O' Little Town Of Balsam Grove/О маленьком городке Бальзамическая роща

Драко Малфой уже знает, что не стоит строить планов. Никаких. Но он любит наступать на одни и те же грабли, поэтому в этом году хочет лишь одну две вещи на Рождество: 1. Никаких гостей. 2. Сделать предложение руки и сердца при совершенно нормальных обстоятельствах. Второй брак не входил в его планы до тех пор, пока Барт — назойливый вредитель — каким-то образом не превратил упущенную возможность отношений с Грейнджер во второй шанс. На удачу или на беду, желания Драко редко сбываются.

*****

Когда после нового года Грейнджер возвращается в Лондон, то Драко понимает, что хочет жениться на ней. Ко Дню числа Пи он вооружен эскизом и мечтой и, уворачиваясь от летающих пирогов, отправляется заказать кольцо для помолвки у волшебника по имени Гефест, который работает в чертовски пожароопасной палатке на окраине города. Импульсивно? Абсолютно. Непрактично? Никогда. Гефесту требуется три месяца, чтобы сделать кольцо, вырезать защитные руны и украсить его лунным камнем, купленным с соблюдением всех этических норм. Как только кольцо оказывается в ладони Драко, начинается тайное планирование. Но сначала Драко ждет какого-нибудь знака от Грейнджер. Проходит три месяца. Затем четыре. И ничего. Его дом официально становится домом Грейнджер ко дню ее рождения. Наступает октябрь. Ноябрь. Ничего. Драко почти теряет надежду. Когда они приезжают в Лондон на свою первую годовщину, Пэнси и Лонгботтом решают обручиться. При взгляде на новое кольцо Пэнси, на лице Грейнджер появляется мягкая, задумчивая улыбка.… И… Вот оно. Зарождение у Грейнджер интереса. Склонность Драко к пафосу усложняет жизнь, но он сдерживается от того, чтобы повести себя нелепо. Это сложно, но у него есть цель. Сделать Грейнджер предложение руки и сердца, которого она достойна. Шансы на катастрофу высоки, но решимость Драко всегда перевешивает его здравый смысл. И ничего его не остановит.

*****

Всю последующую часть года Драко тратит на подготовку идеального предложения. Он увиливает от намеков на то, чтобы отпраздновать Рождество у него в доме, подкупает их с Грейнджер семьи, чтобы те не навещали их до Дня подарков, и пресекает попытки каждого из друзей нанести спонтанный визит. Оставаться на шаг впереди остальных — это талант. Знать свои сильные и слабые стороны и точно понимать, когда нужно изменить план или оставить всякую надежду, — это навык. Но дело осложняется тем, что он влюблен в женщину, которая может, словно бульдозер, проехаться по любому плану.

*****

Грейнджер мчится навстречу неприятностям, будто лемминг, подбирающийся к краю обрыва. Но это не ее вина. Драко винит в этом годы, что она провела будучи соратницей Поттера. Или, что еще вернее, самого Поттера. Безрассудное любопытство и умение выживать при самых минимальных шансах стали причиной склонности Грейнджер к скуке и тяге к хаосу, который напрямую ее не касается. Поэтому, как вывод, в провале его плана на десять процентов виноват Поттер, но остальные приходятся на идиота по имени Нэт и его чертова нюхлера по кличке Нэнни.

*****

Портключ выбрасывает Гермиону в поле за Бальзамической рощей. Утренний воздух прохладен, небо покрыто серыми тучами, деревья облетели, а снег покрывает каждую поверхность. Это не ее предполагаемое место назначения, но Гермиона не может удержаться от того, чтобы не зарыться ботинками в рыхлый снег и с маниакальным ликованием не пуститься в пляс. Она, наконец, свободна от вражеской некомпетентности (благодаря огромному количеству улик, что она выложила на стол Кингсли, после все более злонамеренных ошибок портключей), и вскоре Глава офиса портключей будет освобожден от занимаемой должности. Гермиона плотнее закутывается в шарф и делает один звонок. Драко отвечает сразу же после первого гудка. — Еще раз повторяю, я никогда не стану уважать кого-то, кто предлагает красить прямо поверх кирпича. Меня не волнуют маггловские тенденции. Где в этом личность? Она закатывает глаза в ответ на его речи. — Это был всего лишь один консультант. И ты оскорбил ее так сильно, что она теперь не отвечает на мои звонки. — Отлично. Краем глаза Гермиона замечает кого-то. Он пушистый и черный и так быстро бежит к деревьям, что оставляет позади себя на снегу след из блестящих предметов. Странно. И он не похож на Баджахеда — любящего анархию лепрекона, появившегося в начале этого года. Прежде чем Гермиона успевает узнать больше, существо исчезает среди деревьев. В воздухе витает предчувствие хаоса. Каникулы будут отличными – Гермиона просто чувствует это.

