ID работы: 14258431

Провидица

Гет
R
В процессе
250
Горячая работа! 157
Размер:
планируется Макси, написано 320 страниц, 38 частей
Описание:
Примечания:
Посвящение:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
250 Нравится 157 Отзывы 121 В сборник Скачать

Глава двадцать пятая. Раскаянье.

Настройки текста
Мисс Роуз забрала с собой все тепло, какое смогла найти в коробке из каменных стен, омываемых с одной стороны глубочайшим озером. Или же, все дело в потухшем камине, к жару которого мистер Снейп на удивление успел привыкнуть. Мистер Снейп чувствовал окружающий его холод даже несмотря на одолевающий внутри жар. Холод этот затмевал даже горечь огневиски. И нет от него никакого спасения! – Подумал Северус, схватил бутылку со спиртным и с яростью швырнул её в стену рядом с дверью. На мгновение он даже пожалел, что упустил возможность запустить эту бутылку в девицу, которая стояла на том месте всего минуту назад.  А еще лучше, подарить бы ей парочку заклинаний, какими Волан-де-Морт заставлял пытать своих недругов. Но ни одно заклинание не смогло бы выразить ту ненависть, которую он испытывал к своей помощнице. Он допил остатки жидкости в стакане и скинул его со стола вслед за документами. Запустил пальцы в волосы и опустил взгляд на узор лакированного дерева. На кого он злится – спросил он себя, – на неё, или же все-таки…? Северус ощупью достал из ящика фотографию и положил себе под нос, закрыв ею раздражающий узор. Или все-таки на себя? Мгновение спустя, зельевар пришел к выводу, что злится он определенно на девчонку Бродевик, но в потоке всей ненависти, обращенной к ней, ему никак не удавалось найти точную причину своих злоключений. Разве за всю жизнь он вытерпел мало гадостей, сказанных в его адрес? Но отчего-то именно её слова задели остатки души, которые еще не успели слиться с ночью. Мистер Снейп откинулся на спинку кресла и взглядом зацепился за пустой кожаный диванчик. Благоговейное одиночество профессора было нарушено в тот момент, как девица разместилась в этом кабинете, и вмешательство это оставило след, который теперь не давал зельевару покоя, даже после того, как он отверг тепло, принесенное в стены его подземелий. Северус устремил взор на плед, сложенный в идеально ровный квадрат на сидении дивана, и решил, что ему непременно стоит от него избавиться. Ждать было нечего, и он незамедлительно поднялся, со всей прытью вцепился в мягкое полотно, будто представив, как таким же образом собирается выставить за дверь и его владелицу; с излишней силой отворил дверь, отчего та врезалась в стену и жалобно заскавчала; уже замахнулся рукой, еще раз взглянул на белые шерстяные нити, собравшиеся в простенький рисунок, и так же неожиданно руку опустил, все еще ощущая пальцами колючую нарастающую теплоту. Сквозняк приподнял над полом мантию зельевара, а свечи волнительно затрепетали, рисуя на стенах десятки приближающихся теней. Мистер Снейп еще раз вспомнил слова девушки про темноту, которой однажды станет и сам Мистер Снейп. Неужели он будет такой же, как эти тени? Наблюдать за жизнью из темных углов комнаты, рисуя ужасы всем, кто на него посмотрит. Теперь ему казалось, что такое описание походит на его обыкновенные будни. Мистер Снейп прикрыл двери кабинета. Менее резво, но совершенно небрежно он бросил плед обратно на диван, а по возвращению к столу, убрал снимок в ящик. Его взгляд привлекла продолговатая коробка, упакованная в черную бумагу, и мужчина осёкся. «Мистеру Северусу Снейпу» – гласила приклеенная к коробке записка. Раньше Северусу не приходилось принимать подарки. А если такие случаи и припоминались, то он привык думать о них как о порождении иллюзий детской фантазии – не более. Впрочем, он никогда в них не нуждался, как и в непрошенной помощи. Он не стал бы просить ничего такого даже если бы от этого зависела его жизнь. Свечи, освещающие кабинет, клонились к концу своего земного существования. Мрак с каждой секундой поглощал все больше и больше пространства. Мистер Снейп подумал, что усталость, одолевшая его в эту пору не может тягаться даже с той, которая посещала в моменты абсолютно бессонных недель, когда день и ночь зельевар проводил за работой. Он прилег на диван. Тот был мал и совершенно не отличался удобством. Несмотря на то, что спальня мистера Снейпа находилась в соседней комнате, он и думать не смел о прочих вариантах отдыха. Голова зельевара покоилась на мягком пледе, от которого струился легкий аромат сирени. Он успокаивал и вводил в забытье. Северус Снейп до сих пор думал о словах мисс Роуз, припоминал её неуважительный резкий тон, которым она говорила, и душа его была полна негодования, но и мысли о том, что девчонка не была способна на дурные помыслы тоже находили пристанище в его сознании, и весь его гнев сосредотачивался на нем самом. Последняя свеча догорела и десятки теней сошлись на потрепанном старом диване, где спящий зельевар, укутанный в черную мантию, слился с ночным мраком.

