***
Последняя неделя года летела как сумасшедшая. Все готовили подарки близким и не очень людям, ездили по близлежащим городам и просто наслаждались жизнью. Игра тем временем продолжалась – уже многие обитатели базы осчастливили своих подопечных. Ну, или по крайней мере, оставили незабываемые впечатления. За три дня до Нового года Ансель вошел в «деревяшку» перед ужином, воровато озираясь по сторонам, и застал там Тристана, сидящего в гордом одиночестве и читающего газету. Тот оглянулся на шум и осторожно поправил шарф, который носил, несмотря на духоту, царящую в нагретом камином помещении. – Я подарил, – гордо выдохнул Ансель, плюхнувшись на стул напротив Триса. – И как? – Я оставил коробку под дверью, так что скоро узнаем... Дверь вновь с размаху открылась, и на пороге возникла Рия. На её лице читалась взрывная смесь ярости и веселья. – Когда я узнаю, кто это сделал, он загремит в карцер на неделю! – свирепо сообщила она, но улыбка сводила её угрозы на нет. – Рей Дор, твоих рук дело? – поинтересовалась главнокомандующая, приблизившись к их столу. – Что сразу я, – ухмыльнулся Тристан. – Обвиняешь меня без доказательств. – Тебе точно могла прийти в голову эта идея! – Какая? Что произошло-то? – состроив невинные глаза, спросил авионер. – Мне подарили коробку, стреляющую конфетти! – Гениальная идея, – покачал головой Тристан. – Как жаль, что не я до неё додумался. Рия смерила его подозрительным взглядом и вышла. Едва только за её спиной захлопнулась дверь, Тристан с Анселем расхохотались. – Жаль, она не увидела, что там внутри... – фыркнул механикер. – А что там? – заинтересовался авионер. – Листок с надписью «вы видите подарок? А он тут есть». Тристан откинулся на спинку стула и снова рассмеялся. – О небеса, это абсолютно гениально! – Я надеюсь, меня не уволят... – Ну вот и узнаем, где граница терпения Рии. – Теперь я могу с чистой совестью спрашивать у тебя, кто тот несчастный, кого ты будешь мучить, – прищурился Ансель. – Скоро узнаешь, – широко ухмыльнулся Тристан. – Но тебя я уже не переплюну, конечно. – И даже не скажешь, что задумал? – Ну нееет, если уж играть, то до конца, – протянул авионер. Все последующие попытки Анселя вывести Тристана на откровение потерпели крах.***
На следующее утро в гневном настроении пребывала уже Ника. – Завернуть в упаковку дорогой кондитерской капусту – это просто извращение! – бушевала она, рассказывая друзьям про подарок, обнаруженный сразу после пробуждения. – Ну ничего, скоро объявят результаты, вот и узнаешь, кого тебе надо убить, – флегматично заметил Ансель. Он своим подарком был вполне доволен – огромный плед нейтрального оттенка оказался одним из немногих презентов, не содержавших в себе изрядную долю шутки. Таким ранним утром, что камин растопить толком ещё не успели, плед оказался особенно полезным приобретением. Тристан сохранял невозмутимое выражение лица, выслушивая поток недовольств Ники, и изредка поправлял неизменный за последнюю неделю шарф. На все вопросы, зачем он его носит, авионер отвечал уклончиво и старался максимально быстро перевести разговор на другое. – Я думаю, в последний день года и узнаешь, – пробормотал он. – Чтобы у тебя не было времени убить того, кто это придумал. – Кстати, Трис, а тебе что досталось? – Пока ничего, – пожал плечами Тристан. – Жду дальше. Ждать ему пришлось до обеда.***
Тристан ворвался в «деревяшку» с диким хохотом. – Я не знаю, кто это сделал, но у меня есть подозрения. – Он рухнул на стул и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Ансель, Ника и Берта с недоумением на него посмотрели, ожидая объяснений. – Мне подарили свечку в виде хуя. – Странный подарок, – выдавила Ника. – Зато весело, – пожал плечами авионер. – И я готов поспорить с кем угодно на что угодно, что это Рия. – Чего-то я не понимаю в этой игре... И почему наша главнокомандующая? – Она единственный человек, который мог такое придумать, и в придачу знал, что мне понравится. Все скептически переглянулись. Мадам рей Данс обладала, конечно, лёгким характером, но все серьёзно сомневались в том, что до такой степени. Тем временем вокруг набирал силу недоуменный гул голосов. – Речь министра полётов перенесли с двенадцати ночи на восемь вечера. Интересно, с чего бы? – Да не может такого быть, это ведь традиция! – Не повезло нам, конечно, с министром... Тристан напряжённо оглянулся, ища автора столь смелого заявления, но в толпе было не разобрать, кто что говорил. – Я уверен, этому есть разумное объяснение, – громко сказал он, и все недовольные на всякий случай притихли. – Но это действительно странно, – осторожно заметила Ника и тут же притихла под испепеляющим взглядом Тристана. – Ладно, наверняка она скажет, почему так произошло...***
