Дуэт расследователей

– Блин, какие же мы идиоты. Ответ был прямо перед нашим носом! О чём мы вообще думали? – Лось недовольно переступил порог офиса, а за ним остальные, с таким же опущенным настроением возвращаясь на свои рабочие места. – Сука, а я вам говорил! Говорил, сука! – Чихуа больше всех бесился со всего, что успело произойти за этот день, пока они дружно, то есть совсем недружно искали убийцу и догоняли священника, причастного к убийству Синички. Мало того, что ему пришлось терпеть все тупые выходки своих товарищей, так ещё и принимать в них непосредственное участие. Он был зол. Страшно зол. Но это сумасшествие наконец закончилось. Теперь каждый мог вернуться к своим делам и больше не тратить время на подозрения своих лучших друзей. Но прежде, чем отпустить ситуацию и забыть весь сегодняшний день, было бы неплохо извиниться друг перед другом. В конце концов они все кидались обвинениями направо и налево. Вот только извиниться перед другом казалось в разы проще, чем перед второй половинкой, которую ты так же подозревал в кровожадном убийстве, совсем позабыв о её истинной доброй сущности. Пока остальные рассаживались по местам, Зайчиха и Бобёр переглянулись, но быстро отвели взгляды и сели за свои столы. Им стало как-то неудобно. Они не могли просто взять и принять ситуацию, остро чувствуя необходимость поговорить, хотя что-то всё же тормозило их сделать это. – И что мы теперь будем делать? Шеф сказал вернуться на работу, но не сказал, зачем, – растерянно произнёс Звезда, грустно разглядывая стены и не зная, чем себя занять. Остальные тоже не знали. – Давайте в игры порубимся? Всё равно шеф не придёт нас проверять, – Свинья озвучил довольно хорошую идею, с которой почти все согласились. Через пять минут парни стали на полную катушку рубиться в приставку, выкинув из головы, как они полчаса назад размахивали стволами, пытаясь арестовать и засадить друг друга за решётку. Бобёр, к своему удивлению, не присоединился к игре, и всё думал о том, что ему нужно извиниться перед Зайчихой. Ему было стыдно, что на протяжении поиска виновника он называл её то убийцей, то любовью всей своей жизни, то снова убийцей. Это было гадко, хоть и выглядело забавно со стороны. Пока он был погружён в себя, Зайчиха сама подошла к нему, оперевшись рукой о спинку его стула. – Эй, Бобрик, почему ты не играешь с ними? Ты же любишь гонки, – она решила начать разговор с простого вопроса, хотя самой было так же стыдно перед ним. – Я? Ну, знаешь... как-то не хочется, – он задумчиво почесал затылок, чуть неуверенно глядя в её сторону. – Точно не хочешь сыграть? – Может и сыграю, но позже. Они вновь замолкли, неловко улыбаясь и отводя взгляды. Никто из них так и не решался продолжить разговор, хотя они не испытывали никакой обиды друг к другу. Только тепло, только любовь и всё самое-самое лучшее. Тем не менее между ними оставалась какая-то недосказанность. Она мешала им говорить открыто. – Бобрик, прости, что считала тебя убийцей. Мне правда очень стыдно... – виновато произнесла Зайчиха, опустив голову вниз и нервно потирая ладони. – М? – он удивлённо взглянул на неё, одновременно радуясь и поражаясь, как ей хватило духу признать свою ошибку и извиниться, даже несмотря на то, что он абсолютно ни в чём её не винил. – Да ничего, правда... Это ты меня прости! Как я вообще мог подумать, что ты стала бы кого-то убивать? Я такой дурак! Бобёр заботливо взял её за руку, давая понять, что не держит никакого зла. Всё это время он считал себя виноватым, а теперь и не знал, чему радоваться больше: тому, что у него такая понимающая девушка, или что им так быстро удалось разобраться с проблемой. В любом случае камень с души был снят и он настроился продолжить общение с позитивной ноты, забыв об этой тупейшей ситуации с обвинениями. – Что сказать, мы оба дураки, – Зайчиха легонько усмехнулась, поцеловав его в щёку и чуть крепче сжав его руку. Она тоже была довольна, что проблема, как оказалось, была не такой уж и проблемой, ведь нужно