- Ну что ж, Наруто, настало время тебе отправиться в свободное плавание, - я театрально промакиваю глаза платочком, и пусть Узумаки меня не видит, жест придает моменту торжественности и настраивает меня на нужное настроение. – Миру уже ничего не угрожает, так что я смело и с легким сердцем передаю его создательнице. Мы с тобой скорее всего больше не свидимся – да-да, знаю, это печально, можешь поплакать - но не переживай, все навыки останутся при тебе.
Стоит признать, блондинка действительно постарался на славу. Все-таки помирив Саске с братом, Наруто основательно взялся за всех остальных Акацуки. В первую очередь избавившись от тех нукининов, которым, по мнению парня, уже ничего не могло помочь и проще добить, Узумаки начал промывать мозги Нагато и Обито. Первый после разговора с соклановцем так бухал, что чуть не откинулся раньше времени, а второй решил принести себя в жертву во благо мира, устранив Зецу. В конечном счете из Акацуки остались только Итачи, Конан и полудохлый Нагато, что, впрочем, Наруто ни капли не расстроило. Война была остановлена, Мадара оказался в пролете, а головная боль в виде дисбаланса энергий достанется другому творцу – лично меня все тоже устраивало. А потому последние полгода я занималась передачей мира другому богу.
Все это время предоставленный самому себе Наруто зря времени не терял и, твердо решив осчастливить всех и каждого, чтобы они наконец отстали от него со своими проблемами, объявил в Конохе любовную лихорадку. Первым в его списке, конечно же, шел он сам. Наслушавшись от Адамаса о дальнейших событиях оригинала, историю о которых попаданец не застал, Наруто вдруг понял, что Хината не его судьба, и ушел в активный поиск дамы сердца.
Параллельно поиску своей второй половинки, Узумаки принялся за исполнение своего давнего обещания свести Саске с Ино. То ли из принципа, то ли из воспитательных побуждений - не понятно, но настроен парень оказался серьезно: отослав Сакуру к Цунаде, Узумаки всячески способствовал сближению выбранной парочки. Ситуацию несколько усложняло то, что Саске все так же был зациклен на брате, пусть и в другом ключе, а выбранная ему в возлюбленные Ино уже практически переросла свои чувства, но Наруто не сдавался.
Что делать с самой Харуно попаданец пока не придумал. Честно говоря, у меня начали закрадываться подозрения, что еще при рождении Сакуры создательница этого мира что-то нашаманила у нее в голове, внушив ей абсолютную любовь к Саске, чтобы девушка уж наверняка следовала задуманному сценарию. Как иначе объяснить поведение девушки, я не знаю. Кажется, даже оригинальная Сакура не была так слепа в своей любви. Наруто мое мнение, явно, разделял, но, будучи психологом по жизни, никак не мог потворствовать таким нездоровым чувствам. Так что, пока попаданец не придумал, что делать с Харуно, он всячески изворачивался, стараясь держать девушку от объекта ее обожания подальше.
Последним пунктом в списке попаданца числились Какаши и Джирайя, объединенные, очевидно, по причине общего увлечения сомнительным чтивом с высоким рейтингом.
Для крестного в пару Наруто не задумываясь выбрал Цунаде, и, так как вставлять пятой мозги на место попаданец начал еще пару лет назад, старания Наруто по сводничеству уже сейчас давали заметные плоды.
А вот с Какаши все оказалось гораздо сложнее: для сенсея, путем тяжелых умственных усилий и долгого перебора, попаданец так никого и не подобрал. Дошло до того, что Наруто решил по остаточному принципу свести сенсея и сокомандницу, что опять же возвращало попаданца к проблеме одержимости Сакуры Учихой. К тому же, все по той же причине увлечения Какаши определенной литературой, Наруто сильно сомневался, что Харуно соответствует типажу сенсея.
В общем и целом, Наруто все еще было, чем себя занять, так что на нервы он мне не действовал, а потому я действительно от души желала парню удачи.
- Тебе очень повезло: под крылом изначальной создательницы будешь жить, а не какого-нибудь неопытного творца.
Адамас сбоку хмыкает, явно, вспоминая, как нелестно я отзывалась об этой самой создательнице, на что я только отмахиваюсь.
- Есть вопросы напоследок?
