Сделка на совесть

      Ён Хи не особенно хотелось идти туда. Тем более что в предложении не было указано, на какую именно должность её приглашают. И маловероятно, чтобы это было связано с учёбой. Всё-таки интертейнмент агентство не станет набирать школьных учителей для подготовки айдолов или актёров.       Она почти смирилась с необходимостью работы продавцом в магазине, лишь бы только мама перестала жаловаться, что уже взрослая дочь сидит у неё на шее, и пытаться выдать её замуж за каждого знакомого холостяка. Да, на съёмное жильё этой зарплаты ей не хватит, но хотя бы покупать продукты на двоих, одежду для себя и помогать матери с коммуналкой будет достаточно.       Да и мама фактически заставила её согласиться на это собеседование. Надавила на больную мозоль. «Ты разве не поняла ещё, что не возьмут тебя больше учительницей? Если только через много лет, когда этот пацан школу закончит, но тогда тебе самой переквалификацию придется проходить, и старый скандал снова поднимут».       Как ни бесила эта ситуация Ён Хи, мать была права. Она уже всё перепробовала, куда только не рассылала свои резюме, по всем регионам страны прошлась, была готова на переезд. Но увы. В дальних регионах зарплата вообще была микроскопической, в некоторых не соответствовала затратам на жилье и поддержание уровня жизни. Зато там готовы были наплевать на скандал. Но Ён Хи оказалась не готова переезжать к чёрту на кулички, чтобы едва сводить концы с концами и прозябать в глуши.       С репетиторством тоже не задалось. И здесь дурная слава бежала впереди неё. Так что в относительной близости к Сеулу работы по специальности для неё не было. Приходилось искать хоть что-то. И пока единственным вариантом оказалось место продавца в магазине.       И вот ей пришло письмо, причем курьером, с предложением о работе. Контракт на год с ежемесячной зарплатой, как три её учительские, плюс годовая премия в случае хороших результатов. Кроме прочего ей предоставят жильё, питание и по потребности всё необходимое, включая одежду. Детали контракта работодатель предлагал обсудить при личной встрече и приглашал её в офисное здание в центре Сеула.       Ён Хи пыталась найти подводные камни в этом письме, но пока всё выглядело отлично. Можно было бы придраться к тому, что письмо привез курьер экспресс-доставки, хотя проще и дешевле было отправить его по электронной почте. Но мама предположила, что таким образом работодатель проявляет свой интерес к её кандидатуре и уважение. И хотя сама Ён Хи не была с этим согласна, перестать думать о подобной мотивации не могла. Если она согласится, такая зарплата позволит ей очень скоро съехать от матери в любимый сердцем Сеул, снимать жилье самостоятельно и искать работу, которая понадобится через год. Подобная перспектива не могла не воодушевлять. Оставались, конечно риски, но ведь её никто не обязывает, всегда можно отказаться.       Поэтому в назначенный день девушка оделась в привычном стиле и села в автобус до Сеула. Уже на подъезде к столице Ён Хи улыбалась, предвкушая скорую прогулку по запруженным людьми улицам, слышала звуки и чувствовала запахи большого города, почти ощущала на языке вкус кофе из любимой кофейни.       Автобус пришёл по расписанию, и до собеседования у неё оставался час. Понимая, что денег впритык, Ён Хи не смогла себе отказать в кофе и булочке, тем более что позавтракала она скудно. Кусок не лез в горло под безудержные увещевания матери с советами, как ей себя вести, что говорить и что обязательно нужно согласиться на эту работу.       Первым делом она нашла на карте нужное здание, потом зашла в кофейню и немного погуляла. Наконец, собравшись с мыслями, отправилась на встречу. Обычное деловое здание ничего интересного из себя не представляло, кафе на первом этаже, много лифтов, всюду снуют сотрудники с бейджами или ключ-картами.       Она показала на проходной письмо с приглашением и уже через 5 минут оказалась на искомом этаже. Кабинет тоже нашелся быстро. Прямо напротив входной двери стоял стол, за которым сидел мужчина в классическом деловом костюме. Уже неплохо, подумала Ён Хи.       — Здравствуйте, я на собеседование.       Мужчина встрепенулся как вспугнутая птичка на жердочке, захлопал глазами, будто вспоминая, кто он и что тут делает, потом ойкнул и пригласил её войти.       — Госпожа Ли, очень рады, что вы откликнулись на наше приглашение. Присаживайтесь, пожалуйста. Чай? Кофе?       — Нет, спасибо. Перейдем сразу к делу? Какую работу вы предлагаете?       — А, ну… видите ли, я простой менеджер, а собеседовать вас будет мой босс. Он подойдёт с минуты на минуту.       — Хорошо. — Девушка села в предложенный стул, расправив юбку, устроила сумочку рядом и аккуратно сложила руки на коленях.       Мужчина суетился, кому-то писал, жадно пил воду и часто поглядывал на дверь. Одновременно с этим он пытался поддерживать разговор. Ён Хи он немного раздражал, но терпимо. А вот задержка его начальника подбешивала уже сильнее. Будучи девушкой пунктуальной, привыкшей к строгому расписанию и работе по звонку, она не выносила тех, кто опаздывал, какие бы причины у них не были. А этот гражданин опаздывал аж на 27 минут. Она снова посмотрела на наручные часы. Уже 28.       И тут дверь открылась с лёгким скрипом.       — Прошу прощения за опоздание, — раздался смутно знакомый мужской голос. Ён Хи поднялась и повернулась. И первой её реакцией было бежать. А ещё хотелось задать вопрос судьбе, провидению, карме, или кто там управляет жизнью людской: вы, верно, шутите?       Второй мыслью было, что судьба и провидение здесь ни причём, просто её пригласили, чтобы высмеять. Не долго думая, она схватила сумочку и быстро зашагала к выходу, но Хёншик успел перехватить её за запястье.       — Ты ведь даже не выслушала меня.       — Не вижу в этом смысла. Думаешь, это забавно?       Злость затопила её. Ён Хи ни на минуту не поверила в его благие намерения. Когда она увидела, кто вошёл в кабинет, едва справилась с эмоциями. Этого человека она ожидала увидеть меньше всего. И уж точно не в связи с работой.       — Забавно что? Я на полном серьёзе намерен предложить тебе работу, — Хёншик казался искренне удивлённым её отпором.       — Ты всё-таки послушал мою мать?       — Отнюдь. Это предложение с ней никак не связано. Мы можем даже не говорить ей об этом. Хотя… ладно, сперва надо обсудить.       Он повернулся к мужчине в костюме.       — Хён, не оставишь нас наедине?       — Да, конечно! Если что, я на связи, — мужчина покачал зажатым в руке самсунгом.       — Ой, простите, я же вас не представил. Ён Хи, это мой менеджер, О Тэгён. Тэгён, это госпожа Ли Ён Хи.       — Очень приятно, — менеджер старался держать лицо, но выглядел растерянным и непутёвым.       Ён Хи сухо кивнула. Желание сбежать немедленно, попутно ударив его сумкой, никуда не делось. Но она взяла себя в руки. В конце концов она уже приехала, потратилась на дорогу и перекус. Надо хотя бы выслушать и уже потом послать его. Хёншик отпустил её руку и предложил сесть.       — Просто выслушай меня. Это может быть выгодно для нас обоих.       — Почему?       — Почему что?       — Почему ты решил сделать мне деловое предложение?       — А, это… Ну, понимаешь, для работы, которую я предлагаю, мне нужна женщина, не испытывающая ко мне никаких чувств и которая в перспективе их не испытает, не станет мной очаровываться.       — Неужели таких мало?       — Как ни странно, да, — он попытался обаятельно улыбнуться, но наткнулся на её холодный взгляд.       — Верится с трудом. Но допустим.       — Итак. Я хочу предложить тебе сделку. Брачный контракт, по которому ты будешь выполнять официальные функции моей невесты. Появляться на публике, посещать мероприятия со мной, позировать для камер, делать вид, что мы любим друг друга…       — В смысле, делать вид? — по её лицу сложно было понять, о чем она думает.       — Ну это же сделка. Тут не предполагается чувств, — спокойно ответил Хёншик. — За все твои появления будет отвечать мой стилист, тебе предоставят одежду, обувь, аксессуары, у нас также будет общий парикмахер и визажист. Вот здесь сумма, которую ты получишь по истечении годового контракта. Карманные расходы не ограничены, но в рамках разумного.       — И ты правда сможешь изображать чувства ко мне? — уточнила девушка, выделив последнее слово.       — Я же актёр. Это моя профессия. Мне просто нужно прикрытие на год, и ты будешь идеальным вариантом. Кроме того, можешь быть уверена, я тоже не стану одолевать тебя сердечными заботами.       — Я отказываюсь.       — Не понял?       — Я всегда знала, что ты недалёкий.       — И всё-таки, отказываешься почему? Разве у тебя нет сложностей с поиском работы? Или ты настолько независима, что живёшь с матерью из нежных чувств, а не от недостатка финансов?       Ён Хи закипала медленно, но неуклонно. Мало того, что он делал ей по сути непристойное предложение, так ещё и издевался.       — Если ты сам не понимаешь абсурдность своего предложения, то я тебе тут не помогу.       — Да почему абсурдность то? Ты наверное очень далека от шоу-бизнеса. Позволь мне объяснить. Я не могу попросить об этом кого-то из актрис или айдолок, потому что фанаты не поверят, они быстро разгадают обман и поймут, что чувства наиграны. Так же я не могу предложить эту работу кому-то из агентства, потому что мне сложно доверять людям, и я знаю, что любой из них может захотеть похайпиться на этой теме и всё испортить. Я мог бы в реальности начать встречаться с кем-нибудь, однако я сейчас не готов к серьезным отношениям, и будет с моей стороны некрасиво обманывать девушку.       — Зачем тебе прикрытие?       — Я уж думал, ты и не спросишь. Про меня стали распускать непристойные слухи, о том, что я гей, и даже приписывают мне конкретные романы с парнями. Всё бы ничего, можно было бы не обращать на это внимание, но это плохо влияет на мою карьеру, я теряю контракты.       — А для тех, с кем тебе приписывают романы?       — Для них всё не так плохо. Фанаты одного из них только за, а ему по контракту отношения запрещены. Второй тоже пытается выпутаться с помощью ненастоящих отношений.       — Так ты гей или нет?       — Тебе будет проще согласиться, если я скажу, что да?       — Мне плевать. Я просто хочу понять, ты хочешь прикрыть правду о своей ориентации или твоя карьера и правда идёт под откос? А если так, то тебе не нужна помощь. Лучше оторвать пластырь быстро.       — Я не гей. И ты не права. Моя карьера не идёт под откос. Но кто-то очень хочет мне насолить, я сейчас активно пытаюсь выяснить, кто и почему. А может, это побочный эффект фанатской любви. В любом случае, я хороший актёр и я не могу подвести съёмочные группы, с которыми у меня уже подписаны контракты. К тому же я люблю свою работу. Настолько люблю, что не готов сейчас уделять время кому-то ещё, а обманывать девушку ради защиты своей чести не хочу.       — Смотрите, какой благородный.       — Слушай, я тоже не испытываю к тебе теплых чувств, но не язвлю при каждом случае.       — Это твой выбор. Как тебе вообще могло прийти в голову, что из этой глупой затеи что-то может получиться? Если ты хороший актёр, то почему ты решил, что я тоже смогу сыграть чувства к тебе?!       — Тебе не нужно делать ничего особенного, только находиться рядом, улыбаться и иногда позволять мне брать себя за руку или обнимать. Это всё. Об остальном позаботится мой менеджер и вездесущие журналюги, они сами припишут нам то, чего не хватает, останется только поддерживать легенду.       — Ты идиот или просто притворяешься? Ты меня вообще слышишь? Я не хочу и не буду играть какие-то чувства к тебе.       — Я всё больше сомневаюсь, что ты настолько святая, как утверждает твоя мать. Не может быть, чтобы тебя уволили без повода.       Ён Хи вскочила со стула, схватив сумочку, и рванулась к двери.       — Я предлагаю приличные деньги, которые позволят тебе обрести самостоятельность и начать сначала.       — Не все люди готовы продаваться за деньги. Есть ещё и принципы и самоуважение.       — Ты уже однажды переборщила с ними, в итоге оказалась в такой ситуации.       — Но я не потеряла себя.       — Зато потеряла всё остальное. Не думаешь, что пора что-то менять?       — Ты хоть задумывался, что будут говорить обо мне люди потом, когда всё это закончится?       — Это зависит от того, что я захочу. А я сделаю так, чтобы говорили только хорошее.       — Найди другого исполнителя.       — Другие не подходят. Если бы у меня был выбор, я бы тебя не побеспокоил.       — Если у тебя нет выбора, тебе стоит обращаться со мной повежливее. Потому что до сих пор я слушаю только хамство в свой адрес.       — Аналогично. — Хёншик поднялся со своего кресла, подошёл к ней вплотную, сунув руки в карманы, и молча посмотрел в глаза.       — Видишь, это действительно выгодная сделка. Ты не испытываешь чувств ко мне, если не считать неприязнь, а я даже этого к тебе не испытываю. Ты моя старая знакомая, с которой у нас недобрая история в прошлом. Но не настолько всё было плохо, чтобы сейчас мы не могли заключить деловое соглашение. Я обещаю относиться к тебе уважением, обеспечить всем необходимым и честно выплатить заработок, который написал в договоре. Взамен я лишь прошу отыграть роль моей девушки, не испытывая ко мне никаких чувств. Уверен, это не будет сложно для тебя.       — Нет.       Она сумела не отвести взгляда, сумела проигнорировать низкий тон его голоса, которым он вполне очевидно пытался воздействовать на неё, сумела заставить себя поверить, что запах его парфюма вовсе не нравится ей. И сейчас сумела сказать нет. Посчитав свою миссию выполненной, девушка развернулась к двери.       — А если я пообещаю восстановить твою репутацию и сделать так, чтобы тебя взяли в любую школу?       Она остановилась. Секунду поборолась с собой. Снова повернулась к нему лицом.       — Ты не сумеешь.       — Такая оплата помимо денег тебя устроит?       — Ты не сможешь это сделать.       По её волнению, по часто вздымавшейся груди, по расширившимся зрачкам он понял, что попал в яблочко. Это именно те условия, которые заставят её согласиться и удержат до конца контракта. Хёншик решил закрепить успех.       — Почему же? У меня обширные связи, приличный заработок, и я обаятельный. Я смогу убедить людей в том, что мне нужно. И я найду того папашу и заставлю его публично отречься от своих обвинений.       Она молчала и смотрела ему в глаза, очевидно, боролась с собой. И скорее всего боялась решиться. Оно и понятно, ведь она только что решительно отказалась, в теперь нужно включать заднюю. Для её гордости это сильный удар. Впрочем, Хёншик на самом деле не собирался её унижать или обижать. Он не испытывал к взрослой Ён Хи совершенно никаких чувств, как к чужому человеку. А детские воспоминания сумел абстрагировать.       — Мне нужно подумать.       — Подумай. — Он протянул ей три печатных листа. — В контракте есть мой личный номер телефона. Когда решишь, напиши пожалуйста ответ. Я не могу заставить тебя, но я был бы очень признателен, если бы ты выручила меня в этом деле. А я выручу тебя. Возможно тогда мы будем квиты и детские обиды уйдут в прошлое.       Хёншик не лгал, номер телефона действительно был личным, но одноразовым. Если он ошибся и Ён Хи попытается похайпиться на этой теме, например, слив его номер кому-то, он его просто заблокирует и предпримет меры для своей защиты. А этот контракт был напечатан на настоящем бланке агентства, но чернилами, которые исчезнут через 48 часов, если к тому времени она не решится. Подделать его нельзя, а копия никому ничего не докажет. Так что это проверка для неё.       Ён Хи сложила контракт в сумочку и молча покинула кабинет. Его последнее предложение действительно могло помочь, изменить её жизнь к лучшему, очистить имя и вернуть любимую работу. Он вот тоже признался, что свою работу любит и для Ён Хи это было особенно понятно. Она вдруг поставила себя на его место, и представила, что почувствует он, если его карьера рухнет, как рухнула её. И ведь для него последствия будут более обширными. Карьера Ён Хи не подразумевала зависимость от неё других людей, её просто сделали козлом отпущения, и система образования никак не пострадала.       Что касается Хёншика, могут пострадать работающие с ним лично люди, съёмочные команды и агентство понесут убытки или, что хуже, их репутация тоже пострадает, а это лишь увеличит последствия. Люди могут лишиться работы, зарплаты, а от этого пострадают их семьи и дети.       Ён Хи встряхнулась. Ну нет! Если она станет размышлять о подобной цепной реакции, то слишком проникнется к его проблеме и будет чувствовать себя обязанной. Всё же это не её проблемы, а его, и она не должна ему помогать в принципе, пусть сам выпутывается.       С другой стороны, она сейчас тоже не хотела начинать отношений с мужчиной, тем более ради улучшения своего материального состояния. И здесь она тоже понимала его. Ён Хи считала, что отношения между мужчиной и женщиной должны быть равными, чтобы стать гармоничным союзом. А если один из них в нужде, в безденежье, без работы или с разбитым сердцем, то это ни к чему хорошему не приведет. У нее уже был неудачный опыт, повторять не хочется.       А кроме того, она сможет жить отдельно от матери в любимом городе. Довольно приятный бонус, чего греха таить.       Так она и размышляла, прогуливаясь по парку, расположенному неподалеку от центра города, рассматривая красиво окрашенные осенние деревья, наслаждаясь запахом прелой листвы и лёгкой осенней прохладой. А ближе к вечеру села на автобус до родного городка. Ён Хи так и не пришла к решению и посчитала, что надо переспать с этими мыслями, на свежую голову, перечитать контракт, что лежал в сумочке, и проанализировать их разговор в офисе. И потом она может определиться.