Остаться на завтрак

Тиори подошла к окну и резким движением распахнула шторы. На улице только-только светало, и умиротворенная тишина обволакивала и дарила чувство защищенности. Девушка взяла трубку со столика и потянулась за травами. Она всегда предпочитала собственные сборы. Аяка привезла траву наку, так что сегодня Тиори могла позволить себе разнообразие. Девушка открыла форточку и выглянула из окна. Прохладный утренний ветер ласково колыхал волосы. Тиори затянулась и выдохнула дым. Горечь травы осела на языке, возвращая в сознание. Девушка глубоко вдохнула, вспоминая, что вчера произошло. Она провела ночь с Аято… Снова. Не то чтобы ей это не понравилось, в целом, она бы и повторила, но, уезжая из Инадзумы, она думала — нет, была уверена, — что такого больше никогда не будет. Она выбрала карьеру, не его. Так почему же она стоит здесь в одной простыне и выдыхает дым в окно? Высота третьего этажа не могла полностью скрыть от чужих взглядов, но девушке на это было плевать. Пока слишком рано для случайных прохожих — можно позволить себе минуты наслаждения. — Знакомая картина, — раздался голос позади девушки. Тиори плавно развернулась и оперлась спиной об оконную раму. Снова затянулась и выдохнула уже в комнату. — Ностальгируешь? — спросила девушка, вернув трубку на место и поворачиваясь к Аято, который до сих пор лежал в кровати. — Всю поездку, — усмехнулся Аято. — От каждого взгляда на тебя. Тиори ничего не ответила и медленно прошла вглубь комнаты, заходя за ширму. Скинула простынь и надела шелковый халат. Они с Аято уже не в тех отношениях, чтобы расхаживать перед ним в одном постельном белье. Когда она вернулась, Аято уже чинно сидел в кресле. Только чая не хватало. Тиори прошла на кухню: все-таки это была ее обязанность как хозяйки накормить гостя. Разнообразный завтрак девушка обеспечить не могла: не привыкла хранить продукты на все случаи жизни, но на жареные яйца с овощами вполне хватит. И на закуски немного останется. Тиори достала ингредиенты и, не оборачиваясь, сказала: — Надеюсь, ты не имеешь ничего против яичницы. — Отнюдь. Тиори кивнула и принялась мыть овощи. Теплая вода приятно грела пальцы, и девушка достаточно быстро вымыла помидоры. После помидоров нужно было почистить лук, и вот тут уже Тиори не смогла сдержать вздоха. Она никогда не любила его: глаза слезились буквально от взгляда на него, что уж говорить о чистке и резке. Тиори зажмурилась и принялась снимать кожицу. Как она и думала, слезы тут же выступали на глазах, и все стало как в тумане. Но девушка не стала обращать на это внимание, позволив себе только зажмуриться и утереть запястьем слезы. Тиори почти закончила снимать первый слой, как ее рук коснулись чужие. Аято мягко забрал луковицу и принялся сам счищать кожуру. Девушка не стала сопротивляться и немного отступила в сторону, освобождая место у раковины. Аято быстро разделался с луком и положил его к помидорам. — Где у тебя ножи? — спросил парень, сразу же снимая разделочную доску с крючка над раковиной. — Ты действительно собираешься еще и резать овощи? — приподняла бровь Тиори. Ей стало значительно легче, как только лук исчез из ее рук. Как жаль, что нельзя все время перекладывать это дело на кого-то другого. — А ты как думаешь? — ухмыльнулся Аято, выдвигая ящик у раковины и доставая оттуда нож. — У меня только один нож, мне будет нечем резать. — О, не переживай, я умею резать овощи, — парень бросил хитрый взгляд. — Тем более, ты все равно лук не сможешь порезать. — Пфф!.. — надулась Тиори, сложив руки на груди. Так-то Аято был прав, но все равно неприятно было показывать слабость перед ним. — Просто сядь, — Аято поднял руки в примирительном жесте, — и отдохни. Я сам все сделаю. — Не приказывай мне в моей квартире, — закатила глаза девушка, но от кухонного стола отошла. Тиори села у окна, чтобы можно было видеть парня. Если Аято хочет быть таким заботливым, то она мешать не будет, пусть. Грех не воспользоваться. А заодно и оценить, насколько улучшились навыки готовки парня. Когда Тиори уезжала, они были неплохи, но еще