Ещё один Уизли

             

***

      Два человека стояли друг напротив друга на расстоянии нескольких метров: красноволосый мальчик в потёртых джинсах и доставшемся от старшего брата зелёном джемпере и солидного возраста, с седой шевелюрой и бородой низенький мужчина, получеловек-полугоблин, в тёмно-зелёной мантии.       «Да, вы правильно поняли, это были мы с профессором Флитвиком».       В воздухе витало незримое напряжение. Мы не мигая, словно чего-то ожидая, смотрели друг на друга. В руках у нас были волшебные палочки, а на лицах застыли вежливые улыбки.       Тут моя рука резко взметнулась вверх и с кончика палочки сорвался бледный луч «Бомбарды». Профессор, явно ожидавший чего-то подобного, мгновенно выставил перед собой полупрозрачную плёнку щита. Однако я вложил в заклинание такое большое количество магии — «ну или, очевидно, дури», — что Флитвика оттолкнуло на пару метров назад.       «Благо без каких-либо повреждений. Разве что подошвы стёрлись».       Но прежде чем полугоблин успел перейти в контрнаступление или хотя бы перевести дыхание, в него уже летела крайне неприятная связка: «Экспеллиармус»/«Секо»/«Петрификус тоталус». Неприятна она тем, что неподготовленный противник на ней и «закончится». «Экспеллиармус» обезоружит ну или просто пробьёт щит. При относительно небольшом уроне, щиты это заклинание ломает только в путь. «Секо» оставит кровоточащие порезы, а при удачном попадании повредит ногу или руку, уменьшая пострадавшему шансы на победу иногда даже до нуля. Ну а «Петрификус» с его парализующим эффектом в бою один на один при попадании просто-напросто гарантирует победу.       Но Филиус Флитвик не за красивые глаза неоднократно становился чемпионом Европы по магическим дуэлям. Вместо попытки увернуться или выставить щит, он мгновенно создал перед собой небольшую каменную стену, об которую и разбились одно за другим все три мои заклинания. Правда, буквально через пару секунд после столь удачного блока, та самая стена превратилась в пыль от мощного «Редукто», засыпав профессора почти по макушку. — Занятно, — с задором произнёс он, одним взмахом руки выкапывая и очищая себя, одновременно уходя с траектории следующего заклинания. — Тогда попробуем нечто посерьёзнее?..       Профессор произвёл несколько сложных движений палочкой, и вокруг него появилось слабое свечение. Добродушно улыбнувшись, он вдруг начал на невероятной скорости перемещаться по кабинету. Теперь от одного взгляда на него начинала кружиться голова. Но я не испугался и не запаниковал. Скопировав улыбку своего учителя, я в точности повторил его движения палочкой и под одобрительный кивок Флитвика перешёл на тот же уровень скорости.       С изменением скорости боя поменялись и роли. Теперь, с практически пулемётной скоростью, атаковал маленький профессор, выпуская заклинания луч за лучом, а я уклонялся и защищался. От каждого третьего луча я уходил еле заметными движениями корпуса или головы, каждое второе заклинание ловил на щит, а все остальные разрушал контрзаклятьями. Каждый раз, когда мне удавалось разрушить очередное атакующее заклинание, профессор Флитвик издавал восторженный возглас.       После нескольких десятков атакующих заклинаний, выпущенных на сверхскоростях, рисунок боя снова поменялся. Прекратив неэффективный обстрел, профессор перешёл на трансфигурацию и на время превратился в фабрику по изготовлению каменных големов. Двухметровые массивные фигуры были на редкость подвижны для своих габаритов, однако против меня совершенно бесполезны. Я лениво с ними расправлялся с помощью метких выстрелов «Бомбардой» по уязвимым местам, не забывая делать выстрелы и по живому противнику.       «Для профилактики, так сказать».       Вскоре весь пол был завален грудами камня. Тут профессор Флитвик, резко перестав клепать големов, запустил в бешеный полёт все камни с пола. Это заставило меня проявить все чудеса гибкости и акробатики, на которые я только был способен. Пока я успешно избегал попаданий крупных кусков булыжника, но стоило побыстрее придумать новый способ атаки.       Вот только я никак не ожидал, что осколки камня внезапно соберутся в огромную руку и схватят меня за ногу, на полпути прерывая уворот от очередного заклинания. Красная вспышка попала мне в плечо, и я рухнул на пол, потеряв сознание. И уже не видел, как маленький профессор с широкой улыбкой на лице, развеяв ранее наложенные чары скорости, подошёл к моему бессознательному тельцу и вежливо поклонился, давая понять, что поединок окончен.       

