Желать большего, чем уже есть.

— Ну и? — Сонхун недовольно смотрит на девушку. — Что? — она не поднимает глаз с рабочего стола, перечитывая разные документы. За панорамным окном офиса открывается прекрасный вид на ночной Сеул. Город кишит жизнью: ездят машины, светятся фонари, освещают улицы круглосуточные супермаркеты, окна, залитые жёлтым светом, в многоэтажках создают впечатление бурной и активной жизни. — Мне не нравится это. — Не нравится что? — Сонми поправляет очки на переносице. — Я думал, что в компании уже давно никого нет, но ты всё ещё трудишься. — Сонхун складывает руки на груди, но ближе не подходит, остаётся на месте. Сонми мычит что-то несуразное, заправляя выбившуюся прядь из низкого хвоста за ухо. — Мне не нравится это. — его тон голоса холодный. — Не тебе мне это говорить. Сам ведь только со своего кабинета вышел. — она пожимает плечами и недовольно цокает, понимая, что придётся заново перечитать этот документ, ведь мужчина её сбил с мысли. — Чхве Сонми, подними на меня свой взгляд. — он требует, голос властный. Девушка кладёт бумагу на стол, поднимая свою голову и смотря прямо на своего начальника. Они играют в гляделки: глаза в глаза. — Мы уже говорили об этом. — Ага. — она откидывается на мягкую спинку стула, складывая руки на груди; сидя копирует его позу. — Почему ты всё ещё не дома? — Потому что хочу закончить все дела и не брать работу на выходные. Сонхун вздыхает, совсем недовольный такими обстоятельствами. — Мой босс нагрузил меня работой, приходится выкручиваться. — пожимает плечами, внешне остаётся спокойной, бзэмоциональной, а внутри ликует, зная, что это его заденет. Сонхун выгибает бровь и делает первый шаг навстречу. Потом ещё один, и ещё несколько, пока не останавливаетс прямо напротив её стола. Он облокачивается руками о деревянную поверхность, наклоняясь к ней. — Это ведь не так — мы оба знаем. — Нет, это так. Кто, как не ты, знал, что прошлый менеджер отдела оставит после себя столько работы? Ты уволил его и взял меня на эту должность, не дав особого выбора. Сонхун щурится, но не смеет перечить, потому что понимает — она права. — Уволься. — Ещё чё тебе сделать? — она приближается к его лицу, заглядывая в глаза. — Поцелуй. Сонми хмыкает и отодвигается. — У нас исключительно отношения начальника и подчинённой. — Что? — он хмурится, совсем не понимая, о чём она говорит. — А что? Разве не так? — девушка берёт документы, складывает их в стопку. — Что ты несёшь? — Я слышала, Сонбэ. — она берёт папку и вкладывает туда бумагу, не поднимая взгляда. Пак выровнялся, сложив руки на груди. В голове променькнуло предположение. — Неужто ты слышала мой разговор с Хисыном? — Возможно. — Чхве задумчиво дует губки, отведя взгляд в сторону, а потом встаёт со своего места, когда на столе стало более менее убрано: во время разговора она поставила ручки и прочую концелярию в стаканчик, спрятала бумаги в ящики, выключила настольную лампу и теперь в помещении стало темно. Лунный свет пробивался сквозь окна, очерчивая линии, оставляя тени. Этого освещения было достаточно, чтобы видеть все вещи вокруг. Сонми снимает свои очки, трёт глаза. Немного устала. — Сонми, ты ведь знаешь почему. В ответ мычит что-то нечленораздельное. — Ты расстроилась? — Похоже на то, что меня это сильно тревожит? Сонхун-щи, Вы высокого о себе мнения. — она весело хмыкает, пока мужчина щурится. Короткая разминка для плеч, спины и рук, и Чхве становится немного лучше. — Я не против, чтобы наши отношения были исключительно деловыми. Да вот только ходят ли на свидания начальник и подчинённая? О, может для тебя это лишь деловые встречи? — она смотрит на него, приоткрыв рот в понимании. — А секс лишь приятный бонус? В любом случае, мне всё равно. — она хватает своё пальто, забирает сумку и собирается уйти, но Сонхун хватает её за руку. Глаза в глаза. Она