оставалось пространство для роста. Аято усмехнулся. После их расставания отношение Тиори к нему сильно изменилось. От той милой девушки не осталось и следа — сейчас перед ним была холодная леди. После приезда Аято в Фонтейн Тиори смотрит на него ледяным взглядом и он никак не может уловить в ее глазах хотя бы каплю прошлого тепла. Парень думал, что эта ночь что-то прояснит, но то, как девушка ему отвечала, не дало ему ничего понять. Ну что ж, видимо, им придется поговорить. Тиори же явно не хотела открыться ему и пыталась доказать, что изменилась с тех пор, как они расстались. Стала независимой. Аято это видел, ему были не нужны доказательства. Он никогда и не думал, что она слаба характером, всегда видел в ней сильную личность. Но ему нравилось, как девушка показывала свою слабую сторону с ним, когда они были вместе. А теперь Тиори и в постели пыталась перетянуть власть на себя, будто назло, но все же сдалась, полностью отдаваясь ему. Девушка наблюдала, как парень ловко нарезáл томаты и лук. Для выходца из богатой семьи он очень умело готовил. Но тут нечему удивляться. Аяка рассказывала, что даже слуги жалуются, что их господин время от времени готовит сам — нет бы попросить, они бы все сделали. Тиори думала, что Аято, слава богам, хотя бы готовить умеет. Он и так сильно избалованный. Аято закончил с овощами и начал озираться в поисках сковороды. — В духовом шкафчике, — лениво подсказала Тиори. И наблюдала как непонимание в глазах сменилось осознанием, а затем взгляд начал бегать по кухне в попытках узнать нужную вещь. Ну конечно, они же в Фонтейне, а до Инадзумы такие высокие технологии вряд ли дошли. Видимо, про духовку Аято все же читал, раз хотя бы не переспросил. — Прямо за тобой, чуть справа, — подсказала Тиори. Аято обернулся и тут же понял, про что она. Духовой шкафчик был несколько похож на обычный, но все же выбивался из общей гарнитуры. Хотя, пожалуй, больше парня удивило, что открывалась крышка не выдвигаясь, а опрокидываясь. Аято даже отступил на шаг от неожиданности, что заставило Тиори подавиться от смеха. Нет, она не хотела надсмехаться над ним, но было очень забавно и непривычно видеть обычно серьезного и хитростного Камисато таким. Он с таким детским изумлением смотрел на духовой шкаф, что девушке стало интересно, на все ли новое Аято так реагирует, или только с ней он такой? — Да… Вот это у вас технологии, — протянул Аято и не удержался, кинул довольный взгляд на усмехающуюся девушку. Она наконец-то улыбнулась ему. — Ну вот поэтому я уехала, — хмыкнула девушка и сразу же встала, желая перевести тему. — Тебя еще учить пользоваться этой плитой. Аято усмехнулся: — Не помешало бы. И остался стоять прямо у конфорки. Тиори подошла поближе, надеясь, что он немного подвинется — кухня хоть была и небольшой, но достаточной, чтобы стоять у плиты не касаясь плечами. Но Аято встал так, что занял собой почти все пространство для готовки, и Тиори не смогла бы встать рядом, не коснувшись его. А он еще как будто специально чуть отошел назад, чтобы она встала перед ним, и он мог «случайно» ее приобнять. Хотя почему «как будто»? Тиори сглотнула и постаралась оставаться спокойной, но близость парня действовала на нее одурманивающе. Правая рука Аято опустилась сбоку от девушки на столешницу, и Тиори почувствовала спиной его грудь. Девушка поймала себя на мысли, что хочет забыться в этих объятьях и просто наслаждаться этим утром. Может быть, даже вернуться в кровать и… Девушка мотнула головой и собралась с мыслями. Газовая плита. Вот о чем она сейчас должна думать. — Сейчас будет урок для чайников, — сказала Тиори, надеясь, что ее покрасневшее лицо не видно. — Я внимательно слушаю, — но по голосу Аято стало ясно, что он все-таки заметил. — Смотри, — Тиори взяла себя в руки, — необходимо сперва открыть газ. Для этого надо повернуть ручку. Чем больше открываешь, тем больше выходит газ, так что аккуратней, чтобы не произошла вспышка. Аято кивнул, и его пряди коснулись шеи девушки, из-за чего та вздрогнула, и чтобы скрыть это, потянулась за спичками. Все это очень