***

— Ну что ж…       Взгляд профессора Флитвика пробежался по полуразрушенной и заваленной каменными обломками аудитории, которая ещё каких-то полчаса назад была пусть и пустой, и заброшенной, но абсолютно целой. — Теперь я понимаю, что Вы имели ввиду под неумением сдерживаться, Реджи.       Я лишь пожал плечами.       «Предупреждал же. К тому же каменный мусор вообще на совести профессора». — Должен заметить, что в Вашем арсенале большое количество атакующих заклинаний и особый упор Вы делаете именно на них. Этим Вы мне напоминаете одного моего давнего соперника. Кажется, это было где-то в пятьдесят восьмом?.. — Флитвик задумчиво почесал бороду, вспоминая. — Ну год не особо важен. Главное, что тогда был финал чемпионата Европы по дуэлям. Против меня выступал интересный юноша из СССР — Владимир Беляев. Не слышали о нём? Достаточно известный дуэлянт для своего времени… У него был такой же, как у Вас, Реджи, стиль боя: постоянные атаки. Такой стремительный и свирепый! Хотя и не настолько разрушительный… Не покривлю душой, если скажу, что это был один из самых — если не самый — мой сложный оппонент за всё то время, что мне довелось выступать. Мы с Владимиром не раз скрещивали палочки, и лишь благодаря своему обширному опыту я смог выработать эффективную тактику против такого непривычного стиля боя… — Которую Вы не постеснялись применить на мне… — закончил я за профессора.       Не могу с ним поспорить, поскольку использование против нацеленного на непрерывную атаку противника подручных средств является неплохой идеей. Правда, для этого нужно обладать выдающимися навыками защиты, что ой как не просто. Особенно когда прилетает «Бомбарда» в лицо вместо «здравствуйте». — …и не стыдно Вам, применять Ваши профессиональные наработки против первокурсника? — Напротив, — улыбнулся он, приступая к уборке помещения, — я даже горд, что мне пришлось к ним прибегнуть. Это ведь хороший показатель Вашего уровня, Реджи. Далеко не каждый взрослый волшебник заставлял меня так выкладываться в дуэли. Даже на серьёзных турнирах. — Какая неприкрытая лесть, профессор, — усмехнулся я, присоединияясь к уборке. — Что Вы, Реджи, какая лесть? — отмахнулся Флитвик. — Я лишь сказал как есть.       Некоторое время мы молча убирали устроенный кавардак. Не знаю, о чём думал профессор в эти минуты, но вот я детально разбирал завершившийся поединок. И по всему выходило, что — при всех моих козырях — далеко не факт, что я смогу завалить Флитвика, случись у нас бой насмерть. Его скорость адаптации к изменяющейся обстановке и скорость принятия решений поражают.       «И это он уже несколько десятков лет не занимается дуэлями! Страшно представить, каким он был на пике своей карьеры дуэлянта!» — А теперь давайте обсудим Ваш график тренировок, — повернулся ко мне Флитвик, когда помещение вновь стало целым, пустым и унылым.       Я удивлённо уставился на профессора. Если честно, то больше чем на пару советов я не рассчитывал.       «А тут — на тебе!» — Не нужно делать такие глаза, Реджи. Я буду этим заниматься не только по доброте душевной. — Бесплатный сыр лишь в мышеловке, — согласно кивнул я. — Верно. И в качестве символической платы за обучение я попрошу Вас поучаствовать от имени Хогвартса в ежегодном межшкольном дуэльном турнире «Золотая палочка». В этом турнире участвуют восемь магических школ, из каждой отбирают по одному, самому способному, ученику. Сам турнир проходит по круговой системе — каждый сразится с каждым — и по количеству набранных очков выбирается победитель…       Профессор прервался, увидев моё охреневшее лицо.       «А я охреневал, уж поверьте! Неплохие тут у вас «символические» оплаты… Мало того, что существует какой-то межшкольный турнир дуэлянтов, о котором я в прошлой жизни слыхом не слыхивал, так ещё теперь меня туда незатейливо так запихивают. Ногой». — С Вами всё в порядке, Реджи? — обеспокоенно спросил у меня профессор Флитвик. — Может, стоит заглянуть в больничное крыло? — Нет-нет, — тут же поспешил отказаться я. — Виноват. Просто я немножечко не ожидал такого внезапного предложения… Почему я? У Вас ведь наверняка уже был предполагаемый кандидат на это место. — Был конечно, как не быть, — согласился он. — Однако, при всех её талантах, мисс Тонкс Вам, Реджи, и в подмётки не годится. И это при том, что она семикурсница, а вы первокурсник. — Можете это как-нибудь упомянуть в разговоре с ней? Мне очень хочется увидеть выражение лица Нимфадоры, когда она услышит Ваше лестное сравнение. — Хи-хи! Это было бы занимательное зрелище, но я, пожалуй, откажусь, — посмеиваясь, отклонил мою шутливую просьбу профессор Флитвик. — А я не буду отказываться. Я согласен! — Спасибо, Реджи. Может быть, в этот раз Хогвартсу удастся занять первое место. К тому же, после наших дополнительных занятий, я буду намного меньше переживать о тех несчастных, кто попытается Вас атаковать…       Флитвик подмигнул мне, а я рассмеялся во весь голос.       

***

      К моему собственному удивлению, ритуалистика смогла меня завлечь в свои сети. Я очень заинтересовался. И если сначала я собирался лишь пробежаться по верхам и составить нужный ритуал, то теперь мне хотелось, помимо изначальной цели, поглубже изучить этот раздел магии. Как-никак, на высоких уровнях различных магических специализаций — например в зельеварении, алхимии, артефакторике, целительстве — ритуалы являются насущной необходимостью. Список можно продолжать ещё долго. Да и…       «Ну и просто интересно же!»       Практически всё свободное время и большую часть уроков — «Всё нужное для сдачи экзаменов на «У» я и так знаю!» — я стал проводить за чтением специализированной литературы. В библиотеке Хогвартса таких книг было, конечно, до прискорбия мало, но что-то всё же можно было найти. Лучше, чем совсем ничего. К тому же я ещё и немало времени уделял практике и расчётам, правда, из-за запрета Министерства заниматься этими «художествами» мне приходилось за закрытыми дверями.       Как следствие, у меня начала нарастать ритуальная база, но, как справедливая цена за новые знания, значительно сократилось свободное время и соответственно количество контактов с нашим небезызвестным трио. Не то чтобы я об этом сильно переживал. Гарри и Рон вполне неплохо проводят время вместе, ну а Гермиона…       «…потерпит до Хэллоуина».       Правда, неожиданно даже для меня, это всё вылилось в небольшую проблемку. Поскольку контактировать с ребятами мы стали меньше, я далеко не всегда мог их найти, если они были мне нужны. Действительно нужны Гарри & К° бывали мне крайне редко, но в одно воскресенье я столкнулся с такой проблемой.       На поприще изучения ритуалов я наткнулся на раздел стороннего контроля. Как правило, большая часть ритуалов проводится одним человеком над одним конкретным объектом или живым существом. Зачастую волшебник, самостоятельно проводя ритуал, просто накладывает даваемый ритуалом эффект сам на себя или же на какую-нибудь заготовку, что потом станет артефактом или чем-то подобным.       Однако, как оказалось, существует возможность проведения ритуалов совместно с кем-нибудь. И есть некоторое количество особенно магоёмких ритуалов, с заранее просчитанными на двоих — «Есть и на большее количество людей, но я так далеко не заглядываю», — схемами. Мне жутко захотелось тут же перейти к практике! Дело в том, что ритуалы для своего проведения черпают магию не только из окружающей среды, но и из самого ритуалиста, поэтому несложно понять, что разделение нагрузки выглядит очень привлекательно.       Но, к моему величайшему сожалению, невозможно провести совместный ритуал в одиночку. Некоторые пытались. Использовали магические накопители вместо второго человека, но… Все они потерпели неудачу. Поэтому у меня не было особого выбора, кроме как припрячь к этому проекту одно очень похожее на моё лицо. Вот тут-то и всплыл неприятный момент с незнанием мною мест, где теперь проводят свободное время Рон и Гарри.       Их не было ни в спальне, ни в гостиной. А короткий взгляд за окно, на моросящий на улице дождь, исключил вариант с полем для квиддича, куда парни иногда бегали полетать на «Нимбусе». Также я сильно сомневался, что эта парочка могла направиться в библиотеку, чтения явно не было в списке любимых занятий Гарри и Рона, не считая, конечно, литературу про квиддич. Над домашней работой они корпели вчера, каждые пять минут прося заглянуть в моё эссе. То, что оно было написано на, скорее всего, низкую оценку, их ни капли не волновало.       Оставалось два варианта, они: либо в Большом зале, либо исследуют замок. Это было достаточно популярным занятием среди младшекурсников. И если это всё-таки второй вариант, то найти этих двоих будет крайне проблематично.       «Разве что спереть «Карту Мародёра» у Фреда с Джорджем?..»       По итогу решил отправиться в Большой зал.       