Наруто пожимает плечами. Парню не терпится от меня избавиться, но он все таки терпеливо ждет, когда я выскажу все, что хотела – а вдруг что-то важное?
- Ну, вот и чудно. Тогда, удачи тебе, - подытоживаю я и гашу экран. – Может, еще свидимся.
- Свидимся? – вскидывается стажер.
- Ага, вариантом много, - я хмыкаю. – По все по той же программе обмена опытом, например. Или если изначальный творец опять все похерит…
При мыслях о Боруто по спине пробегает нервная дрожь, и мы со стажером одновременно морщимся.
***
- Так, - хлопает себя по карманам Поттер, - карту взял, палочку взял, плащ, тьфу ты, мантию не забыл, зелья и метла на месте, маховик …
К четвертому курсу своего обучения Гарри резко переквалифицировался из избранного мага-героя в секретного агента. К выходу из комнаты Поттер готовился, как к сражению не на жизнь, а на смерть, неизменно таская с собой весь свой магический арсенал, позволяющий ему не только заблаговременно узнать о приближении
врага фаната, но и дающий возможность мастерски уйти незамеченным из любой засады.
Внимательно изучив карту, Гарри поудобнее перехватил рюкзак с расширяющими чарами и, закутавшись в мантию невидимку, выбежал из комнаты.
- Кажется, он опять похудел.
Я подняла взгляд к экрану и присмотрелась к магу повнимательнее. После появления маховика Поттер постепенно начал приходить в норму, а, когда нанятый Поттером адвокат оправдал Блэка, и герой уехал к крестному на лето, наш подопечный и вовсе похорошел: вытянулся, стал шире в плечах, набрал вес, посвежел лицом и вообще стал гораздо веселее и довольнее жизнью.
Не удивительно, что едва парень вернулся в школу, количество ее фанатов пополнилось девушками со старших курсов. В то время, когда Крауч все-таки пролез в Хогвартс и подстроил участие героя в турнире трех волшебников, фанбаза Поттера разрослась настолько, что ни о каком игноре младшего участника турнира не могло быть и речь.
К тому моменту, как в школу прибыл адвокат Поттера, и доказал, что его подопечный не мог самостоятельно внести себя в список участников, а ситуацию необходимо расценивать, как покушение на жизнь героя магической Британии, противостояние между обожателями и ненавистниками Поттера достигло внушительных масштабов. Побеждали, что не удивительно, первые. Хотя бы потому, что аргумент «Сколько пыталось кубок обмануть, а Гарри один смог и всех уделал» был железобетонным, и крыть его было не чем.
Отвертеться от участия в турнире у Гарри все-таки не получилось, что, естественно, сказалось на его нагрузке, но его душу грел выигранный иск организаторам турнира за недосмотр и полученная денежная компенсация.
Не успеваю я проверить физические характеристики Поттера, как в нескольких метрах от него вываливается небольшая группа пятикурсников, в которую Гарри едва не врезается.
- Вот, смотрите, - восклицает один из парней, но под всеобщее шиканье тут же переходит на шепот, - где-то здесь должен быть
- Где «здесь»? – шипит второй. – Нет тут никого, кроме нас. Говорю тебе: не работает твоя карта!
- Да, - мгновенно подхватывают остальные.
Гарри осторожно подкрадывается и заглядывает к держащему бумагу парню через спину. Несколько мгновений шуриться, силясь что-то разглядеть в полумраке коридора, и резко пятится, в ужасе вытаращив глаза.
- Дай мне, - одна из девчонок вырывает у оскорбленного соучастника засады карту. – Мы на карте есть, все четко.
- А Гарри то тут нет! – сокрушенно парирует другая девушка, значительно расфуфыреннее первой.
- Я это к тому, что карта может и не идеальна, но, если ее усовершенствовать, будет работать.
- Ироды, - выдыхает Поттер, все еще пятясь, - на святое покусились!
- Да ладно, это было предсказуемо, - подает голос Адамас, когда его саламандра выныривает из одного из многочисленных карманов мага. – О существовании карты много кому было известно к этому моменту, да и не сказать, что это такой уж уникальный и неповторимый артефакт… А ты куда? – уточняет стажер, заметив, что Гарри свернул не в ту сторону.
- В библиотеку, тренировка подождет. Кажется, настало время осваивать телепор … тьфу ты, аппарацию!