нравилось парню. Ему было приятно видеть, как реагирует тело девушки на его прикосновения. Теперь Аято надеялся на благоприятный исход их беседы. Но сперва на нее надо настроиться. — Я поставлю на тройку, — Тиори повернула ручку до половины, и раздался характерный поддувающий звук. — Долго держать включённым газ нельзя, надо сразу поднести спичку. Тиори достала одну из коробкá и подожгла ее. Сразу загорелся маленький огонек. Девушка уже хотела поднести его к плите, как вдруг ее руку перехватил Аято. — Вот так? — прошептал он ей на ухо, поднося вместе с ней спичку. Тут же вспыхнул синий огонь. Сердце Тиори стучало очень быстро. Аято не убрал свою руку, даже когда они зажгли плиту, и теперь они стояли рядом, не смея пошевелиться. Из транса вывела спичка, которая прогорела настолько, что начала обжигать пальцы, и Тиори быстро замахала рукой, а Аято пришлось убрать свою. — Так понимаю, — Аято сделал вид, что ничего не произошло, — дальше надо просто поставить сковороду и жарить? — Все верно, — кивнула девушка и повернулась к нему лицом. — Как приготовить яичницу объяснить, или сам справишься? — О, не переживай, я в этом мастер, — обворожительно улыбнулся парень. — Тогда вперед, — Тиори наконец-то вырвалась из рук и пошла накрывать на стол. Когда все было готово, Аято и Тиори сели за обеденный стол. Стояла неловкая тишина, но никто не хотел ее прерывать. Каждый пребывал в раздумьях. Тиори отметила про себя, что навыки готовки Аято не только не растерял, но и улучшил. Когда они встречались, Аято частенько звал Тиори на пикник и всегда приносил что-нибудь вкусное. Парень всегда готовил сам на такие встречи, и девушке не могло это не нравиться. Сейчас вкус яичницы Тиори комментировать не стала: такое бы только подпитало самоуверенность парня. Но видимо такой реакции — то есть никакой — самому Аято было мало, так что он спросил: — Ну и как тебе? — Сносно. Аято решил больше не допытываться. Он сегодня и так очень рисковал со своими заигрываниями. Пока позиция Тиори была для него не ясна, но то, что она до сих пор не выгнала его из квартиры и даже ни слова против не сказала, вселяло надежду. Когда почти все уже было съедено и мысли устаканились, Тиори решила прервать тишину и спросить: — Что ты сказал Аяке? — девушка наколола последний кусочек яичницы. Тиори была уверена, что Аяка так ничего и не знала о связи своей подруги и брата. Ни один из них не был готов делиться этим с девушкой, каждый по своим причинам. Тиори сперва было неловко говорить подруге о таком, а когда она решила уехать, стало понятно, что далеко эти отношения не смогут зайти, и подобный разговор потерял смысл. А Аято просто мало что рассказывал сестре. — А что-то должен был? Тиори пожала плечами. — Не боишься, что она переживает, где ты пропадаешь? Аято откусил бутерброд и запил его чаем, прежде чем ответить: — Она сама сегодня не ночевала в отеле. Шеврез согласилась провести им с Еимией ночную экскурсию, — Аято кинул взгляд на часы. — Вряд ли они уже вернулись. Тиори понимающе кивнула. Дальше завтракали молча. Им предстоял серьезный разговор, и оба чувствовали это. Тиори даже надеялась, что его не будет или он наступит еще нескоро. Ну переспали и переспали, зачем былое из-за этого вспоминать? Не лучше ли оставить все как есть? Как бы неприятно от этого ни было. Как бы ни хотелось все изменить. Это невозможно. Слишком много препятствий на этом пути. Как минимум, они живут в разных уголках Тейвата и могут позволить себе только такие встречи. Так может лучше хотя бы не обговаривать детали их расставания? Но время шло, тарелки уже давно были пусты, а Аято и не думал уходить. Тиори сделала еще глоток, осознавая, что чая почти не осталось. Аято тоже допивал свой, но делал это так неспешно, что было понятно: уйдет он не после этой чашки. Тиори вздохнула. Разговора явно было не избежать, так что стоило хотя бы чай обновить. — Еще чая? — спросила девушка. — Да, пожалуйста, — ответил Аято, пододвигая к краю стола свою чашку. Тиори встала и подошла к буфету, доставая оттуда вазу со сладким. Потом взяла со