Рано или поздно кто-то...

Есть ли дружба между мужчиной и женщиной? Костя уверен - есть. Швецова кажется ему его хорошей приятельницей. С ней интересно, легко, несмотря на противоположность занимаемых ими баррикад. Он искренне и, главное, приятно удивлён, что разбираться с его жалобой по поводу избиения в камере пришла именно Швецова. Ему хочется побыть с ней подольше, потому что умного человека в этих стенах найти сложно, а не только умную, но и красивую девушку ‒ невозможно. Отказывается от дачи показаний и тут же немного жалеет: она собирается уходить. Швецова не цедит слова сквозь зубы, не смотрит с очевидным презрением, не обходится с ним как с чем-то, что гораздо ниже её достоинства, он всего лишь слышит осколки льда в голосе, и это единственное, что возвращает его в реальность, где они столкнулись лбами. Костя желает украсть хотя бы чуточку больше её времени, потому что Марья Сергевна будто дарит ему какую-то надежду на светлое будущее, в котором перед глазами не мелькают конвой и решётки на окнах и дверях, надежду на будущее, в котором у него всё хорошо и ясно. Костя гадает, почему нестерпимо захотелось к ней подойти в книжном магазинчике. Увидел её случайно, но решил, что непременно нужно показаться ей на глаза. Зачем? Костя не нашёл ответа на этот вопрос. Может быть, хотелось похвастаться своей свободой, может, хотелось язвительно доказать, что её справедливость не спасёт этот мир и всё в нём до сих пор можно купить, может, хотелось показать, что он снова на коне, снова при деньгах, снова что-то в этом мире, или хотя бы городе, значит. Может, хотелось почувствовать самому, что его существование имеет вес, хоть на каплю соизмеримый с ценностью её жизни. Неожиданное появление на её пути захватывало дух. Нахальная, но абсолютно счастливая улыбка из того рода, что появляются на лицах, бывших хмурыми мгновенье назад, при случайных встречах со старыми знакомыми, коснулась его лица, разглаживая морщинки на лбу. Поза человека уверенного в себе и своей силе, кажется, помогала сковывать рвущееся наружу нутро, что обещало вот-вот разорвать в клочья грудную клетку от переизбытка эмоций, которые пробуждала в нём Швецова. Он, действительно, рад её видеть. — Здрасте, Марья Сергевна. Пару секунд её растерянного взгляда хватило, чтобы он ощутил новую волну неопределённых эмоций: ни то гордость из-за оказанного влияния на неё, ни то смущение по той же причине. — Господи, Бородинский. — Он самый. ‒ вырывается до того, как успевает понять: ему чертовски приятно, что она помнит, по крайней мере, его фамилию. Он уверен ‒ она и имя его помнит. Мнимо расслабленная беседа, заключающаяся в попеременном парировании собеседников. Конечно, Швецова помнит его приговор, а потому спрашивает, как он оказался здесь, рядом с ней. Естественно, услышав ответ, мгновенно догадывается о причине, по которой он стоит перед ней, а не сидит в тюрьме. Удивлена и несколько разочарована. А что он ожидал? Что она станет гордиться его несправедливой свободой? Или что Швецова, радеющая за честность и законность, обрадуется процветающей коррупции? Глупо было надеяться на её счастье за него. Однако она по-прежнему не смотрит на него как на ничтожество, не читает нотаций, это, как и раньше, снимает капельку груза с потрёпанной души. Костя понимает, что спасти его от ложного обвинения может только Марья Сергеевна: она ни за что не даст посадить человека за то, чего он не совершал, даже если он избежал наказания за совершённые им преступления. Вновь книжный магазин, вновь она теряется на считанные секунды от его внезапного появления, вновь он делает вид, что хозяин положения, хотя внутри опять революция ‒ он снова рад её видеть. Удивительно, он не старается взять на себя больше, чем есть на деле: не старается доказать ей, что выше, наоборот позволяет ей показывать себя, быть с ним на равных. Костя не борется с ней за первенство, но и не перекладывает на неё всю ответственность за их общение, мягко поддерживая и страхуя Швецову, будто она идёт по канату, взаимодействуя с ним. Он даёт ясно понять, что из них двоих мужчина он, что они равны в своём положении, но, что бы ни случилось, отвечать за это будет Костя, он же и её защитит. Он знает, что нужно женщине. Он видит, что нужно ей. Замечает, что она не напряжена, когда он рядом. Понимает, почему. Ему дичайше приятно видеть, что ей с ним комфортно. Только теперь он не кичится своей свободой, он просит помощи. Случайно при ней узнаёт о Карасёве, приходится бежать, разбираться в случившемся. Костя знает: они увидятся скоро и она постарается ему помочь. Встречаются раньше, чем он предполагал: не думал, что она приедет на происшествие. Здоровается только с ней, не обращая внимания на сопровождающую делегацию. Наглеет. Говорить хочется только с Марьей Сергевной. Костя раздражается, чувствует обжигающую злость, закипающую где-то внутри и подгоняемую выпитым алкоголем, когда незваные гости начинают выпендриваться. Швецова знает, что он её не тронет, потому бесстрашно прикрывает нерадивых следопытов своей спиной, перенимая Костино внимание на себя, успокаивая. Ей удаётся. Он соглашается на разговор, в котором, как всегда, предельно откровенен с ней, только в этот раз избавляется от маски самодовольного балагура, а вместе с тем