Азартная игра

С момента страшного события, которое чуть не забрало у тебя жизнь, прошло четыре дня. Всё это время ты не позволяла братьям Хайтани приблизиться к себе, прокручивая в голове мысли о том, как они могли умалчивать правду столько лет. Тебе совершенно не хотелось их видеть. Ран старался не тревожить тебя, поэтому каждый день приезжал в больницу, чтобы переговорить с врачами, но не заходил в палату, зная, что ты снова прогонишь его, утопая в слезах горечи и обиды. Он пытался извиниться, вымолить у тебя прощение, однако ничего не помогало. Ты была неприступной стеной, которая не давала и шанса на примирение. Тебе просто хотелось пережить все эти события самостоятельно, прочувствовать каждый миг, обдумать все действия и слова. Ты огородилась от всех, лишь изредка соглашаясь на встречи с отцом, который также буквально дежурил у твоей палаты. Ты не стала рассказывать ему о том, что узнала про смерть мамы, потому что тогда бы твой старик точно не смог выдержать всю правду. Своё состояние ты аргументировала простым шоком, поэтому отмазка срабатывала достаточно хорошо. Дни в больнице стали мучительнее всего на свете, но ты не хотела пока что ничего решать, просто переживая эмоции в глубине души. Единственной радостью, дарующей тебе силы на жизнь, был ребёнок, которого ты носила под сердцем. Ты понимала, что Ран имеет право встречаться с тобой, ведь несмотря на все события, он является отцом вашего малыша. Однако сил на то, чтобы видеть старшего Хайтани пока что не было. *** — Вот тот, кого ты искал, дальше сам, — прищуривая свои змеиные глаза, Коконой указывает взглядом на мужчину, связанного тугими веревками. — Спасибо, в долгу не останусь, — ответил Ран, закатывая рукава белоснежной рубашки. — Веселитесь, — Хаджиме довольно облизывает тонкие губы, оглядывая братьев Хайтани. — Ран, не забудь, что завтра ты вылетаешь на задание. Коконой покидает заброшенное здание старого завода, которое являлось пыточной для жертв «Бонтена». Старший Хайтани пару секунд смотрит на брата, ища в его глазах поддержку. Риндо молча кивает, доставая из пачки сигарету, после чего уходит на улицу. — Ты думал, я тебя не найду? — опускаясь на корточки перед своим заложником, говорит Ран. — Я убью тебя, урод. Громкий звук удара разлетается по помещению, отдавая вибрацией по стенам. — Мне уже плевать, — тихо шепчет Исаму, глядя пустым взглядом куда-то прямо, будто разглядывая невидимые миры. — Можешь убивать. — Сука, — замахиваясь со всей силы, Ран ударяет Исаму снова и снова, пока алая жидкость не окрашивает всё вокруг своими темными каплями. Внутри него горит гнев, захватывающий беспокойное сердце в железную клетку. В этот момент мужчине хочется кричать на весь мир о том, как же больно разрывается душа на мелкие клочья. Разум погружается во тьму злости, переключая режим существования на «Месть», отчего он действует совершенно машинально, будто робот, которого создали только для убийств. Кажется, что Исаму уже вовсе и не против принять свою смерть от рук Рана Хайтани. Когда он выстрелил в тебя, то не сразу понял, что произошло. Однако, придя в себя, мужчина не мог поверить, что зашёл настолько далеко в своих планах. Сейчас он проживал каждый удар, коря себя за то, что причинил тебе зло. Ран ощущает, как воздух наполняется металлическим привкусом крови, багровая жидкость окрашивает пол и стены, а также оставляет пятна на его белоснежной рубашке, словно на снегу разложили лепестки красных роз. Перед глазами стоит пелена, будто кто-то залил их жидким туманом, его руки управляются гневом, который уже всецело поглотил мужчину. Тяжелое дыхание вздымает его грудную клетку всё чаще. В ушах раздаётся