Так ли только головная боль мешала работать?

Мустангу было не в первой не спать. Будучи военным , он бывало задерживался допоздна, и бывало спал несколько часов. Его организм настолько к этому привык, что даже алкоголь уже не действовал как снотворное. Настолько спокойно ему не было давно. Он был готов сидеть возле нее сколько потребуется, лишь бы слышать ее тихое вздымание груди в его комнате. Лишь бы его подушка впитала ее запах сильнее и больше. Мустанг был не прочь смотреть кошмары каждую ночь, но сегодня он готов не спать, лишь бы сидеть на полу возле кровати и наблюдать за этой девушкой. Она тихонько сопит в его подушку, и не церемонясь укутывается в одеяло. Ризе снился один и тот же сон, Мустанг приходил к ней ночью, поджигая ее дверь, она просыпалась,чувствуя под своей рубахой капли холодного липкого пота. Холодные лучи рассветного солнца пробирались через прозрачную тюль, падая каплями на кровать. Она перевела взгляд на прикроватную тумбочку Мустанга на которой предусмотрительно стоял стакан воды. Не испытывая ничего кроме головной боли и сухости во рту Хоукай осушила воду почти мгновенно. Мятая простынь прогнулась под тяжестью веса девушки. - Зачем я столько пила, - голова пульсирующее отозвалась тошнотой, подкатывающей к горлу. И даже шрам на шее ныл по особенному. - Лейтенант, приятно вас видеть в таком виде, - Мустангу нравилось смотреть на такую Хоукай. Последний раз он видел такой образ в особняке Бертольда Хоукая. Неугасающее пламя в его груди слишком громко трескает внутренние барьеры. Мустанг был создан для огня. Он был живым воплощением огненной алхимии. - Полковник, я думала вы еще будете спать, - Хоукай ведь и не знала во сколько он просыпается. - Лейтенант, идите в душ, там есть полотенца. И предвкушая вашу реакцию я буду сидеть здесь, чтобы вас не смущать. Девушка была совсем не прочь. Это чувство, что дарил алкоголь на следующее утро было совсем не в ее вкусе. В этом ей было сложно понять полковника. Ведь он, будучи частым гостем в барах на следующее утро выглядел просто превосходно. В душе Хоукай могла расслабиться настолько, насколько позволяла ванная Огненного. Комната была забита паром, но Хоукай не могла согреться. Порой ей казалось, что кроме огня, что сжег ее татуировку ничего больше согреть ее не могло. - Лейтенант, с вами все хорошо? Я знаю, обещал не беспокоить, но прошло уже столько времени. - Да, полковник, я выхожу, - осознав что она слишком долго стояла под душем лейтенант наспех выбралась из под горячих струй воды. Её спина была все еще мокрой, а поэтому рубашка плотной тканью облепила ее спину, открывая все края татуировки. С пшеничных волос вода стекала тонкой струей за шиворот рубахи. Из ванной Хоукай вышла наполовину в военной форме. Только китель остался висеть где-то там, и по правде говоря надевать его не хотелось уже никогда. - Лейтенант, - Мустанг обомлел в ту же секунду, как в поле его зрения появилась девушка. - Где же тот непоколебимый боец, которого я вижу каждый день в офисе, и почему вы скрываете такую красоту, мисс Хоукай. - Полковник, бросьте ваши игры, - старлей никогда бы не позволила сказать такие слова даже будучи во власти алкоголя, так почему этот несносный начальник говорит об этом с такой нежностью в голосе. Риза отвернулась лишь на секунду, всего лишь потянула руку к своему кителю, как почувствовала горячую ладонь на своей спине. - Прости меня, - смысл слов был до боли понятен. Он знает, он точно помнит это клеймо. Больше она не сможет прятаться за своим шрамом. Игра окончена, фарс опущен, маски сняты давным давно. Он говорит совсем по- простому, как если бы она была не лейтенантом Хоукай, как если бы он не знал все ее раны, как если бы не держал ее прижав к себе на бетонном полу. - Полковник, - ее голос дрожал в каждой произнесенной букве. Пальцы Огненного медленно скользили по контору татуировки, а под ними плавилась кожа.Не от страха, не от боли, просто его руки сами были огнём. Казалось и без щелчка кожа сгорит до тла. - Можно я не буду отвечать? - Они знакомы столько лет, столько лет они не спали, проводив ночи вместе. Он все знает. Что она скажет и о чем умолчит. Душа Мустанга уже давно сгорела в адском пламени алхимии. Удерживая пламя в своей груди он сгорал сам. Девушка развернулась, столкнувшись с лицом Роя. Хоукай застыла на месте, как только увидела его чёрные, как смоль глаза. Как в затуманенном сознании Мустанг ловко прихватил за руку Ризы и притянув к себе обнял. Под тонкой рубашкой Хоукай ощущала жар кожи Мустанга, чувствовала как размеренно тот дышит, как вздымается грудь в такт с сердцем. - Я говорил тебе однажды, и скажу это еще раз. Риза Хоукай,готова ли ты отдать мне свое сердце? Готова быть не просто лейтенантом. Долой все звания и звезды на погонах. К черту этот закон. Ведь даже закон алхимии о преобразовании человека нарушали. Я не готов потерять свою королеву. Ведь королева стоит рядом с королем, а король не готов потерять и пешки.