смотрит спокойно, её взгляд ничего не говорит, не даёт понять, что она испытывает, чувствует. Она просто смотрит, ничего не ожидая. Взгляд не несёт в себе какой-то скрытый подтекст. Пак похож на щенка. Его тёмные омуты блестят то ли от света луны, то ли от природы. Ему не хватает собачьих ушек и хвоста. Вероятно, они были бы поджаты сейчас, опущены, ведь Чхве видит — Сонхун озадачен и расстроен, но не намерен оставлять это просто так. — Я собираюсь идти домой, как и хотел мой Сонбэ, тогда почему ты меня останавливаешь? — Перестань. — на этот раз голос какой-то.. неуверенно тихий. Горький и расстроенный. Никакой власти в его тоне. Никакого приказа. Чистая просьба. — Ну и где я не права? — Ты ведь знаешь, что я серьёзно настроен. И мои чувства искренние. — Мне нет дела до слов. Мне нужны поступки, Сонхун. А ты практически ничего не делаешь. Свидания, секс, свидания, секс — и так по кругу. Деловые отношения? Пожалуйста, я не против. Знаешь, я ни на что не рассчитывала, когда связывалась с тобой. — Сонми, не говори так... — Не говорить что? Твоих же слов? — А что я должен был, блять, сказать ему? Да, мы ходим на свидания, у меня есть к тебе сильные чувства и мы занимаемся сексом — это?! — Ты ничего не должен. Мне так тем более. — Сонми выдёргивает своё запястье из его цепких пальцев и собирается наконец-то уйти. — Ты хочешь? Хочешь, чтобы я объявил о наших отношениях? — У нас деловые отношения. — говорит через плечо. — Блять, прекрати! Я хочу поговорить нормально! Сонми оборачивается и молча ждёт. Говорить будет он, потому что ей сказать нечего. Она послушает. — Я стараюсь. Я действительно стараюсь. Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной. И мои намерения серьёзные. Я много думаю о тебе. О нас. Ты поселилась в моей голове. Просыпаясь утром, я первым делом думаю проснулась ли ты, что ты делаешь, как себя чувствуешь. Засыпая, моя последняя мысль тоже о тебе. Я думаю о многом. И я хочу делать многое. Но я не хочу переходить границы, не хочу отпугнуть, потому что не понимаю тебя. — Сонхун размахивал руками, жестикулировал, показывая свои эмоции. — Не понимаю твоего отношения ко мне, к моим действиям, к моим словам. Я даже не могу представить себе твою реакцию, если я, например, скажу всем, что мы встречаемся. Предложу тебе познакомиться с моими родителями. Предложу жить вместе. И он замолчал, смотря на неё своими искрящимися глазами. — Спроси? За спрос денег не берут. — А если это оскорбит тебя? Если ты не готова? Если ты против? Если мой вопрос поставит тебя в неловкое положение? Сонми смотрит в его глаза и делает глубокий вдох, видя искренность. Почему-то это многое объясняет. Он просто остерегается. Он просто осторожничает. Но уместна ли это осторожность, когда их связывает.. большее, чем просто прогулки, обеды в кафе или общение по телефону вечером. Уместно ли это, когда он касался её тела везде? Рассмотрел каждый сантиметр, потрогал. Чувствовал её тепло, слышал её вздохи, видел помутневшие глаза от удовольствия. Имеет ли это значение, когда он целовал, кусал, облизывал? Вероятно, имеет, раз он беспокоится. — Тогда спроси, Сонхун. Сделай это сейчас. Разве я сопротивляюсь? Разве смотрю недовольно или смущённо? И Сонхун, сжав кулаки и вздохнув, спрашивает. — Что ты думаешь? Обо мне? О нас? Как ты отнесешься к чему-то большему, чем уже есть? — Что думаю? Да ни черта я не думаю. Потому что, находясь с тобой рядом, думать невозможно. Потому что рядом с тобой хочется делать, хочется касаться, чувствовать. Хочется целовать, обнимать, сжимать твою руку, переплетая пальцы. Глаза в глаза. Сонхун не думает, когда тянет руку к ней, когда притягивает её к себе и обнимает. Её руки опущены, ведь с вещами обнимать не сильно удобно, но. Она утыкается носом в его шею. Его парфюм почти выветрился, но всё ещё остался на его коже и одежде. Если