*****

— Куда этот идиот запрограммировал твой портключ на этот раз? — спрашивает Драко, пока Гермиона бодрой походкой направляется в город. — В пригород. Но не волнуйся, я уже уладила этот вопрос. — Мне этого недостаточно, — бормочет Драко. — Конечно же, нет. — Гермиона осматривается еще раз и замечает разбросанную на снегу кучу галлеонов, множество украшений и несколько сапфиров. Нет сомнений, что это осталось после животного, которое она видела. Животное-воришка? Таких не так уж и много. Гермиона складывает все предметы в пакет для улик, который вытаскивает из расшитой бисером сумочки, с намерением доставить их в Бюро находок в Ратуше. Чуть дальше она замечает следы. Они похожи на утиные — Ты меня слушаешь, Грейнджер? — Да, я просто… кое-что увидела. — Барта? — Нет. — Гамельнского крысолова? — Крыс не хватает. — А как насчет загипнотизированных детей? Гермиона обдумывает кусочки всей этой головоломки. — Мой сенсор хаоса покалывает. Драко громко многострадально вздыхает. — А может, прежде чем ты сделаешь что-либо, что заставит меня нервничать, ты трансгрессируешь в Ильверморни? Мы пообедаем, и ты сможешь прогуляться по библиотеке во время моих последних занятий. Гермиона поглаживает подбородок. — Смогу ли я взять из библиотеки книги? — Да. — Сколько? — Три? — Она может представить, как Драко сейчас морщится. Хорошо. — Шесть. — Четыре. — Договорились. — Отлично. Ты можешь записать их на мое имя. — Возникает пауза. — Кроме того, ты можешь помочь мне уложиться. — Это эвфемизм? Драко усмехается. — Он может им стать. Гермиона переносит телефон от одного уха к другому. — Я больше не буду заниматься с тобой сексом в твоей комнате для персонала. — Ты уверена в этом? Нет, на самом деле, совсем не уверена.

*****

Гермиона конечно же трахается с Драко в его комнате. Страстно. С энтузиазмом. Драко едва успевает на занятия вовремя. Она наполовину винит в случившемся последний месяц, что они провели в разлуке, а остальная часть вины достается очкам, которые он так ненавидит носить. И она готова признать, что его вид с пыльными фолиантами в руках и в облегающих брюках также отчасти способствует ситуации. Она всего лишь человек. А он продолжает зреть, как хорошее вино. Вооружившись бейджем посетителя, Гермиона осматривает библиотеку Ильверморни и раздумывает о следах, животном и драгоценностях, которые она отнесла в Ратушу. Она находит библиотекаря. — Привет, у вас есть какие-нибудь книги о животных, которых привлекают блестящие вещи, или, возможно, фольклорная литература? Когда речь идет о Бальзамической роще, никогда нельзя предугадать наверняка. — Это тот странный город? — Он очаровательный. В ответ библиотекарь саркастически приподнимает бровь. — По вопросу животного — «Фантастические твари» будет лучшим выбором. Но касательно фольклора и мифологии у меня на примете есть несколько книг.

