нахмурился, глядя на поведение лиса, но все равно последовал его совету. Он положил руку на печать ворот и закрыл глаза, словно ожидая взрыва. Он не заметил, как печать слегка засветилась. Он открыл глаза, когда ничего не произошло. Он осторожно толкнул ворота, и, к его удивлению, они легко открылись. — Должно быть, печати неисправны, если такой странный человек, как я, смог сюда проникнуть, — подумал он. Особняк был прекрасен. Это был традиционный двухэтажный особняк, окруженный пышной зеленой территорией. Перед домом был даже небольшой пруд с прозрачной водой. — Тот, кому принадлежит этот дом, должно быть, безумно богат, — с удивлением подумал он. Деньги были для него редкостью. Он решил больше не задумываться об этом. Подойдя к входной двери, он начал думать, что это была плохая идея — приходить сюда. Что, если кто-то заметит его? Вдруг он случайно активирует ловушку? Он осторожно повернул ручку двери и услышал, как она со щелчком открылась. Открыв дверь полностью, он увидел темную гостиную с диваном и удобными креслами. Он включил свет, удивившись, что электричество еще есть в контурах дома. Но все было покрыто толстым слоем пыли. — Хозяина давно нет, но почему? — задался он вопросом. Повернувшись в сторону камина, он замер от увиденного. Первое, что бросилось ему в глаза, — кунаи уникальной формы, вделанные в каменную плиту, установленную на вершине камина. Любой шиноби или будущий шиноби, стоящий своих денег, узнал бы этот трехгранный кунай. Это был кунай Йондайме. Теперь он знал, что этот дом принадлежал покойному Хокаге. Проклятье. Он только что вломился в дом Йондайме. Двойное проклятье. Он уже собирался развернуться, когда в голове раздался голос Курамы: «Что это?». Он снова обернулся, впервые увидев портрет над камином. Это был Минато Намикадзе, одетый в полную форму Хокаге, и красивая рыжеволосая девушка, одетая в блузку с высоким воротом и без рукавов, под длинным, свободно облегающим платьем с браслетом на левом запястье и стандартными сандалиями шиноби. По выпуклости на животе он понял, что она беременна. Но не это привлекло его внимание. Рыжая размахивала знаком мира с очень знакомой ухмылкой. Такую же он носил всякий раз, когда проявлялись его озорные наклонности или когда он был по-настоящему счастлив. Ее лицо тоже было очень похоже на его собственное. Ее изящные фиалковые глаза были похожи на его глаза. В одно мгновение кусочки головоломки, которую он так и не смог решить, сложились в долгожданный ответ. Светлые волосы… лазурно-голубые глаза..... знакомая ухмылка..... одинаковая форма лица… глаза одинаковой формы Он только что узнал личности своих родителей. «Поздравляю, малыш. Ты наконец-то нашел их»,— голос Курамы был мягче.