Всего один танец

Мысли крутились в голове, как в калейдоскопе. Одна сменяла другую, и пока та не успевала осесть в сознании, возникала новая. Война окончена. Крестражи уничтожены. Волан-де-Морт мёртв. Гермиона не могла сконцентрироваться ни на одной из них. Первое Рождество в их новом мире наступило слишком быстро. Все, ухватившись за возможность забыться от тягот вчерашней войны, с головой окунулись в празднество. И это неудивительно. Почти все испытания для членов Ордена Феникса были уже позади. Гермиону же завтра ждало ещё одно. Грейнджер поджала губы и опустила взгляд на бокал с пуншем в своих руках. На его поверхности плавали яркие блики от развешанных повсюду гирлянд. Прохладные капли текли по стенкам и падали на пол, разбиваясь в нескольких дюймах от её ботинок. У неё даже не было туфель. Война забрала всё, подарив взамен нечто большее. То, что завтра должно было исчезнуть из её жизни навсегда. Гермиона выдохнула и оттолкнулась от стены. Ей стоило уйти. Незачем было портить праздник остальным своим кислым выражением лица. Она поставила недопитый бокал на полку книжного шкафа и уже собиралась уйти, когда увидела перед собой вытянутую руку. Регулус подошёл неслышно и теперь выжидающе смотрел на неё. — Окажешь мне честь и станцуешь со мной? — тихо спросил он. — Не думаю, что это хорошая мысль, — ответила Гермиона. — Всего один танец. Гермиона промолчала и перевела взгляд в центр комнаты. Разве Регулус не понимал, что желания веселиться у неё совсем не было? Может быть, для него самого это возвращение в прошлое было чем-то желанным? И весь сегодняшний вечер был всего лишь приятной завершающей нотой его путешествия в будущее? — Прошу тебя, — продолжил настаивать Блэк. — У меня есть для тебя новость. Заинтригованная последней фразой Грейнджер взглянула на него. Маленький огонёк любопытства зажёгся где-то у неё внутри и теперь во чтобы то ни стало желал узнать, что Регулус имел в виду. Сам же Блэк ухмыльнулся. Он понял, что его слова попали в цель. И Гермиона сдалась. Неуверенно она вложила свою руку в выставленную перед собой ладонь. Регулус тут же легонько сжал её и потянул за собой в центр комнаты. Гермионе ничего не оставалось, как идти следом, лавируя между парочками. Сегодня днём жизнь на Гриммо кипела, словно в Хогвартсе в первый день после каникул. Все комнаты, а в особенности гостиную, украсили так, что серый и невзрачный дом теперь было не узнать. Под самым потолком летали маленькие золотые огоньки, озаряя комнату мягким и тёплым светом. Весь пол был окутан густым туманом. Старый буфет превратили в большого и немного жуткого снеговика, который с определённой периодичностью отрывал от себя кусочек и кидал снежный шарик в заскучавших. Каждый укромный уголок был так обильно заколдован на появление омелы, что волшебство не делало разницы даже между уединившейся парой и близнецами Уизли. Последние что-то шёпотом обсуждали в углу под внушительным кустом омелы. Кричера сделали ответственным за стол с напитками, и сейчас он стоял возле импровизированного бара, предлагая каждому проходящему мимо выпить. На его голове красовался красный бумажный колпак с белой пампушкой, имитирующий шапку Санта-Клауса. Огромная ель стояла возле окна и сияла золотой гирляндой. Разноцветные шары отражали каждый блик, а между ветвей ездил зачарованный игрушечный поезд. В центре гостиной кружилось несколько пар. Невилл аккуратно поддерживал ещё прихрамывающую Ханну, которая наотрез отказалась проводить вечер в лазарете. Она что-то оживлённо рассказывала ему, периодически кивая в сторону блестящих огней на потолке. Лаванда уткнулась в плечо Дину, пытаясь скрыть грустное лицо, отвернувшись в другую сторону. Иногда она подносила к глазам руку, протирая щёки и оставляя на них влажный след. Жившие с ней в одной комнате Джинни и Гермиона знали, что девушка до сих пор горевала по лучшей подруге. Парвати погибла всего за пару месяцев до их победы. Джинни самозабвенно смотрела в глаза Поттера. Её руки так сильно сжимали его плечи, что, казалось, ворвись сюда сейчас толпа Пожирателей, она их не отпустит. Иногда они замирали и начинали страстно целоваться под улюлюканье близнецов. Сейчас же, снова оторвавшись друг от друга, младшая Уизли метнула гневный взгляд в сторону старших братьев и потащила покрасневшего Гарри к выходу из гостиной. Оказавшись в самом центре комнаты, Гермиона