Представление

Акселон       - Брр… как холодно! – воскликнул Акселон, обращаясь то ли к своему спутнику, то ли к самому себе, то ли к небу, натянувшим над ними темный махровый плед, усыпанный яркими бусинками-звездами.       - Пожалуй, - спутник юноши потуже затянул расшитый золотом синий мундир, а золотые эполеты, в дополнение к шпаге на его левом бедре, свидетельствовали о его высоком положении. Прямой нос и бакенбарды, указывали на аристократическое происхождении.       - Не время еще, месяц июль на дворе, а днем солнышко нас щадить не будет…       Вновь наступившая тишина ни сколь не смущала спутников, которые продолжали идти по темной аллее. Небольшие фонари, словно еловые шишки, свисали с невысоких домов, освещая улицу мягким неярким светом. Зеленые осинки же, в это время суток напоминали мистических великанов. Вскоре они подошли калитке дворца, который находился на небольшом возвышении, по отношению к городу. Дворец, озаренный множеством огней, походил сейчас на великолепный замок сказочной принцессы. Слышно было, как за освещенными окнами танцевали мазурку, смеялись – веселились от души.       Акселон провел незнакомца во дворец, и, наконец, почувствовав свободу, поспешил в свою комнату, дабы впасть в забытье на оставшуюся пару часов. Юноша был камердинером принцессы, и, как считалось, должен был кататься в масле, радостно проводить свое время и ни о чем не заботиться. Но его работа была не из самых легких, ибо помимо заботы о принцессе, ему поручали иные важные дела, из-за которых ему часто приходилось жертвовать своим сном.       Вскоре Акселон уже стоял у покоев королевской дочери, в ожидании беспощадного звона колокольчика, означавшего начала его дневных забот. Но помимо этих серых будней, его жизнь наполняло множество веселых интересных, порою странных событий: не первый день за ним наблюдал немолодой придворный, в черном военном мундире. Он жался в противоположном углу приемной, словно бы стараясь спрятаться за прислугой, то и дело скользящей мимо. Со стороны это выглядело очень забавно, и юноша не мог скрыть улыбки, ловя на себе его нерешительные  взгляды. Но вид мужчины вызывал у юноши не только смех, но и грусть. Ведь, скорее всего, у этого человека была нелегкая жизнь в возрасте сорок-пятидесяти лет, его волосы его давно уже окрасились в серый цвет. Он напоминал старого бойца или дезертира с восточной границы, где шел ожесточенный конфликт между Империей и Королевством Олгерией. Неровно зашитый черными нитками длинный уродливый шрам тянулся от брови к подбородку. Юношу мучал вопрос, какие же ужасы войны должен был пережить этот мученик, но он не решался подойти к нему.       Акселону было двадцать лет, он был обучен грамоте и точным наукам, что было редкостью даже среди дворян. Характер он имел спокойный, но юношеский задор струился по его жилам. Держался молодой человек прямо и степенно. Черные длинные прямые волосы, падали ему на плечи, обрамляя его, еще не до конца потерявшее детскосое выражение лицо. Он был красив: голубые глаза, прямой нос, тонкий изгиб губ. В его фигуре все казалось доведенным до совершенства скульптором, трудившимся над своей лучшей работой долгие годы. Все свое раннее детство Акселон провел в фамильном замке, но как только ему исполнилось десять, он получил личное письмо от самого государя, который призывал своего вассала на службу. И хотя, Акселон знал, что за всем этим стоял его отец, он чувствовал, как что-то зовет его туда, что–то близкое и родное. Но как только Акселон пересек порог дворца, детство его кончилось раз и навсегда. Он должен был приглядывать за царской дочерью и прислуживать ей. В пятнадцать он стал ее пажом. В семнадцать юноша официально был назначен личным слугой и камердинером царевны.       