было просто поговорить. – Получается, мир? – Мир, – он умиротворённо заглянул в её глаза, краснея и подаваясь ближе. Вот только ликование о победе в игре со стороны Свиньи помешало ему. Его настрой тоже немного поубавился. – А что ты будешь делать, пока другие играют? – Я думала порисовать. Мы ведь так и не смогли составить фоторобот убийцы. Хотела попробовать ещё раз. – О, круто! Давай я тебе помогу? – Давай. Она быстрым шагом подошла к своему столу, забрала оттуда блокнот с карандашом и вернулась к Бобру, осторожно сев к нему на колени. Он, в свою очередь, с нежностью воспринял её жест, приобняв девушку, разместив голову на её плече и разглядывая пока ещё чистый лист бумаги. Их затея обещала быть интересной. – Итак, что мы имеем? – загадочно произнесла Зайчиха, всматриваясь в лист и желая наконец зарисовать морду подозреваемого. – Насколько я понял, мы нашли чувака, который помогал убийце, и... всё, – парень понятия не имел, кого подозревать на этот раз, но последний опыт показал, что лучше никого. Хотя сомнения по поводу остальных у него всё же оставались. Зато в Зайчихе он больше ни капли не сомневался. – А знаешь, – она указала пальцем в сторону ребят, играющих в приставку, и прикусила кончик карандаша, – я не стала бы списывать их со счетов. – Да, я тоже. Это ж, блин, убийство! Как-то слишком легко они отвлеклись на приставку. Синхронно усмехнувшись, они вновь настроились искать убийцу среди своего круга. Прикинуть, кто примерно мог быть убийцей, никто ведь не запрещал. Как говорится, что не запрещено, то разрешено. – Предлагаю начать с Улитки. Он уже сегодня показал нам свою тёмную сторону, когда мы скатывались со склона, – Бобёр скривился в лице, вспомнив момент, когда у Улитки треснула раковина, демонстрируя всем не самую приятную картину. — Уверен у него полно скелетов или... как его там? Шкафов в скелете? Да, точно. Наверняка у него полно шкафов в скелете! Кто знает, что ещё он скрывает. Она уже начала делать наброски Улитки с кровожадными глазами и ножом в руке, но вскоре быстро прекратила это дело, вовремя осознав, что это меньше всего похоже на правду: – Знаешь, вряд ли это он. Он бы просто не успел не то что убить кого-то, но и нож достать. Если б он даже замахнулся, Синичка его сама бы уработала. И тогда на свадебный ужин были бы не только морепродукты, но и улитки в соусе. Бобёр согласно кивнул, грустно выдохнув и не зная, кого подозревать следующим. Она была права: из Улитки такой же убийца, как гетеросексуал из Павлина. Это точно дохлый вариант, а значит, нужно было искать дальше. – Так, подумаем немного. Может, это Свинья? – она вырвала листок из блокнота, положив его на стол, так как стирать получившийся набросок ей было лень. – Не, он не стал бы убивать невесту своего лучшего друга. Как-то по-свински получается. Даже для Свиньи! – Оу, а ведь действительно, – Зайчиха вырвала уже второй лист из блокнота, так как и на нём она успела оставить несколько линий, которые так и не переросли в полноценный портрет. – Но кто же тогда убийца? – Может, Звезда? – Не знаю... Он бы не смог. Если бы он пошёл убивать Синичку, к его руке нож бы прилип, да и мы бы быстро его спалили. – Я как-то не подумал об этом. Ты молодчина, солнце. – Спасибо, – немного поумилявшись, она мельком понаблюдала за Звездой, чьи руки в самом деле прилипли к джойстику, из-за которых он сейчас проигрывал в гонки. – Ты глянь на него. Убийца из него был бы плохой, но, как ни крути, друг он всё равно хороший. Согласись, он бы не дошёл до убийства. Я уверена, он точно на светлой стороне. А ты что думаешь, Бобрик? – Ну, вообще он реально добрый и надёжный. Сам не раз в этом убеждался. По крайней мере Звезда бы нас ни в коем случае не предал. Он ведь хороший, – мысленно перечеркнув Звезду из списка подозреваемых, Бобёр перевёл взгляд на ребят, играющих в приставку, и как-то подозрительно взглядываясь в одного из них, – а вот насчёт Лося не уверен. Как думаешь: он смог бы кого-то убить? – Да фиг его знает, если