***

«Если он узнает, то случится что-то плохое!» – воскликнул детский голосок где-то в пустоте. Северус подскочил от ужаса и еще пару секунд не мог сообразить, где находится. Когда темнота приняла знакомые очертания книжных стеллажей и письменного стола он уверовал в действительность происходящего и откинул гложущее послевкусие дурного сна. Зельевар любил свои подземелья за тишину, в которой ему удавалось подолгу размышлять; за прохладу, которая дарила бодрость. Но что его частенько раздражало: когда бы он ни прилег отдохнуть, когда бы он ни встал с кровати – всегда заставал кругом одинаковую картину – мрак. Едва ли в подземельях можно было определить, какой сейчас час: взошло ли солнце или до сих пор величествует луна. Впрочем, он не очень-то жаловал солнце, и созерцание луны его не прельщало. За столько лет у любого выработается привычка просыпаться в нужный час, но прошлой ночью зельевар позволил себе лечь многим раньше, чем обычно. Мистер Снейп взмахнул волшебной палочкой – факелы на стенах загорелись, расплавленный воск вновь собрался воедино, и свечные фитильки поддались пламени, точно впервые; бумаги, которые профессор беспощадно разбросал по полу, аккуратной стопкой приземлились на стол, а осколки от разбитой бутылки и стакана стерлись в порошок и одной вспышкой испарились в воздухе. От проведения целой ночи в неудобном положении все конечности мужчины затекли и поднывали тупой болью. Северус помассировал шею, вымученно потер глаза. Поднялся с диванчика и дал себе обещание ни при каких обстоятельствах не проводить ночь в подобных условиях, так как это имеет довольно неприятные последствия, ввиду которых первые три шага дались мужчине с сильной хромотой. Доковыляв к столу, он машинально попытался отодвинуть вазу, чтобы пыльца с цветов не пачкала документы, а затем еще секунду-другую пялился на пустое место, удивляясь, что той самой вазы на столе и не застал. Затем он припомнил, что вчера уволил ту самую девицу, любившую преподносить по утрам букеты цветов, чтобы они «разряжали гнетущую атмосферу этого места», тем самым нашел очередной плюс принятого решения. Нет цветов – нет проблем. И почему он вообще терпел их так долго? Теперь Северусу казалось, что букет, который он обнаружил одним из первых, должен был разделить судьбу осколков стекла и превратиться в пыль. Зельевар усмехнулся, представив сердитое лицо мисс Роуз, заставшую того с поличным. Но разве он мог лишить себя удовольствия понаблюдать со стороны, с каким трепетом девица ухаживала за бутонами. Многие и за детьми так не трясутся, как она за своими веточками, да стебельками. Теперь своим ясным отдохнувшим умом мужчина решил, что эта обманщица не стоит его времени. А когда все же уделял секунду-другу мыслям об их злополучной ссоре и о словах, которые нелегко простить и обычному человеку, что уж говорить о таком гордеце, как Ужас подземелий – отгонял их прочь.  Любую хандру смоет холодный душ, – подумал зельевар. Но прежде, чем претворить мысли в жизнь – еще раз взглянул на пустое место, где когда-то стояла старая фарфоровая ваза. Жизнь на верхних этажах замка кипела полным ходом. Отчего-то это совсем не нервировало мистера Снейпа, что весьма удивительно. Может ответ его недурного настроения кроется в хорошем отдыхе на летних каникулах, а может дело в избавлении от назойливой девицы, которая следовала за ним хвостом весь прошлый год. Ведь профессора даже не преследовала мысль о сладкой мести за резкость тона, которым девчонка не брезговала пользоваться, и за слова, которые затрагивала отнюдь не избирательно. Теперь он мог полностью сосредоточиться на игнорировании этой дамочки и постепенно его жизнь обязана вернуться на прежний лад. В большом зале наоборот оставалось на редкость тихо. Небо на потолке затянуто серыми кучными облаками в продолжение вчерашнего ливня. Сонные дети, во славу каникул, отвыкшие просыпаться в такую рань – клевали