Дама бьёт вальта

Настольная лампа в зелёном абажуре освещает рядом стоящие часы. Тик-так, тик-так. Времени немного за полночь. Темно. Жарко. На улице и в его квартире. К неровному оконному стеклу, силясь достигнуть света, липнут мотыльки и маленькие мошки. – Скучно. – вздохнула Одесса, кладя голову себе на колени. – Первый час ночи, тихие ихры. – полушёпотом буркнул Ростов, чиня за столом какой-то непонятный браслет. – Пер-вый час но-чи... – повторила по слогам за ним Одесса, как бы вслушиваясь в звучание этих слов. – А сна ни в одном глазу... – Мало работала значит. – Ой, а ты прям много. – цокнула она языком и закатила глаза. – Целый день сидишь, подделки мастеришь. Купит что ли кто твои подделки? – Купят-купят... Ничего то ты не понимаешь... – негромко протянул Ростов. – Это ведь целое искусство. – Ага, это называется "искусство морочить головы". Этим занимаются гадалки, картёжники и подобные тебе, мошенники. – А ты хочешь сказать, шо ты этим не занимаешься? – колко усмехнулся он. – Сама ничем не лучше. Она замолчала, не желая признавать его правоту. Хотя своим молчанием это и признала. Тик-так, тик-так. Практически тишина. – Хм, а в детстве, когда к дяде Измаилу приходили его приятели-сослуживцы, то они постоянно пили и играли в карты... Много спорили, ругались, но продолжали сидеть. – с милой улыбкой на лице вдруг сказала Одесса. – Я много раз просила его научить меня в карты играть, но он так и не научил... – И правильно, шо не научил. – отрезал Ростов. – Ты же девочка. Зачем тебе в карты ихрать? – На интерес. – Ха, на интерес. На интерес интереса нет. – Но это моя детская мечта... – Странные у тебя мечты. – Мечты у меня нормальные. Это ты тут самый странный. – передразнила его Одесса и показала язык его сгорбленной спине, из которой через майку торчали позвонки. Практически тишина. Слышен только ход часов, сопение молодого человека и тихое, мелодичное позвякивание металлических инструментов за столом. А сна ни в одном глазу. Спустя какое-то время Ростов наконец закончил мастерить, отбросил сделанную им побрякушку подальше на крышку стола и откинулся на спинку стула, до хруста выгибаясь в спине. – Закончил? – Закончил... Он потёр глаза, взглянул на своё творение, покрутил и нацепил его себе на руку. – Ничем не отличается от ювелирки. Только сделал это не мастер-фломастер с высшим образованием, а я. – не скрывая гордости за свой труд изрёк Ростов. – И какой бугай это у тебя купит? – скептично хмыкнула Одесса. – Есть такие... – Ты точно закончил? – Точно. – Всё, теперь ты можешь учить меня играть в карты! – воодушевлённо воскликнула Одесса. Ростов дёрнулся на стуле всем телом, а затем медленно развернулся к ней лицом. В полумраке комнаты были видны голубоватые белки глаз и хмуро нависшие над ними густые русые брови. – С чего ты это взяла? – угрожающе спросил он. – Ростов, тебе так жалко что ли? – сделала жалобные глазки девушка. – Я ведь только тебя могу о таком попросить... – И почему именно меня? Я шо, какой-то особенный, шо бы картёжным ихрам интеллихенцию учить? – А ты представь, что я не интеллигенция. Представь, что я просто бывшая мещанка. – Ага, представишь тут... Молодой человек встал из-за стола, схватил спинку стула, приподнял его над полом и поставил его ближе к креслу, в котором обустроилась Одесса. Приветствуя его немое согласие девушка довольно похлопала в ладоши и села поудобнее, опустив ноги. Низкий кофейный столик между ними стал полем карточной битвы. Ростов вытащил из ящика письменного стола колоду карт и предварительно вытащил из неё карты с "мелкими" значениями. – Внимание, фокус-покус. – вяло бросил он и машинально перетасовал колоду. В следующее мгновение карты всех мастей из одной его руки полетели в другую, где разложились веером. Пальцы ловко завернули его и карты сами собой завертелись между большим и средним пальцем. Одесса нечаяно проморгала момент, когда карты пропали в одной его ладони и тут