*****

Гермиона проскальзывает в лекционный кабинет Драко в тот момент, когда студенты с его последнего занятия высыпают наружу, радостные от окончания семестра. Драко проверяет инвентарь, стоя к ней спиной, что дает ей редкую возможность наблюдать за ним. Это были безумные, но захватывающие два года, после того как они рискнули дать друг другу шанс. Они использовали все свои запасы отпускных дней, исчерпали гостеприимство офиса каминного перемещения в МАКУСА и все равно провели больше времени порознь, чем вместе. Гермиона втайне хочет отношений «раз и навсегда» и всего, что с этим связано, но она терпеливо ждет готовности Драко и наслаждается той жизнью, что они построили вместе. — Ты закончила пялиться на меня? — Драко оглядывается через плечо. Она притворно ахает. — Кто пялится? Я? Да никогда. Кстати, твоя задница выглядит великолепно. Все, что она получает в ответ, — это его полуулыбка. Он чертовски самодоволен. Нахал. — Сир… — Назовешь меня так еще раз, и я не отвечаю за свои действия. Гермиона запоминает эту информацию на потом и подходит к нему с хитрой ухмылкой. — Как насчет «профессора»? — Это сойдет, но не тогда, когда ты находишься в классе. — Драко запечатлевает поцелуй на ее губах. Она обнимает его за талию и крадет второй поцелуй. Но, прежде чем «привет» превратится в «я хочу тебя прямо сейчас», Гермиона отстраняется. — Ты подал заявку на использование комнаты для персонала в следующем семестре? — Пока нет. — И не надо. — Почему? — Если ты позволишь мне подключить камин к моему новому офису, то я смогу жить дома. Исключением станут лишь небольшие командировки. Будешь спорить со мной про все на свете, как обычный бойфренд. За обеденным столом. Или в постели. Или… — Ты согласилась на должность в Международной конфедерации магов? Гермиона радостно кивает и взволнованно улыбается. Они обсуждали это на протяжении нескольких месяцев. Драко был против ее нерешительности принять назначение. По ее мнению, это превратило бы ее во всего лишь обычного дипломата. Поэтому Драко напомнил ей о том, чего она могла бы достичь на международном уровне. Гордая улыбка Драко становится шире. — Тебе следовало начать с этого раньше. — Я люблю делать приятные сюрпризы. — Голосование Визенгамота? — Единогласно, но я сохранила квартиру на свое имя, чтобы соответствовать требованиям. — Умно. Когда ты приступаешь? — В марте. И я беру длительный отпуск, перед тем как все это безумие начнется. Драко нежно улыбается. — Пойдем домой. Завтра мы купим елку, украсим ее и… поговорим. — Хм. — Гермиона скрещивает руки на груди. — Ты действительно соглашаешься праздновать Рождество? — Да. — Кто ты и что ты сделал с моим Гринчем? — Я теперь совсем другой человек. — У него хватает наглости выглядеть искренним. У Гермионы возникают некоторые подозрения, но она не станет смотреть в зубы дареному коню.

*****

Первая ночь с Грейнджер идеальна. Двери заперты. Камин заблокирован. Мобильные телефоны поставлены на режим вибрации. Они становятся нудистами и живут в своем собственном мире. К следующему полудню она готова пойти за рождественской елкой и за Клэм–Чаудером из таверны «Бронзовый боров». Что просто идеально. Как и планировал Драко: 1. Клэм–Чаудер, чтобы поднять ей настроение. 2. Отморозить задницу на ферме деревьев. 3. Страдать от безвкусия рождественских украшений Грейнджер. 4. Сделать предложение. Кольцо словно прожигает дыру в его кармане. Они уже одеты и готовы уходить, когда Грейнджер замечает коробку с украшениями. — Я не могу поверить, что ты это серьезно. — Напомню, что я добровольно надел тот чудовищный костюм на Хэллоуин и раздавал конфеты городским сорванцам. Его кожа все еще чешется при воспоминании о костюме Гринча, но Грейнджер, одетая рождественской елкой со звездой, была неотразимо привлекательной. — Добровольно? — Грейнджер надевает меховые наушники. — А я помню все немного по-другому. Одолжение взамен на преимущество получения разнообразных сексуальных предпочтений. — Насколько я припоминаю, все это было взаимовыгодно. Она хмурится еще сильнее. — Украшения должны были стать предметом спора. — Я веду себя очень хорошо. — Драко ухмыляется, словно кот. — Считай это моим первым рождественским подарком. — Что ж, хорошо. А какой второй? — Это сюрприз. — Драко открывает дверь, видит, что на улице, черт возьми, что-то происходит, и немедленно закрывает ее. — О, да пошло оно все. Только не сейчас. — Что происходит? — спрашивает Грейнджер. — Не вмешивайся в это. Но он, черт возьми, слишком хорошо знает, что этого не произойдет.