носами, едва не угождая в тарелки с едой. Что уж говорить, галстуки таких как, например, мистера Крэбба или мистера Уизли, уже основательно вымазаны в овсянке и в апельсиновом соке. Когда Снейп добрался до своего места, он убедился, что завтрак, представленный на столах, полностью отражает великолепие витающих в помещении ароматов: это и бекон, и поджаренный хлеб, и на выбор разновидности приготовленных круп, и конечно напитки из свежих фруктов. Во время своего трехмесячного самоизгнания Северус питался как попадется, поэтому сегодня был счастлив вновь почувствовать себя обыкновенным человеком и принялся за кушанье, не замечая рядом никого и ничего. Что действительно смогло убедить профессора оторваться от завтрака – так это сотня влетевших в помещение сов. В замок пожаловала почта, и теперь птицы садились на столы, бессовестно приземляясь в тарелки с едой, переворачивая кувшины с напитками – тем самым приводя угощения в негодность. А перья, витающие кругом, точно кто-то устроил битву подушками, падали всем присутствующим на головы, путались в волосах, оказывались на полных ложках в тот момент, когда их погружали в рот. Кто кашлял, кто чихал, кто смеялся, радуясь, принесенным совами подаркам и письмам, кто ругался на сову соседа, испачкавшую форму всем, кто сидел поблизости. Одни словом – балаган. Теперь мистер Снейп сильно заскучал по своим тихим подземельям. Особенно ему не понравилось, что одна из птиц не обошла, а точнее не облетела, преподавательский стол, плюхнувшись в тарелку его соседки. — Фейрис, я же просила дожидаться меня в моей комнате. – Слабо запротестовала мисс Роуз и бросила быстрый взгляд на профессора зельеваренья. Тот не подал виду, а сам проследил за тем, как девушка приняла из клюва совы конверт, угостила её корочкой хлеба и отправила восвояси. Зельевар давно любопытствовал о характере таких писем, особенно его интересовал их адресант. Интерес этот был связан исключительно с реакцией девицы на такого рода почту. Даже сейчас её понурое и опечаленное лицо в мгновение посветлело, стоило ей коснуться долгожданного пергамента. Наверняка заморочила голову какому-нибудь старшекурснику французской академии, и теперь радуется весточке. Мистер Снейп был бы рад и дальше поразмышлять в таком ключе, разве не было доказано, что злорадство помогает переваривать пищу, но его отвлек громкий визг, точно взбесившаяся горгона прорычала в горлышко мегафона. Под гул непрекращающегося грохота, колеблющего нутро, зельевар взглядом отыскал маленький красный конвертик на столе Гриффиндора, который под действием волшебства скакал между тарелками и кружками, напоминая разгоряченный проклятиями дамский рот. «…украсть автомобиль, – гремело письмо. – Я не удивлюсь, если тебя исключат из школы…» – и тому прочее, и тому подобное. Никаких сомнений – знаменитый громовещатель был адресован провинившемуся накануне мистеру Уизли. Тот спустился на стуле, пытаясь спрятать голову в плечах, а сам залился пунцовой краской и не переставая жмурился от каждого громкого выкрика конверта. Может мистер Снейп и не был рад такому наказанию в той же мере, как, допустим, исключению гриффиндрцев – но и подобный расклад его позабавил. Как неожиданно громовещатель появился – так же внезапно и исчез, оставив после себя абсолютную тишину, прерываемую только звоном в ушах. После такого сюрприза галдеж обещал брать новые обороты со страшной медлительностью. Теперь посетители Большого зала могли различить шум сквозняка, разбавленный только лишь звоном столовых приборов и редкими смешками, доносящихся со стола Слизерина. По противоположную сторону столешницы мелькнула тень, а когда Северус поднял взор, обнаружил, что тень эта носит большие круглые очки – странно выпученные глаза, глядевшие на зельевара сквозь толстые стекла, напомнили ему муху, которую тот успел прихлопнуть этим утром, – тень предпочитала нелепого кроя платья (так они были широки, что