же выпорхнули из другой. Колода ещё раз по воздуху перелетела из одной его руки в другую, где и осталась. – Фокус закончен. – также вяло бросил Ростов и опять принялся перетасовывать колоду. Перед Одессой и Ростовом легло 6 карт. Он наугад вытащил из колоды случайную карту. Ею оказалась бубновая восьмёрка. Он положил карту под колоду, взял свои карты веером и нагнулся поближе, чтобы она тоже могла видеть его карты. – Бери и показывай мне. – сказал он. – Будем учиться по ходу дела. Одесса немного неловко взяла карты и попыталась расположить их в руке таким же образом. Ростов поглядел на набор её карт и ткнул указательным пальцем в крайнюю девятку. – Эти сердечки называются червями. – Девятка червей? – уточнила она. – Да, девятка червей. – кивнул Ростов. – А эти перевёрнутые черные сердечки – пики. Смотри дальше, эти штуки, похожие на крестики, называются крести. А вот, посмотри у меня, красные ромбики – это буби. Запомнила? – Запомню. – Тохда едем дальше. Ходить начинает тот, у кого на руках есть козырная карта с наименьшим достоинством. Посмотри, какая у нас козырная карта? Одесса метнула взгляд в сторону колоды. – Буби? – Верно. Но у тебя нет такой масти, поэтому ходить начну я. – Молодой человек положил перед ней на кофейный столик карту с самым малым значением. – Ходить начинают обычно с самых мелких карт и не с козырных. Ты можешь отбиться картой такой же масти с бо́льшим значением. Отбивайся. Одесса просмотрела свои карты ещё раз. Тик-так, тик-так. Практически тишина. – Вот так! Она решительно положила свою карту поверх его. – Да, верно. Кохда больше подкидывать нечего, то мы говорим "бито" и откладываем карты в сторону. После чего берём столько карт, сколько не хватает до 6. Пока шо нам не хватает по одной. Сначала беру я, потому шо я первый ходил, а потом ты. Ростов снял верхнюю карту с колоды. За ним взяла Одесса. – Ой, козыри... – заметила она. – Да, у меня козырной валет, а у тебя козырная дама. – подтвердил он. – И как же быть? Кто кого бьёт? – Смотри, всё просто. В картах, как и в жизни, существует определённая иерархия. Есть туз, который является ответом для любой карты такой же масти, а есть король, дама и валет. При этом валет из них самый низший. И дама сильнее него, она его бьёт. Иными словами если я кинул козырного вальта, то ты без проблем его отобьёшь. А если ты мне подкинешь даму, то вальтом я отбиться не смоху. Мне придётся забрать твою карту. – Но тогда у тебя будет две козырные карты? – Да, зато целых два козыря. Давай, ходи, твоя очередь. Одесса ещё раз пробежалась глазами по своим картам, выбирая подходящую. Но взгляд остановился на козырной бубновой даме. Красивая дама, благородная... – Ходи, Одесса. Она положила одну десятку перед ним. Ростов отбился самым маленьким козырем. – Бито. Они взяли ещё по карте. – А теперь смотри, шо можно сделать. Если у ихрока есть две карты разных мастей, но с одинаковым значением, то можно кинуть сразу все или по одной. Допустим оппонент отбился на одну карту, а ты в этот момент подкидываешь вторую. – Ростов кинул ей две карты. – Давай, ты можешь отбиться вот этими картами. Она под его руководством положила поверх ещё две карты. – А теперь смотри сюда. Если у меня есть карта с таким же значением, шо ты положила, то я моху положить ещё. И ты должна будешь отбиться, если не хочешь взять все эти карты. Рядом с двумя побеждёнными картами легла третья. Одесса подняла глаза. На его лице появилась хитрая липкая ухмылка. Одесса знала, что Ростов таким образом хочет её разозлить. – Шарлатанство. – выдохнула она. – Хитрость. – самодовольно поправил он. – А мы вот так! Девушка положила большую карту, но козырную даму сохранила. – Да, вот так и надо. Теперь каждый берёт по три карты. Колода таяла на глазах. Тик-так, тик-так. Практически тишина. – Ростов, а кто выигрывает? – Тот, у кого раньше закончатся карты. Девушка глядела на его и на свои карты. У неё было больше сильных