Я стала ровней

Я стала ровней. Для такого апгрейда стоило умереть. И не раз. Страшно ли это? Пожалуй, что да. Но человек устроен чудно: мы боимся, тресёмся только в начале. Чем же дальше мы от точки отчёта, тем спокойней становится сердце. Доходит порой до того, что оно превращается в камень: холодный, твёрдый, несгибаемый, непробиваемый. Кто-то скажет, что жутко жить с таким грузом в груди. «Вот дурак», — я посмеюсь про себя. «Ведь это может тебя освободить! От всех мирских забот и несчастий, привязанностей и ненастий. Да знаешь, мир сам сделает из тебя то, что пожелает. Захочет убить — сотрёт в порошок. Уберёт из жизни всех друзей и любимых, бросит в омут, утопит, закинет в огонь. Ты сгоришь, а твой пепел развеют над Москвой-рекой. Будь готов». Я стала ровней. Теперь, стоя на улице, закутавшись в пальто и шарф шерстяной, я просто смотрю на небо. Иногда тяну руки к далёким звёздам. Может ведь показаться, что меня вот-вот оторвёт от земли, и ветер понесёт меня в космос. Туда, где не ступала нога живого существа. На деле всё куда прозаичней: я просто стою как столб (ну или как дура) и протягиваю руки к вершинам небес. Добавь раскрытый рот и дыхание паровоза, получишь идеальный портрет идиота. Ведь от простых желаний не вырастают крылья, а почва из-под ног не ускользает. Я всё ещё на земле, и знаешь… Наверно, я всё-таки не хочу в небо. Я стала ровней. Нет уже того моря, что внутри грохочет волнами, разбиваясь о скалы. Ветры стихли, а огонь не пылает в груди. Остался только пульс, чистые удары сердца. Стоит лишь приказать, и ударов в минуту тут же станет меньше. Эмоции и чувства потихоньку сошли на нет, зато стало больше разговоров тет-а-тет. Когда делишь себя на части и сталкиваешь их лоб в лоб, получается ядерный взрыв. Правда, только на уровне атомов. Так позвольте сердцу остаться каменным и холодным. Не хочу подпускать к себе тьму и вместе с ней боль. Разрешите сохранить мне покой. Я стала ровней. Помню то чувство, когда остаёшься пустой после долгого общения с кем-либо. Ты силы прикладываешь, стараешься быть рядом, поддерживать, помогать. Быть опорой и защищать. Даже тогда, когда тебя не просят. Я помню каково это — отдавать всю себя тому, кого любишь и кем дорожишь. Заканчивается всё одинаково, я остаюсь у разбитого корыта больше похожего на сердце. Из трещин течёт кровь, а где-то за грудиной нестерпимо болит. И так каждый раз, по кругу, без устали, по сотне попыток за сутки. А теперь я всё. Просто устала переживать. За других, за себя; интересоваться чем-то. Что говоришь? А вдруг ты завтра умрёшь? Знаешь, завтра я могу и не открыть глаза, это решение останется не за мной. Так что ты не единственный, кто идёт на подобный риск. Вам хочется, чтобы я всерьёз относилась к тому, что происходит в ваших жизнях. А моя… Просто мимо протечёт, ничего не оставив. Я устала быть постоянно виноватой во всём. Вот очень сильно, правда. Так сильно, что сейчас моему сердцу плевать, ранили ли кого-то мои слова и почему. Хватит с него. Столько сил вливать в других людей — себе дороже. Я стала ровней. Что я видела в этой жизни? Да ничего по большому счёту. Просто жизнь меня ведёт своими путями, от урока к уроку. Иногда себя ненавижу. Ненавижу за то, что росла как тепличный цветок, не знавший ветров, гроз, града и бурь. Мне бы хотелось вдруг покрыться шрамами, дабы можно было прокричать в пустоту: «Вот, смотри, на мне нет живого места! Я изранена как и ты! Я тоже могу разорвать кожу в клочья, словно рубаху». Полагаю, что этого будет мало. Для других мой опыт нерелевантен. Я так мало на себе испытала, правда? Остаётся только пасть захлопнуть и слушать рассказы других. «Ты не видела смерти, боли, обид, голода, катастроф»… И теперь я жалею об этом до хруста зубов и прочих костей. Я стала ровней. Но с большим удивлением обнаружила, что всё ещё умею плакать. Старые привязанности, да? А я уж было понадеялась, что научилась себя отделять от сущего. Увы и ах, не стоило так высоко себя возносить; чем ближе к звёздам, тем больнее потом расшибаться о землю. Полёт каждой птицы рано или поздно приходится прерывать. Просто чтобы стаю не обременять. Настал и мой черёд покинуть желанный рай. Передо