звон, отчего голова начинает немного побаливать. Мысли наполнены воспоминаниями о тебе, что ещё больше заводит Рана, заставляя вкладывать в каждый удар всё больше сил. В этот момент он в очередной раз убеждается, насколько же любит тебя. Ран Хайтани не может позволить, чтобы с тобой что-то случилось, а если такое произошло, то он обязательно накажет виновных, даже не моргнув глазом. — Она жива? — сплевывая кровь изо рта, Исаму медленно поднимает голову. От этих слов Ран полностью слетает с катушек. Неужели этот урод смеет говорить о тебе после всего, что сделал?! Он машинально тянется к кобуре, висящей на задней части его брюк, и достаёт пистолет. Аметистовые радужки темнеют от злости, голоса в голове твердят только одно «Убей». Мужчина направляет пистолет в сторону своей жертвы: — Не смей говорить о ней. Ты настоящий уебок, — он снимает оружие с предохранителя, отчего по помещению раздается характерный щелчок. — Я её любил, правда, — обессиленно улыбаясь, Исаму закрывает глаза, ожидая своей смерти. Ран нажимает на курок, пуская в лоб Исаму свинцовую пулю. Звук выстрела молнией проносится по ушам, забирая в этот день жизнь человека, который пытался отобрать её у тебя. В этот миг с души старшего Хайтани будто спадает тяжелый груз. Адреналин выбрасывается в кровь, заливая каждую клеточку его сущности. Пока тело Исаму падает на землю, поднимая облака пыли, Ран чувствует, как его сердце бьется с необыкновенной силой, словно заведённый моторчик. Волнение и напряжение, которые бушуют внутри, превращаются в тихую гладь спокойствия. Его зрачки расширяются, внимание становится настолько острым, что каждый малейший звук и движение кажутся ему существенными. Война в его душе утихает, когда он, наконец, свершает месть, которая была так необходима. Возможно, люди бы назвали его монстром или же совершенно бесчувственным человеком, однако в этот момент всё было абсолютно не так: сейчас он защищал ту, кого любит больше всего на свете, поэтому у мужчины даже не возникало вопросов о том, стоит ли убивать Исаму или нет. Для Хайтани не было ничего важнее семьи. Выстрелив, Ран разжал руку, позволяя пистолету упасть на землю, после чего сам опустился на колени, зарываясь пальцами в коротких волосах. Он испытывал смешанные чувства, однако, вспоминая тебя, сразу же понимал, для чего всё это сделал. Ран не соврал, если бы сказал, что любит тебя больше всей жизни. *** Стеклянные аметистовые радужки устремили взгляд куда-то вдаль, тело двигалось само по себе, когда Ран выходил из бетонного здания, пропахшего кровью и болью. Риндо сразу же встал со ступенек, направляясь к брату. Сейчас старший выглядел совершенно потерянным и взволнованным, отчего Риндо хотел всячески поддержать брата. Эмоциональный хаос в душе Рана сильно изматывал его, отчего ментальное состояние мужчины ухудшалось. — Ты всё сделал правильно, — Риндо остановил брата, крепко обнимая его. Он ощущал, как сильно бьётся сердце старшего, как дрожат его руки, которые обычно без проблем выполняли самые грязные поручения, замарывая себя по локоть в крови. Однако сейчас всё было иначе, сейчас дело касалось его семьи. — Я боюсь, что она никогда не простит меня, — в уголках глаз Рана начинают скапливаться слёзы. Риндо впервые видел его таким подавленным и сбитым с толку, отчего его сердце больно сжалось. Он крепче прижал к себе брата, стараясь передать всю свою поддержку в этот момент. — Она обязательно простит тебя. Она всё поймёт, — успокаивая, повторял Риндо. Спустя несколько мгновений братья разместились на холодных ступеньках у здания. Сигаретный дым окутал их фигуры, поднимаясь клубнями вверх. Они молча смотрели на ночной город, переливающийся