от метафор, непрозрачных намёков и неуёмного сарказма. Он не знает, что на него так повлияло и заставило слегка приоткрыть занавес, оголяя душу, перед следователем. Вариантов много: от переживаний о Карасёве до опасений за свою совсем недавно обретённую свободу. Отчего-то становится легче, едва он начинает разговор. Видит ‒ Швецова верит, хочет помочь. Беседа совершенно не походит на допрос, которым Швецова назвала при свидетелях предложенный ему разговор. Косте хочется верить, что она это сделала только из-за присутствующих в коридоре и кажущихся обоим бесполезными людей. Открыто просит о помощи и признаётся, что хочет купить оперов. Показательно смеётся, когда она делает вывод, что он хочет их убить. Внутри что-то больно бьётся о рёбра от мысли, что она не признаёт никаких других возможных действий с его стороны, кроме убийств. Костя не понимает: хочет он дружбы со Швецовой или чего-то большего. Как размыто звучит неподходящее "чего-то" – он знает, чего именно. Но это слишком нереально, чтобы позволять себе об этом мечтать. Даже признаваться себе самому страшно. Он ловит её рядом с прокуратурой и приглашает в ресторан, конечно же, дорогущий, но, главное, ресторан, в котором он чувствует себя комфортно и безопасно. Не удивлён её саркастическим замечанием про более простые заведения, поэтому запросто идёт на уступку в виде соглашения на любое другое место, которое окажется по нраву ей. Вовремя спохватывается, вспоминая о своих дружелюбных знакомых, готовых настигнуть его в любой момент, и предупреждает Швецову, что предусмотрительно пойдёт поодаль от неё, защищая от возможных случайных пуль. В кафе снова просит называть его просто Костей, без лишнего официоза и формальностей. Так она кажется ближе. Общение, пусть и на «Вы», но просто по имени стирает некую часть границ между людьми. Мимолётная улыбка накрывает, когда Швецова смущённо произносит его имя ‒ не привыкла к сближению с криминальными авторитетами. Швецова задаёт провокационные вопросы ‒ не чтобы обвинить, посадить, чтобы лишний раз удостовериться, что он с ней честен. Опять кольнуло что-то под рёбрами ­­­‒ мысль, что он может подставить, её не покидает. Не может. Она к нему слишком добра, она ему уже слишком дорога. Как же он благодарен ментам, что устроили глупое представление с оружием в его машине прямо перед глазами Марьи Сергевны, не сообразив, что самого Бородинского в машине нет. Те, кто хотел подставить, помогли доказать его правоту милому следователю, сидящему напротив. Хотя, кажется, она и без них верила ему. Верила просто его словам в благодарность за честность, с которой он всегда к ней обращался. Когда они встречаются взглядами в коридоре, уже совсем не до шуток. Костя неприятно удивлён, что Швецова в этом деле выступает против него. Внутри что-то гложет, заставляет сжиматься в противных конвульсиях все внутренние органы, ему думается, что ещё чуть-чуть и злость потечёт по венам вместо крови. Он не понимает, на кого больше злиться: на неё, потому что он ей верил, или на себя, опять же, потому что верил. Костя видит её за столом и, первым делом, язвит, после только замечает, что она даже не старается скрыть своего волнения, взвинченности, что не хочет здесь находиться и предъявлять ему обвинения в этом деле. Привкус горечи остаётся с ним, когда злость отступает благодаря осознанию ‒ Швецова не собиралась его обвинять и, как прежде, хочет помочь. Теперь он винит себя в своей неосторожности, позволившей ему оказаться на этом стуле, заставившей Марью Сергевну сидеть напротив в напряжении и явном нежелании находиться здесь при таких обстоятельствах, в сомнении, не только пронёсшемся в его мыслях, но и смутившего его веру в её честность. Явный укол вины: обещал себе защитить её, а попался сам и косвенно втянул её. Она задаёт вопросы резко, быстро, он отвечает также ‒ уже без иронии, которая сквозила в его приветствии ‒ честно, как раньше. А она, как раньше, верит. Говорит, что не может отпустить, повторяет, что, правда, не может, ‒ не хочет, чтобы он обижался на неё. А он не в силах. Впрочем, и не вправе. Она не виновна. Брошенный сарказм ‒ попытка успокоить, сказать, что не в обиде. Кажется, удаётся. Костя понимает, что сейчас ничего не решиться, Швецова не сможет помочь, поэтому просит быстрее оформить документы и отправить его в камеру. Лишние минуты с той, что, как всегда, дарит надежду на светлое будущее, отравляюще действуют на организм. Они видятся в последний раз у следственного изолятора. Он радостно благодарит за помощь, за свою свободу, потому что она смогла, доказала его невиновность. Приглашает её отпраздновать его освобождение без особой надежды на согласие, но, как мы помним, на войне все средства хороши, поэтому он попытает счастье и в этот раз. Отказ немного огорчает: ему таки хотелось бы провести со Швецовой больше времени, но он спокойно прощается, ещё раз растворяясь в благодарностях. Костя уверен, что ещё не раз сможет её увидеть, ещё не раз у него появится возможность хотя бы подружиться с Марьей Сергевной, стать хоть на толику ближе, чем они есть сейчас, ещё не раз у него будет шанс побыть с ней рядом. Всего лишь миг. Он умирает рядом с ней. И Костя знает, если дружба между мужчиной и женщиной и существует, то она обошла его стороной.