Только верь, Вера

      ВолкOFF: Это уже не смешно. Вернись домой! Наплевать на меня так подумай о Вере и возвращайся!       ВолкOFF: Твой отец ничего тебе не сделает       ВолкOFF: Дим если завтра не мелькнешь я пойду к участковому. Не шучу. Реально заявлю цепной шавке что пропал человек       Последние сообщения с выбранным контактом обрывались пятнадцатого мая. Вера листала выше, выискивая строчки от лица брата.       Вы: Почему мне нужно отчитываться перед Верой, папой, учителями? Теперь ещё и ты? Обойдёшься!       Вы: Как только завуч с директором ни назвали за полчаса. Тыкали в то, что гордость школы останется без красного аттестата, всех опозорит и вообще СВЯЗАЛСЯ С ПЛОХОЙ КОМПАНИЕЙ. Сдался мне красный аттестат! ПТИЦА ВЕРНО СКАЗАЛ: Я — ПОЗОРИЩЕ И ГОРЖУСЬ ЭТИМ!       Вы: Не приходи на показ. Ты, как папа, но раз в триста хуже! Папа сразу ограничивает, а ты врёшь, будто у меня есть свобода. НО ЕЁ НЕТ! Туда не ходи, то не делай, ты же ПРАВИЛЬНЫЙ, тебе НЕЛЬЗЯ!       Вы: Так сложно поддержать? «Я верю, что у тебя всё получится»? Неет, будешь кричать, как полиция хороших людей в последних тварей превращает! НО Я ХОЧУ. ХОЧУ ИСПРАВИТЬ ЭТО, А НЕ СИДЕТЬ НА ТАБЛЕТКАХ И РЫДАТЬ НАД НЕИДЕАЛЬНЫМИ КАРТИНАМИ!       — Дима не мог, он бы…нет… — Вера обхватила руками голову и отчаянно замотала ей, зажмурившись.       У них никогда не было друг от друга секретов. Если кому-то из них было плохо, они всегда делились этим, старались ободрить, поднять настроение. Дима ведь улыбался ей. Редко когда приходил приунывшим, уставшим — да, но не подавленным. Если бы что-то случилось, он бы поставил её в известность. Её, а не какого-то оборванца с музыкальным слухом.       — Он бы никогда…никогда, — глупо повторяла Вера, вцепившись в телефон и принявшись лететь вверх по смскам, жадно вчитываясь в строки. — Он тебя испортил…это он…из-за него начались проблемы…       Папа велел не читать бумаги из суда, и Вера, как послушная девочка, слушалась. Папа велел не доставать из шкафа мамины вещи, и Вера, как дочь своих родителей, выполняла указания, не переча. Правила и законы существуют, чтобы их соблюдать. Не причиняешь зло и оно не возвращается ножом в спину. Так почему ей вернулось? Она терпела издевательства в школе, старательно училась, ни с кем не ссорилась, чтобы каждый день возвращаться в её тихий мир, ограниченный стенами их уютной квартиры. Где было безопасно, где любила она и любили её.       Чтобы какая-то безродная тварь разрушила его?! Принесла на порог нескончаемую боль, отравила, напитав ядом раздора их семью?! Смотрите, какой благородный! Сначала довёл её брата до злобных писем и прогулов, а затем давай строить из себя хорошего и помогающего! Смешно! Какой же смех!       Собачка на молнии гуся заела. Вера схватила ножницы и вырвала её, вспоров одно из крыльев плюшевой птицы. Вата перемешалась с бумагами.       Состояние аффекта. Несовершеннолетний. Явка с повинной. Пять лет.       Всего пять лет за убийство?! Должны быть ещё документы, опровергающие это! Шкаф в спальне родителей опасно шатался. Пол усыпали осколки разбитых ваз, мелкие украшения, папки бумаг. Вера суматошно перебирала их, пока взгляд не упёрся в деревянное распятие с отколотым уголком и царапинами. Оно отрезвило, смыв чудовищный запал невинным звучанием мольбы отпустить.       Деревянное распятие висело над её головой, когда мама, обезумев от горя, заносила над ней нож. Если бы Вера вовремя не сорвала его со стены, лезвие вошло бы не в дерево.