Невозможный «Совёнок»

Итак, мы в лагере. Семёна встречает семнадцатилетняя пионерка Славя. Конечно, это ляп, потому что в СССР ребят начинали принимать в комсомол с четырнадцати лет. А если ты почему-то не вступил, то в пятнадцать лет просто снимаешь галстук и становишься «не комсомольцем» или «несоюзной молодёжью». Но это ещё можно списать на то, что Семён попал в другой мир, где комсомольцами становятся в восемнадцать, или он вообразил себе пионерлагерь, плохо зная отечественную историю. Славя говорит, что она — помощница вожатой. Обычно отрядом управляли двое: вожатый и воспитатель. Никаких помощников из числа пионеров у них не было — ребята в лагере должны отдыхать, а не работать за взрослых. Хотя вожатые вправе заставить отряд трудиться. Например, в одном лагере мы, мужской половиной отряда, всю смену копали яму под бассейн. Я тогда остался на вторую смену, и мы в этом бассейне уже купались. Семён идёт по лагерю, путает направление и попадает на лодочную станцию. И вдруг встречает там Славю, которая вроде бы должна следить за малышами на пляже. Что она делает на пристани? Это явно не пляж и не место для купания малышей. Когда Семён со Славей выходят на площадь, там Алиса и Ульяна играют в догонялки. Славя ругается: — Ульяна, хватит бегать, я всё Ольге Дмитриевне скажу! А что, собственно, она скажет? Что ребёнок на площади бегает в своё свободное время? Разве Уля не имеет на то права? Или это запрещено лагерным уставом из-за несчастных случаев? Далее Семён встречается с вожатой Ольгой Дмитриевной, и что же она ему говорит? — Тебе родители привет передавали, я с ними только что разговаривала. Семён, конечно, хочет позвонить родителям (в прошлом!), но в ответ получает: — А телефона в лагере нет! А я разговаривала в райцентре, откуда только что приехала! Но до райцентра далеко, автобусы остаток смены не ходят. Автобус, что Семён может обнаружить на остановке вечером третьего дня — не в счёт, о пассажирах в нём не сказано — стало быть, мистика. Это просто невозможно, даже в альтернативном СССР! Во-первых, телефон в лагере должен быть обязательно: если случится нечто чрезвычайное, нужна связь хотя бы с ближайшим городом. Во-вторых, Ольга никак не могла приехать на одном автобусе вместе с Семёном — она бы тогда его разбудила, а не оставила в автобусе спать. Другого транспорта в «Совёнок» в тот день не приходило. На самом деле всё это для того, чтобы Семён не мог никуда позвонить. Более логично было бы вложить в уста вожатой слова о том, что телефон в лагере есть, но находится в администрации, и пионерам по нему звонить нельзя. Дальше Семён получает форму. Я никогда не имел формы в том виде, как она описана в игре. В школе была форма — повседневная рубашка, брюки, пиджак с пионерским значком, галстук на шее. В лагере опять же повседневная рубашка, галстук и значок, последний на самом деле был необязательным. Никаких шорт и особой рубашки с эмблемой обычно ни там, ни там не было. Хотя я слыхал, что в лучших лагерях — «Артеке», «Орлёнке» и других — форма есть. Когда Семён вечером идет в домик к вожатой, то встречает Лену, которая читает книжку под фонарём после отбоя. Это тоже нарушение режима. Вечером Ольга говорит, что мест в лагере нет, поэтому Семён будет жить в одном домике с ней. Это глупость, ни одна девушка-вожатая так не поступит. Мужчина-вожатый ещё мог бы оставить Семёна в своём доме, но, скорее всего, подселил бы новичка третьим в домик к мальчикам — почти наверняка к Шурику и Сергею. На этом первый день кончается.