А они были счастливы?

Пара сидела на кухне. Они мило болтал и ели. Время близилось к обеду. У обоих сегодня выходной. В компании друг друга им по ребятчески весело, тепло как в жаркий летний день и на душе так тихо и спокойно. Руднев и Полякова сидели смотря в глаза друг другу, наслаждаясь мгновением, хотя уже давно проводили так каждый свой вечер. Сидели, разговаривали не о чём и улыбались. Искренне улыбались. Максим и Лера любили друг друга. Любили друг друга, душой и всем сердцем, сладкими поцелуями и приятными эмоциями. Любили, без всяких пошлостей и агрессии. Что может быть лучше, чем то когда люди счастливы рандом друг с другом? А вы уверенны, что они счастливы? Что-то в душе Максима щёлкнуло. Мир затрясся, но взгляд был прикован к ней. К такой радостной, сидящей на против Лере. Руднев резко перевёл взгляд на шею девушки, за тем скользя глазами от ключицы до груди, пройдя по плечами и предплечьям, приподнялся, нависая над Лерой. Странным движением его рука коснулась её подбородка. И мужчина потянулся за поцелуем. Полякова не понимала, что происходит. Улыбка тут же сползла с губ, сменяясь испугом. Она приостановила действие Руднева, резко и рвано уперевшись руками в грудь мужчины. -Что-то случилось? - спросила Полякова, резко отпрыгнув от молодого человека. -Лер... Лера, я хочу тебя... -молвил Максим, медленно выдыхая и обходят не большой стол, который разделял их всё это время. Ноги девушки подкосились, когда мужчина, как по гипнозом прижал её к подоконнику и стал снягивать майку с ослабевшего от страха тела. Он оставлял засосы на шее. Расстягнул бюстгальтер, скинул одежду девушки на рядом стоящий стул и бесцеремонно лез в джинсы Поляковой. В голову Лере лезли тригеры. Бывший муж... Он также делал... Нападал и не отпускал, а она ничего не могла сделать или сказать. Максим не понимал, что он делает. Сейчас ему нужно только её тело, которого так хочет член. Лера не могла сопротивляться, дикий ужас, как и с Толей, захватил её, не было сил на действия. Лера была полу раздета и под влиянием Максима. Вот, прилив сил. Она может говорить. -Максим.... Максим... - мычала Валерия, пытаясь достучаться до мужчины. - отпусти меня! Слёзы катились по щекам. Трясущемися руками она отталкивает его. Громкий шлепок. Красный след на лице Поляковой. -Прости... Прости пожалуйста!-сознание Руднева наконец проснулось. Лера ловко и быстро выбежала с кухни, на кинула на себя одежду, взяла телефон и выбежала из квартиры. Максим всё так же стоял на кухне осознавая, что наделал. Девушка спустилась на несколько лестнечных полётов. Она не знала, что делать. Было страшно вернуться, а скитаться по городу до ночи не хотелось. А что будет дальше? Минутным решением Лера набрала знакомый номер. -Да, дочка..-говорил грубый мужской голос. -Привет, пап... А ты свободен? Не отвлекаю? -мямлила двушка, нервно оглядываясь и прислушиваясь к шагам на лестнице. -Не отвлекаешь... А что случилось? -Владимир Юрьевич заметил небольшое эхо со стороны Леры и начал волноваться. -ты где? Эхо какое-то? Где Максим? -Пап, давай встретимся где нибудь и я всё расскажу? -девушка договорила и услышала тяжёлые шаги сверху, похожие на шаги Руднева. -Ты можешь ко мне приехать? Вера и Динис как раз по делам пошли. -Хорошо! -говорила Полякова, быстро спускаясь вниз к выходу. -Жду! Девушка завершила звонок и вышла из подъезда. Сев на метро через пол часа она была у дома отца. Звонок в дверь. Ломагин оторвался от книги и пошёл открывать, спокойно зная кто окажется на пороге. Дверь отварилась и Владимир Юрьевич застыл увидев дочь с большим синяком на лице. Серая кофта на замке, надетая в спешке на одно плечо, удивляли его не меньше. Прохладно на улице, середина сентября всё таки. -Лер... А... Проходи....-мужчина жестом указал в квартиру. Лера послушно вошла. Ломагин закрыл дверь. -Ну пойдём на кухню чайку выпьем, ты мне всё и расскажешь... Они прошли в кухню и присев за стол Владимир Юрьевич налил чаю и смотрел на Леру, пытаясь понять почему та молчит. Она просто не могла ничего из себя выдавить. -Ну... -Пап.. Я не знаю с чего начать... - девушка готова была заплакать. -Мы сидели с Максимом... Чай пили... И тут... - дрожащий голос, слёзы, истерика, она чувствовала, как слёзы подходят к горлу и ничего не могла сделать. -Лер... - обратился Владимир Юрьевич к дочке, подсаживаясь по ближе и приобнимая. -Он на меня набросился, прижал к стене... Не отпускал... Как Толя... -промямлила девушка, уткнувшись в плечо отца. - потом я вырвалась и кричала, а он... -вторая волна истерики накрыла её. -Пап... Мне страшно... Что будет дальше? Владимир Юрьевич молчал и поглаживал Полякову по спине, в попытках успокоить. Слышались всхлипы. -Лер... Может я с ним поговорю? -Не знаю.... Я уже ничего не знаю... Вроде проблема то не большая... Просто сесть и поговорить... Но если это повторится? -Давай, успакаивайся... Знаешь давай мы съездим к нему и поговорим, а если почувствуешь, что не хочешь с ним оставаться, то просто соберёшь вещи... Хорошо? Лера лишь кивнула головой. Через некоторое время они приехали к дому Максима. Удивительным образом при выходе Лера ухватила ключи. В звонок звонить не стали, дверь была открыта. Отворив её в полном молчании, люди стали прислушиваться, ничего не обнаружив прошли в квартиру. Поляковой показалось странным, что Максим не услышал их и не побежал посмотреть кто пришёл. -Макс... - позвал Владимир Юрьевич. В ответ тишина. Отмосфера накалялась. Страшно. Очень страшно. Валерия тихонько прошлась по дому, никого не найдя приоткрыла дверь в ванную и вскрикнула. В полной воды ванне лежало окровавленное тело. Тело Руднева. Запястья и шея были пререзанны, а в раковине была бумажка. -Папа! Владимир Юрьевич услышал крик дочери и не находил слов, когда увидел эту картину. На трясущихся ногах он подошёл к Максиму, если так можно сказать, пощупал пульс, бесполезно. Тело синее и холодное, пульс не прощупытается. -Лера, вызывай полицию... - сказал Ломагин, оглядывая помещение. - На вот... Видимо прощальное... -он передал девушке бумагу из раковины. Лера сползла вниз по стене от ужаза. Вся зарёванная, разворачивала письмо сложенное на 3 раза. И начала читать: "Лера, прости пожалуйста! Не знаю, что на меня нашло! Я люблю тебя или любил! Не вини себя. Меня давно на этом свете ничего не держит. Твоя любовь последнее, что заставлял меня просыпаться. Видимо так будет легче нам всем. Прощай"