*****

Мечта Драко сделать предложение сегодня вечером умирает. Стремительно. Группы горожан проходят мимо выкрикивая: — Нэнни! Нэнни! Сюда, мальчик! Соседи заглядывают под террасы, в кусты, в канализационные отверстия, осматривают деревья. — Что происходит? — бормочет Грейнджер. Тайна раскрывается сама собой. Миссис Винни, кентавр и президент Ассоциации домовладельцев, рысит к ним, держа на руках свою белую мальтийскую болонку. Болонка выглядит так гордо, словно сделала карьеру на том, что беззастенчиво гадит во всех дворах подряд, потому что может. — Ах, Гермиона, ты только что вернулась в город? — Да, мы оба вернулись. Драко хмуро прищуривается, глядя на миссис Винни. Та хмуро смотрит на него в ответ. Отсутствие приветствия в его сторону ощущается как пренебрежение, но единственная его часть, которой не наплевать, — это его гордость. Благодаря Грейнджер он стал более терпимым для всех – Драко осознает это. Они стекаются посмотреть на нее, когда знают, что она рядом, и спрашивают его о ней, когда ее нет. Драко не возражает. Она — лучшая тема в его жизни. Его любимая тема. — Все в порядке? — спрашивает Грейнджер, когда мимо пробегает ребенок, настойчиво шепча «кис-кис-кис», будто зовет своенравную кошку. — Нэт Фредрикс потерял своего нюхлера. Чуткая, как и всегда, Грейнджер выдыхает: — О нет. — Мы ходили от двери к двери, организовывая всех, кого можно, в группы, чтобы искать его. Драко закатывает глаза. На городской площади мэр делает объявление с помощью заклятья Сонорус: — МАКУСА прибудет утром, чтобы присоединиться к поискам! Это не звучит как «организованно». — МАКУСА? — Грейнджер приподнимает бровь. — Да. — Миссис Винни кивает, готовая посплетничать. — Нэнни украл кое-что, что Нэт хранил для МАКУСА. Ужас ударяет Драко прямо по лицу. Он немедленно засовывает руку в карман и вздыхает с облегчением, чувствуя, что кольцо все еще там. Грейнджер выглядит задумчивой. — Хм. Так вот кого я видела два дня назад в…. Ох! Он и миссис Уинни вздрагивают. — Что такое? — Галеоны и драгоценности, которые я сдала в Ратушу. Теперь все обретает смысл. — Она поворачивается к нему и смотрит большими, полными надежды, глазами. — Я знаю, у нас есть планы, но не могли бы мы сделать небольшой крюк? Последняя надежда на нормальность угасает. Покойся с миром, план.

*****

Гермиона отправляется на миссию. После того, как она практически притаскивает Драко на городскую площадь, они оказываются свидетелями сцены, что быстро разворачивается перед их глазами. Мэр отмахивается от вопросов и дает пустые обещания постоянно растущей толпе обеспокоенных горожан. Краем глаза Гермиона замечает, как Барт преследует какую-то пару. Им это на пользу. Призыв мэра «Давайте все сохранять спокойствие» возвращает ее фокус к поискам. Барт — не тот, кого она ищет в этом году. Единственный человек, который знает все, стоит в стороне с планшетом в руках. Дена. Секретарь мэра. Это бледная миниатюрная женщина — метаморф с ярко-розовыми волосами. Они разговаривали с ней несколько раз, и Гермиона уверена, что Дена — самый компетентный сотрудник в офисе мэра. — Привет, Гермиона. — Канадский акцент Дены заставляет Гермиону улыбнуться. — Только что вернулась? — Да. Дена вежливо кивает Драко в знак приветствия, и он делает тоже самое в ответ. Через силу. Он действительно ведет себя наилучшим образом. Она им гордится. — Как давно пропал Нэнни? — спрашивает Гермиона. — Три дня назад, но Нэт сообщил об этом только сегодня, когда понял, что Нэнни украл кое-что важное. Гермиона задумчиво хмурится. — Что это было? — Он говорит, что это было особенное яблоко. Она замечает, как Драко раздражается из-за неопределенности ответа. — Что в нем такого особенного? — Оно достаточно мощное, чтобы нанести широкомасштабный ущерб. Я забыла его название… — Дена щелкает пальцами, будто отчаянно пытается вспомнить. — Все, что я помню, — это то, что это был свадебный подарок и сбоку есть надпись. По-моему, там написано… — Прекраснейшей, — выдыхает Гермиона. — Яблоко раздора. — Точно! Драко выругивается. — Дай угадаю, ты хочешь помочь. — Естественно.