мной — сто дорог, и каждая — про неизвестность. Какой сделать выбор? Сложный вопрос. Наверное, до меня ещё ответ не дорос. Ох, дай Боже сил жалкому ростку, чтобы он в будущем раскрылся цветком. Я стала ровней. Это не значит, что с тобой говорит равнодушная скотина, не способная на сочувствие или горечь. Это к нарциссам, да и то, если ты сам — мазохист. Просто не жди, что я буду оказывать тебе услугу и поддакивать каждому экивоку. Если захочешь, выслушаю, сидя рядом с кружкой чая в руках (хотя нет, пускай лучше кофе). Попросишь совета — попробую дать, но не факт, что сработает. Вообще никаких гарантий. На прочее не рассчитывай, я не стану разбрасываться своими остатками направо-налево. Меня и так слишком мало, а прожить 27 лет — такая себе инициатива. А ведь когда-то мечтала дожить до ста… Я стала ровней. Теперь меня называют чёрствой. Интересно получается; ты никогда не будешь достаточно хорош! Одни кричат: «Слишком много эмоций, уйми ты их наконец!». Другие орут во всю мочь с противоположного берега: «Ты вообще способна сочувствовать? У тебя в душе ещё хоть что-нибудь осталось?». А кто сказал, что моя душа здесь? Или что она у меня, в целом, есть? Как по мне, так это нечто давно уже умерло. Замуровало себя под грудой тяжёлых камней. Я её дозваться не могу, а вы рассчитываете своей руганью выманить её на свет?! А знайте что, катитесь к чёрту. Почему я должна ещё о вас заботиться? Хоть кто-то из вас забеспокоился обо мне? Вот и молчите в тряпочку, деспоты. Я стала ровней. Ещё пару лет назад я сильно переживала из-за мелочей: как я выгляжу; достаточно ли умна, тактична, хороша и тэ дэ и тэ пэ. А потом как-то раз — и всё прекратилось. В голове пустота. Это страшно, надо сказать. Когда хочешь о чём-нибудь подумать и понимаешь, что не можешь. Мыслей нет. Абсолютно. Они похожи на мелко разорванные клочки бумаги, гонимые ветром на край земли, чтобы затем утонуть в безмолвном океане. Проведи в таком состоянии пару лет — и будь уверен, ты сойдёшь с ума. Ну или тронешься умом, смотря что тебе ближе. Я стала ровней. Но смерти боюсь пуще прежнего. Каково это, знаешь? Засыпать каждую ночь со страхом того, что следующее утро может и не настать. Закрывать глаза и молить Высшие Силы, чтобы не забрали наверх никого из твоих родных и близких. Бояться наступления нового дня, потому что каждый день может стать последним. Правда, это толкает на кривую дорожку: дорожить каждой минутой, осматриваться по сторонам везде и всюду, вздрагивать от каждого шороха. Начинаешь со временем бояться на улицу выходить — можешь не вернуться назад. Это изматывает. Правда. Пока другие беспокоиться о своей старости и стабильном заработке, я попытаюсь убедить себя, что сегодня я не умру. Мне страшно. Я не понимаю, как мне жить дальше и что делать. Я в тупике и в полном отчаянии. Я стала ровней. Хотя всё равно временами забываю об этом. Всё ещё пытаюсь искать сочувствие в словах других людей. Наивно полагаю, что утешат, если в сердце постучится беда. Дурочка. Мир — жестокое место. Пожалуешься, и тебя не только по голове не погладят, так ещё и обвинят в чём-нибудь. Было ведь сказано не единожды: в этом мире тебя ждут только «волшебные» пендели под зад, чтобы не тормозить механизмы адской машины. Если ты выпал из строя, то, будь добр, сам себя почини как-нибудь. Не ищи в других, себя изучай. Если надо, то убей что-нибудь, или наоборот, воскреси (были бы силы). Впрочем, это уже твои проблемы, сугубо личные. Я стала ровней. И поняла, что быть взрослой — это тот ещё отстой. Мир этих людей совершенно ко всем равнодушен, ты можешь существовать лишь наедине с самим собой. Не вздумай заикнуться, что тебе больно — растопчут. Даже в мыслях не держи рассказать кому-то о проблемах — плюнут в лицо и обвинят в слабости. Обязательно дадут непрошенный совет, ведь всем плевать, что тебе нужны тёплые слова и крепкое плечо. Не плачь и не кричи — прослывёшь истеричкой и словишь пару десятков недовольных взглядов. Не ходи с кислой миной — никому не нравится общаться с мрачными людьми, погружёнными в свои мысли. Да и вообще, не будь собой — такие как ты тут не выживут. Такие никому не нужны: слишком нежные, хрупкие. Лучше сдохни в