***
Почему я смотрю на тебя, но не вижу знакомого блеска в глазах? Почему не отворачиваешься в привычном раздражении, говоря, что такие люди, как я, не научат ничему хорошему? Почему твоими руками причиняют боль? Разрывают плоть, ломают кости. И смеются, смеются, смеются. Над тобой, над дорогими твоему сердцу людьми, над убитыми и умирающими. Разве это справедливо по отношению к тебе? Не понимаю. «Я могу от души навалять Мегуми», — заявил я тогда Сукуне. Уверенно, без промедлений. Забавно, да? Это правда, магических пенделей ты от меня получил достаточно. В воспитательных целях, разумеется! Но я ведь знал, что не был серьёзен. И ты знал об этом тоже. Кажется, тебя это раздражало. Я смеюсь, я почти счастлив. Когда моя кожа превращается в решето, когда мой «фиолетовый» разрывает этого монстра, что засел в тебе. Стараюсь не думать о том, что на самом деле кромсаю твоё тело. Мне кажется, я вижу звёзды и слышу пение ангелов. На самом же деле, мои глаза залиты кровью, а в ушах только раздражающий гул. По-моему, я себе что-то подпалил, Мегуми. Сукуна лыбится, издевательски бормочет что-то о том, как он силён. Если честно, мне тоже весело, и надеюсь, ты простишь мне эту маленькую слабость. Рёмен может понять меня, мы с ним чем-то похожи. Если бы ты услышал это, Мегуми, точно бы сказал, что у меня поехала крыша. Хотя нет, не сказал бы. Я рад, что ты один из немногих, кто видит меня практически насквозь. Знаешь же, что моя крыша не может поехать — ни буквально, ни фигурально. Её снесло ещё лет пятнадцать назад. И я по ней совсем не скучаю.***
— Фушигуро… Мегуми-кун, верно? — я смотрел на тебя, такого маленького, забавного, и улыбался. Тогда ты был похож на хмурого птенца. Откровенно говоря, и сейчас на него смахиваешь. Когда ты обернулся, меня невольно передёрнуло. Слишком напоминал своего папашу! Впрочем, мне не нравилось судить о людях по их крови, а твоё едкое замечание окончательно привело меня в чувство. Ты классный, подумал я. Слишком классный для мелкого паршивца. Я пытался объяснить твою значимость, но тебе, кажется, было совершенно плевать. Это мне тоже нравилось. Кому важны разборки старых пердунов в каких-то там кланах, верно? Мне они тоже безразличны, так что у нас с тобой, как оказалось, много общего! Я с интересом наблюдал за твоей реакцией на мои слова. Извини, первое время сравнивал вас с Тоджи. Удивительное сходство, как-то подумалось мне. Но я быстро осознал свою ошибку, когда ты сказал, чего хочешь достичь. Ты добрый ребёнок, Мегуми. Добрее, чем кто-либо другой из клана Зенин. Я убеждался в этом вновь и вновь. Каждый раз, когда навещал тебя и Цумики, на всех наших совместных миссиях. Я помню, тебе не нравится чувствовать себя обязанным мне, но ещё знаю, что платить по счетам совсем не нужно. Скорее, это необходимо сделать мне.***
Я правда хотел бы встретиться с тобой ещё раз. С тобой, а не с этим бесстыжим Двуликим. Мне кажется, я задыхаюсь, Мегуми. Я хотел бы снова подарить тебе тот дорогой набор моти на день рождения и сводить в кино. Я тебе не отец и не старший брат, но было бы славно вызвать улыбку на твоём лице ещё один раз. Сможешь ли ты жить в этом грязном мире шаманов? Захочешь после всего произошедшего и дальше возиться с проклятиями? Я хотел бы узнать. Хотел бы увидеть, как ты повзрослеешь. Как встанешь на ноги, как поведёшь людей за собой. Как не будешь одиноким, отчаявшимся, напуганным. Как забудешь вкус страданий, их горечь. Я хотел бы подарить тебе лучшую жизнь. Правда хотел бы. Но я больше не могу дышать. Надеюсь, ты не станешь печалиться о своём поганом учителе слишком долго. Хочу, чтобы ты был счастлив. Проснись, Мегуми. Проснись и живи.