*****

Гермиона знает одно: кто предупрежден, тот вооружен. Они возвращаются домой, потому что присоединяться к хаотичной поисковой операции изворотливого нюхлера без надлежащей подготовки или освещения — это ошибка. Она знает, что горожане упускают два очень важных фрагмента информации. Знания о привычках нюхлера и все, что греческая мифология повествует о Яблоке раздора. Они пользуются девизом «разделяй и властвуй». Гермиона предлагает Дене сказать мэру, чтобы тот повелел всем запереть свои дома. Затем идет в таверну за Клэм–Чаудером. Она все еще жаждет его. Драко возвращается домой и ставит мощные защитные чары — вплоть до того, что те препятствуют Барту последовать за ней домой. Она ставит суп на стол рядом с пятью книгами, которые взяла в Ильверморни. Драко удивленно моргает. — Я думал, что мы договорились ограничиться четырьмя. — В погоне за знаниями ограничений не существует. Он терпеливо вздыхает и левитирует с кухни две ложки. Драко читает, пока они поглощают Клэм–Чаудер, но Гермиона делает кое-что более продуктивное. Она звонит Луне и включает громкую связь. — Привет, Гермиона. — Привет, Луна. Давай поболтаем о нюхлерах. — Длинноносые, роющие норы существа родом из Британии, имеющие тягу ко всему блестящему. У дедушки моего бывшего парня есть такой. Тедди, это милая душа, дважды чуть не разрушил Нью-Йорк, ограбил банк и едва не нарушил Статут о Секретности… как это водится. Драко резко приподнимает бровь. Он беззвучно спрашивает: — Как это водится? Гермиона беззвучно шевелит губами в ответ: — Тшшшш. — В «Фантастических тварях» больше всего информации о них, — весело говорит Луна. — Я думала, ты едешь домой. Что случилось? — Я уже дома, но нюхлер Нэнни сбежал, а спросить тебя о привычках нюхлеров быстрее, чем прочитать. — Их держали гоблины, чтобы они рыли норы в поисках сокровищ. Когда нюхлеры не приручены, они живут в норах глубиной более шести метров. Самки производят на свет от шести до восьми детенышей в одном выводке. Снег уже выпал? — Да, и очень холодно. Согласно прогнозу, в ближайшие дни ожидается еще больше осадков. — Я бы посоветовала попробовать осмотреть лес, но если нюхлер одомашненный, то, скорее всего, он в чьем-то доме. Что он украл? Гермиона прикусывает губу. — Откуда ты знаешь, что он что-то украл? — Такова их природа. Так что он забрал? — Яблоко раздора. — Ничего себе, — задумчиво говорит Луна. — Будьте осторожны в своем выборе, чтобы не вызвать непредвиденных последствий. Звучит совсем не зловеще.

*****

— Что ты вычитал о Яблоке раздора? — спрашивает Гермиона, моя посуду. Драко перестает беспокойно смотреть в окно и, наконец, присоединяется к ней у раковины с кухонным полотенцем для вытирания посуды в руках. Она пристально смотрит на него. — Ты в порядке? — Да. Что касается твоего вопроса, то его использовала Эрида, богиня хаоса, чтобы посеять раздор среди богов, когда ее не пригласили на свадьбу Фетиды и Пелея. — Драко поправляет очки и усмехается. — Я буду стремиться быть таким же мелочным. Гермиона толкает его бедром. — Продолжай рассказывать. — Яблоко не меняет врожденную природу характера владельца, но превращает его в худшую версию самого себя до тех пор, пока он больше не может сдерживаться. Интересно, как оно воздействует на животное? — Скорее всего так же, как оно воздействует и на людей. Если я действительно видела того самого нюхлера, то у него было очень много золота. — Интересно, что еще он украл… Гермиона замирает. — Что ты имеешь в виду? — Если Нэту разрешено держать что-то настолько опасное в своем доме, то что еще могло пропасть?