огнями бурной жизни. — Помнишь, как раньше мы всегда ездили в загородный дом семьи Окадо? — прерывая тишину, произносит Риндо. — Тогда всё было намного проще. Когда ты ребёнок, весь мир кажется таким открытым и добрым, — легкая улыбка касается губ мужчины. Теплые воспоминания о вашем совместном детстве всплывают в голове Рана, погружая его в атмосферу тех беззаботных времён. На душе становится немного легче, а разум постепенно очищается от грозовых туч. — Госпожа Окадо всегда тепло относилась к нам. Я до сих пор помню, как она обрабатывала нам раны после драк, — Ран ласково улыбнулся, не отрывая взгляда от ночного вида Токио. — Она была самым добрым человеком, которого я только знал. Я никогда не прощу этих ублюдков за то, что они сделали, — его руки сжались в кулаки, оголяя напряженные вены. — Если бы я знал раньше, кто на самом деле стоит за убийством мамы Тэкеры, то давно бы пустил пулю в лоб всем нашим родственникам. История знакомства семей Окадо и Хайтани берёт своё начало еще со времен студенчества ваших отцов. Они подружились в университете, после чего быстро нашли общий язык и стали проворачивать сотни нелегальных схем, чтобы заработать денег в такие непростые времена. Их называли не просто лучшими друзьями, а братьями, которые с каждым днём расширяли свою власть в японской столице. Окадо и Хайтани — две фамилии, вызывающие ужас у любого человека, кто хоть как-то был тогда причастен к криминалу. Твоя семья всегда трепетно относилась к Рану и Риндо, как и их родители к тебе. Ваши отцы были очень близки, поэтому ты росла вместе с братьями, проводя буквально каждый день вместе. Всё складывалось отлично до того момента, как родители Рана и Риндо попали в автокатастрофу. Ты до сих пор помнишь, как изменилось выражение лица твоего отца, когда ему кто-то позвонил по телефону. В тот день вам пришлось вызывать ему скорую, так как полученные новости совершенно подкосили его. После этого он пытался разобраться во всей ситуации, стараясь найти правду, ведь авария, из-за которой всё произошло, казалась совершенно нелепой. После смерти родителей братья Хайтани росли под надзором дядюшки, который в жизни ценил только деньги и власть. Он знал, что мальчики являются преемниками своего отца, одного из самых страшных людей в Токио, а также имеют связи с твоей семьей, поэтому взял покровительство над ними и всеми силами пытался притереться к твоему отцу, чтобы получить от этого выгоду. Твой папа был совершенно не против, ведь он переживал за судьбу братьев, относясь к ним, как к своим детям. Именно так в вашу семью вклинился совершенно отвратительный и ужасный человек, который нёс за пазухой одни только беды. Однако наихудшей новостью для Рана и Риндо стало то, что за убийством твоей матери стоит никто иной, как их дядя. Это обнаружилось совершенно случайно. Риндо всю жизнь не покидала мысль о том, что смерть их с Раном родителей, а после и смерть твоей матери произошли не случайно. Он понимал, что в этой ситуации что-то не складывается в полноценную картину. Ран помогал ему узнать больше информации, копаясь в различных источниках и подключая связи, которые они строили всё это время. На протяжении 5 лет они по крупицам собирали информацию, которая в конечном результате повергла их в шок. Их дядя, самый близкий человек, который взял на себя роль опекуна, на самом деле являлся жестоким убийцей, который безжалостно расправился со своим же братом и его женой, лишая маленьких племянников родителей. Ему было абсолютно плевать на то, что он творит, лишь бы от этого была выгода, а использовать юных мальчуганов, которые напрямую относятся к криминальным авторитетам, было самым простым