***

      Но и там меня ждал облом! С нашего факультета были только несколько болтающих друг с другом старшекурсников и Перси, читающий учебник трансфигурации для шестого курса.       «Выпендрёжник!»       Без каких-либо особых надежд я подошёл к старшему брату. — Привет, Перси. Не видел случайно запасного меня поблизости?       Персик на пару секунд оторвался от учебника, чтобы бросить на меня короткий взгляд, и вернулся обратно к чтению. — Ты разве не знаешь? Они наказаны. — А?       «Я что-то пропустил?» — Гарри и Рон получили «О» за последнюю домашнюю работу по зельеварению, за что им была назначена отработка у профессора Снейпа. Кажется, чистка котлов. — Серьёзно? Рона наказали чисткой котлов? Хотя… Преподавательский состав же пока ещё не в курсе, что после чистки котлов Роном они станут только грязнее… — мы с Перси одновременно хихикнули. — Ладно, значит два балбеса отпадают. Другой вопрос: насколько ты занят? — Извини, Реджи, но у меня через полчаса собрание старост, — покачал головой Перси. — Понимаю — долг зовёт! Тогда последний вопрос: видел ли ты Гермиону Грейнджер? — Тебе настолько нужна компания? — хмыкнул Персик, поправляя сползшие на нос роговые очки. — Они с Амандой ушли в библиотеку около часа назад. Это всё, что я знаю. — Спасибо, Перси. За мной должок. Очень-очень маленький должок!       Отсутствия зазора между двумя моими сведёнными вместе пальцами было более чем достаточно, чтобы наглядно продемонстрировать размер моего долга.       Распрощавшись со старшим братом, я устремился в библиотеку, раздумывая по пути обо всяких разных мелочах. В основном всё о той же ритуалистике. Последние дни большая часть моих мыслей крутилась исключительно вокруг неё.       

***

      Тем удивительнее, что, пересекая очередной коридор, я, несмотря на всю свою погружённость в размышления, смог почувствовать ставший уже привычным поток постороннего внимания. Рука слегка дёрнулась, собираясь вытащить палочку и шмальнуть по наблюдателю, но я почти мгновенно подавил этот рефлекс.       «Много практики… Очень и очень много практики… А что поделать? Ощущение чужого взгляда — вещь, конечно, крайне раздражающая, но польза от Бенико превышает лёгкий дискомфорт от попадания в сферу её интересов. Секундочку!..»       Появившаяся в моей голове идея была сродни грому среди ясного неба.       «Но ведь действительно! Зачем мне сдалось наше дракклово трио? У меня же есть персональный сталкер, который находится рядом чаще, чем все остальные ученики Хогвартса вместе взятые! Ну исключая только время сна».       План действий созрел мгновенно. — Бенико, подойди сюда, пожалуйста, — произнёс я, остановившись и повернувшись в сторону ощущаемого взгляда. — Я знаю, что ты там. Да, я знаю, что ты за мной подглядываешь и, как ты могла бы уже понять за прошедшие пару недель, не пытаюсь тебе помешать в этом начинании. Так что не бойся, иди сюда. Есть разговор.       С некоторой заминкой из неприметной ниши между колонной и гобеленом вышла смотрящая в пол Бенико. Мне пришлось приложить немало сил, чтобы удивление не отразилось на моём лице.       «Я, конечно, предполагал, что она где-то в том направлении, но думал, что, скорее всего, за углом или вон за тем доспехом, что на пару метров дальше ниши, но это… «П+» за навыки скрытного наблюдения за объектом! А ведь я за все шесть лет обучения молодняка такую оценку только четыре раза ставил! Вот насколько хороша эта девчонка! Ну или насколько плохи новобранцы Аврората…»       Подойдя, Бенико бросила быстрый взгляд на моё лицо и вновь принялась изучать пол. Сегодня она не собрала волосы в хвостик, оставив их распущенными, но всё также прикрепила справа две красные заколки. Вместо школьной формы на ней были простые серые брюки и белая футболка с рисунком какого-то мультяшного персонажа. — Расслабься, — усмехнулся я, слегка хлопнув по плечу натянутую как струна второкурсницу. — Чего бы ты там себе не надумала, всё совсем не так. Я всего лишь собираюсь сделать тебе, Бенико, предложение, от которого ты, по моим прикидкам, ни за что не откажешься.       Я выдержал несколько секунд для создания искусственного напряжения и широко улыбнулся: — Не хочешь стать моей ассистенткой?       «Кажется, я её немного сломал…»       Бедная девочка уставилась на меня пустыми глазами, в которых я отчётливо мог прочитать сообщение о системной ошибке.       «Н-дааа… не совсем та реакция, на которую я рассчитывал…»       Около минуты я терпеливо ждал, пока Бенико «отвиснет» и вернётся на грешную землю, но безрезультатно. Как стояла статуей, так и осталась стоять. Поставь её в нишу — сочтут за элемент интерьера. Я даже, на всякий случай, пару раз легонько ткнул её рукоятью трости в плечико… Никакой реакции…       Что ж, я парень терпеливый, но не настолько. — Посчитаем, что молчание — знак согласия, — негромко произнёс я, доставая палочку. Пара простых манипуляций и «статуя» Бенико стоит уже не на полу, а на небольшой платформе, которую я — «не без помощи магии, естественно», — смогу переместить куда мне надо. — Поехали!       Ещё один взмах палочки, и я направился к «своему» кабинету, увлекая за собой платформу с ценным грузом. Взгляды встреченных нами по дороге старшекурсников были весьма выразительны, но, как нетрудно догадаться, мне было плевать.       