стола кружки и разлила в них чай. Все это девушка делала максимально медленно, настраиваясь на разговор. — Можем перейти за чайный столик, — предложила Тиори. — Пить чай там удобнее. Аято тут же поднялся, поставил тарелки в раковину и помог Тиори донести чашки. Они перешли в лоджию, и Тиори открыла окно, беря со столика трубку. Она уже было потянулась к выдвижному ящику, как ее остановил голос Аято: — У тебя еще и тут трубка… Тебе не кажется, что ты слишком много куришь? — спросил парень. Тиори посмотрела на него исподлобья, мол, «не твое дело». — Не подумай, — ничуть не смутился Аято, — я не осуждаю. Просто предлагаю все же ограничиться одной трубкой за утро. — Тебя послать грубо или не очень? — Тиори, ты же понимаешь, зачем я все еще здесь. Давай поговорим. Трубка не поможет тебе надолго отложить разговор. А поговорить нам стоит. Тиори поджала губы и демонстративно отложила трубку в сторону. — Ну давай поговорим. И о чем? — О нас. — И ты предлагаешь мне говорить о нас без табака? Тиори снова потянулась за трубкой, но поймала взгляд Аято и остановилась. Прикрыла глаза, откинувшись на спинку стула. Что ж, если он так против, то можно пойти и на уступки. Аято кивнул и, смотря прямо на девушку, спросил: — Почему ты уехала? — А что было бы, если бы я осталась? — Тиори хмыкнула. — Ты бы взял меня в жены? — Да, — серьезно ответил Аято. Тиори дернулась от этого ответа. Это была ее давняя мечта. Еще молодой, наивной и влюбчивой девушки. Верящей в сказку и любовь до гроба. Девушка глубоко вздохнула, открыла глаза и сложила руки на груди. Реальность была бы печальней. — И стала бы я главой клана Камисато, распивала бы чаи с Аякой, по выходным устраивала званные обеды. А ты мотался бы в делах. Через пару лет это бы надоело и тебе, и мне. В конце концов, ты бы нашел себе какого-нибудь поинтересней, и от нашего брака остался бы только пепел. — Так вот какого ты обо мне мнения, — Аято сложил руки на груди в недовольстве. — Самого лучшего, — Тиори подперла подбородок рукой. — За годы брака я бы выветрилась и никакой интеллектуальной ценности из себя бы не представляла. Твоему живому мозгу нужно было бы что-то интересней обыденной женушки, которая думает только о посуде для гостей. Тиори отметила про себя, как легко ей дается все высказывать ему. Она дала волю всем мыслям, что ночами посещали ее первые годы в Фонтейне и всю эту неделю, что они виделись. Девушка столько раз думала об их отношениях, что теперь, получив возможность высказаться, не могла остановиться. Отчасти именно поэтому она не хотела начинать разговор. Аято явно представлял их совместную жизнь по-другому. Тиори видела это по нахмуренным бровям и сжатым губам. Видела, но продолжала говорить: — И я бы себя ненавидела: я бы не удовлетворила все свои амбиции, оставшись в Инадзуме, тем более, оставшись там твоей женой. Мне тоже нужны сложные жизненные задачи, знаешь ли. Я многое прошла, чтобы стать сейчас той, кем я являюсь. Не думаю, что в Инадзуме было бы так же. Повисло молчание. Начиная этот разговор, Аято надеялся, что он пойдет не так. Разумом он понимал девушку. Понимал, что по статистике так в семьях и случается: жена для красоты, муж в делах, и вроде бы в семье все мирно, но на самом деле никто не близок по-настоящему. Все дорожат друг другом, но эмоционально закрыты. В такой семье он рос, но для себя Аято решил, что свою семью построит не так. В его возрасте уже пора было задумываться о женитьбе хотя бы ради продолжения рода, но Аято не торопился с этим. Брать просто какую-то девушку из статусной семьи в жены он не был готов, а единственная женщина, что запала в его душу, уехала из страны. Именно поэтому он не собирался сдаваться и отпускать ее, именно поэтому он и приехал в Фонтейн. — Я бы не стал сажать тебя в золотую клетку. Ты могла бы открыть свой дом и на родине, просто уже с моей поддержкой. Я понимаю, что для тебя важны все испытания, и я здесь не для того, чтобы горевать и сокрушаться о прошлом. Я всегда считал тебя сильной и способной и рад, что ты сама в этом убедилась. Твой Дом пользуется