точно не определить, где начинается шея, есть ли где-то под покровом ткани – руки, и не все ли остальное пространство заполняют ноги), а еще тень можно было подметить по бесконечному клацанью дамских штучек, называемых бижутерией, бьющихся друг о друга на груди, ушах, запястьях и каждой фаланге пальцев. И этого всего было достаточно, чтобы Северус узнал в этой тени – так называемую Сивиллу Трелони, которая обещала с этого учебного года занять должность преподавателя прорицания. Зельевару не доводилось встречаться с этой женщиной раньше, и знал он о ней исключительно по рассказам директора. Дамблдор отчего-то веровал в дар прорицания, которым кичилась профессор, но сам Северус Снейп считал её обыкновенной шарлатанкой, и недоумевал, почему директор не нанял на эту должность девчонку Бродевик, раз уж самолично решился принять её под свое крыло. Профессор Трелони наспех поправила свои торчащие во все стороны волосы, прошла дальше по направлению стола и остановилась напротив мисс Роуз. Стоило девушке посмотреть перед собой, как профессор прорицания залепетала себе под нос что-то о долгожданном знакомстве, но неожиданно замолчала. Женщина воздвигла глаза к потолку – так что зрачков на них стало не разглядеть, – перевалилась через стол и схватила шармбатонку за руку. Северус сидел достаточно близко, чтобы почувствовать, как девушка вздрогнула. — Смерть! – Воскликнула Трелони, будто второй громовещатель за утро, – Смерть следует по пятам за тобой, девочка! Но все должно быть ина-а-а-че! Это Бродевик должна искать Смерть! ТЫ – последняя из Бродеви-и-и-к! Голос профессора закрадывался под кожу и остужал кровь. Не было в нем ни нежности, ни женских нот, звучал он как разразившиеся небеса. Мисс Роуз поспешила встать с места, не успев даже отодвинуть свой стул. Он упал позади неё, и по онемевшему залу раздался очередной грохот. Вдруг Сивилла выпрямилась, встрепенулась, поправила очки и одарила девушку приветливой улыбкой. — О чем это я? – попыталась вспомнить профессор, – Ах, да, так я много слышала о вас из дневников моей прабабки… я… что-то не так? – Теперь Трелони смотрела на девушку с недоумением. А та, в свою очередь, застыла, точно превратившись в камень. Мистер Снейп смотрел по очереди то на бывшую помощницу, то на нового преподавателя и лишь затем заметил, с каким интересом за всем происходящим наблюдают ученики. Вот каким развлечением встретил их новый учебный год – сначала новости о летающем автомобиле, врезавшемся в знаменитое дерево школы, теперь представление одного из преподавателей – сплетен не наберешься. Дети буквально разинули рты, а некоторые даже повставали с мест, чтобы получше все разглядеть. Одно Северус знал точно, они не имеют ни малейшего понятия, о чем повествует Трелони. Он и сам бы ничего не знал о фамилии Бродевик, если бы однажды Темный лорд не просветил его. — Ну вот, ну вот, – прозвучал елейный голосок с дальнего конца стола, – А я то думал, где я мог однажды уже видеть это прекрасное личико. Северус сразу догадался, кому принадлежит этот слащавый голос, потому-то сморщился от отвращения, когда услышал приближающиеся шаги. Златопуст Локонс собственной персоной. Очередная ошибка преподавательского состава при найме директором – как полагал мистер Снейп, и самое очаровательное творение этого мира – как считала половина магической Британии. — О, мистер Снейп, – Локонс первым делом поспешил уколоть профессора, - И вы здесь… А где ему еще быть, как не здесь? – Зельевар сомкнул зубы до боли в челюсти, и в знак необходимой вежливости встал с места. — Как и всегда предпочитаете черный цвет? – добавил Златопуст. — Помнится, как-то раз я советовал Вам… — А Вы, как и прежде, считаете своим долгом всем давать советы в любых делах, даже если о них не просят? Локонс весело расхохотался, обнажив ряд ровных белоснежных зубов, от которых отбился луч солнца, несмотря на то что небо все еще было затянуто