Повесть о ледяном Харпе и горячем сердце

Она поступила правильно, сомнений нет. В кои-то веки услышала  голос разума. – Дура! – очередная коробка, оставшаяся после переезда, с глухим и резким хлопком ударилась об стену. Картинно помассировав руку после замаха, Ольга распрямилась, ища следующую жертву – Какая же дура... Она тяжело вздохнула и присела на пол. Жаль, в комнате не было зеркал: с удовольствием показала бы этой дамочке средний палец. Пережить зиму для Ольги оказалось нетрудно, дела не оставляли времени на рефлексию, занимая собой все жизненное пространство. Архиповой даже нравилось работать на износ, был бы результат – а он был. Но стоило наступить теплому московскому марту, как Ходорковский улетел в двухнедельную командировку по стране – на встречи с представителями зауральских регионов России, а Ольга вдруг ощутила огромную, почти физическую тоску по нему. И хоть лезь на стены, хоть волком вой. Теперь Михаила желал не только разум, но и тело – грубо, мощно, чуть не пугающе – девушка привыкла всегда держать себя в руках, но в этот раз что-то словно надломилось. – Идиотка, – c чувством буркнула Архипова, усаживаясь посреди бардака. Зажала в зубах сигарету и начала шарить руками в поисках зажигалки – Такого мужчину просрать.. У тебя талант.   Дым с резким ментоловым запахом медленно вздымался к серому потолку. Архипова рассеянно попинывала груды вещей: переехала ещё месяц назад, а разобрать имущество так и не соизволила. "Он приезжает завтра. Надо.. надо что-то предпринять? А, впрочем, к чёрту. Будь, что будет" Ходорковский не любил делать из своих перемещений публичное мероприятие, поэтому в аэропорту никого встречать не готовился. – Михаил Борисович! – Архипова приветственно помахала рукой, потом пошла к нему, лавируя в людском потоке и все ускоряясь с каждым пройденным шагом, так что в конце почти бежала, с трудом сдерживая себя. Ходорковский явно не ожидал её здесь увидеть, но был приятно ошеломлен, с улыбкой поглаживая женскую спину, когда Ольга обняла его за плечи. – Привет, – Михаил прикрыл глаза, потом тепло взглянул на Архипову – Ты как меня нашла? – Ну.. – Ольга чуть отстранилась, картинно почесала в затылке – У меня свои источники. – "Открытка"? – Может быть, – хитро улыбнулась девушка, переглянувшись с Ходорковским. – Даже могу предположить, кто именно. Но это ладно. Скучала? – произнес Михаил, начиная двигаться к выходу. Их ладони каждый раз соприкасались при ходьбе. Ольга замерла, потом легко сжала мужскую руку пальцами. – Очень. – Я тоже. Думал о тебе, – неожиданно признался Михаил, глянув куда-то в сторону, а потом прямо в глаза девушки, которая чуть возвышалась над ним благодаря своему росту. Ольга благодарно кивнула, тихо улыбаясь.   За стеклянными дверями аэропорта их, однако, ждал сюрприз – ливень. – Ничего себе, а вы вовремя.. – задрав голову, Архипова смотрела в сизое небо – Первый дождь в этом году. – И не говори, – Ходорковский неожиданно полез в свой маленький рюкзак и извлёк оттуда черный зонт – Спасибо Лондону, привычка. – Нет, вы как хотите, а гулять под дождем – святое дело. Даже для такого воинствующего атеиста, как я... Вода лила с неба тугими потоками, и Ольга вымокла быстро – но ей, это, кажется, нравилось. Она шла, все так же запрокинув голову и много смеясь, упиваясь всем: дождем, Москвой, гибкостью своего тела и Ходорковским рядом, который подолгу смотрел на Ольгу и тоже улыбался, рассказывая, как прошла поездка. Но в какой-то момент он не выдержал, и притянул Архипову за плечи в относительно сухое пространство вокруг себя. Та не сопротивлялась. – Оль, меня уже совесть замучила. Иду, понимаешь ли, под зонтом, а ты мокнешь... – Разница, к слову, не сильно большая, – Ольга кивнула на струи воды, которые под напором ветра хлестали Михаила по лицу – Но так уж и быть.   