честно, – на этот раз у Зайчихи не было никаких мыслей. – Он за всё это время себя никак особо не проявил , поэтому я не знаю, что и думать. – Да, мутный он какой-то. Но у меня есть предположение, что он из-за зависти к Сове убил Синичку. – А чему именно он завидовал? – Да всему: Сова меняет костюмы, как перчатки, он постоянно шутит и ловит преступников, а ещё у него больше этого... Блин, я забыл. Я забыл, как это слово называется. – Какое слово? – Ну, Сова говорил, что у него больше... эээ... временного чего-то. Вроде... временного крана? Или экрана... Не помню, короче. – Хм, – Зайчиха без лишних слов стала зарисовывать Лося, так же напрягая мозг в поиске ответа на вопрос, – экранного времени? – Да, точно! Его самого! За пару минут она набросала рисунок, в котором изобразила нездорово улыбающегося Лося, держащего в руках окровавленный нож. Выглядело действительно жутко. И, что странно, ему этот образ шёл больше, чем форма доброго полицейского. – Если Лось убийца, то почему он убил Синичку, а не самого Сову? Чтобы уничтожить его морально? – она, избавившись от жуткой картины, вновь приступила к рисованию, но уже без всяких сумасшедших улыбок и ножа. – Не знаю даже. Давай вызовем дух Синички и поговорим с её призраком? Я такое в кино видел! – Есть идея получше, – Зайчиха подмигнула Бобру, после обратно повернула голову к друзьям и решила использовать свою особенность громко картавить невпопад. – ПаРни, я преРву вас на паРу коРотких Речей? Решается неРаскрытое пРеступление, в котоРом Роль киллеРа пРинадлежит нашему доРогому дРугу с Рога-... — Харе, сука! – нервная система Чихуа сдала раньше всех. — Мы только вернулись с задания, чёрт! Не мешай нам, уж будь любезна! — Она не мешает, она расследует, – Бобёр гордо заступился за неё и старался заткнуть всех, кто мог бы ей помешать. – Ребят, мы играем, – грустно произнёс Звезда, что и так был не в духе из-за прилипшего джойстика в руках. – Не волнуйтесь. Много времени я не отниму, – Зайчиха не стала растягивать время и сразу же обратилась к Лосю. – Эй, Лось, ты, случаем, не убивал Синичку? – Я? – Лось, чётко услышав, что о нём хоть кто-то вспомнил, мигом выпучил глаза, от удивления выронив джойстик из рук, и не в состоянии сразу дать ответ. – Почему я-то? Мы же уже решили всё по поводу убийцы. – Ну, смотри, – она сделала небольшую паузу, подбирая более сносные слова, ведь если он реально убийца, то стоило быть осторожнее с выражениями, – у Совы и должность выше, и каламбуры на все случаи жизни есть, и слава, и фанаты, и больше экранного времени, а у тебя... Ну, как сказать-то?.. У тебя... у тебя, так скажем, есть не всё. Понимаешь, да? — Ну, нет у меня всего этого. Ну и что? Не убивать же теперь Синичку только потому что Сова круче меня. Подумаешь... – с лёгким недовольством ответил Лось, скрестив руки на груди. Что бы он ни сказал, его всё равно задели эти слова, но показывать он этого не стал. – Ладно, фиг с этими временными экранами и каламбурами про жизненные случаи, но у тебя даже тёлочки нет. Разве это не повод избавиться от девушки чувака, который круче тебя во всём? – Бобёр тоже стал топить его вопросами, ведь сейчас резко приобрёл уверенность не только в себе, но и своих догадках по поводу Лося. – Вы издеваетесь?! – рогатый на это раз вспылил не на шутку, хотя обида в нём опять же оказалась сильнее всего остального. – Вот увидите, будет у меня и свой сериал, и фанаты, и девушка! – Ну да, конечно, – саркастично ответил Бобёр, лишь усиливая недовольство своего друга. – Ты хотя бы с девушки начни. Убеди нас в том, что ты не убивал Синичку из-за зависти к Сове. Но если у тебя не получится, то... – Всё у меня получится! Может, не сейчас, может, не сегодня, но в недалёком будущем я кого-нибудь себе найду. И свой сериал у меня тоже будет! Вот увидите! – это были последние слова Лося перед тем, как он вышел из помещения и, судя по всему, удалился либо на покурить, либо на поплакать. Когда он выходил, то выглядел довольно подавленно, отчего Бобру и Зайчихе