колоссальной популярностью, и это полностью твоя заслуга. Но может быть, пора расширяться? Ты не думала открыть бутик на родине? Сейчас, когда границы открыли, люди готовы к новому, тебя многие помнят и, уверен, скучают. А клан Камисато мог бы оказать финансовую поддержку. Тиори подняла брови и недоуменно уставилась на Аято. Она не ослышалась? Он предлагает ей вернуться в Инадзуму и принять его помощь, так ведь? И явно не просто так. Неужели он не услышал, что она думает об их семейной жизни? Или ему плевать на нее, и его такой вариант устраивает? — Я так понимаю, ты не хочешь оставлять свои планы на брак? — спросила девушка, нахмурив брови. — Признаюсь, нет, — Аято откинулся на спинку кресла, пряча руки под стол. — Я услышал твои опасения, но я их не разделяю. Не подумай, я не считаю их беспочвенными или глупыми, но все равно не верю в такой исход. Я сделаю все, чтобы наша семья не дошла до этого, — чуть помолчав, Аято добавил: — Как минимум, я не стану тебе изменять или ограничивать в самореализации. Тиори на это фыркнула. — Не веришь? — А ты как думаешь? — Понимаю, что не веришь. Однако в моем возрасте уже давно пора обзавестись женой, статус хотя бы поддержать, но, как видишь, я не слишком заинтересован в соблюдении таких укладов. Так что заметь, я уже действую не стереотипно. На такие аргументы Тиори только закатила глаза. — Послушай, — продолжил Аято, — это не то, что можно легко доказать. Но мы можем попробовать и посмотреть что будет. В конце концов, кто не рискует, тот не пьет Фонту. Тиори не стала ничего отвечать, но и не приняла этот аргумент полностью. — Насколько я знаю, люди склонны строить свою семью по образу родительской. А у тебя она была вполне стереотипная. — И? — Не изменится ли со временем твое желание? Аято вздохнул и постарался успокоиться и перестать напряженно трясти ногой. Он не хотел показывать Тиори свое нервное состояние, хотя и понимал, что оказывает себе медвежью услугу: она ведь может не поверить в искренность его слов, если не увидит эмоции. Но ничего не мог с собой поделать, продолжая по привычке контролировать язык тела. Оставалось надеяться, что Тиори достаточно хорошо его знает, чтобы понять это. — Мне важны не только мои желания. И повторюсь, я приложу все усилия, чтобы наш брак не стал таким, — Аято сел уверенней и отпил чай. Холодным он был уже не таким вкусным. Неужели они так долго разговаривают? У Аято уже закончились аргументы. Что ж, если Тиори мало слов, он готов и действовать: — Скажи, какие тебе нужны доказательства, я их предоставлю. Тиори качнула головой и поджала губы. Ей надо было подумать. Она сразу заняла атакующую позицию, не собираясь принимать никакие доводы парня. Это была защита, и она не была уверена, стоило ли отказываться от нее. Аято говорил спокойно и уверено, словно они разговаривали о чем-то незначительном, но Тиори все же чувствовала, что он тоже нервничает. — Мне… мне не нужны доказательства, — все же признала девушка. — Я верю тебе, но все еще не готова довериться. И не смогла бы так быстро. Я знаю, как ты заботишься о тех, кто тебе дорог, я знаю, ты не поставишь свои желания выше комфорта, — Тиори чуть не сказала «нашей семьи», но остановилась, желая подобрать более нейтральное слово, — моего. И ты прав, я верю, что ты мне не изменишь. И в свою свободу действий тоже верю. Но чего это будет стоить? И тебе, и мне. Тиори оперлась головой о стену, подбирая слова. Обвинять было куда проще. Аято смотрел на нее, внимательно слушая. — Аяка же не зря выбивала у тебя свой статус. Она же видела, как тебе было тяжело нести все на себе. И я видела. Да, ты все успеваешь, но… тебе же самому от этого плохо становится. Я не хочу для тебя такого. Тебе нужна жена, которая сможет взять всю эту светскую мишуру на себя. Я бы хотела тебе помочь, но… — Тиори отвела взгляд и проглотила про себя «я не хочу так жить». Аято прикрыл глаза и покачал головой. — Тиори, мне не нужна такая жена. Мне нужна жена, которой я смогу доверять, мнение которой будет для меня важно, которую я, в конце концов, буду любить, — Тиори