Никогда не бойся делать то, что ты любишь и хочешь делать! Твори только от чистого сердца и никогда не забывай, что делать что-то нужно лишь с благими намерениями! Никогда не сомневайся в себе и своих силах, ведь я знаю, что Ты в состоянии свернуть горы!
С любовью, твой дедушка Г. Опустошенная и с гитарой в руках, Ария брела по, уже не таким и уютным, улочкам Бремена. Ничего и никого не замечая, она будто бы погрузилась в воду, слыша звуки и голоса из-под толщи водяной оболочки. Она хотел уйти в своё тайное место, и выплакать ту боль, которая накопилась за эти непродолжительные минуты. Вместе с Гавотом из её жизни ушло что-то важное, что держали в балансе её моральное состояние, а теперь, оно болталось на волоске, в любой момент готовое оборваться. Уже завернув за ворота, Ария хотела двинуться по привычному маршруту, но чьи-то руки, грубо схватили её за талию, припечатывая к спине. Больно ударившись затылком и лопатками, Ария чуть было не выронила гитару, но быстро перехватила её сильнее, прижимая к груди и зажмуривая глаза. Страх охватил её и она не была готова встречаться с ним лицом к лицу. — Куда намылилась? — голос Сквозняка, неприятно резанул по ушам, заставляя русовласую поморщиться и распахнуть зелёные глаза, встречаясь с кислой миной одного из мелких беспризорников. — Не твоё дело. — отчеканила Ария, пытаясь вырваться из цепких лап, но тут же впечатываясь обратно и теми же местами, вновь прикладываясь к каменной стене. — Ты мне поогрызайся ещё! Опять шляешься непонятно где, делаешь непонятно что! А потом заваливаешься спать, как убитая! Нахлебница! — заревел паренёк, со странным шрамом на щеке, происхождение которого, даже он толком не помнил. — Отпусти! — взвизгнула девочка, начиная извиваться всём телом, дабы выбраться и убежать. Ей совсем не хотелось, чтобы этот паренёк вёл с ней, что-то типо нравоучительных бесед, как бы это смешно и не звучало. — Я не буду участвовать в ваших бесчеловечных выходках! — Да что ты?! — гадко ухмыльнулся мальчишка, переводя взгляд на, до того незамеченный, инструмент в руках девочки и удивлённо всвистывая. — А я смотрю ты тут кое-чем разжилась… — проговорил парень, вырывая из рук девочки гитару и тут же начиная на ней неумолимо бренчать, расстраивая инструмент. — Отдай! Ты её испортишь! — испуганно закричала русоволосая, пытаясь вернуть себе свою вещь, но наглец то и дело изворачивался так, что гитара оказывалась всё дальше и дальше от рук зеленоглазой. — Пф, посмотрите на неё, где-то её стырила, а теперь кичится, что я, видите ли, её испорчу… — издевательски проговорил блондин, продолжая лениво уворачиваться от девчонки и то и дело заставляя гитару, жалобно подвывать. — Мне её подарили! — вырвалось из уст Арии, после чего она быстро прикрыла рот ладошкой, испуганно округляя глаза и останавливаясь. — Вот как… Значит мы тут с голоду дохнем, а тебе такие дорогие подарки кто-то делает… Интересно… — озлобившись и ощетинившись, Сквозняк стал похож на воробья, который только только подрался с кошкой, став взъерошенным и побитым. — Отдай! — не выдержала девочка и бросилась на мальчугана с кулаками, начиная бить туда, куда попадала. Ойкая и айкая, парень выронил гитару, отпрыгивая от разбушевавшейся особы, и, как побитый зверь, кадая на неё рассвирепевший взгляд. — Ну всё! Я расскажу Луизе, что ты творишь и тогда посмотрим, как ты запоешь! — это были последние слова Сквозняка, перед тем, как он драпали на одних пятках, припуская в сторону их убежища. Ария помолодела всём телом, глядя в след удаляющемуся. Ей было ясно одно — конец не только ей, но и её крохотной мечте стать музыкантом.***