*****

Ответ на вопрос Драко дается на следующий день, когда мэр организует городское собрание в баре. — Переполненный зал — не слишком удачное место для сбора, при условии, что Яблоко раздора потеряно, — бормочет Грейнджер. Но это не мешает ей заказать два сливочных, пока собрание постепенно превращается в праздничное застолье Бальзамической рощи. — Наши поиски Нэнни не увенчались успехом, — объявляет мэр, хотя это и так очевидно. — Нэт хочет, чтобы вы все были в курсе, на что именно обращать внимание. Нэт — невысокий, полный мужчина, который сильно потеет. Хотя сейчас зима. Драко тоже бы так потел, если бы потерял Яблоко раздора. По мере того, как мужчина говорит, люди кидают друг на друга все более обеспокоенные взгляды. А Грейнджер тем временем ликующе улыбается. — Умерь свой пыл, Грейнджер, — шепчет Драко. Но она не слушает. — Есть ли вопросы? — спрашивает мэр, заканчивая урок, который Лавгуд уже преподала им. Не поднимается ни одной руки. Кроме одной. Грейнджер вытягивает руку вверх, шевеля пальцами, полностью готовая неистово махать, если кто-нибудь попробует ее не заметить. Нетерпелива, как и всегда. — Мисс Грейнджер, я и не заметил Вас там, сзади. — Мэр, похоже, искренне рад ее видеть. — Какой у Вас вопрос? — Вопрос не Вам, а Нэту. Что еще украл Ваш нюхлер? Краски сходят с лица Нэта. Драко садится ровнее и ждет. Как и остальные в этой комнате. Пока Нэт не признается. — Я работал над инструментом, который поможет со спецэффектами для городских спектаклей. Пьеса, которую будут играть рождественским утром на площади, называется «Рождество в космосе». Она написана самой мелодраматичной ведьмой в городе, а афиши хвастаются интерактивным эффектами. Драко не планировал бы присутствовать, но знает, что Грейнджер захочет быть в первом ряду. Он надеется, что к тому времени он уже будет обручен, и радость от этого события придаст ему силы воли пережить эту полуторачасовую игру. — Спецэффекты? Как бы это… Несколько человек ахает. Они… парят в воздухе. Силы притяжения больше не существует. Начинается паника, поскольку все, что не прибито гвоздями к полу, поднимается к потолку. Люди кричат, ругаются, отчаянно пытаются вырваться через двери и окна, но и те, и другие наглухо закрыты. Первым побуждением Драко было подплыть по воздуху к Грейнджер и, если понадобится, пробить себе путь наружу. Но затем он замечает ее саму. Она делает сальто в воздухе и преследует пузырь сливочного пива, что является ее напитком. Мэр кричит: — Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! Но, как и в случае с покоем, сохранять спокойствие никогда не вариант.

*****

— Это был лучший день! У Гермионы кружится голова, и она немного пьяна. Они идут домой, держась за руки, после того, как вечернее фиаско превратилось в ночь безгравитационного хождения по барам вместе с половиной города. Люди плавали по воздуху за выпивкой и танцевали на потолке. Конечно, были и споры с брошенными в друг друга заклятьями, но в целом она считает, что эта ночь запомнится на годы. Как оказалось, антигравитационное заклинание, излучаемое устройством, было применено в каждом заведении на этой улице. Это означало, что, по крайней мере, на тот момент, нюхлер был где-то близко. Или даже внутри, учитывая пропажу таких предметов, как содержимое банки для чаевых и бутылка Голденрота. — Ты говоришь это каждый раз, когда становишься свидетелем городского хаоса. — Драко выглядит напряженным и был таким всю ночь, несмотря на все попытки Гермионы заставить его расслабиться. Он нашел свободный парящий стул, сел на него и дулся, пока она не соблазнила его обещанием приятного времяпровождения позже, что заставило его присоединиться. Выпадение из радиуса прекращения действия заклинания было испытанием для ее тела. У нее теперь болит голова. Но все равно опыт того стоил. — Верно, но это лучший вид отдыха. Пропавшие нюхлеры, походы по барам в невесомости, угроза мини-версии Троянской войны. Не впускай ничего, что выглядит как подарок. — Не могли они подождать до Рождества? — Драко вздыхает, останавливается перед их домом и поворачивается к ней. Над их головами материализуется Барт. — Похоже, мне придется сделать это сейчас, а не позже. Гермиона бросает на него хитрый взгляд и крепко целует. Омела исчезает. — Это может подождать до утра? Драко выглядит странно раскрасневшимся в свете уличного фонаря. — Ну… — У меня болит голова, а ты знаешь, что лучшее средство от головной боли – это… — Она подмигивает. — Парацетамол? Это не тот ответ, на который она рассчитывает, хотя тоже верный. — Или… оргазмы. Драко переходит от состояния от нервозности к заинтересованности. — Расскажи мне об этом больше. — Расскажу. Может ли то, что ты хочешь сделать, подождать? — Абсолютно.