тучами и солнце не было и в помине. Ученики нашли продолжение представления скучным и постепенно принялись расходиться, кто по гостиным, кто по классным комнатам, в которых скоро начнутся уроки. — Вас не было на церемонии распределения, Гвендолин, – очнулся директор, отрываясь от десерта. Старик, встал и прошелся к собравшейся компании. Мисс Роуз вышла из ступора только сейчас, когда услышала его голос. Она поспешила отпустить руку Минервы МакГонагалл, вероятно, за которую схватилась от испуга в момент вещания Трелони. — На банкете я представил нашего нового преподавателя ЗОТИ – Златопуста Локонса, – продолжал Дамблдор. — Ну что вы директор, – снова рассмеялся новый профессор, – Уверен, я не нуждаюсь в представлении. Как и эта прелестная девушка не нуждается в своем. Я уже говорил, что ваше лицо сразу показалось мне знакомым. — Вероятно, вы видели меня в Косом переулке за пару дней до начала учебного года, я покупала некоторые принадлежности для… — Нет, конечно, нет, – отмахнулся Локонс, — Там было столько репортеров, камер и моих поклонников, что я не был способен запомнить прочие мелочи. Я узнал вас, будучи знакомым с вашей матушкой. Да, несомненно, я вижу ваши очаровательные волосы, ваши проницательные глаза и на ум сразу приходит имя…да, да…э-э… Кэтрин, я прав? Локонс не забыл поправить собственные золотые локоны, точно меряясь привлекательностью с девицей. И вновь обнажил свои зубы – бусины, что начало сильно раздражать мистера Снейпа. А когда этот пустоголовый, то есть, златоголовый, заручился ладонью мисс Роуз, чтобы затем коснуться губами её тыльной стороны – мистер Снейп сейчас же готов был схватить этого выскочку за шиворот и выбросить в окно, а лучше самолично задушить. Впрочем, от его внимания так же не ушло, как мисс Роуз побыстрее попыталась забрать свою руку, чтобы затем спрятать её за спину. Отметив жест девушки, Северус с упованием принял факт, что той не прельстило внимание этого остолопа. Кажется, мысли зельевара чем-то обозначили себя на его лице, потому как тот неожиданно заметил на себе лукавый взгляд директора. — Как странно, – начала Гвендолин, — Ведь моя мама никогда и словом о вас не обмолвилась, мистер Локонс. Прекрасно! – подумал мистер Снейп. Училась бы мисс Роуз в Хогвартсе, он бы несомненно начислил её факультету десяток баллов. — Вы познакомились в Хогвартсе? – уточнила она. — Нет, нет, – ответил Златопуст, — Я встретил вашу мать в пору начала моей карьеры, когда пожаловал в тогдашнее Министерство Магии, чтобы предложить свои услуги. — Конечно, мисс Роуз, – подтвердил Дамблдор, — Вы, наверное, наслышаны об учебных пособиях мистера Локонса? С этого семестра книги входят в учебную программу Хогвартса. — Не имела удовольствия ознакомиться, – благосклонно объявила волшебница. — Директор, могу я поговорить с вами наедине? Дамблдор многозначительно поднял взгляд к потолку, словно обдумывая, есть ли у него свободная минутка, а следом сообщил о своей чрезмерной занятости и уже собрался распрощаться с присутствующими. — Но тема касается моего отъезда домой, - поспешно известила шармбатонка, — Теперь, когда мистер Снейп настоял на моей отставке… — Отставке? – заинтересовался преподаватель ЗОТИ, — Мистер Снейп? — Мисс Роуз целый год прекраснейшим образом справлялась с должностью личного помощника профессора, - объяснил директор. — Но теперь мистер Снейп сообщил, что его работа не требует лишних рук и он в состоянии позаботится о своих делах сам; Не переживайте, моя дорогая, – обратился он к Гвендолин, — О вашем отъезде не может идти речи. В школе так много преподавателей, которым понадобится ваша помощь. — Да, да! – Загорелся Локонс, — Знаете, ли, я давно задумывался над наймом личного помощника! Мне, как человеку науки, просто необходимо иметь кого-то поблизости, чтобы записывать все мои…ну, знаете… всплывающие идеи и всякого рода тексты, которые могут пригодиться для написания новых