Сыщик так и стоял, глядя на молодых людей, улыбаясь своей белоснежной улыбкой. Трубадур, шумно дышал, на шее проступила вена, показывая то, насколько юноша был зол. Руки сжались в кулаки, а грудь медленно вздымалась в такт дыханию, даже кудряшки, на его голове, слегка опустились, придавая ему грозный вид. Вот и снова встретились. Ария же, смотрела на сыщика больше с опаской, чем злобой, подмечая то, что за десять лет он ни капли не изменился. В её воспоминаниях он был такой же, как и сейчас.***
Стояла, кажется весна, потому-что воздух всё ещё был немного морозным, но лучи солнышка уже приятно согревали кожу лица и голых частей тела. Ария, сидела на главной площади и наблюдала за размеренной и тихой жизнью горожан. С того момента, как её «семья» приняла к себе того мальченку, из-за которого Арии пришлось спеть перед гурьбой ребят, прошло около месяца. Он, вроде как, прижился и даже стал пользоваться, каким никаким, но авторитетом и уважением. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо, потому как не каждый мог похвастаться расположением оборванцев, а плохо то, что они, тупо пользовались его наивностью и добротой. И Ария это видела и понимала, в отличие от мальченки, к которому её даже не подпускали. Она имени даже его не спросила, а другие просто бы ей его не сказали. После того, как Сквозняк рассказал всё Луизе, та рвала и метала, ругаясь на такую нерадивую и непутевую дочь, которая вместо того, чтобы помогать семье, занимается чем-то глупым и непонятным. Благо Ария успела спрятать гитару в лесу, ибо инструмент бы был безжалостно поломан и выброшен на помойку. Стерпев все унижения и оскорбления, Ария продолжила своё жалкое существование в сером и, таком печальном мире. Каждый раз, видя, как её родственнички пользуются талантом парня, сердце русоволосой сжималось, ныло и призывало к действию. Но строгий взгляд матери и угрожающие жесты, останавливали её, сковывая всё тело страхом. Так было до тех пор, пока в какой-то момент, Ария не стала замечать, в толпе завороженных, одного мужчину, облаченного во все черное и со странными очками на носу. Она даже пару раз встречалась с ним взглядами, но тут же робко уводила свой, сжимаясь всем нутром в один комочек страха. В сердце тут же стали закрадываться нехорошие мысли, а шестое чувство буквально кричали о том, что всё станет очень и очень плохо. Быстро сделав расклад на картах, которые она незаметно забрала у матери и получив семерку пики, Ария ужаснулась, понимая, что их всех ждёт что-то ужасное. Догадки быстро подтвердились, когда на очередной вылазке, когда мальчик уже доигрывал свою песню, Ария увидела, как один из мальчишек, достаёт из кармана женщины какую-то цепочку. А за ним, в это время, пристально наблюдал тот самый мужчина. Ария, испугавшись, ринулась к тому мальчику, махая руками и призывая его вернуть то, что украл на место. Но он, лишь закатил глаза, когда русоволосая, добравшись до него и вырвав из рук цепочку, попыталась было что-то сказать, но тут всё стало, как в страшном сне. Крик того мужчины, охрана, которая быстро схватила Арию и певца, уволакивая в сторону замка и взгляд Луизы, который русоволосая не забудет никогда. Ария звала её, кричала о том, чтобы мать помогла ей, но единственное, что сделала женщина: послала воздушный поцелуй и скрылась в тени прохода. Внутри Арии что-то оборвалось, как когда-то оборвались струны на её гитаре, когда она неудачно ударила по ним рукой.***
— Отпусти её. — донёсся до слуха Арии голос Трубадура, который с угрозой надвинулся на Сыщика, готовясь нанести тому удар. — А ты вырос, малыш… — проговорил мужчина, разглядывая повзрослевшего Трубадура и чему-то хмыкая под нос, когда тяжёлый кулак пришёлся прямо в скулу темноволосого, заставляя слегка отпрянуть назад. Тот, быстро придя в себя, поправил челюсть и надолго думая, вмазал по мордашке юноши так, что тот сразу же отключился, оседая на землю. — Трубадур! — вскрикнула Ария, подлетая к парню и падая рядом с ним на колени, тут же осматривая покрасневшую от удара щеку. Сердце