замерла, и Аято положил свою ладонь на ее. — Если ты не хочешь заниматься делами клана, я не буду тебя в это втягивать. — Я не не хочу, — Тиори хотела донести свою мысль, но Аято жестом попросил дать договорить: — Я и не планировал, на самом деле. Сейчас все идет хорошо, нам уже не надо бороться за свои позиции. Как видишь, я даже смог уехать в другую страну. Мне нужно просто хотя бы иногда общаться с тобой. Ты не представляешь, как мне этого не хватает, — и тихим голосом Аято добавил: — Знаешь, я даже не могу решиться на что-то важное, не обдумав, что бы ты об этом сказала. Тиори словно молнией поразило. Она и не предполагала, что у Аято до сих пор остались какие-то чувства к ней. В своих она уже давно запуталась и уже несколько лет старалась замуровать их в самые дальние стены разума, забыться в работе. Вчера она поняла, что все было впустую, и чувства так и не исчезли. Просто глубоко прятались. Отчасти поэтому девушка и пригласила его к себе. Но утром она испугалась этих чувств, поэтому решила скрыть их за грубостью. Сейчас же Тиори осознала, что готова признаться, но пока только себе, что Аято все еще дорог ей. Чтобы ему о таком говорить, надо было сперва все обдумать. — Я… Мне… — Тиори облизнула губы, собираясь с мыслями. — Мне тоже тебя не хватает. Особенно поддержки, — девушка отвела взгляд и мягко улыбнулась своим воспоминаниям. — Когда я только приехала, я столкнулась со столькими трудностями. Меня держали на плаву лишь воспоминания и твои письма. В них было столько веры в меня… Я сама в себя столько не верила. Аято поднял бровь и спросил: — Поэтому ты на них не отвечала? — Я, — Тиори выпутала свои руки из рук Аято и сложила их на груди, — я собиралась. Но ты перестал писать! — В смысле? Я отправил тебе не меньше тридцати писем. Сколько тебе было нужно? Тридцать одно? — Я получила три… — недоуменно ответила Тиори. — Я на них не отвечала, потому что, — Тиори цыкнула, но продолжила говорить как будто с неохотой, — была разочарована. — Чем? — Аято внимательно посмотрел на девушку. — Мы расстались на доброй ноте, мне казалось. Тиори помотала головой, перебирая рукав халата. — Нет, ты не виноват. Там вообще… глупая ситуация выходит, — ей явно было неловко об этом вспоминать. — Теперь мне очень интересно о ней послушать, — Аято мягко улыбнулся, подбадривая девушку. Что бы она ни рассказала, сейчас это вряд ли что-то изменит, но вот прояснить ситуацию может. Тиори вздохнула, проводя рукой чуть выше груди. Слова будто застряли в горле. С чего бы начать… — В общем, по дороге в Фонтейн я познакомилась с одной старушкой, она все время про свою внучку рассказывала. В основном, что ей пора замуж. И самым вероятным женихом назвала… тебя. При чем она так это рассказывала, будто все действительно уже решено, и… Аято приподнял бровь от удивления. — И ты поверила, так? Тиори отвела глаза, почесывая лоб. — Я тогда и так была в непонимании наших отношений, а тут еще это… Я так была зла на тебя! Ведь получалось, что ты решил жениться, пока я была еще в Инадзуме и мы встречались! Да и когда я уезжала, мы ведь тоже не расстались. Согласись, был повод для обиды. — Я бы сказал, что это смешно, но это грустно, — Аято провел рукой по подбородку. — Ну а что я могла подумать? — Тиори немного виновато посмотрела на Аято. Но Аято не стал акцентировать на этом внимание. Девушка только начинала ему открываться, нельзя было ее спугнуть. — Вот поэтому я и говорю, что грустно. И я не убедил тебя в своем отношении, и ты не стала мне писать. — Я не хотела закатывать истерику в письмах. Решила, что будет проще просто молча разойтись. Думала, и ты писать не будешь. Но это не конец истории. Через год я встретила снова эту старушку. Конечно же, она начала рассказывать про внучку. Замуж она так и не вышла, но там не это главное. Та бабка… — Тиори поправилась, — старушка перепутала жениха. Им оказался не ты, а кто-то важный из комиссии Кандзе, — чуть тише Тиори добавила: — Или я ее тогда неправильно поняла. Аято не стал сразу отвечать. Ситуация и правда была глупая, но вот так просто говорить