пособий и литературных произведений. Просто превосходная идея, директор! Мисс Роуз не успела сказать даже слово, как Дамблдор подтвердил свое намерение вручить волшебницу в руки нового преподавателя ЗОТИ. — Но моя квалификация – зелья, директор! – Негодующе воскликнула шармбатонка и взглянула на мистера Снейпа в поиске какой-никакой поддержки, право, вряд ли надеясь её получить. — Так раздвоим вашу квалификацию! – Озорно прибавил директор и оставил коллег. — Не уверена, что такой термин существует, – прошептала волшебница, когда старик оказался достаточно далеко. — Я дам Вам время закончить свои дела, – любезно оповестил мистер Локонс, — Жду вас завтра на новом рабочем месте! Еще раз невесомо поправив волосы, Локонс отправился доедать свое жаркое. У мистера Снейпа в свою очередь аппетит полностью пропал. Разве он не должен питать упоение, ведь работа с Локонсом наверняка сплошное наказание, что станет отличной местью девчонке? Но кто сказал, что работа с самим Северусом давалась этой девушке легко? Может она, наоборот, найдет компанию Локонса намного сносней? К черту месть! Что, если она найдет его лучшим собеседником и более справедливым наставником? Зельевар усмехнулся своим же мыслям. Если Локонс хороший собеседник, то Северус сам Мерлин во плоти! Тем не менее о еде он больше и думать не стал, поэтому принял решение вернуться в свои темные и пустые подземелья. По дороге Северус всё размышлял, да мыслями возвращался в те или иные дни, которые в конечном итоге приводили его к бывшей помощнице. И так далеко эти думы затянули сознание зельевара, что острый слух того пропустил мимо внимания даже быстрый цокот каблучков, устремившихся вслед за ним. Только когда далеко за спиной послышался мелодичный девичий голос, мужчина остановился и стремительно обернулся, но только чтобы убедиться, что голос этот не стал игрой его воображения. — Профессор! – Взволнованно воскликнула мисс Роуз и наконец-то настала его. — Профессор… я… - она вскинула руки, но не нашла, что сказать, поэтому беспомощно их бросила. Мистер Снейп еще никогда не видел эту девушку такой разлаженной, взволнованной и расстроенной. Ему было странно впервые не застать на её лице улыбки. Так его обеспокоило это зрелище, что он вознамерился незамедлительно убраться от него подальше. Но девушка вновь остановила зельевара, на этот раз схватив за рукав сюртука. Гвендолин произнесла два слога, которые не смогли сложиться ни в одно полноценное слово, а её рука скользнула по ткани вниз и намертво вцепилась в ладонь мужчины. Её прикосновение причиняло несметные муки, подобно раскаленному пруту, за который мистер Снейп продолжал нещадно держаться. Он смотрел в глаза девушки выискивая в них какой-то ответ. Казалось, теперь она была как на ладони. Ему известна личность этой волшебницы, её прошлое и настоящее, но она продолжала оставаться для него тайной, и разгадка этой тайны, как он думал, скрывалась во взгляде, которым она смотрела на него в эту самую секунду. Внезапно мисс Роуз разорвала сцепление рук и долгожданно вздохнула, будто все это время пребывала на дне озера, поглотившего стены подземелий мистера Снейпа. Больше она не пыталась ничего сказать, только в очередной раз бросила тот непонятный взгляд, а затем ушла прочь, вихрем промчавшись мимо подступающей Минервы МакГонагалл. — Что вы ей сказали, мистер Снейп? – Обеспокоенно вопросила Минерва. — Ни одного слова… – смиренным тоном проговорил профессор. — В таком случае, что же её так расстроило? – Не унималась женщина. — Вероятно, мое молчание. Мистер Снейп со всей силы напряг кисть руки, которая только что получила жар от холодной девичей ладони. Еще долгое мгновение он продолжал смотреть вслед волшебнице, даже когда, в конце концов, остался в коридоре совсем один.
250 Нравится 157 Отзывы 121 В сборник Скачать
Отзывы (157)
Идея:
Сюжет:
Персонажи:
Язык:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.