неприятно сжалось, заставляя слезы собираться в уголках глаз, начиная неприятно щипать. — Жизнь тебя, ничему не учит, деточка… На одни и те-же грабли, и всё с тем же преступником… — зацыкал мужчина, доставая из внутреннего кармана что-то маленькое и длинное, и лениво поглядывая в сторону потерянной девушки. — О чем вы говорите?! Он не преступник! Принцесса сама сбежала! Он тут не при чем! — в отчаянии стала говорить Ария, поглаживая мягкие кудряшки русоволосого, слегка оттягивая и расчесывая их пальцами. — Неужели забыла? Десять лет назад… Ты и он… — дальше Ария не слушала Сыщика, понимая к чему тот клонит. Щеки тут же заалели от осознания того, кем являлся лежащий перед ней парень. Мальчик, которого также, как и её саму предали те, кто назывался их семьёй. Мальчик, которому пришлось пол жизни провести за решёткой. Он был прямо перед ней и имя ему было — Трубадур. Почему то внутри заныло старое чувство вины, которое теплилось в ней уже не первый год. Ария не знала, как реагировать, поэтому просто глупо смотрела на бородатую мордашку, продолжая поглаживать его локоны. Сыщик, который наблюдал за ней через линзу очков, чему-то улыбался, подставляя к губам маленькое духовое ружье, но не выстреливая. Он помнил то, как привёл маленькую Арию во дворец, как она дрожала и плакала, всё время извиняясь и умоляя её опустить. Продержав её в темнице несколько дней и поняв, что она была совершенно не при делах, так как Сыщик ни разу не видел, чтобы она что-то воровала, её отпустили. Дальнейшая судьба Арии, сыщику была неизвестна. Последний раз взглянув на русоволосую, набрав в лёгкие воздух, мужчина выдохнул, выпуская маленькую стрелу. На Трубадура навалилось тельце девушки, которая была той, кто заступился за него первый раз…***
Ария проснулась от сильного удара и резкой боли, как оказалось, Сыщик пытался унести их в сети обратно в Бремен, но Трубадур попытался выбраться, из-за чего их, за ненадобностью, просто выкинули. На Арию навалились и Кошка, и Пёс, и Петух, и Осел буквально вдалбливая в землю и выбивая весь накопившийся воздух из лёгких. Тут же заизвенявшись, звери стали подниматься и молиться о том, чтобы их подруга была, по крайней мере, живой. Пытаясь справиться с адской болью во всём теле, Ария медленно поднялась, не без помощи Кошки, конечно же. Трубадур, гневно смотрел в след улетающим, не зная куда себя деть. Чувство несправедливости брало над ним верх, потому что он успел проникнуться к принцессе. Нет, романтическими чувствами там и не пахло, скорее это было что-то братское или отцовское. Он видел то, насколько принцесса горела мечтой обрести свободу и то, что у неё эту мечту так просто отобрали, заставляло Трубадура вскипеть от ярости. Несправедливо. — Нужно её вернуть. — выпалил Трубадур, поворачиваясь к друзьям и глядя на них решительным взглядом, ища поддержки. Ария, сдержав возмущение, выгнула бровь и попыталась сдержаться, чтобы не скиривить лицо. Ревность внутри стала бурлить и подниматься к горлу. — С чего вдруг? Она принцесса, её место — в замке… Всё по-моему логично. — подала голос Ария, не сдерживая желчи в голосе. Тело по-прежнему ныло, но к физической боли добавилась и моральная.***
Быстро забежав в вагончик, Ария села на лавку, сгибаясь и упираясь руками в коленки. Ей было плохо, как никогда плохо. Будто бы её грудь вскрыли и вырвали её сердце, кинули на пол и растоптали. Она винила себя за такие колкие и омерзительные слова, которые она наговорила Трубадуру, под контролем эмоций. Она же знала, что ей ничего не светило и не будет светить. По всём параметрам принцесса была лучше, красивее, стройнее и интереснее. Но в глубине души надежда тлела, а сейчас потухла. Слезы тут же стали жечь и без того горящие щеки Арии, заставляя тихо всхлипывать, сидя одной в тёмной комнате. Не так она представляла себе будущее.