Не думать

— Как всегда, на нашем месте! — громогласно произнесла женщина, усаживаясь за стол, аккуратно придерживая чашку. — На своем месте, — хмуро заметил мужчина – Это ты ко мне каждый раз подсаживаешься. — Говоришь так, будто тебе неприятна моя компания. Но не уходишь же, коротышка, — как бы невзначай хитро взглянула и скрыла улыбку, отхлебывая напиток. Как обычно, на подобного рода замечания не отвечал. Конечно, он мог уйти, если бы на подсознательном уровне всегда не хотел этой встречи. Не думал каждый день о том, когда настанет ночь, и они с очкастой будут сидеть вдвоем, без лишних глаз и ушей. Хоть на миг забывая о том, с чем приходится бороться, лишь встав с кровати. Они могли почти не разговаривать, лишь изредка подкалывая, а в остальное время в молчании пить чай, но так было редко. В большинстве своем ее разрывало от количества информации, которой она была обязана поделиться со своим другом, а он слушал, не осознано качая головой, отчего она еще больше улыбалась. Знала, что и запомнит ведь все. Это подобие ритуала занимало особое место в жизни каждого из них. — Леви, завтра выходной. Не хочешь в город выбраться? — Зачем? — вопрос для вежливости, выбираться никуда не хочется. Хотя Леви и вежливость? Что-то он переборщил. — Ну прикупить что-то. Мне Моблит рассказывал, там ярмарка открылась, много интересных вещичек! — её глаза загорелись, а голос стал более звонкий. Мужчина уже догадывался, что есть определенная цель поездки. — Что не хватает хлама в твоём кабинете? — с издевкой спросил брюнет. — Это не хлам! А важные научные приборы, которые помогают мне совершать открытия для спасения человечества. Ее брови поднялись, создавая очень смешное для Леви выражения лица. Он называл его «В полном негодовании». Так происходило всегда, когда кто-то пытался усомниться в её действиях для разведки. Но он даже не думал умалять ее заслуги, просто иногда её сильно заносило с приобретениями. — Ладно, пойдём, — спустя время все же капрал согласился. —УРА-А-А, — от радости она попыталась стиснуть мужчину в объятьях, но тот не дался. Выставил руку, упираясь ей прямо в грудь. Ханджи в ответ лишь усмехнулась и, перенеся вес тяжести, стала висеть лишь благодаря его руке. Леви закатил глаза от подобного ребячества и неожиданно убрал левую в надежде, что женщина шлепнется. Но видимо забыл, что очкастая тоже непросто так служит в разведке, и, удерживаясь от падения, та набросилась на шею и также быстро под громкий смех вылетела из комнаты, не дав мужчине осознать, что только что произошло.  Этот чистый смех всегда был так чужд стенам, хранящим покой смертников. В них жили люди, которые по собственному желанию лишали себя жизни, во имя благой цели. И как-то смели шутить, радоваться мелочам, любить. Кожа все ещё горела от чужого тепла. *** — Давай налево! — женщина схватила мужчину за локоть, настойчиво направляя на ей желаемую улочку ярмарки. — Да там ничего нет, давай направо, — а тот также уверенно потянул их в ответ, в противоположную сторону. — Да как нет, если все есть! — разведчице оставалось только возмущаться, потому что в силе явно выигрывал её спутник. Ханджи Зоэ и Леви были знакомы уже три года, но их взаимоотношения все ещё были непонятны для половины разведки. Другая половина будто все слишком хорошо понимала. Эти двое постоянно грызлись как кошка с собакой, ругаясь с поводом и без, то о внешнем виде, то о поведении и раздражающих друг друга привычках. А когда еще Леви дослужился до звания капрала, стали жить чуть ли не напротив. И споров появилось еще больше. Тем не менее в обсуждении стратегии всегда поддерживали друг друга. Только её идея поймать титана была сверх его понимания, но и это, в конце концов, принял и сам поймал ей с десяток «образцов». Имея постоянные разногласия на поверхностном уровне, у них было достаточно схожее представление о мире, поэтому они могли понимать друг друга, иногда и без слов. Поэтому Ханджи все приходила к Леви ночью, иногда звала гулять, и