- Но здесь же нельзя телепортироваться! – возражает Адамас, но, не получив реакции от подопечного, поворачивается ко мне.
Я на минуту задумываюсь, прикидывая во что мне это обойдется, и киваю:
- С защитными чарами разберемся, пусть учит.
В конце концов, каждый уважающий себя избранный должен призирать все возможные ограничения, иначе какой же он «особенный»?
***
Наконец закончив со всей бумажной волокитой по передаче мира, я с наслаждением потягиваюсь. Благодарно киваю Адамасу, подвигающему поближе ко мне ароматный чай и коробку с конфетами, и поудобнее устраиваюсь в кресле.
Сейчас экран транслирует мир собирательницы карт: у Сакуры обед, который она проводит в компании своей лучшей подруги и залетного мага Шаорана.
Пожалуй, одним из моих самых любимых занятий сейчас было наблюдать за этой парочкой волшебников. Прожив не особо длинные, но насыщенные жизни служанки в императорском дворце, циркачки и бродящей гадалки и одну очень длинную, но нудную жизнь культиватора, Сакура обнаружила, что она однолюб, и при первой же возможности принялась охрумурять своего ненаглядного пока еще мелкого Шаорана. Заранее, так сказать. С учетом богатого жизненного опыта волшебницы, у парня не было и шанса устоять. Под напором собирательницы карт парень мгновенно поплыл: краснел, бледнел, моментами даже синел. Короче, Шаоран уже был по уши влюблен, но пока еще этого не осознавал, от чего парень в присутствии Сакуры выдавал очень богатый спектр чувств, включающих в себя смущение, панику, злость, радость и ревность. Последнее было особенно забавно и зрелищно.
Очевидно, выбирая для Сакуры новые миры из программы обмена опытом, творец опирался только на два фактора: магия и карты. Вернувшись в родной мир, Сакура всюду таскала с собой целый шесть колод карта: Таро для гадания, несколько специальных колод для фокусов, обычные игральные, карты Клоу, которые она постепенно переделывала под себя, и собственноручно созданные три карты, которые обещали со временем превратиться в полноценную колоду. И абсолютно все – кроме игральной, но покажите мне того идиота, который сядет играть с Сакурой, увидев, как ловко она орудует картами во время фокусов – колоды Сакура пускала в ход, то выступая на школьных концертах, разбавляя акробатические номера карточными фокусами, то гадая одноклассницам на любовь и успехи в учебе. Воздыхателей у юной волшебницы в силу возраста и заботливого старшего брата почти не было, но внимания девушка привлекала много.
Обычно общения наших голубков проходило по следующей схеме. Сакура начинала игривый разговор, всячески флиртуя и подшучивая над объектом своей симпатии, Шаоран в свою очередь смущался, злился и пытался избавиться от компании Киномото. Долго одна волшебница не оставалась, почти мгновенно собирая вокруг себя целую толпу, с которой активно поддерживала беседу. Тут в Шаоране просыпалась ревность и, злясь еще больше, парень всячески пытался вернуть все внимание Сакуры себе.
- Эй-эй, Шаоран, - задорно улыбаясь, тянет Сакура, - а пойдешь с нами сегодня заниматься? Соберемся в моем любимом кафе. Или можно у меня дома, - последнюю фразу девушка произносит чуть тише и хитро шурясь, от чего предложение звучит достаточно двусмысленно.
- С-скол-лько раз я просил меня так не называть! – мгновенно ощетинивается парень, недовольный через чур панибратским обращением.
- Да-да, прости, - Сакура покладисто кивает и растягивает губы в поистине ангельской обаятельной улыбке. – Так ты пойдешь?
Кажется, волшебнице даже не нужно стараться: лицо Шаорана стремительно краснеет от одного только вида очаровательного лица девушки. Тем не менее, Шаоран с криком вскакивает на ноги:
- Ни куда я не пойду! - вопит парень на все столовую и спешно ретируется в класс.
Девушка разочарованно надувает губки.
- Может ему поединок на мечах предложить? – в слух рассуждает Сакура, машинально вытаскивая колоду Таро и начиная раскладывать карты.
Я вспоминаю, как ловко даже без использовании магии Сакура раскидывала врагов в башне испытаний, и давлюсь конфетой. Бедный парень – комплексы ему обеспечены.
