Призрачные путы

      Антонин Долохов       Лондон вовсю готовился к Рождеству. Запах хвои смешивался с ароматами выпечки и пряных напитков. Антонин предпочёл бы сегодня водку, но она закончилась ещё вчера, как и обезболивающее зелье. А сегодня приходилось тащится к проверенному человеку, чтобы пополнить запас зелий и узнать новости. Люди, спешащие за подарками в предпраздничные дни, сновали по тротуарам, то и дело задевая его плечами. Каждый такой толчок отзывался болью в незаживающей ране на груди.       К боли он давно привык, теперь она была его верной спутницей. А ещё раньше научился скрываться без помощи магии. Умело сливался с толпой, пониже опуская капюшон. Выбирал неприметные тропы и темные переулки. И ни за что не покинул бы своё убежище перед Рождеством, если бы запас зелий и алкоголя не иссяк.       Ещё год назад он планировал покинуть Британию. Сбежать на родину и затеряться в лесах Сибири было отличным решением, если бы не случай. Удача несомненно отвернулась от него год назад в дни перед Рождеством. Проклятие, сделавшее его почти сквибом, и боль, постоянно напоминавшая, что из сильного волшебника он превратился в ничтожество. В тот день его спас лишь порт ключ, который он успел сжать в руке в последний момент.       Белобрысая девчонка Лавгуд ровно год назад каким-то образом пробила его защиту, не сделав ни единого взмаха палочкой. Простым прикосновением прокляла его, да ещё так изощрённо.       Проклятие срабатывало своеобразно. Сила никуда не делась, Долохов мог свободно призывать магию, наполняя её магические формулы, как и раньше. Вот только при каждой такой попытке на груди открывалась рана, причиняющая нестерпимую боль. И чем сложнее было заклинание, тем сильнее болело. Сам он о таком эффекте никогда не слышал, как и почти все волшебники, к которым он обращался. Те крохи информации, что ему удалось собрать по крупицам, почти ничего не объясняли и уж точно не могли помочь. И как вишенка на торте, над ним постоянно нависала угроза быть схваченным мракоборцами.       Так, скрываясь в тени, он добрался до Лютного переулка, места, в котором хоть и не чувствовал себя в безопасности, но ориентировался, как рыба в воде. Неприметная дверь в подворотне скрывала нелегальную лавочку с редкими ингредиентами и вполне стандартным набором зелий. С ними соседствовали амулеты, простенькие артефакты и пыльные, а местами и покрытые плесенью книги.       Здесь было безлюдно. Посетители никогда не сталкивались, покидая лавку через другую дверь, а все вопросы решались в отдельной комнате, отгороженной плотными шторами и пологом тишины от торгового зала. В ожидании Долохов мерил шагами крошечную комнатёнку без окон с неприметной дверью на улицу. Затхлый воздух с резким запахом ингредиентов зелий и декоктов впитывался в одежду. Штора отлетела в сторону, и Долохов развернулся всем телом, готовый к атаке. Хозяин вздрогнул, но спустя мгновение вновь придал лицу выражение безразличия и протянул ему свёрток.       Покинув лавку, Антонин вздохнул полной грудью, но смрад отходов и сточных вод были не многим лучше затхлой духоты помещения. Однако продолжить путь скрытно ему не удалось. За углом, в паре метров от выхода послышались звуки битвы. В отражении луж замелькали цветные вспышки. Кого-то теснили в переулок, и Антонин мог уже различить голоса, выкрикивающие заклинания.       День сегодня не задался с утра. Вмешиваться в чужие разборки он не собирался, пока прямо перед ним, отброшенная атакующим заклинанием, о стену не ударилась тоненькая фигурка в темном пальто. Шарф сполз с головы, явив миру встрепанные белокурые волосы. Рождественский подарок упал прямо к его ногам.       Долохов опомнился, только когда срывал зубами пробку с обезболивающего зелья. Топот пока невидимых противников девчонки заставил его действовать быстрее. Выпрыгнув из-за угла, он мгновенно оценил обстановку. Девчонка сражалась сразу с тремя нападавшими, и они, почуяв, что добыча уже не может сопротивляться, потеряли бдительность. Он застал их врасплох и, не позволив опомнится, свалил с ног первого ударом в челюсть. Вихрем налетев на второго, он мимоходом махнул в сторону третьего палочкой. Грудь обожгло, но Долохов не обратил на это внимания, припечатав второго нападавшего к стене. Если не действует палочка, всегда поможет старый добрый апперкот.       Полумна Лавгуд       Вся эта каша заварилась, когда Трикси сбежал. Редкий магический зверёк, привезенный Полумной из экспедиции в Южную Америку, был лакомым кусочком для торговцев запрещёнными ингредиентами. Его замечали в разных местах, пока не изловили и не доставили в один из неприметных магазинчиков в Лютном переулке. Гарри предупреждал Луну, что соваться в Лютный — плохая идея. Да она и сама это прекрасно знала. Но ей совсем не хотелось, чтобы Трикси освежевали и пустили на ингредиенты для зелий. Поэтому пришлось явиться в одну из лавок, торгующую нелегальными ингредиентами. Сначала она хотела просто выкупить Трикси, но продавец запросил совсем уж непомерную цену, и Луна решилась на воровство. Сбив заклинанием замок с клетки, Луна едва успела сунуть зверька в сумку и выскользнуть за дверь, как её настигли охранники лавки и стали теснить в тупик.       Нападать она не могла, раз за разом ставя щиты, отбивая заклинания и уворачиваясь, пока не пропустила одну из атак. Уже сползая по стене, безуспешно пытаясь сохранить ускользающее сознание, она увидела мужчину, стоявшего почти напротив. Он показался ей знакомым, но что-то подсказывало, что помощи от него ждать не следует.       Следующее, что Полумна почувствовала, был удар. Её тело, лишённое поддержки, безвольно рухнуло на деревянный пол. Приоткрыв глаза, она застонала, всё было как в тумане. Она успела разглядеть лишь дощатый потолок с нависающими балками, давно потухший камин, оплетенный паутиной, пока обзор не заслонила темная фигура. Запахло кровью и зельями. Как Полумна ни старалась, лицо разглядеть не могла. Холодные пальцы схватили её за подбородок, приоткрывая рот. Склянка с зельем звякнула о зубы, и в горло полилось вязкое варево.       — Не вздумай мне только сдохнуть! — недовольно прохрипел незнакомец.       Луна закашлялась. От действия зелья тело налилось свинцовой тяжестью, а веки закрылись, словно сами собой. Сознание опять стало ускользать, но она успела сунуть руку в сумку и нащупать теплый мех дрожащего зверька.       Сквозь надвигающуюся тьму Луна почувствовала, как её бесцеремонно поднимают с пола, как подрагивают чужие руки на спине и под коленями. Запах крови, пропитывающей одежду, прижатую к чужому телу, сделался резче. Короткое падение на что-то мягкое и ругательства на незнакомом языке. Тяжелое хриплое дыхание коснулось уха. А потом сознание окончательно покинуло её.