он соглашался, но никогда не звал в ответ. Можно было подумать, что мужчина явно не заинтересован в общении с ней, но Зоэ чувствовала, что это не так. Он ведь никого не звал. Ведь так?... — Ну что, где твои побрякушки? — спросил брюнет, думая, что женщина идёт следом — Четырехглазая? Ханджи не реагировала от слова совсем. С интересом разглядывала предмет на прилавке, но мужчина никак не мог прочитать её эмоцию. Когда ее что-то восхищало, как любимые титаны, женщина смотрела по-другому. Сейчас её глаза лишь слегка приоткрылись, а ресницы застыли. Рука потянулась вперёд, но дернулась, только прикоснувшись, будто от ожога, и вновь замерла. Леви подошёл посмотреть, что же вызвало такую реакцию. На стенде лежало несколько камней разных оттенков, мерцающих, матовых или совсем прозрачных. Тот, на который смотрела Ханджи был будто дымчатый, с переливами из серого в голубой, казался таким холодным, но обжигал. — Нравится? — нарушая тишину, поинтересовался капрал. — А? — Зоэ тут же опомнилась, отрываясь от камня — Он очень необычный. — Тебе же не нравятся украшения. — Да, это так, — сказала, а сама зыркнула на цену. Хватало, но если не купить последний нужный агрегат, а ради него, собственно, весь поход и устраивался. — Что ж, видимо идём дальше, — не дожидаясь брюнета, женщина пошла дальше. Леви еще несколько раз глянул на камень и стремительно уходящий образ. *** Под вечер стали играть музыканты. Весёлая мелодия охватывала каждого пришедшего. Больше не осталось грустных мин, все улыбались, кто-то даже отплясывал, кто-то наблюдал радостно со стороны. Ханджи всегда любила этот момент объединения и хотела, чтобы еще кое-кто тоже стал его частью. — Потанцуем! — как только Леви потерял бдительность, она пихнула его в плечо, заставляя оказаться в центре площади. — Очкастая, какого?! — рассерженно обратился и тотчас увидел десятки глаз, направленных на него и чего-то ожидающих. — Ну давай, парень! — Нельзя заставлять даму ждать! Он хотел сказать им колкость в ответ, но не успел, так как женщина взяла дело в свои руки, в буквальном смысле, и прокрутила себя несколько раз с помощью его конечности. Затем хотела потянуть на себя, но так как эффект неожиданности уже был исчерпан, Леви ловко вывернулся из рук женщины и пошёл в сторону незаметных улочек. Ханджи немного расстроилась, но решив, что нечему тут было удивляться, пошла следом. — Да ладно тебе, коротышка. Только не обижа... Договорить не успела, так как капрал резко притянул ее к себе и будто выбил весь воздух из лёгких. Он смотрел слишком прямо и пристально, не как заядлый романтик, но Ханджи и не могла ожидать чего-то другого. Музыка была слышна уже не так отчетливо, но вполне сгодилась бы для минутного танца. Брюнет разместил одну руку на спине женщины, а второй обхватил кисть.  Танцевать их учили, чтобы представляться в хорошем свете на приемах, но Леви ненавидел эту часть на каждом вечере и как мог старался пропускать. Но скорее не взлюбил факт того, что все таращатся на тебя, ожидая, что споткнешься, и появиться новый повод поглумиться над разведкой, но никогда им не доставляли такого удовольствия. А сам формат как танец находил вполне сносным, тем более если наслаждаться им наедине. Они кружились неторопливо, смотрели прямо в глаза и будто с каждым движением приближались все ближе и ближе. Ханджи крепко сжимала его пальцы и плечо, почти с жадностью, хотела, чтобы тепло его тела осталось на ее коже подольше. Когда уже мелодия начинала затихать, мужчина грациозно прокрутил девушку, оставив затем руки у неё на талии. Наверное, могли стоять так вечно, да только холодать начинало. — Слушай, Ханджи, — он достал маленький мешочек, который все это время был в кармане и все буравил ее взглядом, не решаясь продолжить. Так и не зная, что сказать, просто протянул, почти сунул в руки. Ханджи с недоумением взглянула на вещицу, но стоило лишь заметить камень, как глаза заискрились, а на лице появилась широкая улыбка. — Леви, спасибо… Он очень