Списки участников игры в «тайного друга» – под самый конец устоялось именно такое название, – вызвали ажиотаж и лёгкие потасовки среди личного состава. Ника подошла к столу, мрачно глядя прямо на Тристана, который в ответ строил невинные глаза. – Ну скажи, это ведь было смешно! – попытался оправдаться он. – Нет, – отрезала она. – Это был самый идиотский вариант, который ты только мог придумать. Ника забрала со стола две тарелки и ушла. Тристан посмотрел ей вслед и пожал плечами, тут же широко улыбнувшись подошедшей Рие. Ушла Ника недалеко – в Конструкторскую. Ансель уже сидел там при свете керосиновой лампы и что-то аккуратно считал. – Позавтракай хоть, – Ника смахнула на пол несколько книг и поставила тарелки в образовавшийся кусок не-бардака. – Спасибо, – Ансель, не отрывая взгляд от чертежа, взял тортьер. Ника заглянула ему через плечо и зарылась носом в его волосы. – Хорошо, что я не механикера... – Да, а то кому бы я авионы строил, – Ансель потянулся. – Кто там мой тайный друг в итоге? Так неохота в «деревяшку» идти... – Я, – Ника пододвинула свободный стул и обняла Анселя. – Ну что ж, спасибо за плед, – он положил подбородок ей на голову. – А кто тебе капусту подарил? – Догадайся с трёх раз, – пробурчала Ника. – Неужели Тристан? – На базе нет придурка, кроме него, который бы такое придумал. – Логично, – хмыкнул Ансель. – Мне следовало догадаться уже после того, как он посоветовал мне подарить мадам рей Данс коробку-хлопушку. – Надеюсь, она уже забыла, что грозилась посадить в карцер автора этой идеи... – Если что, свалю все на Тристана. Изначально же он придумал, пусть и расплачивается. Время в Конструкторской, насквозь пропахшей еловой хвоей и холодом, летело незаметно. Ближе к вечеру Ансель выгнал Нику погулять под предлогом, что она мешает ему кое-что доделать.***
В одиннадцать вечера в «деревяшке» не было места не то, что яблоку – даже иголке. Даже такое довольно просторное помещение было безнадёжно маленьким для всех обитателей базы сразу. Хотя до боя часов оставалось ещё минут десять, в воздухе уже витали тосты, смешанные с запахом алкоголя и самых разных блюд. За столом около камина все молчали – хотя бы потому, что перекрикивать всеобщий гул было тяжело. Ника с Анселем молчанием точно не тяготились – непонятно было, замечали ли они, что в «деревяшке» не одни. Берта вполне довольствовалась компанией новогоднего ужина. Тристан от неё не отставал и параллельно успевал писать письмо. Почтовый авион должен был быть только послезавтра, но авионера это, видимо, не волновало. Открывшаяся дверь привлекла внимание всех находящихся в «деревяшке» – никого больше не ждали. Когда появившаяся на пороге фигура стянула с лица белый шарф, повисла тишина. На фоне которой голос министра полётов показался особенно громким. – Добрый вечер всем, – Анелия не смогла сдержать улыбки, увидев огромные глаза Тристана. – Нелли, – неверяще улыбнулся он, лишь она приблизилась к их столу. – Еле успела, – выдохнула она, подсаживаясь к Тристану. – Даже пришлось перенести традиционную речь... – Представляю, сколько ты о себе выслушала, – нахмурился он. – Это неважно. Главное, что я здесь... Потом поговорим, – шепнула она, взглянув на часы. Двенадцать часов. Первый удар – Тристан скомкал письмо, лежавшее на столе. Четвертый – Берта отвлеклась наконец от чая. Седьмой – Ника с Анселем обратили внимание на часы. Десятый – Анелия положила голову на плечо Тристана. Двенадцатый – тишина взорвалась. Не как бомба – скорее, как хлопушка с конфетти. Громко, но безобидно.***
Даже пронзительный зимний ветер в новогоднюю ночь утих. Тристан и Анелия пробирались к обрыву сквозь сугробы. Вдалеке снег убирали монкулы, но приоритет отдавался лётным полосам, а здесь, посреди жилого сектора базы, снег лежал там же, где упал на землю. – Ну и чего ты прилетела? Сидела бы в Сирионе, не огребала проблем, – шутливо пихнул Анелию локтем Тристан. – И помирала от тоски. И вообще, как новый год встретишь, так его и проведёшь. А я хочу провести его с тобой, – неожиданно серьёзно ответила Анелия. – Я тоже, – в тон ей ответил он. – Тебе не надоел этот шарф? – сменила тему Анелия. – Надоел. И это твоя вина. Если бы я его не носил, весь мыс Горн ещё месяц судачил бы о моих засосах, – проворчал Тристан. – Прости, в следующий раз буду осторожнее, – рассмеялась Анелия. Она потянулась его обнять. – С новым годом, – шепнул Тристан ей на ухо. – Люблю тебя. – И я тебя, – прошептала Анелия, невольно улыбаясь. – С новым годом.