принюхаться, если быть близко — унюхаешь. И Сонми, вероятно, единственная, кто может это сделать. Особенно сейчас. По крайней мере, ей хочется так думать, хочется верить в это. Надеяться. Сонхун целует. Аккуратно, даже целомудренно. В шею под ухом. Его дыхание касается её кожи, заставляя табун мурашек пробежаться по спине и рукам. Его губы оставляют влажные следы на шее, спускаясь ниже, к плечу. — Мне неудобно. — отзывается Сонми, не зная куда деть своё пальто и сумку, которые сейчас определённо лишние. Пак на это лишь тихо смеётся, забирает из её рук всё ненужное. Пальто повесил на вешалку возле двери, сумку оставил там же на небольшой тумбочке. Чхве не успевает моргнуть, как мужчина уже оказывается рядом, впиваясь поцелуем в её губы. Кусает совсем немного, на грани между болью и удовольствием. Ещё мгновение и он подхватывает её на руки, заставляя ногами обхватить талию, а руки обвить вокруг его шеи. Сонми не поспевает за его бешеным темпом, путается. Он проводит языком по её нижней губе, усаживая на стол, за которым она работала минут десять назад. Как они к этому пришли? Только что ругались, выясняли отношения, а теперь целуются на рабочем месте, так ещё и Чхве усажена на стол. Что ж, возможно, они подумают об этом немного позже. Если вообще подумают. Сонхун снова спускается к её шее, пока Сонми путает свои пальцы в его волосах, откидывая голову назад, давая ему больше пространства. Его проворливые пальцы расстёгивают её белоснежную рубашку, пока он кусает её тонкую кожу, заставляя Чхве выгнуться в пояснице, хватая воздух ртом. Стоит Паку расстегнуть её рубашку, как одна рука уже сжимает её грудь через лифчик, а вторая придерживает за спину. Губы его спускаются ниже мягкими поцелуями. Плечи, ключицы, ниже и ниже к основанию груди. Он снимает с неё рубашку полностью, касается застёжки бюстгальтера, умело расстёгивает, как делал это уже бесчисленное количество раз. Чхве сильнее притягивает его к себе ногами, Сонхун на это довольно хмыкает, пока руки сжимают её талию, спускаются к бёдрам, поглаживая. Он возвращается к её губам, сминает их, облизывает, играется языком с её языком. Сонми мычит от удовольствия, её руки тянутся к его пиджаку, снимают его и безрассудно отбрасывают куда-то в сторону. Не имеет значения. Следом снимает с него черную рубашку, которая привлекательно обтягивала его подкачанное, стройное тело. Его кожа горячая, может обжечь. Сонми царапает его плечи, сжимает, впиваясь ногтями, когда он притягивает её ближе, касаясь своим тазом её промежности через ткань её штанов. Это вызывает тихий стон с её уст. Сонхун готов сойти с ума. Никто не привлекал его ещё настолько сильно. Никто не вызывал столько чувств. Ни с кем он не испытывал столько желания и страсти. Она сводит с ума, заставляя желать лишь при одном взгляде на неё. Сонми дурманит от его запаха, от его проворных рук, которые только что ловко расстегнули лифчик, отбросив такую ненужную вещь в данный момент куда подальше, и грудь тут же оказывается в его ладонях, он сжимает, легонько щипает за соски, вызывая у девушки громкий стон. Это чувство граничит между удовольствием и болью. Сонхун целует. Ниже и ниже. Его мягкие поцелуи создают контраст с его грубыми руками, которые нетерпеливо сжимают её кожу. Ему хочется быстрее, хочется как можно скорее, но он знает, что спешка не приведёт ни к чему хорошему. Она не любит это. Поэтому он держит себя в руках, доставляет удовольствие своими прикосновениями. Одна рука спускается ниже, во внутреннюю сторону бедра, касается самой чувствительной точки через ткань. Она стонет ему на ухо, а у Сонхуна мурашки по коже. Его дурманит. Он словно в бреду пьяницы. Сонми кусает его за мочку уха и Пак сильнее нажимает рукой между её бёдер, массируя клитор. Ногти Сонми впиваются в его кожу, оставляя следы-полумесяцы. Возможно, у него