красивый, — она перебирала его своими тонкими пальчиками и говорила очень тихо, так интимно — Он напоминает мне твои глаза. — Что ты несешь? — ответил в своей манере и поспешил удалиться, ожидая, что Ханджи пойдёт за ним следом, но не увидит его лица. Женщина любила говорить всякий бред. Сначала делает, а потом думает, а ему что-то потом делать с этой информацией. Так было всегда... Но он и привык. *** Через пару дней случилась ещё одна вылазка. Где-то в середине съели одну треть, но в целом это был один из самых благосклонных вариантов. В основном благодаря тому, что каждый следовал своему строю, идя строго по плану, разработанному командующими. На войне важна стратегия, шаг влево и ты труп. — НА ЛЕВЫЙ ФЛАНГ НАПАЛИ ТИТАНЫ, — прокричал солдат, заметивший дым. «Там Ханджи»— первое, что пронеслось в голове у капрала. Весь путь он думал о её состоянии, еще чаще, чем обычно, хотя это последнее, что надо делать на вылазке. Нужно иметь холодный рассудок, принимать беспристрастные решения, выбирать человечество, а не человека. Но то, что произошло несколько дней назад сблизило их ещё больше, а следственно ещё больше расслабило. Но Леви не подросток, и уж тем более не параноик, чтобы бежать, спаса... Услышал слишком знакомый крик и сразу сорвался навстречу. Звук стоял в ушах, бил по перепонкам, но бежать быстрее он не мог. Вскоре увидел остывающие тела титанов и солдата, поддерживающего Ханджи за плечи. Она не пострадала, гиганты разбиты. А он нарушил приказ... — Леви, что ты делаешь? — женщина растерянно взглянула на капрала, отстраняясь от чужой помощи, ведь спокойно могла справиться сама. А Леви не мог ответить. Он также быстро рванул обратно, вскоре натыкаясь на парочку аномальных, которые успели сожрать несколько солдат в его зоне. Которые, возможно, могли вернуться, если бы он не ушёл. Прибыл в штаб совершенно потерянным. Опустился на кровать, даже не раздеваясь, и глупо пялился в потолок. Он ведь даже не думал... Словно пёс бросился, лишь услышав команду, оставив своих людей, свои обязанности. Так и знал, что сближение с людьми заставит его уклониться от общей цели, расслабит, а он не может себе этого позволить. Чем чаще он проводит с ней время, тем больше смещается фокус, тем сильнее она оседает в мыслях. Нельзя. Нельзя и нельзя. Они солдаты, они просто не имеют право дорожить своей жизнью больше, чем того требует их дело. Они рабы всеобщего счастья. Всеобщее должно стать их. Леви попытался поднять руку, да та пригвоздилась к кровати, и он был слишком слаб, чтобы оказывать сопротивление. Сейчас. Завтра он оборвет все на корню, чтобы не растягивать. Ведь если растянет, может и передумать. Быстро оборвет то, что длилось три года. *** Он пересел от неё на обеде. И слова не сказал, но как только та подсела, взглянул презренно и, забрав свою еду, переместился в совершенно противоположный угол помещения. Ханджи была в полном замешательстве. Она чувствовала себя счастливее всех после ярмарки, ведь Леви был таким внимательным, добрым. Возможно, это бы означало новый этап их отношений, и наконец они смогли бы перейти от друзей к кому-то большему, но брюнет явно не разделял её мнения. Он вообще непонятно о чем думал, раз так противоречиво поступал. Всё повторилось и следующие два дня. Игнорировал, даже не смотрел. Ханджи попыталась узнать у его отряда, кто плохо убрался, но те сами не понимали, что стало с капралом. Единственное, что сказали — это изменился после вылазки. Да, она и сама понимала. Еще и так странно повел себя на ней, нарушил строй... Знала, что они должны поговорить. Стучала ему в комнату, просила открыть, но он никогда не отвечал. Вскоре начала разъясняться через дверь, но и тогда брюнет будто играл в молчанку, только один. У нее уже появились догадки, но Леви не пытался подтвердить или опровергнуть их, он просто делал вид, что ее нет. Как очкастой, как капитан, конечно, осталась. Как бы не было обидно, но стучать вечно невозможно, и она перестала приходить. Леви иногда