***

      Поставив «статую» рядом с кушеткой, я достал из своей сумки кусочек мела и принялся рисовать ритуальный круг, ради которого всё и затевалось. Вышло, как я и ожидал, кривовато, но магия и не такое исправляла. Вспомните огромные зубы Гермионы или шестифутовый язык кузена Гарри.       Удовлетворившись полученным результатом, я поднялся с пола и подошёл ко всё ещё исполняющей роль статуи Бенико. — Знаешь, даже не самый умный человек уже догадался бы, что ты просто притворяешься. Так что сосчитай до десяти, успокойся, отомри, и мы наконец перейдём к действительно важным вещам. — П-прости… — «чудом ожившая статуя» сложила руки в извинительном жесте. — Я до самого конца не могла поверить, что тебе действительно нужна моя помощь! — И поэтому решила поиграть в статую? — с весельем в голосе уточнил я. — Нет!.. Я… Я просто растерялась…       Бенико втянула голову в плечи, став визуально немного меньше. Будь это в её власти, она бы наверняка уже исчезла отсюда.       Некоторое время я изучал взглядом смущённую второкурсницу. Было что-то этакое в наблюдении за тем, как она нервничает. За всё то время, что я смотрел на неё, взгляд Бенико перебегал с одного на другой из тех немногих элементов интерьера, что были в кабинете, и ни разу она не посмотрела на меня в ответ. И пускай девочка и пыталась стоять спокойно, но её руки постоянно были в движении: то сжимались и разжимались кулачки, то пальцы теребили край футболки, то кисти сцеплялись в замок впереди или за спиной. — Ну, твоё право…       Я пожал плечами, прекратив столь пристальное наблюдение. Бенико тут же беззвучно выдохнула.       «Что, не так уж это приятно, когда на тебя смотрят, а?» — Но вернёмся на пару шагов назад. И пускай ты уже здесь, но я просто обязан повторить свой вопрос: не хочешь стать моей ассистенткой? — А… Но… П-почему я? У тебя есть куда более подходящие на эту роль друзья и знакомые, — стушевалась девочка. — Возможно, — не стал отрицать я. — Однако спрашиваю я у тебя. — Но… но ведь… — Не тяни резину! Просто ответь: хочешь или нет?       Бенико на некоторое время задумалась, взвешивая все за и против, после чего закрыла глаза и кивнула. Открыв их, она уже куда более уверенно посмотрела на меня: — Да. Да, я хочу помогать тебе с… — она запнулась. — Эээ… А с чем я буду тебе помогать? — А вот об этом мы с тобой сейчас и поговорим, Бени, — улыбнулся я, жестом предлагая ей присесть на одно из свободных кресел.       

***

      С того дня Бенико стала частенько мне ассистировать в тех моментах, где была нужна дополнительная пара рук. Не то чтобы их было много, но они были. И, как мне кажется, это не только помогло мне с разбором материалов по ритуалистике, но и благотворно повлияло на мою ассистентку. По крайней мере, она теперь не краснела просто от того, что я нахожусь от неё на расстоянии вытянутой руки.       «Большой прогресс, должен я вам сказать».       Однако лично у меня всё шло не так гладко, как мне бы того хотелось. Изучение целой науки — процесс весьма и весьма продолжительный. Особенно если перед этим нужно выучить другую науку. Речь, конечно же, о нумерологии, магическом аналоге математики, использующемся во многих магических дисциплинах. Также ещё желательно древние руны подучить, поскольку эти значки часто присутствуют в схемах начертания ритуальных кругов. Некоторые круги даже целиком состоят из рун, но это уже извращения из Серого тома, с которым я не особо хочу иметь дело.       Короче говоря, для полноценного занятия ритуалистикой нужно изучить много всего. Неудивительно, что, несмотря на запрет Министерства, книги по основам ритуалистики не так уж и сложно найти. Большинству обывателей магического мира, не обладающих большим массивом знаний, эти книги будут просто бесполезны.       Так или иначе, я решил, что стоит сбавить обороты и погружаться в эту науку без спешки. Не как планировал изначально, а аккуратно и последовательно. Да, пробуждение метаморфизма из-за такого моего решения переносилось на неопределённый срок…       «Но я никуда не опаздываю. Первые три курса Хогвартса по факту требуют минимум моего участия в процессе обучения, что лично мне только на руку».       После этого взвешенного решения изучение ритуалистики стало частью моей ежедневной рутины, как зарядка и тренировка в магии молний. А потом к моему расписанию прибавились ещё и дуэльные тренировки с профессором Флитвиком, два раза в неделю. Да и на различные эксперименты с использованием простеньких самодельных ритуалов стоило оставить время… В общем, понятно, что я был постоянно занят. Благодаря этому я стал ещё меньше времени проводить в компании Рона и Гарри. Нет, мы, конечно, всё ещё перекидывались фразами по утрам и во время приёмов пищи, а также в те редкие моменты, когда я зависал в гостиной за банальным чтением или ничегонеделанием. Но в остальное время я постоянно был занят своими делами. Теперь частенько мне компанию стала составлять Бени, поскольку, ещё будучи главой Отдела тайн, я заметил, что ничто так не способствует прогрессу в исследованиях, как спихивание нудной бумажной работы на подчинённых.       По тем же причинам снизилось и количество контактов с Гермионой, которых и до этого было не так уж много. Так что в какой-то степени я смог воплотить свою первоначальную идею по дистанцированию от могучего трио. Хотя краем глаза я всё ещё за ними приглядывал.       «На всякий случай».       Пускай согласно моей памяти до Хэллоуина ничего такого произойти не должно, но нельзя забывать про неучтённый фактор этого мира — меня.       «Кто знает, как факт моего существования повлияет на дальнейшие события?»       Кстати о Хэллоуине.       

