Белые лилии и подсолнухи

В лаборатории Феликса было прохладно и неуютно, а ещё неприятно пахло лекарствами, однако Шарлотта совершенно не обращала на это внимание. Куда больше её интересовал он сам. Она совсем не сводила с него взгляда, пока сидела на кушетке и ждала его. Внимательно наблюдала за тем, как он, недовольно ворча себе под нос, перебирал какие-то склянки. Некоторые он вытягивал с полок, подносил ближе к лицу, но потом негромко выругивался и возвращал их на место. Видимо, это было совсем не то, что он искал. Шарлотте нравилось наблюдать за ним в такие моменты, как сейчас. Невольно она начинала улыбаться, когда видела, с какой серьёзности он пытался найти необходимые медикаменты. Вот и сейчас она наслаждалась, следя за его выверенными движениями. Она даже ненадолго позабыла о саднящей разбитой коленке, из-за которой к нему и пришла. Однако продлилось удовольствие это, к её огромнейшему разочарованию, недолго. Потому что вскоре Феликс наконец отыскал то, что ему было нужно, и потому теперь подготавливал всё, чтобы обработать рану. Когда он переместился от шкафа с разнообразными медикаментами к столу, где уже лежали ватные диски и пластыри, Шарлотта несколько расстроилась. Ей хотелось ещё немного понаблюдать за ним. Понаблюдать за его руками, ловко перебирающими банки и склянки, просто, в конце концов, полюбоваться обеспокоенным и серьёзным выражением лица. Однако Феликс, к сожалению, уже нашёл антисептик, так что всего этого делать она больше не могла. И тем не менее, она не подала виду, что огорчилась. Вместо этого лишь продолжила смиренно ждать, периодически болтая здоровой ногой. — Сейчас будет больно, — предупредил Феликс, когда подошёл к ней со смоченной в антисептике ваткой и пластырем, и опустился на одно колено. Он, кажется, ничего не заметил, что было ей только на руку. — Угу, — Шарлотта кивнула и приготовилась. Он медленно, стараясь не причинять особого вреда, провёл ватным диском по разбитой коленке, и она неприятно поморщилась. Рана моментально защипала, и это действительно было очень больно. Однако Шарлотта мужественно терпела. Она даже вцепилась ногтями в кушетку и прикусила нижнюю губу, чтобы не запищать. Феликс же продолжил обрабатывать колено. Он старался делать всё осторожно и быстро, чтобы она больше не мучилась. Иногда он случайно задевал подушечками пальцев кожу, отчего по ней бегали мурашки. От его прикосновений сердце начинало биться быстрее, а внизу живота будто порхали бабочки. Но вместе с тем это в каком-то роде и успокаивало, и потому вскоре Шарлотта окончательно расслабилась и перестала морщиться от боли. — Ну вот и всё, — произнёс Хониккер, когда заклеил рану пластырем с изображением кошачьей мордочки, и наконец выпрямился. Ватный диск он предусмотрительно выбросил в мусорное ведро, стоявшее рядом с кушеткой, после чего повернулся обратно к ней. — Ну и где, позволь спросить, ты умудрилась разбить колено? — нахмурившись и скрестив руки на груди, нарочито строго спросил он. — В школе, — Шарлотта неловко улыбнулась и отвела взгляд. — Я спускалась по лестнице и случайно споткнулась. Не успела схватиться за перила и в итоге больно ударилась. — Серьёзно? Так могла бы к медсестре сходить, она бы тебе и обработала коленку. — Но я хотела, чтобы это сделал именно ты. На мгновение на лице Феликса отразилось искреннее удивление. Брови поползли вверх, во взгляде вспыхнуло недоумение. Он даже открыл было рот, дабы что-то спросить, но в самый последний момент передумал. Несколько секунд он ещё стоял так, пытаясь переварить полученную информацию, а после его щёки вдруг залились пунцом. Он чуть нахмурился, а затем быстро отвернулся, тем самым пряча румянец. Однако было уже поздно: Шарлотта его заметила. И это вызвало у неё лёгкую улыбку. — В-вот же глупая… Могла ведь инфекцию какую-нибудь подцепить… — негромко пробормотал он, однако она всё же его услышала. На душе сделалось по-необыкновенному тепло от осознания того, что вечно неприступный и отстранённый Феликс Хониккер сейчас волновался за неё. — Ладно, неважно. Раз сейчас всё в порядке, тогда можешь идти. У меня ещё много дел, — эти слова он произнёс уже заметно громче. — А разве ты не поцелуешь ранку? — она недоумённо склонила голову набок, так, что несколько светлых прядей упали ей на лицо. Феликс, судя по выражению его лица, снова хотел возразить, однако опять передумал. Видно, понял, что спорить с ней бесполезно. Вместо этого он лишь тяжело вздохнул, повернулся к ней лицом и вновь опустился на одно колено. Прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, а потом быстро чмокнул её в коленку. Он всегда так делал, чтобы ранение зажило поскорее. После его поцелуя Шарлотта расплылась в счастливой улыбке и, тихонько поблагодарив его, наконец покинула лабораторию. Того, как щёки Феликса покрылись густым румянцем во второй раз, она уже не увидела.