Чудо

      Тишину в доме прерывал телевизор, показывающий глупую мелодраму. Фильм не нёс абсолютно никакой смысловой нагрузки, но за Санта-Барбарой на экране было интересно наблюдать. Свет исходил только от этого чуда электроники. Девушка сидела на диване, укутавшись в мягкий плед. На столике перед ней стояла кружка с горячим шоколадом и тарелка с любимым овсяным печеньем.       В углу просторной гостиной стояла ёлка, увешанная разноцветными шарами и гирляндой. Под зелёной красавицей стояли коробки, имитирующие подарки. Так создавалось ощущение праздника и уюта, как думала девушка. За окном давно уже темно, белое одеяло заботливо укрывало землю. Хлопья снега мягко опускались с неба, словно кто-то случайно порвал пуховую подушку. До Рождества оставались считанные часы.       — Джон, я должна тебе кое в чём признаться, — актриса, играющая главную героиню в фильме, тряслась от волнения. Глаза лихорадочно бегали.       — Дорогая, что-то случилось? — муж главной героини нахмурился, беря руки жены в свои. Он пытался её успокоить и узнать в чём причина её беспокойства.       — Этот ребёнок… — она осторожно высвободила одну свою руку из ладоней мужа и накрыла ею — пока ещё — плоский живот. — Он… Он не от тебя, Джон!       — Что?       — Что?       Глория и муж на экране воскликнули хором. Она была готова к любому повороту сюжета, но только не к этому. Ужасно банально, но невыносимо интересно. Девушка вздрогнула, когда раздался настойчивый стук в дверь.       — На самом интересном! — Глория недовольно пробубнила, сбрасывая плед с ног куда-то в сторону и поднялась с дивана.       Она переехала в Мистик-Фоллс почти год назад, арендуя здесь дом. Родители жили в Новом Орлеане и были совсем не против того, что дочь решила временно пожить в другом городе. В конце концов, это её жизнь. С виду Мистик-Фоллс казался невероятно скучным и тихим городом, где из интересного только местный бар Мистик-Гриль. Если копнуть глубже, то узнаешь, что этот город наполнен сверхъестественным дерьмом. Здесь каждый второй то вампир, то ведьма, то оборотень.       Город был маленьким, поэтому все друг друга знали. Новости и сплетни всегда разлетались быстро. Живя здесь почти год, Глория обзавелась здесь только одной подругой — Ребеккой Майклсон. Она пыталась наладить общение, влиться в компанию Елены, но, увы, безуспешно. Ребята часто что-то скрывали от неё, недоговаривали. Они аргументировали это тем, что таким образом защищают её от опасности. Во-первых, Глория не была идиоткой, которой можно навешать лапши на уши. Во-вторых, она не была человеком. Девушка выяснила это, когда ей исполнилось четырнадцать. Всё, что она знает о сверхъестественном мире, благодаря любимой бабушке. За четыре года она многое узнала и кое чему научилась.       Поправив пижаму, Глория открыла дверь. Она ожидала увидеть кого угодно на пороге дома, но только не этого незваного гостя.       — Кол? — её зелёные глаза удивлённо распахнулись. Мужчина стоял, неловко переминаясь. — Ребекка хотела передать что-то через тебя?       Ребекка, её подруга и сестра Кола в одном лице, иногда делала так — передавала какие-то вещи через брата, когда была занята. С Колом Глория пересекалась только в доме самих Майклсонов. Всё же иногда она там бывала.       — Нет, — Кол отрицательно качнул головой. Пушистые хлопья медленно путались в его волосах. Свет от уличных фонарей отражался в его глубоких тёмных глазах. — Я хочу поговорить с тобой, ведьмочка, — семья Ребекки знала, кем являлась на самом деле Глория, но никогда не использовали эту информацию в выгоде для себя.       — Я не пожалею, если приглашу тебя в дом? — Глория настороженно всмотрелась в его глаза, пытаясь найти в них намёк на подвох. Недоверие и неверие стиснуло шею вампира.       — Не пожалеешь, ведьмочка, — Кол театрально положил руку на сердце. — Слово Майклсона.       — Входи, — девушка закатила глаза и, не дожидаясь Майклсона, скрылась на кухне. Она прекрасно понимала, что доверять Колу — себе дороже. Ведьма отчаянно искала причины для доверия вампиру.       