решением, чтобы завладеть властью и большими деньгами. Однажды твоя мама узнала правду о нём, когда в очередной раз просматривала материалы дела об автокатастрофе, в которой погибли господин и госпожа Хайтани. Она не могла успокоиться, так же, как и твой отец, однако ей информация открылась намного раньше. Именно поэтому дядя братьев не придумал ничего лучше, чем просто избавиться от назойливой помехи, которая могла перекрыть ему все пути. Госпожа Окадо стала преградой, которую убрали слишком жестоко. Когда Риндо и Ран обнаружили для себя этот факт, то сразу же отреклись от всех близких, которые их окружали. Всё это время их держали в неведении, чтобы они ни в коем случае не открыли правду тебе и твоему отцу. Хоть братья были и не виноваты во всём этом, наоборот, страдая больше всех от рук своего же дяди, тяжелая ноша до сих пор лежала грузом на их плечах, оставляя глубокую рану в душе. — Скажи честно, Ран, — Риндо обратил свой взор в сторону брата. — Когда 5 лет назад мы узнали правду о смерти госпожи Окадо, ты из-за этого не смог признаться в чувствах Тэкере? — фиалковые глаза прожигали Рана, выворачивая наизнанку его душу. Старший Хайтани тяжело вздохнул и прикрыл аметистовые глаза длинными ресницами: — Наверное… — обдумывая свои чувства в тот момент, произносит Ран. — Я ощущаю огромную вину перед ней, хоть и понимаю, что мы с тобой тут ни при чем. Однако если бы не наша семья, то Тэкера была бы счастлива, — его взгляд снова устремился куда-то вдаль, прокручивая в голове воспоминания. — Этому уроду повезло, что он сдох раньше, чем мы узнали правду. Я бы убил его собственными руками. Эта информация была скрыта от тебя и твоей семьи, братья пожелали бы и сами дальше оставаться в неведении, но горькая правда заставляла их каждый раз нести это бремя, оберегая тебя. — Я сделаю всё, чтобы видеть на лице Тэкеры только радостную улыбку, которая озаряет мою жизнь, — твёрдо произносит Ран. — Я не могу вернуть к жизни её мать, но я смогу сделать всё, чтобы Тэкера была счастлива. Я обещаю. В мыслях Рана крутились воспоминания из больницы, когда он видел, как горькие слёзы скатывались по твоему печальному лицу. Он хотел уберечь тебя, стараясь укрыть от всех бед, с которыми была связана ваша судьба. Тогда, 5 лет назад, еще юный парень был готов открыть свою душу, отвечая тебе взаимностью, однако узнав всю правду, он был совершенно повержен, отчего даже не мог спокойно смотреть тебе в глаза. Именно поэтому ваши пути разошлись, оставляя вас с разбитыми вдребезги сердцами. *** Больничная палата была окутана темнотой, которую разрезал лишь лунный свет, тонкой линией простирающийся по полу. Звуки приборов нарушали тишину, смешиваясь с твоим робким дыханием. Ты мирно спала, укутавшись в одеяло, крепко прижимая руки к уже округлившемуся животу, где развивался ваш с Раном малыш. Мужчина тихо вошёл в палату, аккуратно закрывая за собой дверь. Ночь была единственным временем, когда он мог находиться с тобой, ведь во всех остальных случаях ты просто не подпускала его к себе. На протяжении четырех дней Ран всегда приходил не только днём, чтобы поговорить с врачами, но и ночью, пока ты спишь, чтобы лично удостовериться, что с тобой и малышом всё хорошо. Его сердце всегда больно сжималось, сочась кровью от полученных ран. На душе покоился тяжелый груз, заставляя его каждый раз сжимать кулаки в попытках сдержать нервный тремор рук. Он был так близко, но так далеко, отчего чувствовал невероятные муки. Завтра ему необходимо было улететь в Афины, чтобы выполнить очередное задание по расширению влияния «Бонтена». Сейчас мужчина пришёл снова взглянуть на тебя перед длительной командировкой, которая