карт, чем у него, но Ростов выглядел совершенно спокойным. Козырная дама и козырный валет... Они вдвоём были так похожи на эти карточные рисунки. Одесса почему-то видела в козырной даме себя – красивую, статную, ухоженную, благородную. Но она не видела в Ростове козырного короля. Какой же он король? Короны на нём нет никакой. Как бы она ни старалась представить по-другому, перед ней сидел валет с неизменной алебардой наперевес. Валет – всё равно, что слуга или камердинер, что живёт лишь с целью угождать своему господину или госпоже. Но даже если это так – если Ростов не выше вальта, то каков из него козырной валет на самом деле? Тик-так, тик-так. Практически тишина. На столе в свете настольной лампы под зелёным абажуром блестит красивая подделка, – не отличишь и от настоящей вещи. *** Когда Одесса, будучи маленькой избалованной девочкой, впервые повстречалась с этим мальчиком, то он ей жутко не понравился: длинный, худой, нечёсанный и с таким выражением лица, будто ничего его на свете этом не интересовало. Перед этой встречей дядя Измаил очень сильно рекомендовал ей подружиться с мальчиком, который старше неё на 45 лет. И Одесса, естественно, ожидала увидеть обворожительного принца на белом коне, а получила скучающего пацана в белой рубахе с погонами и с длинной изогнутой шашкой на поясе. – А где конь? – Дома кони остались. Мы с батей в кибитке приехали. Ничем не примечательный мальчик, который и сам не особо хотел с ней знакомиться. Разговор у них получался странный. – Твой дядя пользуется тобой. Он хочет выдать тебя за мальчика побохаче и за счёт этого обеспечить себе безбедную жизнь. – Он всегда таким был. Всё время ищет мне жениха. – Дохлый номер. Я всё равно никохда не женюсь. Вот напасть. Ей попался мальчишка самый грубый, невежливый, развязный, а ещё... ещё... – Тебя это устраивает? Почему бы тебе не обустроить свою жизнь самостоятельно, а не по чьей-либо указке? Ещё он был первым человеком, который увидел в ней личность, которую даже она сама в себе не замечала. Может быть он не такой уж и вредный, как ей показалось сначала. *** Дядя Измаил раздражался каждый раз, когда речь заходила о Ростове. Даже при всех его заслугах прошлого и неплохой родословной сейчас он не представлял из себя ровным счётом ничего. Это, конечно, не его вина. Юноша не виноват, что революция, которую он так рьяно поддерживал, забрала у него все имперские награды и статус. Однако виноват он в том, что он сознательно встал на скользкую дорожку преступности. Он как будто пытался компенсировать свои несбывшиеся честные мечты деятельностью мошенника, за что получил погоняло "Ростов-папа". И ладно бы это он делал сам по себе, но к нему ни с того ни с сего прилипла Одесса. Девушка с примерным поведением и отменной репутацией теперь имела псевдоним "Одесса-мама". – Одесса, прекрати! – злился дядя Измаил. – Ты из-за него убьёшь свою репутацию! Зачем он тебе? Что он тебе даёт? Денег? Славы? – С ним я чувствую себя собой. Я чувствую себя важной. – Ты ополоумела! Посмотри, ему же плевать на тебя! Он не смотрит на тебя! Он не слышит тебя! Ты ему не нужна, у него свои заботы. Ещё попомнишь мои слова, когда он кинет тебя, как надоевшую игрушку. Нет, дядя Измаил не прав. Если бы ему было бы плевать на неё, то он не позволял бы ей так по-хозяйски сидеть у себя в квартире и занимать самое удобное кресло. Если бы он не смотрел на неё, то никогда бы не замечал её плохого настроения, всяких повреждений на коже и не предлагал бы воспользоваться медицинской помощью или хотя бы зайти в аптеку. Если бы он не слышал её, то никогда бы не приходил к ней на помощь по одной её просьбе, никогда бы не спрашивал всё ли у неё хорошо, не вслушивался бы в её рассказы и не дремал бы под её тихое пение. Если бы она была бы ему не нужна, то он бы никогда не приходил бы к ней весь покалеченный и не просил бы её залечить новую ссадину на подбородке, не решал бы её проблемы, не устранял бы её