останутся мелкие синяки. Ну и ладно. Чхве показывает зелёный свет, когда сама готова снять с себя штаны. Он перехватывает её руки, останавливая. — Я сам. — шепчет, оставляя лёгкий поцелуй в ухо. Сонми не противится. Пусть ведёт. Пусть делает всё самостоятельно. Он расстёгивает её ремень, несколько движений и она полностью голая: ни штанов, ни трусов. Вид её нагого тела при тусклом лунном свете завораживает, заставляет сглотнуть вязкую слюну. Целует ложбинку между грудей, дальше — ниже, пока не садится на колени перед её раскрытыми бёдрами. Она кусает нижнюю губу, наблюдая за ним, смотря прямо в глаза. Его горячий и мокрый язык проходится совсем рядом с заветной точкой, дразня. — Нормально ли тебе вот так? — Как? — На коленях перед моими раздвинутыми ногами. — Отлично. Восхитительный вид. Я бы всю жизнь простоял перед тобой на коленях. — Твои слова, как всегда, сладки. — закатывает глаза, а Сонхун довольно улыбается. — Тебе ведь нравится. — и, не дожидаясь ответа, он целует её в гладкий лобок, потом спускается ниже, к клитору, облизывает его, посасывает. У Сонми проскакивает единственное желание, когда она шумно вдыхает воздух, сдерживая громкий стон от его умелых движений, — сжать бёдра, задушить его ими. И, если бы она так сделала, то Сонхун был бы не против. Его руки гладят её ноги, он подтягивает её ближе к краю, сильнее зарываясь лицом между её ног. Он целует, облизывает, посасывает. Сдерживаться тяжело, когда он делает всё это. Так умело, так хорошо. Так правильно. Словно это его предназначение. У него в штанах тесно. Низ живота скручивает в тугой узел, а член немного болит от маленького пространства. Но он не притронется к себе, пока не доставит ей удовольствие. Приоритет. Сонми стонет, одной рукой сжимает свою грудь, откидывая голову назад, пока его язык вылизывает её, высасывает все соки. Он снова целует её бедро и касается её промежности рукой, проводит по влажным складкам пальцами. — Тебе нравится? — Ты знаешь мой ответ наверняка. — тяжело отвечает девушка, сглатывая слюну, и кусает губы. — Скажи. — Нравится. — А я? — И ты мне нравишься. Ты знаешь, Сонхун. И не заставляй меня упрашивать продолжить. Не мучай. Тихий смешок и один из его пальцев аккуратно входит в неё, пока большим пальцем он массирует её клитор. Он двигается медленно, внимательно наблюдая за тем, как её грудная клетка поднимается и опускается, а шея напряжена. Вслушивается в её томные стоны, ласкающие его слух. Следом он входит вторым пальцем, растягивая её. Движения его руки становятся более быстрыми. Она задыхается. И ей этого мало. Сонхуну тоже мало, как и его члену мало места в штанах. Ничтожно мало, чтобы получить удовольствие. — Больше. Я хочу больше. — на рваных выдохах и вдохах властным тоном говорит Сонми. И ему не нужно повторять дважды. Он поднимается с колен, те немного болят, но это не имеет никакого значения, особенно сейчас, когда он грани. Ещё немного ожидания, и он потеряет рассудок. Он ловко расстёгивает ремень и спускает штаны, высвобождая свой горячий и жаждущий разрядки орган. Девушка смотрит внимательно, ожидающе, облокачиваясь на локти. А её вид настолько соблазнительный, что Сонхун готов кончить сейчас. И он безумно благодарен ей, что ему не обязательно задумываться о презервативе, ведь она пьёт противозачаточные. Иначе, вероятно, он бы сошёл с ума, пока решил бы возникшую проблему с контрацепцией: он сильно сомневается, что она хранит в одном из ящиков пачку презервативов. Пак подставляет к её влагалищу член, аккуратным движением входит, стараясь не торопиться, не смотря на то, что он достаточно хорошо растянул её. Сонми хватается руками за его предплечья, ложась спиной на поверхность стола, когда он насаживает её на половину, медленно двигаясь, то входя, то выходя. Вдруг она осознаёт, что они занимаются этим прямо в офисе. В её