*****

Дрожь. Грейнджер содрогается под ним. Они начали у входной двери. Одежда сброшена, Грейнджер на коленях заглатывает его член. Драко потребовалась вся его выдержка, чтобы не позволить ей кончить его прямо там. Он подумывал о том, чтобы затащить ее на ковер в гостиной, но быстро вспоминает чертовы ожоги от ковра с прошлого раза. Поэтому придумал кое–что еще лучше. Он прижимает ее к стене, и теперь та удерживает их. Грейнджер дрожит и пытается заглушить свои стоны, уткнувшись ему в шею, пока Драко чуть не теряет равновесие. — Хорошо бы, чтобы мы не убились здесь, — выдыхает она. Грейнджер редко ошибается. Кроме того, Драко хочет, чтобы она была в их постели, с раздвинутыми ногами, чтобы он смог попробовать ее на вкус. Поэтому он несет ее туда. Ее первый оргазм случается на его языке, но для второго он жаждет оказаться внутри нее. Свободной рукой, которую Драко не держит, Гермиона сжимает его волосы на затылке. Он чувствует, что напряжен и отчаянно готов и хочет отпустить все, высвободить каждую частичку напряжения и удовольствия, но его разум кричит, чтобы он подождал. Подождал ее. Грейнджер шепчет его имя. Ее губы плотно сжимаются, когда дрожь переходит в содрогание. Теснота вокруг его члена вызывает эйфорию, а также то, как Грейнджер сжимает его: руками, ногами, пальцами, влагалищем. Вся она только для него. И все же он ждет, пока интенсивность ее оргазма спадет. Тогда и только тогда, когда она успокаивается, он начинает двигаться снова, глубоко погружаясь и беря то, что ему нужно. Драко замечает, как округляются ее глаза. — О боже… — Что? — мычит он, сбитый с толку. Но он слишком близок к тому, чтобы кончить и не может спрашивать ничего вдумчиво. — Нет-нет, продолжай. Когда Драко колеблется, Грейнджер отталкивает его, а потом садится сверху, медленно оседлывая его член, глубоко целуя и шепча короткие властные приказы. Драко хочет возразить, но он слишком сосредоточен на том, чтобы раствориться в ней. Только когда они ложатся рядом, Грейнджер сбрасывает на него бомбу. — У тебя зеленые волосы. И сам ты тоже. Драко моргает один раз. Потом второй. Затем падает с кровати, пытается встать, не обращая при этом внимания на то, как громко Грейнджер хохочет между своими фальшивыми банальными фразами. — Все не так уж плохо! Это, наверное, просто заклинание! Вскочив на ноги, Драко практически бежит в ванную. Он в ужасе от открывшегося ему зрелища. Он не только зеленый, но еще и покрыт волосами и одет в шапку Санты. Драко не знает, чей крик прорезает тишину, но точно не его. Хотя, возможно, он ошибается. Гринч. Он чертов Гринч. — Ты превращался в него уже несколько минут, — кричит Грейнджер из спальни. — Почему ты не остановила меня? — Драко звучит истерично даже для самого себя. — К какому виду я теперь принадлежу? — Я подумала, что небольшая смена цвета волос менее важна, чем оргазм. Приоритеты и все такое. Драко выбегает из ванной, готовый кричать еще громче, но обнаруживает такую же зеленую Грейнджер. Она… дерево. А точнее, рождественская елка. В комплекте с украшениями, гирляндами и прямо на его глазах прорастающей на ней мишурой. Над ее головой парит сверкающая звезда. Грейнджер покачивается рядом с кроватью и позвякивает украшениями. Они замирают, пялясь друг на друга, а потом взрываются смехом. Драко ничего не может с собой поделать. Это абсолютное сумасшествие. — Я бы сказала, что Яблоко раздора действует странным образом. — Грейнджер опускает взгляд на мишуру, что упала с нее. — А может, и нет. Представь, что все просыпаются в своих костюмах на Хэллоуин. Вот это будет хаос! Она приносит свою волшебную палочку снизу и пробует семь контрзаклинаний, прежде чем находит достаточно сильное, чтобы вернуть их внешний вид обратно. Драко испытывает от этого облегчение, но более чем когда-либо полон решимости избавиться от проблемы, связанной с нюхлером. Ему нужно вернуться к своему составленному ранее плану: сделать предложение руки и сердца. Час спустя, когда они уже почти засыпают, Грейнджер грустно вздыхает. — Я немного скучаю по своему позвякиванию.