недоброжелателей и не хотел бы сделать её положение лучше. Да, Ростов не сыпал комплементами в сторону Одессы, не дарил подарков или её любимых цветов и почти никак не ухаживал за ней. Не умел. Не для этого отец его растил. Не вырос из него джентельмен и дамский угодник. И пусть это было не всегда видно, но он не отпускал её от себя. Если бы Одесса не была бы уверена в том, что в его душе есть место для тёплых чувств, то она бы не оставалась с ним так долго. Если бы Ростов был эгоистом, то он никогда бы не заботился о своих младших братьях, не приезжал бы к ним и не привозил бы с собой подарки. Одесса чуть приподняла голову. И вроде перед ней сидит хорошо знакомый молодой человек: то же лицо, те же ранние морщинки вокруг глаз, та же липкая издевательская ухмылочка на губах. Но как будто это всё ненастоящее. Ростов знает её с головы до ног: что ей нравится, что ей не нравится, когда и где у неё проходят репетиции, какое вино предпочитает, что в детстве ей дарил дядя Измаил. А она про него знает не так уж и много. Ростов хитрее, чем кажется. Если каждый человек – это книга, то окружающим он давал прочесть всего несколько первых глав. Вся остальная же суть была скрыта под самым надёжным замком, от которого нет ключа, а обычные примитивные отмычки его не берут. – Алё, мадам бывшая мещанка, мы отбиваться будем? – прозвучал откуда-то голос молодого человека. – Или в облаках ветаем? Во время карточных ихр спать нельзя. Мечталей лехко дурят. Одесса вынырнула из омута смутных образов, проморгалась и взглянула на кофейный столик перед собой. Козырной валет лежал и ждал, когда она сделает финальный ход. В руках Ростова не было больше ни одной карты. В руках Одессы оставалась одна лишь козырная дама. Одно логичное действие – положить даму на вальта. – Бито. – сказал Ростов, подводя итог игре. Тик-так, тик-так. Практически тишина. Ростов собрал колоду обратно и машинально перетасовал её. – Ну как тебе ихра? – как бы между прочим спросил он. – Недурно. А тебе как? Понравилось меня учить? – перевела она тему. – Ты быстро всё схватываешь. – уклончиво ответил тот. – Тогда может ещё одну партию? Но только так, чтобы ты не поддавался мне. Ростов взглянул на стрелки часов. –Нет, давай лучше завтра. Сейчас уже поздновато, а мне с утра на работу. Сейчас давай выпьем чаю и ляжем спать. – Ну ладно. Он встал, сложил колоду в коробку, а коробку в ящик стола. На столе всё также тикали часы, горела лампа в зелёном абажуре. Даже если ключа от замка, которым он сковал себя, не существует, то она сама выкует его. Не может быть такого, чтобы он, как книга, оказался настолько простым и поверхностным. – Красивый у тебя браслет получился. Лучше оригинала... – вдруг прозвучало тихо-тихо с её стороны. Молодой человек резко развернулся. Одесса поймала его странный взгляд. Вопрос, недоумение и робкая надежда – всё смешалось в нём. На мгновение ей показалось, что только с помощью таких слов можно отыскать способ к созданию ключа от его сердца. – Спасибо... – ещё тише последовал ответ. – Может и мне как-нибудь такое сделаешь? – Тебе?.. Нет, ты заслуживаешь большего, чем обыкновенная подделка от мастера-ломастера. Я... Я сделаю тебе шо-нибудь стоящее... Тик-так, тик-так. Практически тишина. Времени сильно за полночь. Ростов не только козырной валет. Он сломал систему. Он сам себе и козырной валет, и козырной король, и козырной туз. Он построил свои правила. Но даже в его системе "сам себе и сам по себе" всё равно должен быть кто-то, кто скажет ему "всё хорошо, ты не один, ты не плохой человек". Поэтому роль дамы исполняет Одесса. Он сам позволяет ей взять над собою верх, забрать последнее слово. Настольная лампа с тихим треском погасла. Стало темно. И только часы всё никак не умолкали. Тик-так, тик-так. Практически тишина. Времени сильно заполночь. – Всё хорошо. Пусть даже ты сделал много ошибок в жизни, но ты не плохой человек. Именно поэтому ты никогда не будешь один.