***

      Готовиться к этому празднику я начал за целую неделю до соответствующей даты. Ну как готовиться: прочитал пару научных работ о горных троллях; нашёл ритуал праздника урожая, который раньше традиционно проводили на Самайн; подкинул в карманы Гермионе, Гарри и Рону самодельные монетки-следилки.       «Ходовая тема в Аврорате».       Абсолютной уверенности в том, что ситуация с троллем из моей прошлой жизни повторится один в один, у меня, естественно, не было. Но, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.       За пару дней до Хэллоуина я сидел в Большом зале, поглощая обед и лениво полистывая свежий выпуск журнала «Толкователь рун».       «Пускай на данный момент я в рунах разбираюсь, как Невилл в зельях, но со временем я же доберусь до нужного уровня!»       Рядом сидели Гарри и Рон, в очередной раз жалуясь на Снейпа, задавшего огромное домашнее задание, целых два свитка о применении корня асфодели в зельеварении. Я особо не встревал в их обсуждение, лишь изредка поддакивал, когда мне задавался вопрос. — Нет, я всё понимаю, но два свитка!       Возмущённое восклицание моего братишки было слышно во всех концах Большого зала. Многие гриффиндорцы понимающе ему кивали, а вот Гермиона, напротив, кидала высокомерные взгляды.       «Наверняка она уже всё давным-давно сделала. На трёх свитках бисерным почерком. Это же Гермиона!»       А вот взгляд Снейпа на рыжую голову был весьма многообещающим.       «Кажется, мой обалдуй заработал себе дополнительное задание по зельеварению. Какой инициативный мальчик, однако, мой братишка!» — Ты же в курсе, что твой брат — идиот? — раздался за моей спиной знакомый голос. — А ты знала, что мои волосы красные? — вопросом на вопрос ответил я хитро улыбающейся Нимфадоре. — Не сообщай мне прописные истины, только зря время потратишь.       Тонкс хихикнула. Все, кто нас слышал, тоже. — Предатели! — обиженно произнёс Рон, переводя взгляд с меня на Гарри, который тоже не сдержал смеха. — На правду не обижаются.       Я положил руку на плечо брата, наклонился к его уху и зашептал: — Снейп слышал твоё высказывание, так что жди «приятного бонуса» к домашке в пятницу. Прекращай уже жаловаться на всех подряд вслух! Ну или хотя бы делай это там, где объект жалоб тебя не услышит.       После моих слов вид братец имел весьма скорбный. Напоследок хорошенько хлопнув его по плечу, я повернулся ко всё ещё стоящей рядом Нимфадоре. — Так, повтори ещё раз, зачем ты подошла? — Я не говорила, зачем… — с замешательством ответила она, присаживаясь на свободное место рядом со мной. — Но раз уж ты спросил… Что происходит, Реджи?       Очень медленно моргнув, я также показательно медленно посмотрел налево, направо и снова на метаморфиню. — Обед.       Девичья ладонь прошлась в считанных миллиметрах от моей головы, так и не отвесив запланированный подзатыльник. По крайней мере так было до тех пор, пока она не применила свой читерский метод, из-за чего рука её удлинилась и таки достала до меня.       «Будет мне уроком! Нельзя недооценивать соперника, даже если неплохо его знаешь». — Ладно, это я заслужил, — нехотя признал я, потирая ушибленное место. — Однако если ты хочешь получить нормальный ответ на свой вопрос, то добавь деталей. — Почему за последний месяц не было ни одного сеанса издевательств? — тут же выпалила Нимфадора, неосознанно изменив цвет волос на голубой.       От моего хитрого взгляда и широкой улыбки у неё дёрнулся глаз и по спине — «Наверняка!» — пробежали мурашки, из-за чего она и передёрнула плечами. — Кажется, я сейчас пожалею, что вообще спросила… — Да нееет! — издевательским тоном начал я, сильно растягивая гласные. — Чтобы я, да попытался бы кого-нибудь унизить или высмеять, даже когда мне дали такой прекрасный повод?..       Я был вынужден прерваться, потому что Рон невероятно громко хрюкнул мне прямо в ухо. По-видимому, брат пытался замаскировать смешок — «ну или и не пытался», — но в любом случае получилось совершенно не то, чего он хотел. Его выдавали покрасневшие уши. — Свиньям слово не давали! — я на эмоциях бросил в брата пустую кружку. — Засранец! Такой момент испортил! Ха-а… Так, ладно, ещё не всё потеряно. Правда, издевательский тон теперь не совсем уместен. Можешь сказать спасибо этому свину, Нимфадора, он значительно уменьшил твой позор! — Эм, спасибо? — неуверенно пролепетала она, бросив короткий взгляд на покрасневшего от стыда Рон.       