По неопытности

      Результаты моей вылазки стали видны только в следующий понедельник. Так получилось, что мы с Карлосом привыкли обедать в одной и той же закусочной. По иронии судьбы он ещё и подсел ко мне, а столы, между прочим, были очень маленькими и назывались двухместными только для красоты. Впрочем, я не возражал против компании. Почти. Поедание картошки фри с моей стороны и диетического салата с его эпизодически прерывалось будничными полицейскими разговорами. В том числе вот такими:       — Слушай… Если Мелвин продолжит всячески отгонять тебя, нам придётся провернуть один фокус. Вот какой. Просто научишь меня своей "экселевской" аналитике, и всё! Формально окажешься не при делах, но твои навыки при этом будут использоваться. Удобно... К тому же мне следует подтянуть компьютерную грамотность.       — Можно перечитать школьный учебник географии, точнее, его главы про широту, долготу и их перевод в мили, - без особого энтузиазма ответил я. - У меня немного другие мысли. Может, идея с координатами провалилась из-за того, что мы знаем о перемещениях Шиди слишком мало? Что такое шесть точек? Это смешно. Ты случайно не нашёл новые, чтобы их было побольше?       Карлос отправил в рот огроменную порцию зелени и принялся подозрительно тщательно еë пережëвывать. Что самое зловещее, вечная доброжелательная улыбочка пропала с его лица аж на несколько секунд. Тянет время? Задумался?       — Нет… Пока Шиди не мелькает нигде. Зато всплыло кое-что занятное про его жертву. Всё дело в начальнике этого парня, адвокате. Он, видимо, для себя решил, что правило «о мёртвых либо хорошо, либо ничего» действует лишь в первые дни смерти. Забавно… В общем, сегодня его упокоившийся помощничек внезапно — в кавычках — оказался жадиной. И повышением жалования интересовался чаще разумного, и вакансии в других юридических компаниях искал. А ведь буквально три дня назад о трупе говорили только приятное. Фильтровали…       Я не успел спросить, как это относится к Шиди, потому что моё внимание привлекла кое-какая странность. В закусочную протиснулись два молодца, одинаковых с лица и с других частей тела. Физиономии «сладкой парочки» явно не излучали позитив. Даже наоборот. Музыка — милая современная подделка под джаз шестидесятых — становилась всë тише, а немногочисленные посетители после взгляда на маленький предмет в ладони одного из мрачных гостей и короткого разговора понятливо кивали и уходили, хватая недоеденное. Опытный глаз сходу расшифровал бы данную клоунаду вот так: парни из правоохранительных органов очищают помещение перед арестом или задержанием. Но мой глаз опытным не был…       Наконец эти товарищи добрались до нас. Один из них, рыжий сутулый старичок, встал так, чтобы держать в поле зрения и меня, и Карлоса, продемонстрировал полицейский значок и заговорил. Точнее, захрипел:       — Отдел внутренних расследований. Мистер Чивино, у меня для вас две новости. Ну, всё по классике: хорошая и плохая…       — Стоп… Что-то случилось? — искренне изумился Карлос. Рыжий продолжил:       — Я человек творческий, ну, поэтому сообщу обе новости одновременно, одним предложением. Можете не выбирать! Ну так вот. Наши сотрудники предотвратили незаконное вторжение в ваш дом.       Карлос очень правдоподобно поперхнулся. Ай да артист! Сутулый продолжил шевелить морщинами:       — Представляете, случайно получилось! Ну, наши ехали мимо вашего дома и заметили, что дверь грубо вскрыта. С разрушением замка. Дальше — дело техники. Дождались патрульных, ворвались, ну, а на диване и впрямь растянулся человек, которого раньше обвиняли в квартирных кражах. Только доказать ни разу не получилось. Имя Рашид Ньюбис вам о чëм-нибудь говорит?       — Мы привыкли называть его Шиди. Так короче, — очнулся Карлос. — Кстати… Он что-нибудь повредил, сломал? У меня все тайники с наличными — в хрупких предметах. Ненадëжно…       У второго сотрудника ОВР от злорадства даже лысина заблестела. Он подхватил эстафету:       — Именно о ваших наличных мы и собираемся поговорить. Хоть Ньюбис и был в перчатках и с бахилами на ботинках, но никаких признаков того, что он пытался обворовать вас, нет. Старинная японская живопись висит на месте, из коллекционного издания самурайских мемуаров не пропало ни страницы. Всë в порядке. Кстати, откуда у вас такая роскошь? Любите вообще все японские безделушки или именно дорогие?..       — Смешно… Он сейчас в розыске за убийство. Мог залезть в дом специально, чтобы дождаться моего возвращения и поставить перед выбором: либо я помогаю ему скрыться, либо пиф-паф. Скажите… У Шиди было огнестрельное оружие? — вяло ответил Карлос, пропустив мимо ушей намëк на подозрительное богатство.       Лысый овээрщик медленно растянул губы в улыбке, сверкнув дешëвым зубным протезом.       — Вот именно. Вот и-мен-но, мистер Чивино, в том-то и дело, что Рашид Ньюбис активно разыскивается уже несколько дней! Интересно, где он скрывался?.. Вам нужно пройти с нами. Поговорим именно об этом. Кстати, кодекс бусидо разрешает самураю покрывать бандитов за звонкие иены?       — Слышь, ниндзя, не забывай, чем эти намëки закончились для тебя в прошлый раз! Остряк… — прорычал Карлос. — Или ты мазохист и любишь понижения в звании, а не повышения?! Классно…       Карлос и впрямь поднялся, но явно не для того, чтобы покорно проследовать за овээрщиками. Сутулому пришлось заслонять собой товарища. Было бы о чëм волноваться: тот явно превосходил агрессивно настроенного собеседника в мышечной массе.       — Ну-ну-ну-ну, хватит. Приказываю прекратить цирк. Оба — за мной. Ну, пошевеливайтесь!       На прощание Карлос бросил мне через плечо:       — Всë хорошо, Рэй. У меня с этим бритым чудиком давняя «любовь». Разберëмся… — и перестал улыбаться. Такое чувство, что навсегда. До сих пор не могу понять, как японофил Карлос умудрялся выглядеть настолько бесстрашным. Неужели он забыл, что цвет куртки лысого овээрщика - белый - в Японии символизирует смерть?..       Доедать обед в одиночку было даже интереснее, чем в компании. Всë благодаря мыслям о произошедшем. Как-то раз Карлос упоминал, что рядом с его жилищем почти нет видеокамер. Наверное, сотрудники ОВР поняли это, когда изучали тонкости расположения дома — куда выходят окна, есть ли запасной вход, и так далее. И родилась идея со взломом. Пнули дверь, как в боевике — и дело в шляпе… «Что? Какое такое незаконное вторжение?.. Ах, как вы можете говорить подобное — замок уже выглядел странно, да и изнутри доносились подозрительные звуки!» — прекрасное оправдание. Браво!.. Наверняка разрушительный план придуман никем иным, как лысым любителем своеобразного слова-паразита «именно». Давняя любовь? Логично: странности вроде дорогих покупок и «соскакивающих» бандитов мог заметить не только я.       В отделе не пришлось объяснять, куда пропал Карлос: многие успели заметить Шиди в наручниках. Внешность последнего разочаровывала. Почему? Он оказался похожим на кого угодно, но не на душегуба — хилым, сгорбленным, с нетипично тонкими для афроамериканцев губами… Только потом я понял, что дефекты осанки и общая понурость — это заслуга его жертвы.       Двое наших сотрудников не только с открытыми ртами провожали овээрщиков, но и активно — и успешно — с ними беседовали. Первым смельчаком был куратор Шиди, что неудивительно; а вот вторым… Мелвин. Внезапно. Уже вечером он ненадолго вернулся в кабинет и передал мне свежие новости:       — Ну Шиди даëт. Да если бы у него в неподходящий момент не оказалось шила в кармане, мы бы могли закрыть кое-какого адвоката за вымогательство!       Я вопросительно поднял брови.       — С помощью Шиди посадили одного из клиентов той конторы, где работал убитый. Последний обо всëм догадался да стал шпионить за Шиди, а после, когда заснял несколько его встреч с куратором, попробовал свои силы в шантаже. С точки зрения выгоды это было правильно. Да и рычаг давления неплохой: рассекреченные информаторы живут недолго, и жизнь эта полна боли… Дальше ты знаешь. Да?       — Я слышал только основы. Вместо денег Шиди достал из кармана шило, и началось шоу крови. Но как Шиди поймали? Откуда взялась идея со «взломом» дома Карлоса? — уточнил я.       — Сами «внутренние» говорят, что получили анонимную наводку. Да как анонимную… Правильно говоря, фактически анонимную, но формально — нет. Вот этот загадочный молодой человек позвонил и всë выложил, — ответил Мелвин и бросил на мой стол пачку распечатанных стоп-кадров с записей уличных видеокамер. Каждый такой снимок демонстрировал с разных ракурсов сами понимаете кого. — Назвался именем другого «школьного приятеля» Карлоса. Правда, давно исчезнувшего без следа, что усложнило задачу. Дальше вообще комедия. Овээрщики связались с отделом розыска без вести пропавших, а те вместо благодарности взяли да выдали: «Ребята, вы что, болеете? Наш пропавший худой как щепка, а у этого плечи в пальто еле помещаются. И не только плечи».       Не знаю, как я выглядел со стороны, но древесные узоры поверхности стола ожили и начали переливаться, как в калейдоскопе, а шкаф справа подозрительно наклонился. Как бы Мелвин не сложил два и два прямо сейчас!..       — Даже не буду спрашивать, как ты раздобыл эти распечатки, — сказал я, с трудом удерживаясь от второго вопроса: «И зачем».       Мелвин прескверно ухмыльнулся. Возникла невольная ассоциация: лев облизывается, глядя на глупую добычу, которая сама бежит в лапы.       — Зря, парень, зря. Об этом надо спрашивать в первую очередь. Да всё просто: у меня есть друзья как в ОВР, так и в отделе розыска пропавших без вести. Веришь в совпадения?       Какое-то время мы молчали. Мелвин запирал служебные бумаженции в сейф, а я нарочито небрежно рассматривал снимки. Ни один из них серьёзной угрозы не представлял — то темно, то далеко, но самое главное — нигде не видно глаз. Рано дрожать!       — Вот бы Шиди признали невиновным. Тогда Карлос живо нашëл бы этого парня, не выручила бы никакая маска! — пофантазировал я и нервно засмеялся, пытаясь разогнать дымку отчаяния.       — Вообще-то его будут искать люди куда опаснее, — серьëзно ответил Мелвин. — Да не лыбься, я не шучу. Хочешь проверить? — Он кивнул в сторону двери.       Что-то заставило согласиться. Мелвин повёл меня мимо рабочих мест немногочисленных бедолаг, не имевших своего кабинета и располагавшихся за столами прямо в коридоре. Я быстро догадался, в какую конкретно сторону мы идём: разумеется, к кабинету лейтенанта. А вот зачем?..       Ответ меня здорово удивил. Вечно незваные гости из отдела внутренних расследований, про которых я думал, что они ушли ещё минут двадцать назад, терроризировали нашего лейтенанта, даже не заходя в его кабинет. Мелвин остановился и начал долгое объяснение:       — Когда Шиди сознавался, то совершил жуткую ошибку. Жуткую, да не для себя — для Карлоса… — Мы отошли за угол, чтобы не отвлекать старших по званию от эмоциональной беседы, и Мелвин продолжил: — По его словам, Карлос произнёс кое-что интересное: «Не бойся, брат, ты не первый, кому я помогаю. Тем более не самый щедрый». И понеслось.       — Не понял. Карлос же говорил, что они друзья. Получается, дружба оказалась на букву «х», и не хорошей? Не прошла испытание?.. — удивился я.       — Да при чём здесь дружба? Шиди всего-навсего рассказали две взаимосвязанные истории. Одну о том, как в тюрьме живут наши разоблачённые информаторы, а другую — напротив, о том, как умирают, хе-хе-хе… Так вот. Допустим, Карлос обогатился аж три раза. Тогда вопрос: чем в это время занимался его начальник, почему не разоблачил, не пресёк? Что-то лейтенант не справляется с контролем своих подчинённых. Надо бы передвинуть его на более лёгкую работу… Так мыслят овээрщики. Найдёт нашего чудика в маске лейтенант, обязательно найдёт. Злобы да мстительности хватит!       