Оскал

— Что делаешь, Феликс? — Вильтшир бесцеремонно заглянула ему за плечо, и Феликс едва удержался от того, чтобы не вскрикнуть от испуга. Внутри всё похолодело, однако внешне он оставался спокоен. Знал, что при ней показывать страх нельзя. — Работаю. Разве не видно? — стараясь звучать как можно жёстче, ответил он. В её сторону он даже не смотрел. Впрочем, ему это и не требовалось, чтобы понять, что сейчас она улыбалась своим привычным оскалом. — М-м-м, — задумчиво протянула она. После она наклонилась ещё ближе, отчего её длинные светлые волосы упали ему на плечо, и осторожно подцепила пальцами одну из полупустых пробирок. — И что, как продвигается исследование? — Как и всегда. Никаких подвижек, — Феликс глубоко вдохнул и мягко, но настойчиво забрал у неё пробирку, которую она уже заинтересованно крутила в руках. Поставил её на место, опустил взгляд в тетрадь. — Вот как. Слушай, а можно мне посмотреть? — Как хочешь. Он не увидел, но зато кожей почувствовал, как она снова расплылась в своей излюбленной улыбке-оскале, и оттого ему сделалось неуютно. В груди затрепыхалось, запульсировало неистовое желание уйти куда-нибудь далеко-далеко и закрыться там, где бы Шарлотта Вильтшир его не достала. Неважно, куда, главное — подальше от неё. Однако, несмотря на это, Феликс так и не сдвинулся с места. Напротив, лишь набрал в лёгкие побольше воздуха, поудобнее обхватил ручку и продолжил вести записи. На Шарлотту, которая примостилась рядом и теперь внимательно следила за каждым его движением, он старался не обращать внимания. Впрочем, как бы он ни пытался, полностью игнорировать её существование не получалось. Потому что она всё время смотрела, наблюдала за ним, как надзиратель за заключённым, сидела непозволительно близко. Потому что иногда пододвигалась чуть ли не вплотную, отчего у Феликса перехватывало дыхание, как бы невзначай касалась тонкими пальцами плеча и негромко хихикала, когда замечала его реакцию. Потому что, чёрт возьми, просто находилась с ним в одном помещении. Одного только её присутствия здесь было достаточно, чтобы Феликс частично утратил контроль над собой и своими эмоциями. Каждый раз, когда Шарлотта Вильтшир находилась где-то неподалеку, его разумом овладевал страх, и это мешало сосредоточиться. Мысли сразу же начинали путаться, комкались в беспорядочный клубок, и разложить их обратно по полочкам становилось той ещё задачкой. Вот и сегодня тоже. И тем не менее, он не оставлял попыток переключиться на работу. Усиленно вчитывался в уже написанный текст, прокручивал в памяти результаты недавно проведённых экспериментов и записывал уже их. Иногда это даже помогало, и ненадолго ему удавалось забыть о том, что рядом с ним сейчас сидела ненормальная Шарлотта Вильтшир. В такие моменты он мог хотя бы немного, но всё-таки по-настоящему расслабиться. Однако потом Шарлотта снова давала о себе знать, и всё возвращалось на круги своя. Он вновь чувствовал дискомфорт от нахождения рядом с ней, мысли опять начинали лихорадочно метаться из стороны в сторону, будто тоже пытались спрятаться от неё. Однако всё это, как оказалось, только цветочки. В какой-то момент Вильтшир, видимо, наскучило сидеть на одном месте, потому как она поднялась и стала неспешно прохаживаться по лаборатории. Поначалу она ничего такого не делала, просто бродила из стороны в сторону, рассматривала пробирки и склянки, стоявшие в шкафу, но не трогала их. Феликс время от времени поглядывал на неё краем глаза, следил за тем, чтобы она не натворила бед. К счастью для него, к опасным взрывчатым веществам она не притрагивалась и, кажется, даже об этом не думала. Собственно, именно поэтому он немного успокоился и позволил себе вновь расслабиться. Однако продлилось его спокойствие недолго. Потому что вскоре он почувствовал, как на его плечи опустились маленькие холодные ладошки, которые тут же крепко его обхватили. По телу пробежалась лёгкая дрожь, и Феликс прикусил нижнюю губу. Сердце бешено забилось в груди, и ему стоило больших усилий ничем не выдать подступающий снова страх. — Что ты делаешь? — стараясь звучать как можно спокойнее, спросил Феликс. Внутри бушевало неистовое желание сбросить её руки к чертям, но он изо всех сил его сдерживал. Нет, нельзя. Он сделает только хуже. — Обнимаю тебя, — беззаботно ответила она и, подцепив тонкими пальцами его подбородок, подняла его голову так, чтобы они встретились взглядами. И снова она улыбалась тем самым оскалом, от которого у него мурашки по коже бегали. — А что, нельзя? — наигранно по-детски обиженно спросила она, и на долю секунды оскал на её губах сменился расстроенной гримасой. Феликс едва удержался от того, чтобы не поморщиться. — Можно. Теперь уже можно, — на выдохе произнёс он и прикрыл глаза, накрыв её ладонь своей. Хотелось сказать, что нельзя, хотелось накричать на неё и выпроводить отсюда куда подальше, но он понимал, что это бесполезно. Уже пытался. Поэтому оставалось только смириться. — Ну вот и замечательно, — Шарлотта снова расплылась в улыбке-оскале и покрепче обняла его, после чего оставила лёгкий поцелуй в самом уголке губ. Про себя Феликс уже похоронил какие-либо попытки продолжить сегодняшние исследования. А ещё мимоходом подумал, что вблизи её оскал выглядит ещё страшнее, чем обычно.