об этом Тиори он точно не собирался: — Я даже не знаю, что тебе на это ответить, — протянул парень. — Ответь хоть что-нибудь, — резко сказала она. — Ситуация глупая, я глупая. Я это признаю, все, можешь говорить об этом, если хочешь, — Тиори гордо вскинула голову. В противовес словам, в ее глазах горело «ну попробуй, скажи». — Не буду, — ответил Аято. — Я не считаю тебя глупой из-за такого. А это недоразумение… пусть останется недоразумением. Но все же я должен спросить, почему ты не отвечала на все мои письма? Знаешь, сколько я думал об этом? — Я собиралась… — ответила Тиори. — Но я тогда сильно накрутила себя и не могла ясно мыслить. Говорю же, я только уехала, а ты уже невесту нашел. И как мне после такого отвечать? Я еще разозлилась, что ты пишешь будто ничего не произошло. Да, сейчас я бы поступила по-другому, но чтобы к этому прийти, я должна была повзрослеть. Я получила три письма и начала сомневаться в своих мыслях. Но больше писем я не получала. Так что я решила, что видимо ты и правда женился и больше не будешь писать. А потом, — Тиори запнулась, — а потом я узнала, что все не так, нашла письма и перечитала их. Они… они были настолько… — Тиори не смогла подобрать слов. — Спасибо тебе за них. Твоя поддержка много мне дала. Но прошел уже год, и отвечать на них было бы как-то… Повисло молчание. Тиори взволновано смотрела на парня, надеясь, что он все поймет. Аято думал. В то время он решил, что ошибся адресом, и писал уже надеясь, что, может быть, кто-нибудь передаст их девушке. Писал он долго, даже после закрытия границ, но ответа так и не было. Это не могло не огорчать парня, но и узнать истину он тогда не мог. Писать Аято прекратил где-то спустя полгода. Писем было больше трех десятков, и очень жаль, что Тиори получила только три из них. Так просто прошлое не вернешь, но вот найти письма можно попытаться. — Я рад, что тебе они понравились. Не знаю, куда делись остальные, но попробую выяснить, — Аято улыбнулся. — Правда теперь я надеюсь, что ты будешь мне отвечать на следующие. Тиори подняла брови: — Только не пиши чаще раза в неделю. — Постараюсь, но имей ввиду, теперь мне будет сложно отказать себе в таком удовольствии. Тиори улыбнулась. Ей было приятно это внимание. Теперь, когда все недосказанности были улажены, можно было и насладиться им. Но Тиори не была уверена, что она готова возвращаться в Инадзуму. Это был слишком ответственный шаг. Такое точно изменит ее жизнь, и Тиори пока не была готова на это. Девушка хотела все объяснить Аято, как вдруг он встал. — В общем, я сказал все, что хотел. Повторю еще раз, буду ждать тебя в Инадзуме. Ты в праве решить сама, нужно ли тебе это, но подумай сперва хорошо, — Аято достал из внутреннего кармана конверт и положил его на стол. — Тут билет на корабль через три месяца. Тиори взяла конверт и открыла его. И правда, билет до Инадзумы на конец января. Все было так странно. Аято давал ей время подумать, но при этом ставил рамки. Она была не против этого, но как будто чувствовала давление от такого предложения. Какая-то слишком явная манипуляция для Аято. С его уровнем придумать что-то поизящней не составило бы труда. — А если я не захочу? — Тиори подняла взгляд на Аято. Он спокойно стоял и улыбался, словно не предлагал ей решать их судьбы. Или был уверен в ее выборе. — Что ж, в таком случае сдай, продай, разорви билет. Он твой, сама решай, что с ним делать. Тиори хмыкнула: — Камин разожгу, — но билет все же вернула в конверт и спрятала в ящике. Аято усмехнулся и кивнул. — Что ж, за сим я прощаюсь. До скорой встречи. — До скорой встречи? — переспросила Тиори. — Я вроде не обещала приехать. — Если ты не приедешь, — Аято поправил воротник, — то это сделаю я. Мы с месье Невиллетом договорились о сотрудничестве в рамках культурного обмена. Тиори понимающе кивнула, и Аято вышел из лоджии. Девушка хотела было последовать за ним, как вдруг парень крикнул: — Там посуда в раковине осталась. Мне помыть? — Иди уже из моей квартиры, — ответила Тиори, еле сдерживая смех. А Аято засмеялся, но все же пошел мыть посуду.