Это стало последней каплей, после которой братец вскочил и выбежал из Большого зала под улюлюканье слизеринцев.       «Эх, надо будет перед ним извиниться на следующем уроке». — Вернёмся к нашим гиппогрифам, — я развалился на столе, подперев голову кулаком, и вновь нацепил на лицо широкую улыбку. — Так значит, ты скучаешь по издевательствам, моя маленькая мазохисточка? Если это так, то давай встретимся сегодня вечерком, сразу после ужина. Специально для тебя я захвачу твою любимую плётку. А ещё я заказал те зажимы, которые ты так хотела опробовать… — ЧТО ЗА ЧУШЬ ТЫ НЕСЁШЬ?! — взревела красная как рак Нимфадора, оглушив мощной звуковой волной меня и всех, кто сидел поблизости. Но в основном меня.       «Н-да, хороший слух не всегда хорошо».       Кстати, волосы метаморфини тоже покраснели, став одного с моими оттенка.       «Ха-ха! Мы прям как родственники. А вообще, если порыться в генеалогическом древе, то мы наверняка родственники. Седьмая вода на киселе, конечно, но родня. Вроде бы».       Примерно такие мысли крутились в моей оглушённой голове, когда осознавшая произошедшее метаморфиня смутилась и выбежала из Большого зала, к сожалению прихватив меня с собой.       «Метаморфизм — тот ещё чит!»       Пускай я ещё ребёнок, но какой-никакой вес у меня имеется, однако Нимфадора умудрялась нести меня, словно я был пушинкой. Не удивлюсь, если она даже не заметила, что тащит меня следом.       Лишь в районе четвёртого этажа беглянка замедлилась и, словно впервые, увидела меня, болтающегося позади неё. Лениво улыбнувшись, я помахал ей свободной рукой.       «Надо было видеть её лицо в этот момент!!!» — Какого чёрта ты за мной увязался?       Не люблю повторяться, однако не смог удержаться от нарочито медленного взгляда на свою руку, которую сжимала метаморфиня. Ойкнув, она поспешила отпустить мою сдавленную конечность, на которой остался заметный след от её пальцев. — Прости, я… — начала извиняться Нимфадора, но прервалась, увидев, как за считанные секунды моя кисть вернулась в нормальное состояние. — Какого… — Большого и толстого! Пошли в кабинет, поболтаем.       Я достал из сумки запасную трость — основная осталась в Большом зале — и направился на пятый этаж. — Подожди! — она пристроилась рядом. — Разве у тебя нет сейчас урока? — Есть, — кивнул я. — Но думаю, я переживу, если разок прогуляю защиту. Была б моя воля, вообще не ходил бы! Преподаёт Квиррелл отвратно. — Согласна. Те, кому в этом году сдавать СОВ и ЖАБА, чуть ли не на стенку от этого лезут. Мне вот тоже приходится самой готовиться. Была надежда на Флитвика, но он меня прокатил. Сказал, что нашёл мне замену на турнир, представляешь? А, ты же, наверно, не знаешь… — Что ты была претендентом на участие от имени Хогвартса в «Золотой палочке»? — её удивлённый взгляд был мне наградой. — Я в курсе. И даже знаю, кем тебя заменили. — И кем же? — пускай это и было спрошено как бы невзначай, но мне было ясно видно, что Нимфадору просто разрывало от любопытства. — Секрет! — я показал ей язык и увернулся от очередной оплеухи.       К этому моменту мы как раз дошли до кабинета. За последний месяц он не сильно изменился. Только к двум креслам и незабвенной кушетке добавились рисунки мелом на полу.       «И это именно рисунки! Вот если добавить куда надо пару чёрточек, то да, тогда, как есть ритуальные круги. Но чёрточек нет, а значит — это просто рисунки. Всё законно». — В художники подался? — хмыкнула метаморфиня, присаживаясь в одно из кресел и разглядывая моё творчество. — Постой!.. Это разве не ритуальные круги?! — Нет, это просто рисунки. — Но ведь… — Просто. Рисунки.       Подняв глаза на моё «добродушное» лицо и встретившись со «всепрощающим взглядом», Нимфадора мудро решила не развивать дальше эту тему. — У тебя явно накопились вопросы, — стрельнул я на неё глазами, пока в моих руках создавался шарик из спрессованной молнии. — Спрашивай. — Почему твоя рука так быстро восстановилась? — мгновенно выпалила моя собеседница. — Повышенная регенерация тела. Побочный результат одного магического эксперимента, — спокойно ответил я, перебрасывая шарик из руки в руку.       И я ведь даже не соврал. Это действительно результат эксперимента. Вот только я опустил парочку важных моментов. Вроде того, что было это ещё в прошлой моей жизни, а сам эксперимент никак не был связан с приобретением повышенной регенерации. На самом деле всё было гораздо прозаичнее.       