Отряхнувшись от снега, Кол вошёл в дом и прикрыл за собой дверь. Разулся, аккуратно поставив свою обувь рядом с сапогами Глории. Снял пальто и повесил на крючок, оставшись в чёрном классическом костюме. Взъерошив тёмные волосы, Майклсон направился на кухню.       — Ты сбежал с бала? — Глория усмехнулась, кивнув на одежду Кола. Девушка заваривала листовой чёрный чай для гостя. — Или просто решил нарядиться?       — Ну, — он сел за стол, наблюдая, как заварочный чайник наполнялся кипятком. — Не совсем бал. Праздничный ужин с семьёй, — Кол безразлично пожал плечами. Сейчас ему не хотелось говорить о семье.       На какие-то мгновения кухня погрузилась в тишину. Кол жадно рассматривал девушку перед собой. Светлые волосы собраны в небрежный и растрепавшийся пучок, в ярких зелёных глазах отражался свет. Она была одета в домашнюю пижаму, но ходила по дому босиком. Майклсон внезапно почувствовал, как карман пиджака оттягивала бархатная коробочка.       — Так… — Глория неловко села напротив Кола, откинувшись на спинку стула. — В чём причина твоего визита?       — Я хотел поговорить, — Кол провёл рукой по волосам, неудобно поёрзал на стуле.       Нервозность не давала ему спокойно сидеть на месте и он поднялся, подошёл к окну, сунув одну руку в карман брюк. Глория видела его таким впервые. Кол всегда был спокоен и самоуверен, расслаблен.       — Всё в порядке, Кол? — Глория поднялась со своего места и подошла к Майклсону. Осторожно коснулась локтя, привлекая внимание к себе.       Майклсон вздрогнул, словно ведьма ударила его. Эта реакция на прикосновение заставила Глорию смутиться и отдёрнуть руку. Не зная куда их деть, девушка сцепила пальцы в замок перед собой.       — Всё было в порядке, пока мы с тобой не познакомились, — Кол тяжело вздохнул, продолжая сверлить взглядом снежный пейзаж за окном.       Глория рядом напряглась, поджала губы, но молчала. Слушала и ждала.       — А потом всё полетело к чертям. Ты перевернула мою жизнь с ног на голову, Глория. Мы мало виделись и общались, я понимаю, — Кол кивнул каким-то собственным мыслям, повернулся к девушке всем телом. Достал из кармана ту самую коробочку и протянул ей. Глория медлила.       Кол был прав. Они пересекались только в доме Майклсонов, но их взгляды всегда говорили гораздо больше, чем они сами. Их касания всегда были случайными и невинными, но таили в себе что-то неизвестное и желанное. Это всё казалось неправильным и правильным одновременно. Исключением из всевозможных правил.       — Я хочу быть твоим любимым другом, которому будет позволено касаться тебя так, как этого желаешь ты. Я хочу быть тем, кому ты будешь дарить свою самую очаровательную улыбку, мимолетные взгляды и касания, нежные прикосновения губ…       Кол захлёбывался собственными чувствами и эмоциями, ладонь с коробочкой мелко подрагивала. Глория дрожала, словно в доме было холодно. Аккуратно забрала подарок, соприкоснувшись с Майклсоном пальцами. Ничего не ответив на эмоциональный монолог Кола, девушка открыла крышку.       — Ты даришь мне кулон? — она ахнула, заворожённо разглядывая подарок.       — Я дарю тебе собственное сердце, ведьмочка, — Кол ухмыльнулся, аккуратно заправив за ухо светлые волосы. Невзначай коснулся нежной щеки. Девушка почувствовала, как кожа загорелась от его прикосновений.       Глория сглотнула, держа коробку с кулоном в виде сердца. Камень в центре задорно искрился и переливался. Кончиками пальцев коснулась украшения, оно обжигало холодом. Сердце в её груди билось так быстро, что Майклсону хотелось заткнуть уши, лишь бы не слышать этот манящий звук. Ему невероятно льстил этот факт.       — Хочешь быть моим другом? — сейчас её глаза похожи на два драгоценных изумруда, которыми хотелось любоваться, ни на что не отвлекаясь.       — Любимым другом, — Кол шёпотом поправил девушку. Надежда оплетала его вампирское сердце. Он отчаянно желал прикоснуться к ней, ощутить мягкость её кожи под своими пальцами.       — Можешь называть это рождественским чудом, — губы Глории дрогнули в улыбке, щёки покрылись смущённым румянцем.       Девушка привстала на цыпочки и осторожно коснулась его губ своими. Это был невинный и нежный поцелуй. Тот, о котором Кол так мечтал и желал.