слышал, как девушка долго не заходит в комнату, то ли от того, что смотрит на его дверь, то ли не может найти нужный ключ. Никогда не узнает. Через месяц стал замечать, как все чаще и чаще вокруг женщины вертится ее ассистент, и уже не только по работе. Леви обычно не запоминал лица, но из-за того, что Ханджи общалась с этим ублюдком больше остальных, образ засел в памяти. Ему казалось, что он видит их вместе везде: в столовой, в коридорах, в городе. При взгляде кулаки сжималась, а глаза сужались, но он ничего не делал. Ведь так будет лучше. *** Вот и пришло время снова открыться ярмарочным стендам. Их устраивали два раз год, время пролетело незаметно, и не скажешь, что полгода, максимум три недели. Каждая вылазка проходила по-разному, но капрал всегда был в наилучшей форме, у него ни разу не случилось осечки. Не было на что отвлекаться, поэтому и сложностей не возникало. В один из вечеров заметил, что совсем закончился запас чая, и решил отправиться в город, так как без своего любимого напитка он не мог. Только открыл дверь, как увидел двух человек, выходящих из комнаты напротив. Они быстро поцеловались, и только потом Ханджи увидела Леви. Он не мог разобрать её взгляд, и даже не пытался. Смотрел на парочку, невольно вспоминая недавний инцидент. Совершенно случайно увидел, как ученая чуть не зарубила собственных любимчиков от того, что они заигрались и почти откусили голову невинного Моблита. Видимо так испугалась, что совсем забыла о важности образцов и почти стала палачом для своих подопытных, но вовремя остановилась. Вот она вся слабость чувств на лицо. — Что чуть не прибила любимых титанов?— неожиданно произнес Аккерман. Девушка удивилась. Они не разговаривали не о работе полгода, и это первое, что он произнес? — Какая тебе разница? — недовольно спросила в ответ. — Никакая. Только ты несешь ответственность и должна понимать, что убивая их, лишаешь человечества возможностей. А если подопечные лезут к ним в рот, может за некоторыми просто стоит лучше следить, а не другим с ними заниматься? Оба с удивлением, даже с осуждением уставились на брюнета. Заместитель хотел что-то сказать, но девушка опередила. — Зачем вообще об этом говорить, если в итоге ничего не произошло. — Пока не произошло, — брюнет лишь усмехнулся. Ханджи пылала внутри. Её распирало, хотелось наброситься на это самодовольное лицо, стереть ухмылку и может ударить несколько раз, чтобы выбить всю дурь. Они не общались чёртовых полгода, и единственное, что он может ей сказать — это, какая она безответственная и жалкая, что сорвалась из-за своих чувств к подопечному. — Капрал Ривай, вы не имеете право так разговаривать с капитаном, — Моблит решительно посмотрел на человека напротив, расправил плечи и выпрямился — Ханджи всегда знает, что делает, и никогда бы не навредила разведке. А до наших взаимоотношений вам действительно не должно быть никакого дела. — Да на здоровье. Нравится находить проблемы из-за отношений, пожалуйста. Что-то кольнуло там, где Ханджи думала уже никогда не будет биться. Постепенно начинал складываться пазл, а ей казалось, что она уже все оставила. Тянущая боль обволакивала район возле сердца, отчего становилось труднее дышать, и в приступе девушка сильнее сжала куртку молодого человека, но через секунду отпустила как-то слишком легко. Надо будет принять обезболивающее, а то и заснуть не получится. Да, оно точно поможет. — Мне жаль, что ты думаешь, что любовь — это проблема, — все что она могла вымолвить. Леви ничего не ответил. Они простояли так еще несколько секунд, и вскоре Моблит ушёл, так как уже опаздывал по поручению. Солдаты тоже обернулись, прикрывая за собой двери, но не до конца, оставляя ещё несколько сантиметров и совсем немного надежды, сами не знали, на что. Желание купить чай отпало, как и в целом многие желания. Они простояли ещё минуту, и вдруг послышался звук одновременно закрывающихся дверей. С тех пор о чувствах не говорили никогда. С тех пор больше не чувствовали.