***

      Это произошло где-то лет через пять-шесть после последнего и окончательного падения «Того, Кого Нельзя Называть». Я к тому моменту уже стал старшим мракоборцем и фактически правой рукой главы Аврората, Гарри Поттера.       «И нет, я получил эту должность не по старой дружбе, а упорным трудом! Ну и по старой дружбе».       Достаточно непростое было время. Пускай «Тот, Который…» и был повержен, но всё ещё оставались его приспешники. К тому же «силы света» понесли немалые потери, из-за чего дополнительно активизировались всякие сомнительные личности, из-за которых я в своё время потерял немало подчинённых, нервов и выходных…       «Но это уже совсем другая история…»       Сейчас же речь пойдёт о проклятом восстании оборотней.       Министр Кингсли Бруствер после вступления в должность, в память о Римусе Люпине, издал несколько указов. Указы эти несли значительные послабления для волшебников с «пушистой проблемой». Теперь оборотни могли официально устроиться на работу, получить жильё в специальном поселении для оборотней, а желающие — даже запас Аконитового зелья. Единственное условие — регистрация. Каждого представителя этого вида вносили в списки и выдали ему специальный зачарованный медальон. Разумеется, не для красоты, и даже не как учётную бирку, а как средство слежения и, в случае необходимости, усмирения буйного зверя. Учитывая специфику оборотней, достаточно обоснованное решение.       И казалось бы, ведь вполне приемлемые условия, но и тут нашлись несогласные. Те, кто считали позором быть помеченными «как бешеные собаки». Те, кто отказывались от сохраняющего разум зелья. Те, кто любили отдаваться во власть низменных инстинктов. Те, кто любили охотиться и убивать.       Таких набралось, на удивление, много. Как ненормальные они стали нападать на небольшие деревни и поселения, чтобы отведать человечины. Каким-то образом эти оборотни научились обращаться в волка даже не при полной луне, что значительно повысило степень несомой ими угрозы. Как им это удалось, выяснить у нас так и не получилось. Редкие пленные ссылались на вожака, что, мол, он всё это провернул, не разглашая подробностей. А вожак немножечко так умер. Моих сил не хватило на взятие в плен, только на убийство.       «Но я забегаю вперёд. Пускай и несильно…»       Было проведено экстренное заседание Визенгамота, в ходе которого было принято решение уничтожить опасную группу, что не только убивает невинных людей, но и угрожает Статуту Секретности! Ведь в Британии есть только одно полностью магическое поселение — Хогсмид. Во всех прочих населённых пунктах проживание смешанное.       Сказано — сделано.       Был собран большой убойный отряд из авроров и мракоборцев. Мы считали, что в своей человеческой форме оборотни мало что смогут противопоставить обученным бойцам, что дало бы нам огромное преимущество. И рассчитывали мы на бой с оборотнями именно в человеческой форме, потому и напали на их лагерь рано утром, сразу после рассвета. Однако мы их недооценили, посчитав, что днём они обратиться не смогут. Наивные.       Их вожак, кем бы тот ни был, встретил нас вполне себе в волчьей ипостаси. Как и несколько десятков прочих оборотней. Всего их община насчитывала около двух сотен голов, так что это была приличная часть группы. Тогда-то и началась заварушка.       Многих мы потеряли в тот день. Всех обернувшихся перебили. Вожаку я лично голову отчекрыжил. Сдавшихся арестовали. И вроде бы конец истории, но нет. Около пятнадцати человек были укушены оборотнями в волчьей ипостаси. Как и я, меня покусал лично вожак. Мы думали, что раз укус получен не в полнолуние, то не считается. Наивные юноши! При первой же полной луне мы все обернулись.       На моё счастье, я был на задании, выслеживали группу тёмных волшебников в лесах на севере страны. Обернулся аккурат посреди леса, где и пробегал всю ночь. Благо всё ограничилось парочкой задранных оленей и не самыми приятными воспоминаниями. Да-да, оборотни помнят всё, что происходит с ними после превращения, просто не могут себя контролировать. В общем, мне откровенно повезло. А вот некоторым… Шесть человек из пятнадцати укушенных были дома. На коллективных похоронах смотреть на них было просто больно! Пятеро из шести покончили с собой в следующие пару дней после похорон. Оставшийся просто спился.       «Даже и не знаю, что произошло бы, если бы я в ту ночь был дома. Гермиона, Роза, Хьюго… Точнее, знаю конечно, но страшно об этом подумать даже на миг…»       В общем, как не трудно догадаться, бытие оборотнем меня совершенно не устраивало, поэтому я обратился в то единственное место, где можно было найти лекарство, в Отдел тайн. Там действительно были лаборатории, где разрабатывали лекарства не только от ликантропии, но и от прочих, пока что неизлечимых, магических болезней, вроде ментального разрушения Лонгботтомов. Всё, что смогли мне там предложить, — экспериментальное лекарство, созданное на основе лишь теорий и предположений, ни разу ещё не испытанное на живом существе.       Терять мне было нечего, поэтому я согласился. Всего нас участвовало в эксперименте четыре человека… оборотня. Остальные пятеро решили не рисковать и смирились со своим новым образом жизни.       «Что ж… Их выбор».       Может показаться, что моё решение было слишком поспешным и рискованным. Всё-таки у меня была семья, а оборотни — при нынешнем-то законодательстве — вполне могли быть полноценной частью общества. Однако это не так.       «Наверное, я трус. Да, обыкновенный трус. Ведь я просто-напросто испугался. Не за себя, нет! За семью, за близких мне людей. Ведь я помнил, каково оно — быть волком. Помнил от и до. Абсолютная власть инстинктов, полнейшее отсутствие контроля человека над зверем и дикий голод… Просто лютый голод! И я струсил».       Я принял решение, никому не сказав. Даже Гарри с Гермионой всё узнали постфактум.       Пара глотков из пробирки с красной жидкостью, и последующие сутки я провёл в крайне мутном состоянии сознания. Постоянно бредил. Как потом рассказывали наблюдатели, я просто опустился на уровень инстинктов, пока моё тело ломало где только было можно и где нельзя тоже. В какой-то момент я даже обернулся волком, пускай и ненадолго. Но сутки прошли, и мои мучения закончились. Я всё пережил. К сожалению, только я. Остальных подопытных я больше никогда не увидел. Хоронили их в закрытых гробах.       Как результат: я избавился от ликантропии, мои волосы поменяли цвет с рыжего на красный. Добавилось мне и ещё несколько «плюшек»: повышенная сила, ловкость, слух… Ну и просто бешеная регенерация, которая не раз потом вытягивала мою тушку из объятий костлявой.       «Стоило ли оно того? Спорный вопрос…»       С одной стороны, хорошие бонусы, но с другой — предложи мне кто пройти всё заново, я бы отказался не раздумывая.       