займет не меньше недели. Ран облегченно вздохнул, когда увидел твою спящую мордашку. На его душе стало теплее, а сердце будто расцвело весенними цветами. Он наклонился ниже, не в силах сдержать дикое желание быть рядом, а после оставил невесомый поцелуй на твоем лбу. — Я всегда буду рядом, любимая. Когда ты открыла глаза, тебе показалось, что что-то родное и теплое окутало тело с ног до головы. Однако в палате уже никого не было. Ты ощущала, что по лбу пробежалась легкая дрожь. Нос щекотал до боли знакомый запах парфюма. Ты знала, что это был Ран, ты каждую ночь чувствовала его присутствие, хоть он старался сделать всё, чтобы ты его не заметила. Твоё сердце с каждым разом растапливалось, когда он находился рядом, даже если ты и не знала об этом. Однако пока что было сложно всё начать с чистого листа, отчего ты продолжала ограждаться от него. *** На утро ты проснулась в достаточно хорошем настроении. Тебе снился такой яркий и красочный сон, будто вы с Раном были счастливы, а все невзгоды остались где-то позади. Жуткое желание увидеть его захватило тебя, однако оно быстро разбилось о реальность, которая стала напоминать о себе. Твой организм уже успел восстановиться после травмы до той степени, чтобы тебя могли выписать. Вам с ребенком ничего не угрожало, поэтому сегодня настал день возвращения домой. Ты не знала, куда ехать, потому что в квартиру Рана возвращаться не хотелось, а твой собственный дом напоминал об ужасном дне, когда Исаму пустил в тебя пулю. Однако решив, что все вещи и удобства находятся именно в обители старшего Хайтани, ты попросила отца отвезти тебя именно туда. Тем более Рана не должно было быть дома еще неделю, так что ты могла спокойно провести это время наедине с собой. Беспокойный господин Окадо несколько раз предлагал тебе остаться у него, но ты не хотела тревожить отца, поэтому заверила его в том, что тебе со всем помогут домработницы и охранники. Он долго спорил о вопросах твоей безопасности, но потом сдался, сталкиваясь с упертым характером, точно таким же, какой был у него. — Ты уверена, что не хочешь поехать домой, милая? — говорил отец, стоя на пороге квартиры Рана. — Ты еще слишком слаба. — Пап, со мной всё прекрасно. Прекрати накручивать себя, — глубоко вздыхая, ты гладишь свой живот, где мирно растёт малыш. — Мою беременную дочь чуть не убили, ты, правда, хочешь сказать, чтобы я себя не накручивал? — Я понимаю, но, пожалуйста, дай мне время, чтобы просто отдохнуть. Твоё состояние сейчас было максимально странным из-за того, что куча событий лавиной обрушилась на голову. Именно поэтому тебе безумно хотелось просто отдохнуть в родных стенах, не видя и не слыша никого. — Пожалуйста, звони мне чаще. И не вздумай отпускать охрану и персонал. Ран прилетит через неделю, до этого момента никуда не выходи, — отец читал тебе нотации, жутко беспокоясь о том, как ты останешься одна. — Прошу, Тэкера, хоть раз послушай своего старика. —  Пап, я очень устала. Я тебя поняла, — снова вздыхаешь ты, стараясь улыбаться. — Я тебе позвоню, если что-то произойдет. Попрощавшись с отцом, ты устало побрела к спальне, чтобы, наконец, расслабиться на мягкой постели. Поясницу немного сковывала боль, место ранения также доставляло небольшой дискомфорт. Только присев на кровать, ты услышала, как во входную дверь раздался звонок. Пока ты шла до источника звука, уровень раздражительности повышался, ведь гормоны во время беременности часто играли с тобой злую шутку. Резко открыв дверь, ты сразу же выпалила: — Пап, ну, что такое ещё? Однако на пороге стоял вовсе не отец, а Риндо, держащий в руках бумажные пакеты, наполненные различными сладостями и угощениями. — Могу войти?