стало его немного жаль. Теперь они полные идиоты в его глазах, а он – слишком ранимый для убийцы. Как бы то ни было, самый подходящий кандидат на роль тихого убийцы только что слился. – Зря мы так с Лосём. Он вроде нормальный, – Зайчиха вырвала очередной листок из блокнота, разочарованно оглядывая ту кучу использованных листов, которая скопилась на столе. – Ага, нормальный. Только истеричку зачем-то сейчас включил. Обычно тихо себя ведёт, а на вопросы отвечал, будто мы его унижали. Ну вообще непонятный тип! – Бобёр устало зевнул, так как на сегодня ему хватило расследований, ведь сейчас ему хотелось просто развеяться. — Слушай, если он реально себе каким-то чудом девушку найдёт, давай не будем на него больше давить? С его-то ранимостью на него только какая-нибудь несчастная поведётся. – Да-да, конечно, друг всё-таки. Кем бы ни была его будущая девушка, я искренне порадуюсь за него и от души пожелаю им счастья. Вот правда. Парни, слышавшие всю эту разборку, не обратили никакого внимания ни на расследование парочки, ни на удаляющегося друга, затаившего обиду. Им вообще было плевать. Когда перед тобой приставка, а за её пределами - какая-то идиотская беседа, то лучше, конечно же, посвятить своё время игре, а не перепалкам друзей. Иногда, чтобы помочь другим решить проблему, достаточно просто не вмешиваться. Вот и они, как им казалось, приняли по-настоящему мудрое решение. — Что ж, раз мы все варианты рассмотрели, то может пойдём отсюда? – спросил Бобёр, зарывшись мордой в волосы Зайчихи. – Ещё Чихуа остался, но он сразу в пролёте. Его даже на свадьбу не пригласили, – закрыв блокнот и отложив его на стол вместе с карандоашом, Зайчиха начала тихо смеяться и ёрзать у него на коленях, так как ей было щекотно от его прикосновений. Они начали дурачиться на всю катушку, даже перестав обращать внимание на замечания, которых с каждой минутой становилось всё больше и больше, ибо они так или иначе мешали играть парням. – А что мы будем делать с этими листами? – с большим трудом отвлекаясь от своего занятия, Бобёр устремил свой взгляд на изрисованные листы, которые периодически бросались ему в глаза. – Не знаю. А есть варианты? – Зайчиха поднялась на ноги, утягивая его за собой. — Давай из них самолётики сделаем? Победит тот, чей самолётик выше и дальше полетит. Ну как тебе? – Звучит супер! В таком духе они попрощались с ребятами и быстрым шагом свалили с работы, настроившись до упаду играть в самолётики, а после ещё во что-нибудь, если останутся силы. – Слушай, а если бы кого-то из нас подозревали в убийстве Синички, как бы мы оправдывались? – поинтересовался Бобёр сразу после того, как они оказались на улице. – Ну, я бы сказала, что всё время была с тобой. Ты бы это подтвердил и меня бы больше не стали допрашивать, – она чмокнула парня в нос, приобнимая его обеими руками. – А ты бы что сказал? – Я бы ответил, что мне незачем убивать Синичку. Она ведь помогла мне преодолеть страх и признаться в любви лучшей девушке на свете. – Ох, Бобрик... Они продолжили нежиться уже на улице, неоднократно проявляя заботу друг к другу, одаривая лаской и запуская самолётики в прокуренный воздух, где любая живность в виде насекомых сразу же дохла, а они просто радовались тому, что проводят время друг с другом. – Я не понял! Почему вы, кретины недоделанные, рубитесь в приставку в рабочее время? Почему Лось у входа в участок тараторит о том, какой он значимый персонаж? И куда, мать их, делись Бобёр с Зайчихой? – примерно с этих вопросов Слон начал долбить бошки парней, чтобы они отчитались за то, что успело произойти за время его отсутствия в участке. И за всё хорошее, и за всё плохое пришлось отвечать именно им, хотя они, на минуточку, ничего не сделали. Но такая тут система – пока одни прогуливают, занимаясь хрен пойми чем, вторые ноют и пытаются стать хрен пойми кем, другие отдуваются за первых и вторых хрен знает как. Против системы не попрёшь. А есть и попрёшь, то хрен разберёшь, какие у неё законы и как она работает.