самом начале пути, коли не готов себя перемолоть и пропустить сквозь жернова. Я стала ровней. Я узнала, что это такое: ровно дышать, быть спокойной. И одновременно с этим лежать на кровати и плакать. Просто потому что нет сил. Ни для чего. Я стала ровней. Резко осознала, что можно в этой жизни обойтись без всего. Без ласки, заботы, доброты, симпатии и любви. Только не надо думать, что я эгоистка, нет. Просто всё это уже заложено в нас самих. Покопайся в своих тайниках и запасах, может, выудишь пару положительных качеств. Тут другой вопрос на повестке дня: если всё можно достать изнутри, значит, другие люди мне не нужны? Ведь они только берут, редко когда дают… Для них один ответ — равнодушие и каменные стены. Потому что когда ты находишь источник в себе, то от внешнего мира уже ничего не требуешь. А зачем? Можно обойтись и без этого, правда? Я стала ровней. Убедительно прошу не вмешиваться в мою жизнь. Не давать советов, которых не прошу. А не то потом удивляемся, почему чадо грубит, хамит да и вообще ведёт себя крайне нагло? Да вот потому: нечего учить взрослого человека, ведь «старую собаку новым трюкам не выучишь». Вам остаётся только смириться с текущими фактами. Какие решения принимать в дальнейшем — это уже ваш выбор. Но не пытайтесь менять других, с собой разберитесь сначала. Я стала ровней. Но люди порой бывают настолько бесячими, что мимо них невозможно пройти. Раздражаются по всякой мелочи, срываются на других, а эти посторонние потом ещё и виноватыми остаются. Так может стоит на себя внимание обратить сначала? Научиться контролировать собственные эмоции и чувства прежде, чем других исправлять? Нет? Слишком сложно? Так это ваши проблемы, не мои. Я и без вас с собой разберусь. Если понадобится совет, то сама постучусь в ваши двери. А до тех пор каменные стены — вот моя опора. Я стала ровней. И я устала, правда. Устала плакать, устала сочувствовать, устала понимать и просить прощения. Устала чувствовать себя виноватой во всех мелких и крупных происшествиях. Понимаешь? У меня нет больше сил бороться, я просто не хочу. Вот возьму и уйду когда-нибудь к реке, брошусь в неё и уплыву по течению туда, где меня никто не найдёт. Я хочу просто всё отпустить. Заменить изрисованный лист на чистый, начать всё заново. Только жизнь — не черновик, её переписать невозможно. Поэтому позволь вразумить тебя: внимательно отслеживай каждый свой шаг, каждое решение принимай вдумчиво. Ибо совершённую ошибку исправить нельзя, как не старайся. Жаль, что я поняла это слишком поздно. Я стала ровней. Наплевала на чувства других людей. Честное слово, отчего вдруг все стали такими нежными и чувствительными? Даже какими-то хрупкими… Словно не люди, а хрустальные вазы гуляют по улицам городов. Покрытые трещинами, все со своими сколами и царапинами. Никому нельзя и слова сказать, не дай Бог обидишь кого-то. Вот они, взрослые люди, так и не переставшие быть детьми. Не хотят они брать на себя ответственность за собственную жизнь и всё, из чего она состоит. Так чего тогда требовать от настоящих детей? Если взрослые сами ещё не выросли, то чему они могут научить маленькие живые организмы? Разочарую, чуда не случится. Никто никому не поможет. Можно только самим и только вперёд, не иначе. Я стала ровней. И я не уверена в том, что хочу это состояние менять. Моё каменное сердце меня пока только лишь спасает, а не тяготит. Правда, мир резко стал серым в моих глазах, ничего не приносит удовольствия и радости. Осталось только тягучее, липкое и неторопливое существование. Я не смогла создать свой собственный смысл жизни, не нашла причин, чтобы жить. Может быть, это пройдёт со временем? Хотя пролетевшие последние несколько лет говорят об обратном. Я стала ровней. Сейчас докурю и пойду дальше своей дорогой. Впереди меня ждут закаты, рассветы, солнце, луна, горы, моря… И звёзды. Бесчисленное множество ярких точек на иссиня-чёрном полотне неба ночного. Если каждая звёздочка — это чья-то душа, может, там и для меня найдётся место (если душа существует, конечно)? Я стала ровней. Пора, время настало. Первый шаг станет последним для старой меня. Дорогу осилит идущий? Так пожелай мне удачи! Она мне ещё пригодится.