***

— И что за эксперимент? — немного подалась вперёд Нимфадора. — Маленькая ещё, чтобы такое знать. — Как будто ты больно взрослый! — и… и мне показали язык.       «Как по-взрослому!»       Но если говорить по факту, то суммарно за две жизни мне уже — больше сотни, так что да, взрослый.       В отместку я запустил свой шарик полетать вокруг «больно взрослой» метаморфини, поставив ей волосы дыбом. От получившейся картины не сдержался и рассмеялся. Ничего не понимающая Нимфадора создала перед собой небольшое зеркальце и, посмотрев в отражение, грязно выругалась: — Козявка! Я тебя сейчас прикончу! — Удачи, — улыбнулся я, ещё сильнее концентрируясь на шарике молний, который теперь вращал вокруг себя, словно этакий спутник.       Попялившись некоторое время на моё спокойное лицо и на подозрительный шарик, она устало выдохнула и растеклась по креслу, совершенно не по-женски приглаживая вставшие дыбом волосы просто рукой. — Ты странный. С тобой то очень весело, то невероятно скучно, — сделала неожиданный вывод Нимфадора, перенеся всё внимание на свои ногти.       «И почему подросткам так сложно высказать всё глядя собеседнику в лицо? — Пока ты не отрастишь себе когти длинной в несколько дюймов, ни за что не поверю, что тебя интересуют твои ноготочки. — Кажется, во время своих унизительных тестов ты пропустил один важный элемент моей биологии. Я — девушка! — она ударила кулаком по подлокотнику кресла. — О, не беспокойся, я в курсе этого незначительного факта. Зачем бы иначе я предлагал тебе раздеться?       Не могу с уверенностью сказать, каким именно заклинанием запустила в меня метаморфиня, но я, не совершая никаких физических действий, просто поглотил его, поймав шариком из молний. Тот даже не изменился ни на секунду. — Но так же я в курсе, что ты явно не из тех девушек, что любят носить милые платья или что-нибудь розовое с оборочками. А ещё я знаю, что тебе нет особого дела до косметики. Хотя, если захочется произвести впечатление, то косметичка у тебя всегда с собой. А ещё — из-за метаморфизма ты равнодушна к цветному маникюру, ведь лак слезет при первом же изменении длины ногтя.       Нимфадора фыркнула и отвернулась, а я продолжил: — Ещё за время наших встреч ты не раз рассказывала о том, что мечтаешь пойти на службу в Аврорат. Тебе больше по душе драки, чем сопливые мюзиклы. В то же время ты комплексуешь из-за внешности — и это метаморф, ха! — и хочешь быть более женственной. И внешне и манерой поведения. Выходит так себе, но ты стараешься. И ты не очень любишь саму себя. Должно быть удобно, когда можно без проблем поменять своё родное лицо. — О чём ты?.. — в глазах у неё плескалась множество противоречивых эмоций, когда она повернулась ко мне, до треска сжав подлокотник.       «Он треснул! Буквально!» — Это ведь не настоящее твоё лицо? — с наглой улыбкой сбросил я психологическую бомбу.       Нимфадора замерла, после чего горько улыбнулась. — И давно ты знаешь? — Со второго дня «издевательств», — я показал кавычки пальцами. — При повышенной нагрузке у тебя «потекло» лицо. Сначала я списал это на перенапряжение, но потом сопоставил факты… — Это же длилось не больше секунды! Даже ничего не успело толком проявиться! — Так и есть. Твой контроль собственного лица намного выше, чем контроль всего остального вместе взятого. Ты настолько не любишь своё настоящее лицо? — Не твоё дело! — огрызнулась она. — Согласен. Не моё, — кивнул я. — Но если тебе интересно, то все твои проблемы с метаморфизмом вызваны именно постоянным поддержанием лица. Концентрируясь на одной области, ты уделяешь меньше внимания всем остальным. Поэтому твои волосы реагируют на эмоции, а кожа твердеет при приближении иголок. А также всё это говорит мне о том, что ты ещё не достигла четвёртого уровня метаморфизма по моей классификации, на котором, теоретически, можно сделать изменения внешности перманентными.       Нимфадора посмотрела на меня, как на бога, не меньше.       «Я уже говорил, что не хочу знать, что у этой девушки в голове?» — Я могу сделать это лицо действительно своим? — неверяще спросила она. — Да. И не только это. Любое лицо. Вот только есть одна проблемка… — Какая? — Единственный известный метод развития метаморфизма — постоянное применение с максимальной нагрузкой. Необходимо использовать все имеющиеся ресурсы для совершения детализированных и практически невозможных превращений в течение длительного периода времени. И это означает… — Мне придётся перестать держать лицо… — выдохнула Тонкс. — Ты так сильно хочешь на него посмотреть? — Честно? Мне немного любопытно. Должна же быть какая-то объективная причина, по которой ты так не любишь своё отражение. И вряд ли дело в кривом носе или косоглазии. Я бы предположил, что ты похожа на того, кто тебе не особо нравится…       Я понял, что угадал, когда Нимфадора прикрыла глаза. Количество вариантов резко сократилось. — Так или иначе, моё любопытство не влияет на факты. Если захочешь «прокачаться», то тебе придётся на время становится самой собой. И прежде, чем ты закатишь истерику, хочу напомнить тебе один незначительный факт.       Я подался вперёд и снизил голос почти до шёпота, из-за чего ей тоже пришлось наклониться поближе ко мне. — Ты можешь заниматься этим одна, и тебя никто не увидит. А ещё, каким бы ни было твоё настоящее лицо, ты всё ещё остаёшься собой, Дора.       Улыбнувшись на прощание, я покинул кабинет и отправился бесцельно бродить по замку. До следующего урока ещё есть время, а сейчас мне нужно разгрузить голову и немного подумать.       

***