кабинете. На рабочем месте, чёрт возьми. За столом, за которым она пишет отчёты и подписывает бумаги. Блять. Эта мысль настолько будоражит, что аж мурашки по коже бегут. Это вообще нормально? Эта мысль заставляет её щеки покрыться румянцем, совсем неуместным при таких обстоятельствах. Но она быстро забывает об этом, когда он входит в неё во всю длину, заставляя весь воздух выйти из её лёгких. Его пальцы переплетаются с её, когда он набирает темп. Сонхун оставляет поцелуй на её лбу, а она обхватывает ногами его таз, лишь бы он был ближе, лишь бы не останавливался. Свободная рука держит её за талию, поглаживает разгоряченную кожу мягкими касаниями, что совсем не вяжется с тем, насколько сильно он вдавливает её в стол, нависая сверху. Он целует её шею, оставляет там яркую отметину, которую ей придется маскировать тоналкой завтра днём перед тем как поехать на встречу с подругами, о которой она договорилась ещё две недели назад. Потом кусает за плечо, и его рука, сжимающая до этого её талию, касается её клитора, стимулируя его. Её распирает от этих ощущений. Она путает свободную руку в его волосах, сжимает пряди между пальцев, пока с горла выходит очередной сладостный стон. Он равно, тяжело дышит ей на ухо, совсем тихо постанывает, а потом целует. Неразборчиво, смазано. Целует везде, куда может попасть. Сонхун сейчас не соображает, он просто делает. Просто двигается в ней, чувствуя, какая она узкая. Блять, он готов поклясться, что она принимает его размер просто идеально. Только перед ним она предстаёт в таком виде, только ему стонет на ухо, только ему позволяет касаться и целовать. И какое-то собственическое чувство начинает разжигаться в груди, приятно опаляя внутренности. Он почему-то гордится этим, словно это самое важное достижение в жизни. Она — его. Здесь и сейчас. Она извивается, пытается покачивать бёдрами ему навстречу. Боже, это действительно сводит с ума. Сонхун никогда не считал себя слишком ревнивым, но сейчас... Когда он представляет, что кто-то ещё может делать это с ней, может держаться за руки, целовать её, обнимать, прижимать; может заниматься сексом с ней — он испытывает непонятную злость. И эта ревность заставляет его сейчас целовать её шею и плечи, всасывать солоноватую кожу, оставляя багровые засосы, словно отмечая её. Делая её своей. Он чувствует, что она немного дрожит, а её дыхание становится совсем быстрым. Это говорит лишь об одном — она на пределе. И он не хочет оттягивать этот момент, не хочет мучить её, как любил делать это до этого, заставляя её своими действиями, своим взглядом умолять. Вспышка яркого оргазма приходит внезапно. Чхве даже не сразу осознаёт, что закричала в этот момент. Её мышцы сжимают его член вокруг, доставляя ещё больше удовольствия, и он, потеряв какую либо возможность сдерживаться, изливается внутрь с гортанным стоном. Сонхун наваливается на неё сверху, тяжело дышит ей в ключицу, пока их руки надёжно скреплены в замо́к. Она гладит его по голове и смотрит в потолок, приходя в себя. — Я люблю тебя. — шепчет куда-то в её волосы. — Что? — она думает, что ей послышалось. — Люблю тебя. — говорит более уверенно, громче. Любит? Он никогда не говорил этого раньше. Она нравится ему и она знает об этом, понимает. Но любовь... Не слишком ли громкое слово? — Люблю, Сонми. Я понял это. — он отстранятся, нависая над ней сверху, заглядывая в глаза, пока его руки по обе стороны от её головы. — Я не хочу делить тебя с кем-либо. Свидания и секс — мне мало этого, блять. Я хочу большего. Она тоже хочет большего. Глубокий вдох, и она тянет его к себе за щёки, чувственно целуя в губы. Хочется этим передать все свои мысли. Она не передаст это словами, так пусть поймёт через действия, через поцелуй. Пусть поймёт через ласковые касания рук, через поглаживания щёк. И он понимает. Без лишних слов. Его желание взаимно.