Лучшая подруга

      Тем утром она проснулась первой, как и раньше. Атеш продолжал спать, тихо посапывая ей в волосы. Они заснули в очень неудобном положении, всё тело Баде затекло и болело, но она всё никак не могла заставить себя высвободиться из кольца рук Атеша. Он прижимал к себе так крепко, будто она - самое ценное сокровище, и это доставляло Баде одновременно и безмерное удовольствие, и так же безмерно ранило. Ведь для него это были лишь дружеские объятия. Он считал её практически сестрой, сам почти сказал об этом другу, и мысль об этом в очередной раз оставила неприятный осадок.       Ей нельзя было продолжать так себя вести. Ведь там, в Стамбуле, она дала себе клятву, что станет сильнее и прекратит, как дурочка, потакать своим безответным чувствам. И даже стала поощрять Акгюна… И смотрите, где она сейчас: проспала целую ночь под боком у Атеша, и чувствует себя безобразно счастливой, даже не смотря на то, что причиняет себе боль. С этим пора было заканчивать. Она решительно вывернулась из хватки Атеша. Он вздохнул, проснулся, а затем посмотрел на неё с нежной, сонной улыбкой, из-за которой её сердце сделало кульбит, и пожелал ей доброго утра. Баде буркнула ответное пожелание и заторопилась домой. Атеш просил её остаться на завтрак, но Баде решительно отказалась, ссылаясь на то, что «отец» может внезапно вернуться из своего отпуска вместе с Борой и тогда ей несдобровать. Атеш согласился с этим, но на его лице было грустное выражение, когда он провожал её до двери.       — Увидимся на работе? – спросил он Баде, оставив нежный поцелуй на её щеке в знак прощания.       — Конечно, – беззаботно сказала она, изо всех сил стараясь скрыть дрожь, что прошла по её телу, стоило только его губам коснуться её кожи.       По дороге домой она набрала Умуту и предложила пообедать вместе. Он с готовностью согласился. В его голосе слышалось приятное удивление.       — Что же ты делаешь, Баде? – прошипела девушка себе под нос, стоило ей только закончить разговор с Акгюном. Она опять вцепилась в руль машины, словно утопающий – в спасательный круг.       Ей было до ужаса стыдно перед Умутом за то, что она решила прикрыться им, будто щитом. Стоило ей узнать его получше и она поняла, что он был хорошим человеком, а их неприятная первая встреча была лишь досадной ошибкой с его стороны.       — Ты выглядела такой неподражаемой, что я повёл себя как идиот, надеясь, что тактика, несвойственная мне, подействует, – со смехом объяснил Умут, когда они возвращались с первого, памятного обеда. — Я была бы очень сильно удивлена, если бы этот неуклюжий подкат хоть на кого-нибудь подействовал бы, – фыркнула Баде, отпивая немного кофе из стаканчика, который захватила с собой из кафе. — Я, если честно, тоже. Но понял это позже тебя, к сожалению, – Умут состроил недовольную рожицу, вызывая у Баде смех, а затем серьёзно спросил: – Ну что, мир?Будем дружить? И протянул Баде руку. Она пару секунд смотрела сначала в его глаза, а потом на его длинные, красивые пальцы, а затем крепко пожала его ладонь. — Мир. Будем. И вот теперь она строила совсем не дружеские планы на его счёт. Это безмерно расстраивало Баде. Тем не менее, она не могла отказаться от принятых решений. Ей нужно было отвлечься от Атеша, иначе она сойдёт с ума и вновь признается ему в любви, а он вновь её отвергнет. И потом, она не собирается наносить Умуту вред. Они просто перекусят несколько раз, поболтают, возможно, сходят на парочку мероприятий – и всё. Ничего криминального, но это позволит ей перестать зацикливаться на Атеше, собраться с мыслями и решить, что дальше делать со своей фальшивой семьёй. Что делать дальше со своей жизнью. Слова няни матери, которые она сказала ей перед самым отъездом, заключив перед этим в крепкие объятия, всё ещё звучали в ушах Баде. «Твои родители хотели бы, что бы ты была счастлива. Чтобы грязь, в которую в молодости окунался твой отец, не коснулась тебя. Помни об этом девочка. И действуй соответственно». Теперь Баде была уверена, что Вурал стал причиной смерти её родителей, чтобы завладеть их богатствами. В начале острая вспышка гнева и ярости заставила её подумать о том, чтобы отплатить приёмному отцу той же монетой. Отобрать у него самое дорогое, отобрать его любимого сына. Младшего, как оказалось. Баде тут же отбросила эту мысль. Она любила Бору, несмотря на все его прегрешения, хоть и видела его истинное лицо. И никогда бы не смогла причинить ему вред. Убить Вурала? Но тогда она погрязнет в этой грязи ещё глубже. Она станет, такой же, как он. Баде осознала, что не хочет этого. Она просто хочет вырваться отсюда. Забрать свои деньги и убраться из Каппадокии как можно дальше. Быть как можно дальше от Вурала и Боры. Быть как можно дальше от Атеша. Баде начала действовать даже не смотря на то, что её глупое сердце тревожно ныло: оно сомневалось, что ей