Она небрежно зачесала назад мокрые короткие волосы, потом, пользуясь случаем, как бы между делом прильнула к Ходорковскому. Спустя несколько минут тот плюнул на ставший бесполезным зонт и закрыл его, закинув на плечо. – Вот это правильно. Кстати, вы же в Якутии были? Как там Габышев, осваивается? – Который шаман? Да, потихоньку. Ему, конечно, досталось, столько лет в психбольнице, – Михаил нахмурился – Но зато теперь он там настоящий национальный герой. Собирает свою общину... Хороший человек. Наивный, может быть, но смелый. – Это точно.. – Да, а что по поводу другого шамана? Чего все про него вспомнили? – А-а, если вы про Дронова, – с трудом подавила смех Ольга, – То с ним.. хм.. Ну его же заработка лишили, штрафами обложили, потом счета арестовали, пока второй процесс идёт. Так что этот товарищ придумал.. выпустил на прошлой неделе альбом, – не выдержав, Архипова все же залилась коротким смехом, – "Вопреки всему". Так вот, все спорят, третью песню с него, "Узник совести", он посвятил вам или Навальному? Те, кто за версию с Алексеем, указывают на строчки "И шел впереди толпы, за правду круша злые льды", а те, кто за вас, апеллируют к названию и вообще... Хотите, включу послушать? – Избавить меня от этой радости, прошу, – Михаил хмыкнул, потом тоже рассмеялся, протест залитые водой очки – Боже.. главный подхалим от музыки, наверное. А я терпеть не могу подхалимов. Ольга кивнула, соглашаясь. Потом принялась рассказывать свежие околополитические сплетни, постоянно прерывая повествование смехом. Ей было невообразимо легко в моменте, и Ходорковскому, кажется, тоже передалась эта эйфория. Завидев впереди стеклянные двери магазина, они, не сговариваясь, ускорили шаг в их направлении и ночи влетели в сухой тамбур. Архипова тряхнула волосами и тихо выдохнула. После улицы в помещении стояла практически полная тишина, приглушённые голоса посетителей не могли конкурировать с шумом ливня. Михаил неподвижно стоял, устремив взгляд на девушку со смеющимися бликами в глазах – отражении его собственных. Та тоже замерла, только быстрым движением языка убрала с губ дождевую каплю. Потом провела по скуле Ходорковского пальцем, стряхивая точно такую же частичку воды. Целоваться они начали едва ли не сразу после этого движения – жадно, почти накидываясь друг на друга, когда Ольга повела плечами, ещё сильнее впечатываясь в мужское тело и обвивая борцовскую шею руками. Ходорковский пробормотал что-то нечленораздельное, с рычащими нотками, проведя по выбритому затылку девушки. Её тело отозвалось волной томительно-приятного покалывания, сосредоточившегося внизу живота.   Редкие покупатели, выходящие из магазина, обходили странную парочку стороной, но им весь окружающий мир был безразличен, и только губы, в движение которых вкладывались все чувства, жадные, зовущие, изголодавшиеся по ласке губы имели значение. Оторвавшись друг от друга, оба тяжело задышали, прикрыв глаза. Но потом их взгляды замерли друг на друге. – Мы сошли с ума.. – Ходорковский был абсолютно счастлив, говоря это. Одной рукой он обнимал Ольгу за талию. – Ага, – восторженно улыбаясь, Архипова погладила большими пальцами стриженные коротким ёжиком седые виски Михаила – Вы.. Мужчина легко дотронулся костяшками пальцев до её скулы и угла губ. Ольга поняла. – Ты такой красивый... И она снова поцеловала его, чуть покусывать губы, и, кажется, снова ненароком царапая кожу острыми ногтями... Ходорковский мощно, но без грубости, напирал на нее свои телом, заметно похудевшим из-за стресса последних месяцев. Ладони Архиповой между тем спустились ниже, недвусмысленно намекая на что-то больше. – А как же..? – не веря своей удаче, произнес Михаил. Ольга только улыбнулась, на некоторое время перестав налегать на узкие мужские губы. – Я тогда поторопилась с выводами. Достаточно было на неделю остаться одной, и все.. – выдохнула она. Ходорковский улыбнулся, обняв девушку за талию ещё крепче. Очередные покупатели шарахнулись от них, Ольга же, оторвавшись на несколько секунд от Михаила, приветственно помахала рукой и рассмеялась, увидя удивлённые глаза своей старой знакомой. Та кивнула и заспешила по своим делам, несколько смущенная. – Бывают же такие персонажи, – Архипова хмыкнула, укладывая свою голову Михаилу на плечо. – Бывают.. – эхом отозвался он. Между тем небо, до того беспросветно-свинцовое, начали разрывать синие ясные проблески. Шум дождя утихал. Подождав ещё несколько минут, пара вышла из магазина. Ольга шла, ненароком наступая в лужи. Иногда в ней проскальзывало что-то от булгаковской Маргариты. Ходорковскому же просто было удивительно хорошо рядом с ней.