Мелвин уже сделал пару бодрых шагов в сторону лифтов, когда я кое о чём вспомнил:       — Кстати, чуть не забыл. Когда Карлос «подработал» впервые?       Мелвин изобразил бурную мыслительную деятельность. Даже дотронулся двумя пальцами до щетины.       — По-моему, первую доказуемую взятку он получил два года назад. Да, точно, два года… А тебе зачем?       — Ничего особенного. Просто мысли нехорошие. О морали, о пресловутой чести мундира — обо всём.       Я не успел расшифровать эти мысли — настолько быстро Мелвин двинулся к лифту. А заключались они вот в чём. Самую раннюю из известных взяток Карлос получил аж через три с половиной года после неожиданного подъёма зарплат у полицейских, о котором я уже говорил. Выводы каждый может сделать сам.       Прошло пять минут. Овээрщики уже давно отскандалили и ушли, а я всё сидел на чьём-то стуле и молча смотрел на чёрную, как юмор Мелвина, пустоту за окном. И вот почему. Мои догадки оказались совершенно правильными, но кому эта правильность помогла? Не лейтенанту же, тем более не мне самому — личная выгода даже не нулевая, а, как оказалось, отрицательная. Может быть, жертве Шиди? Но месть за вымогателя, лезущего в дела полиции и её негласных помощников, — дело такое… На любителя.       С другой стороны, насчёт отрицательной личной выгоды я, конечно, погорячился. Никто не хочет работать в одном кабинете с оборотнем! Промолчи я — Карлос позднее мог бы подставить меня или ещё кого-нибудь ради прибыли. Да с улыбочкой, да с привычной доброжелательностью…       Через два дня случилось ещë кое-что интересное. Мелвин подгадал момент, когда я ненадолго заскочил в кабинет, и, зайдя, запер его.       — Медицинская маска? Да ты у нас артист! Что ж мне результаты своих художеств в Excel не показал? Словно для тебя отдел внутренних расследований более авторитетен, чем коллеги. Опасная, знаешь ли, дорожка, хе-хе…       Мир закачался и потемнел, а кислорода заметно поубавилось. Я жутко закашлялся. Очень хотелось уточнить, как Мелвин раскрыл мою авантюру… Но у меня в голове намертво засело правило: «В напряжённых ситуациях разговаривай с человеком так, словно у него диктофон в кармане». Оно не терпело нарушений.       — Да не волнуйся, никому не скажу. Ни Карлосу, ни, хм-м, лейтенанту. Бывшему. Я всё-таки не убийца какой-нибудь. И не контрразведчик, потому что узнал про тебя совершенно случайно. Как-то я помог одному автобусному кондуктору избежать крупного штрафа… Дальше объяснять? — Мелвин ненадолго замолк, потом добавил: — Я сам подозревал Карлоса ещë до твоих расчëтов. Не знал только, как именно действовать. Боялся, что по неопытности ты спугнëшь его своими догадками, и он перепрячет Шиди. Так мне поначалу казалось. Теперь-то я понимаю, что ходил по тонкому льду, прогоняя тебя.       — По жëлтому снегу ты ходил, а не по тонкому льду, — проворчал я.       Честно говоря, специфическое откровение Мелвина принесло пользу: я узнал цену своим подозрениям в его адрес. Обратить внимание на совокупность недовольного ора и внезапного приказа оторваться от компьютера ради истории с больничным трупом было правильно, но сам вывод… М-да.       На пустующем столе грустила без хозяина японская сувенирная кошка. Её ранее подвижная лапа замерла в нелепом положении. Смотреть на это было не слишком интересно, и я опустил глаза на собственное рабочее место, где почему-то осталась фотография парня, который недооценил остроту шила Шиди.       Жили на свете два юриста. С приставкой «авант-». Один после своей игры в шпиона погиб, а второй… Эх-х!.. Второй, видимо, обречён писать только выгодные Мелвину рапорты или выходить вместо него на ночные дежурства.