замерла возле Регулуса. Блэк аккуратно взял её руки и положил к себе на плечи, а своими обхватил девушку за талию. Заиграла тихая и мелодичная магловская песня. Гермионе она показалась знакомой. Возможно, ей доводилось слышать её в доме родителей? Песня могла играть в машине отца, пока они ехали по заснеженному Лондону за подарками всем своим близким. Или звучать на телевидении, пока она помогала маме украшать дом к Рождеству. Но вспомнить никак не удавалось. Теперь, когда война закончилась, она сможет найти их и вернуть им память. Жаль, что Регулус не присоединится к ней в этом её путешествии. Она была почти уверена, что ему понравилась бы Австралия. — Так что за новость? — тихо спросила Гермиона, опуская голову на плечо и позволяя мелодии проникнуть в душу. — Я расскажу тебе её сразу после этой песни. — Это нечестно, — без капли раздражения выдохнула Грейнджер. В другой раз она бы обязательно цокнула языком или разорвала эти объятия, тут же потребовав рассказать ей, что Регулус задумал. Но сейчас… Его близость вновь пробудила в груди тянущую боль. Она обволокла сердце, заставляя концентрироваться на мягкой ткани свитера под своей щекой и следовать за размеренным ритмом его движений. За этот год Регулус стал ей так близок и дорог… Как она могла отпустить его? Да и зачем ему самому было нужно возвращаться в прошлое? Назад к войне. Обратно к восхождению Волан-де-Морта. Прочь из будущего, которое, наконец, обещало стать спокойным. «Я не могу просто исчезнуть из своего мира» — всегда отвечал он на её робкие предложения остаться здесь. И Гермиона понимала, что Регулус имел в виду. Если бы она сама попала в прошлое, то при любой возможности вернулась бы назад в своё время. В ней нуждались Гарри и Рон. Мадам Помфри, помощницей которой она стала за время войны. Она была нужна Ордену для восстановления магической Британии после войны. А ей самой всего лишь был нужен он… Гермиона закусила губу, чувствуя горечь, которая вдруг осела на языке. Глаза защипало, и яркие огни гостиной стали расплываться в подступивших слезах. С неё хватит. Она не в силах больше тут находиться. Это не её праздник. — Я не могу делать вид, что всё нормально, — дрожащим голосом сказала Гермиона, отстраняясь от Регулуса. — Мне нужно подышать воздухом.

***

Морозный ветер проникал сквозь открытое окно, принося с собой ворох снежинок. В хаотичном танце они залетали внутрь и опускались на деревянные ступени лестницы, на которых сидела Гермиона. Пара мгновений и на их месте оставались лишь крошечные лужицы. Грейнджер поёжилась и растёрла замёрзшие руки. Сквозь тихое завывание ветра она расслышала на лестнице снизу негромкие шаги. — Во всём этом доме нет ни единого балкона, — тихо сказала Гермиона, чувствуя необходимость объяснить, почему она сидит на лестнице, ведущей на чердак. — Я и сам часто приходил сюда, когда был маленьким, — отозвался Регулус. Он поднялся по ступеням и остановился на межэтажной площадке. — Чердак меня пугал, но более уединённого места в доме не было. Поэтому я сидел там же, где и ты сейчас. — Неплохой выбор, — губы Гермионы расплылись в скромной улыбке. За год войны она и сама поняла: если нужно подумать в тишине, то следует всего лишь подняться на один пролёт выше лазарета, в который был переоборудован целый этаж дома. — Но Сириус всегда меня находил, — продолжил Блэк и шагнул на первую ступеньку. — Могу я присесть? — Конечно. Грейнджер подвинулась к стене, освобождая больше места на ступеньке. По телу тут же прошла неприятная дрожь от холода. Всё-таки зря она пренебрегла согревающими чарами. Блэк взмахнул палочкой, закрывая окно, и медленно поднялся выше. Поравнявшись с гриффиндоркой, он присел на лестницу. — Почему ты ушла? На мгновение Гермиона растерялась. Регулус так быстро перешёл от светского разговора к сути, что её рот невольно приоткрылся. Она ждала ещё как минимум замечание о погоде. Но вместо этого неожиданный вопрос пронзил её, подобно ледяному ветру декабря, бушующему за окном. — Разве это не очевидно? — медленно прошептала она. В её голосе отчётливо была слышна слабость, которую она обычно тщательно скрывала. Регулус ответил не сразу. Он внимательно смотрел на неё, и его чуткий взгляд проникал прямо в душу. — Предположу, что из-за меня. — Ответ прозвучал тихо, а в голосе Блэка проскользнул намёк на боль. Он придвинулся ближе и взял холодные девичьи