удастся быть как можно дальше от Атеша. Умут действительно оказался хорошим парнем. Их вкусы в музыке, еде и искусстве на удивление Баде, практически совпадали. Они могли часами беседовать, не уставая друг от друга, а мягкий юмор, свойственный Умуту, добавлял в эти беседы красок. Спустя пару недель близкого общения с Умутом, Баде поняла, что действительно увлечена им. Немаловажную роль в этом сыграло то, как он на неё смотрел. За последние месяцы Баде привыкла, что для людей, которым принадлежит её сердце, она всегда остаётся на вторых ролях. А теперь, купаясь в безраздельном внимании Умута, она понимала, как это приятно, когда ты нравишься мужчине. Он смотрел на неё с такой нежностью, что израненное сердце Баде начинало биться быстрее. Их общение из разряда дружеского грозило перейти в совершенно другую плоскость и Баде видела, что Умут ждёт от неё хоть малейшего шага навстречу, чтобы это наконец случилось. Девушка балансировала на грани, не зная, стоит ли делать этот шаг. Она не хотела разбивать ему сердце, потому что не чувствовала к Умуту и сотой доли той любви, что испытывала к Атешу. «Любовь может прийти потом! Тебе же хорошо с ним? Так рискни, почему бы и нет?» – настаивало её подсознание. И вот, в один из дней, доведённая своими противоречивыми мыслями до ручки, Баде приняла решение. Умут повёз её любоваться на закат среди Каппадокийских скал после тяжёлого рабочего дня. Она сидела на тёплом капоте его лендровера, он примостился рядом. Как будто случайно Акгюн взял её за руку и переплёл их пальцы, сделав это в полном молчании. Баде не стала вырывать свою руку. Скользнув по нему взглядом она заметила, что Умут улыбается, всё так же продолжая любоваться закатом. Баде прикусила губу, а затем тихо позвала его по имени. — Да? – с готовностью откликнулся он, с улыбкой глядя уже на неё. В следующий момент Баде медленно наклонилась к нему, давая ему время для манёвра. Он не шелохнулся, продолжая внимательно смотреть на неё. Тогда девушка положила свободную руку ему на небритую щёку и запечатлела на его губах лёгкий поцелуй. — Я всё думал, когда же ты решишься? – усмехнулся он ей в губы, опаляя их своим дыханием, пахнущим кофе. А затем прижался к её рту вновь, даря более глубоки и чувственный поцелуй. Баде лишь придвинулась поближе, утопая в той трепетности, с которой его руки, оказавшиеся на её щеках, гладили кожу. Сама же Баде прижала его крепче, обняв за шею. Спустя пару минут, когда они разорвали поцелуй из-за нехватки дыхания, Умут рассмеялся и сказал, что боялся, что она его задушит. Баде в ответ шутливо ударила его по плечу, но потом с готовностью позволила ему обнять себя за плечи. Ей было невыразимо спокойно впервые за долгое время. На следующий день они явились на работу вдвоём: Умут заехал за ней, потому что машина Баде нуждалась в ремонте и находилась в автосервисе. Вурала и Боры всё ещё не было. Приёмный отец позвонил ей из Швейцари и в двух словах скупо рассказал о том, что боре потребовалось дополнительное лечение и будут они через пару месяцев. Эти слова несказанно обрадовали Баде, потому что теперь она могла действовать более свободно и в конце концов решить проблему с собственным наследством. Поэтому сегодня на работу она ехала в приподнятом настроении, что не укрылось от её новоприобретённого парня. — Если бы я знал, что ты так воодушевлённо отреагируешь на наш поцелуй и моё последующее предложение встречаться, то был бы более настойчив. — И получил бы очередной от ворот поворот, – скорчила гримассу Баде и рассмеялась. Умут хмыкнул и, взяв её за руку, поднёс ту к своим губам и поцеловал, не отвлекаясь от дороги. — И это всё? – игриво спросила Баде. Ей хотелось флиртовать. Хотелось чувствовать себя глупой влюблённой девчонкой, у которой нет совершенно никаких забот. — Вы напроситесь, госпожа, – деланно мрачно предупредил её Умут. — Я вся трясусь от страха, господин! – сыронизировала Баде. Она действительно напросилась. Уже остановившись на парковке прямо у дверей компании, Умут не позволил ей выйти из машины, вовлекая в очередной умопомрачительный поцелуй. — Что ты делаешь? – тихо и возмущённо спросила она, не стараясь впрочем освободиться от его пальцев, что лохматили её идеальную причёску, пока он прижимался к её лбу своим в попытке отдышаться. — Как что? Целую самую красивую девушку на Земле. — Спасибо за комплимент, конечно, но мы рядом с работой и мне не хотелось бы, чтобы о нас начали ходить слухи, – пожурила его Баде. — Ну, если наш дорогой босс не имеет привычку сплетничать, то нам ничего не грозит, – легкомысленно заметил Умут, наконец отодвигаясь от неё и кивая в сторону здания фирмы. У Баде прервалось дыхание. Как в замедленной съёмке она повернулась туда, куда указывал мужчина и встретилась глазами с Атешем. Тот стоял у дверей компании и внимательно наблюдал за ними, засунув руки в карманы брюк.