*****

Гермиона оказалась права. На следующее утро их будят громкие голоса, крики и хор причитаний. Их соседи в панике высыпали на улицу, потому что стали своими костюмами на Хэллоуин. Люди ссорятся из-за незначительных вопросов. В утреннем небе появляются стробоскопы — еще один результат работы устройства. Пока Гермиона с Драко переходят от человека к человеку, применяя контрзаклятие, отменяющее магию, сотворившую костюмы, Гермиона параллельно разыскивает Нэта. Он являет собой костюм царя Мидаса. — Вполне подходяще, — бормочет Драко. — Все, к чему он прикасается, превращается в дерьмо. Гермиона сердито смотрит на него. — Что случилось с твоим хорошим поведением? — Меня превратили в Гринча, и все мои планы были разрушены помпезным утконосом и чертовым фруктом. Я официально поддерживаю поиск обоих, но мы явно не вернем его обратно, пока все это происходит. Гермиона игнорирует тираду Драко и возвращает свое внимание к Нэту. — Мне нужно знать две вещи: помимо стробоскопов и антигравитационных чар, что еще может делать это устройство? — Оно может делать все, что связано с Рождеством — создавать настроение, наколдовывая снег, создавать туман и ветер, менять все освещение, украшать залы, жарить каштаны, звенеть колокольчиками, — все, что захотите. Драко в ужасе. Гермиона переминается с ноги на ногу. — Второй вопрос: что Нэнни любит есть? И вообще, расскажи мне о нем все. — Любимое блюдо Нэнни — это фруктовый пирог. Ему четыре года. Он любит играть на деревьях через дорогу от моего дома. — Ты живешь напротив поля? — Да. В этот же мгновенье все кусочки головоломки складываются воедино. Гермиона смотрит на Драко. — У меня есть план. — Обязан ли я вернуть Нэту его обычный внешний вид? — Вообще-то нет.

*****

Единственное, что останавливает массовую ругань на улице, — это резкий снегопад. К обеду снегопад превращается в снежную бурю, сопровождаемую звоном колокольчиков и вспышками стробоскопов в небе. Температура неуклонно падает, завывает ветер, а небо с каждой минутой становится все более серым. Уличные фонари мерцают. Барт исчез, спасаясь от бури. Драко может его понять. Насквозь пропитанные согревающими чарами, Грейнджер и Нэт раскладывают кусочки фруктового пирога поверх снежных сугробов по всему городу, в то время как Драко призывает всех оставаться дома, пока они не поймают Нэнни. Когда они добираются до поля через дорогу от дома Нэта, буря достигает своего пика. — Что нам теперь делать? — кричит Нэт сквозь рев ветра. — Ждать! Грейнджер накладывает на Нэта заклинание, которое заставляет его ярко светиться. Он выглядит словно пухлый маяк. Это нелепое зрелище. Драко бы рассмеялся, но он едва может видеть на метр перед собой. Метель прекращается. Небо проясняется. Нэнни появляется из-за деревьев, привлеченный сиянием своего хозяина, как мотылек пламенем, и чуть ли не прыгает к нему в объятия. — Я поймал его! — радостно кричит Нэт. Драко облегченно выдыхает, в то время как Грейнджер победно кричит. И конечно же, Вселенная устроена так, что в этот же самый момент, сверкая черными мантиями, вокруг них появляются сорок авроров МАКУСА с готовыми к бою волшебными палочками в руках. Чем до смерти пугают Нэта и Нэнни. Первый кричит и роняет второго, который в панике пытается убежать, рассыпая золото и драгоценные камни из своей сумки. Все бросаются в погоню за нюхлером, который не только пронырливый и быстрый, но и способен зарываться в снег. Драко массирует виски, пока авроры стреляют сетями по снегу, а Нэт кричит, чтобы они остановились. — Я нашел Яблоко! — кричит кто-то из авроров из-за деревьев. — Оно в яме, с кучей других вещей! — Именно так я и думала, — гордо произносит Грейнджер. Драко открывает рот, чтобы возразить, но вместо этого говорит с улыбкой: — Ты опасная женщина, и я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. — Гермиона указывает большим пальцем на разворачивающуюся сцену позади себя. — Мы собираемся помочь? — Нет. — Он берет ее за руку. — Ох этот чертов сезон. И пока авроры ругаются и спотыкаются друг о друга, Нэнни резко сворачивает влево, в результате чего двое из них сталкиваются и падают, а Нэт пыхтит позади них. Драко смиряется с правдой: нет такого понятия, как идеальное или нормальное. Есть только эта полная хаоса жизнь, которую он более чем готов начать с ней. Он опускается на одно колено на снег. Шок Грейнджер сопровождается возгласом аврора: — Я поймал его! Я поймал нюхлера! И воплем Нэта: — Его зовут Нэнни! Игнорируя хаос, Драко смотрит в полные слез глаза Грейнджер и забывает чертову речь, которую репетировал слишком много раз. Поэтому он задает единственный вопрос, который имеет значение: — Выйдешь за меня замуж? Она кивает и шепчет: — Да.