ладони в свои руки. Это прикосновение показалось Гермионе обжигающим. Она бы очень хотела сказать, что Регулус был тут ни при чём, но это было не так. Он был единственной причиной всех тех чувств, что заставили её покинуть гостиную. Чувств, что съедали её изнутри. Тех, из-за которых она эгоистично хотела, чтобы он остался в её времени. Гермиона опустила взгляд и переплела их пальцы. Несмотря на то что Регулус ещё был рядом, внутри неё начала разрастаться всепоглощающая тоска. — Это твоя последняя ночь тут, и я не вправе портить её, — начала она, пытаясь улыбнуться, но вышло неправдоподобно. В ответ Регулус нахмурился. — Дай мне пару минут, и тогда мы, может быть, даже успеем на пирог Молли. — Прости меня, — вдруг выдохнул Регулус, — я должен был сказать тебе всё сразу. — Гермиона, — вкрадчивый голос заставил поднять глаза и взглянуть на него, — я никуда не ухожу. Мысль, формирующаяся в сознании Гермионы, резко оборвалась и затерялась среди густого чёрного тумана, вмиг накрывшего её разум. В ушах застучала кровь, а во рту от потрясения пересохло. Ей не послышалось? — Что ты сказал? — со сбившимся дыханием переспросила она. — Я остаюсь здесь. В будущем. — Но маховик… — бессвязно начала Грейнджер, ещё не в полную меру осознавая сказанное. Он остаётся. Остаётся в этом времени. Остаётся с ней. — Сработает завтра в полдень, как и должен был, — спокойно ответил Регулус. — Но твоя семья… — Они решат, что я пропал без вести, — после недолгого молчания ответил он, — или умер. Гермиона не могла не заметить, что между его бровей залегла глубокая складка, а голос едва заметно дрогнул. Очевидно, что всего лишь одна мысль об этом причиняла ему настоящую боль. Грейнджер закусила губу, пытаясь отмахнуться от зарождающегося чувства счастья. Она не должна была радоваться. Для Регулуса это было одним из самых трудных решений в жизни. — Я знаю, что это решение остаться продиктовано лишь моими эгоистичными побуждениями быть рядом с тоб… Гермиона не дала Регулусу продолжить. Она придвинулась ближе и заткнула ему рот поцелуем. Объяснения подождут. Теперь у них впереди будут целые годы. На мгновение отголоски праздника тремя этажами ниже стали громче, а по лестнице застучали шаги. Но Гермионе не было до них никакого дела. Нежелание быть замеченным кем-то из Ордена осталось позади, и она отпустила руки Регулуса только для того, чтобы запутать их в волосах у него затылке. Они были странной парой. Неожиданной. Порождённой войной и целым озером отчаяния. Но теперь ничего не мешало им быть вместе. Губы Регулуса медленно касались её, а сам поцелуй на вкус казался горьким из-за всей той боли, что им пришлось пережить. В ушах у Гермионы гулко грохотал её собственный пульс. А там, где ладони Регулуса касались её шеи, кожа покрылась мурашками. Всё-таки Джинни была права. Этот вечер действительно был волшебным. — Я не хотел тебе говорить, пока не до конца ясно, какой статус будет у меня в этом времени, — отстранившись, сбивчиво начал Регулус. — Я до сих пор считаюсь погибшим и сторонником Тёмного Лорда. Кингсли обещал помочь с оправданием моего имени, но боюсь, что из-за прошлого мне не избежать суда. — Не говори глупостей, — замотала головой Гермиона. — Тебя оправдают. Иначе и быть не может. — Но шанс угодить в Азкабан всё же есть. Грейнджер цокнула языком и улыбнулась. Впервые за последние несколько дней широко и искренне. Регулус мягко коснулся пальцем ямочки на её щеке и приблизился, чтобы вновь поцеловать. Гермиона зажмурилась, концентрируясь на собственных чувствах и пытаясь осознать, что он больше не ускользает от неё. Они подумают об этом завтра. Или послезавтра. Или тогда, когда магический мир будет готов к новой главе в своей истории. За окном уже бушевала настоящая вьюга. Но ни Гермиона, ни Регулус не обращали на это никакого внимания. Вихри ветра сметали снег с крыш и веток деревьев в парке через дорогу. Одинокие звёзды, что прежде робко выглядывали из-за облаков, пропали в густой серой пелене. Где-то вдали стали слышны хлопки магловских салютов, которыми люди провожали Рождество. Будущее даже без войны не обещало быть простым. Оно было полным тревоги и неопределённости, но теперь для них двоих вдали зажёгся яркий свет надежды. Он горел путеводным маяком, обещая, что они со всем справятся. Время, что пропастью лежало между ними, было побеждено и, наконец, стало их союзником.