Водная лилия во дворцовом фонтане

Нилу легко спрыгнула с повозки, когда доехала до дворцовой ограды. Рано утром людей тут было мало, однако высокие ворота уже были гостеприимно распахнуты для любого, кто бы ни захотел войти. Девушка как раз хотела. Обернувшись к извозчику, она отсыпала в шершавую тёмную ладонь несколько монет, на одну больше, чем стоила поездка, и улыбнулась. — Хорошего дня! Пожилого мужчину не впечатлил добрый жест. Он стеганул лошадь и отправился дальше, а девушка осталась одна перед входом в императорский внешний сад. За последние две недели она успела увидеть дворец не меньше четырнадцати раз, и её восхищение лишь росло. Белоснежное, мраморное здание с куполом и высоким шпилем наверху казалось ей в тысячу раз выше, чем она сама. Верхняя его часть купалась в солнечном свету, ярко сияя, нижняя же покоилась в благодатной тени. Нилу на чуть дрожащих ногах ступила на дорожку, ведущую меж двух прямоугольных водоёмов ко входу. Величественную тишину утреннего сада нарушал шорох её старых сандалий, волнение усиливалось. Стоящие по периметру безмолвные солдаты также не успокаивали, их присутствие немного пугало — в любой момент они могли легко бросить Нилу за решётку. Отведя взгляд, справа она увидела пару молодых женщин в серых платьях, что остригали кусты. Служанки... Была ли одна из них Дуньярзадой? Той, что как раз подсказала ей прийти сюда ровно в восемь утра, потому что император всегда выходит в это время на балкон. Нет, это были незнакомые девушки. Что ж, всё равно ей было не так страшно, что сад не был совсем уж пуст. Наконец девушка подошла к фонтану, что расположился под тем самым балконом. Окунув в него ладони, она взглянула на отражение. Такая же, как и вчера, красивая, юная, немного взволнованная Нилу. Такая же, как и всегда. Даже одета так же — бело-голубое платье, что так прекрасно подходило небесным глазам и оттеняло рыжие волосы. Многие смотрели на Нилу как на ведьму, однако хозяину дома всё же удалось объяснить, что она была просто иностранкой, оттого и красноволосой. На всякий случай Нилу носила на голове белый платок, чтобы прикрыть локоны, спрятать от ненужных глаз, когда надо. Сейчас же она скинула его и оставила на бортике фонтана. Сейчас ей нужно было всё возможное внимание, а в особенности императорское. Маленькая фигурка одиноко стала перед огромным дворцом. Рыже-голубое пятнышко в окружении мраморной, скучной белизны дорог, столбов и стен. Что ж, она достаточно веселила деревенских жителей и базарную толпу. Пришло время развлечь и высокую публику. Подняв голову, девушка увидела такую же маленькую, тёмную фигурку, одиноко стоящую на балконе и глядящую прямо на нее. Был ли это император, или его слуга? Она никогда не видела правителя, так что всё равно бы не узнала. Черты слегка расплывались... Были это вообще мужчина или женщина? Всё это не имело значения, ведь она чувствовала, что медлить больше не стоило — на неё уже с подозрением взглянули охранники. Нилу начала насвистывать мелодию, покачиваясь в такт. Громко хлопнув в ладоши, она изящно переступила с ноги на ногу и повернулась в поклоне. Она поклонилась людям, находившимся в саду; прекрасному фонтану, садовым воротам; она поклонилась самому рассвету, что через несколько минут готов был окутать её тёплыми лучами. Повернувшись снова, она поклонилась неизвестному человеку наверху. Её танец сам по себе был безмолвен, однако когда девушке хватало дыхания, она тихо насвистывала несколько нот, и иногда хлопала в ладоши. Это помогло бы зрителям уловить ритм, так она считала. Каждый звук, каждое движение были отточены — лучший свой танец она знала наизусть, хоть и исполняла редко. Полностью отдавшись самому любимому занятию на свете, Нилу улыбалась и кружилась, закрыв глаза. Словно мелкая рыбка в прозрачной озёрной воде, она двигалась быстро, изящно и естественно, сияя в солнечных лучах. Среди всех цветков, распустившихся сегодня утром в Сумеру, эта девушка была самым прекрасным. Во время выступления то и дело слышались осторожные шаги, перешёптывания слуг и новых зрителей. Помимо этого, в саду царила лишь неловкая тишина, которую скрашивало мягкое журчание фонтана. Когда же Нилу, изящно взмахнув ножкой, закончила танец, раздались скромные редкие хлопки. Девушка всегда была храброй, и ей хватило смелости на эту авантюру. Но вот жители Сумеру, что привыкли роптать перед императором и любым его проявлением, его стражей, именем, даже его утренним покоем, не решались шуметь. Нилу их не корила, да и не заботилась об этом сейчас. Ей важно было мнение лишь одного человека, и она взглянула наверх. Никого. Она почувствовала, как мурашки побежали по открытым плечам. Ему не понравилось? Что произошло? Её арестуют? Страх прокрался в её сердце, как дикий кот, оцарапав когтями. Однако это всё же не был тот сильный страх, что заставлял людей резко менять решение и убегать. Нет, она останется здесь, пока не добьётся своего! Подойдя к фонтану, Нилу присела на широкий край и принялась завязывать платок. Она тянула время, ждала, пока не произойдёт хоть что-нибудь. Небольшая толпа зароптала и быстро рассеялась, когда к девушке подошли двое солдат, крепких мужчин с клинками на поясах. На них были зелёные рубахи — отличительный знак личной императорской стражи. Сердце Нилу забилось очень часто, и от радости, и от тревоги одновременно. Один из стражников, поприветствовав лёгким кивком танцовщицу, передал приказ. — Вас желает видеть господин. Сейчас.