И все это, казалось невероятным сказочным сном, но характер его госпожи оставался для него неразрешенной загадкой. Несколько дней назад, для того, чтобы привести ее к отцу, который ждал свою дочь к обеду, Акселон был вынужден бегать за ней по всему дворцу, стараясь ее поймать, в то время, как молодая госпожа изо всех сил старалась не попасться. Всякий раз, когда юноше не удавалось схватить девушку, она заливалась громким смехом. Но как только он поймал ее, девушка вмиг погрустнела, и, всю дорогу не проронила ни слова.       Акселон переступил с ноги на ногу, в нетерпеливом ожидании принцессы, которая совсем не торопиться вставать, не смотря на то, что ее отец обещался быть с минуту на минуту. Его ожидание становилось от того томительнее, что ему нельзя была покинуть своего поста. Девушка никогда не вставала в одно и то же время, поэтому очень часто новый день приносил Акселону новые синяки.       Наконец прозвенел колокольчик. Акселон с грустью вздохнул и толкнул дверь, но тут же бурный поток воды окатил его с ног до головы, а несколько подушек повалили на пол, сразу приведя его в чувство.       - Один-ноль в мою пользу на сегодня, - зазвенел радостный голосок царевны. Перед ним стояла семнадцатилетняя  проказница благородной крови. Ее длинные прямые белые волосы (особенность королевского рода) были растрепаны и представляли собой настоящее птичье гнездо. Юноша приготовился рассердиться, но взглянув в ее радостные синие глаза, увидев тонкие алые губки, растянутые в такой приветливой и жизнерадостной улыбке, что юноша, вскочив на ноги, обхватил ее за тонкую талию и поднял в воздух…       - Кхе-кхе…       Юноша поспешно опустил принцессу на пол. На пороге стоял король, широко улыбаясь.       - Вижу, сударыня, вы решили отвергнуть предложение дофина и сами нашли своего принца.       Лицо юношу приняло пурпурный оттенок, он сделал несколько шагов в сторону от принцессы.       - А что, - девушка повисла на шее у своего камердинера, который был выше ее на целую голову, - вполне может быть. Акси, ты же не против?       Юноша вздрогнул, а и ушей повалил пар - губы принцессы коснулись его щеки.       - Полно-полно, Ондора, видишь, как молодой человек засмущался, его, наверное, в жизни еще ни одна девушка не целовала, - король захохотал.       Принцесса отпустила юношу, который был сильно задет словами короля, и подбежала к отцу. Король обнял свою дочурку, раскланялся с Акселоном и удалился. Пока юноша расчесывал ее волосы девушка начала напевать веселую незатейливую песню.       Тихая мелодия постепенно усыпляла его, он закрыл глаза и погрузился в сон. Пробило десять, звон колокола эхом отдавался в голове юноши, он сделал неимоверное усилие, чтобы открыть правый глаз, затем левый и обнаружил, что лежит на диване.       - О, проснулся, - принцесса сидела рядом и внимательно на него поглядывала, - ты не только проспал время, когда мне нужно было принимать утреннюю ванну, но и заставил меня самой расчесывать волосы. Сколько бы ты еще проспал, если бы не часы?       - Прошел всего час!       - Давай, просыпайся скорее, у меня есть для тебя забавная новость, уверена, ты будешь очень рад!       - Жду не дождусь узнать, что же вы опят натворили.       Принцесса целыми днями бездельничала и убегала в парк, где развлекалась, как могла и сама перспектива посвящения в очередной странный план этой девчонки не представляла для него никакого интереса, поэтому он лишь уныло зевнул и приготовился вновь уснуть. Но принцесса нагнулась и вновь поцеловала его в щеку. Сон юноши мгновенно улетучился и он вскочил ни медля ни секунды.       - Что тебе так не нравится? – принцесса выглядела обиженной. - Ну, во всяком случае, это идеальное средство для того, чтобы тебя встряхнуть! Так вот, я решила, что пора мне за муж выходить!  - сказала она, помедлив немного, гордость светилась в ее глазах, - Точнее папа решил. Скоро свадьба.       Сердце юноши наполнилось радостью, ведь он понимал, что выйдя за муж его госпожа остепенится, да и присматривать за ней уже не будет нужно, он вновь будет свободен и сможет вернуться домой к отцу, вновь увидеть свои родные края.       - Ты рад?       Юноша кивнул, но за кивком последовала пощечина. А радостное выражение на лице принцессы, сменилось легким огорчением.       - Ответ неверный! Ты должен был расстроиться, обнять меня и я бы разрыдалась у тебя на груди!       - Госпожа, разве вы способны плакать? – Акселон улыбнулся.       - Грубиян! – принцесса выглядела рассерженной, - Вот мне вчера говорил отец:       «Достанется тебе в приданное твой слуга.       - Камердинер.       Спустя мгновенье лоб юноши покрылся холодным потом. Король отдает его судьбу в руки этой девушки? То есть всю оставшуюся жизнь юноша должен будет провести рядом со своей госпожой…       - Ты рад?       Юноша помотал головой, но его ожидала очередная пощечина.       Дверь в комнату вновь отворилась, Акселон краем глаза заметил на пороге короля с незнакомцем, тем самым, которого юноша с утра проводил во дворец. Синий мундир он сменил на темно-коричневый фрак, с белым накрахмаленным воротничком. Его руки украшали драгоценные камни. Входя в комнату, он ни разу ни глянул в сторону принцессы и Акселона, продолжая беседу с королем. Ондора смерила его сердитым взором и нахмурилась. Акселон поклонился королю и знаком предложил гостю сесть на диван, но тот отказался, сославшись на то, что не будет сидеть там, где сидел холоп. - Познакомься, Ондора – это твой будущий супруг, принц Филипп. Он прибыл к нам из королевства Верлесского, чтобы жениться на тебе, дабы утвердить наш политический союз и объединить наши силы в борьбе с Империей.       Юноша почувствовал, как девушка, спрятавшаяся за его спиной, осторожно взглянула на  принца, на что тот ответил лучезарной улыбкой. Но она тут же вновь укрылась за спиной юноши и уткнулась носом в его плечо. Становилось неловко, но по правилам этикета юноша не имел права сдвинуться с места, пока его величество и дофин оставались в комнате. Видя стеснение принцессы, король предложил принцу прогуляться по парку.       Но, когда король вышел принцесса, прижавшись к спине юноши заплакала.  

***

      Когда Акселон вышел от принцессы:       - Усиль охрану, последнее время мне как-то неспокойно, прошлый приказ не отменяется. Думаю, ты и сам давно почуял неладное. Странно, что они не начали действовать уже сейчас, чего они дожидаются?       Акселон кивнул, за кивком пощечина не последовала. «Это же уже хорошо, все-таки честным людям не всегда достается».       - Тогда ты понимаешь, к чему я клоню. Нам самим не по душе этот брак, но если мы его не заключим войны не избежать. Но это точно вставляет кому-то палки в колеса. Все из-за того, что я когда-то проиграл в карты отцу.       «Мы одинаково мыслим, это уже хорошо, значит это не такой запущенный случай как с принцессой».       - Эх, незавидная у нее судьба!... – Акселон вздохнул.       - Моя доченька…скоро…замуж…Это восхитительно! – король внезапно повеселел и ударил юношу по плечу.       Он продолжил свой путь по коридору, а Акселон спустился по парадной лестнице на первый этаж цветочной галереи, правого  корпуса, также именуемого Ондорским, в котором проживала его госпожа. Он пересек зимний садик, разбитый прямо перед выходом из корпуса, Акселон попал в центральную часть дворца. Прислуга и стража расположилась в левом корпусе, так что юноши пришлось прогуляться через всю анфиладу парадных апартаментов, прежде чем он наконец попал в комнату управляющего стражей Ондорского замке.       «Нужно поторопиться в покои принцессы…» юноша вел сам с собой внутренний диалог, задвая вопросы, и сам же на них отвечая. « Думаю, ее отец сможет о себе позаботиться, хотя единственный человек здесь который не может о себе позаботиться - это я!» Он огляделся: вокруг не было ни души. «Да, так и есть, только я». Когда он коснулся двери в комнату принцессы, то машинально отскочил в сторону, чем вызвал великое удивление у придворных, направлявшихся на аудиенцию к королю.       - Сударь, что за ребячество!       Юноша лишь поклонился.       - Если бы, отворяя эту дверь с вами, каждый раз происходило что-нибудь новое, у вас бы развился и не такой страх пред неизвестностью.       Принцесса сидела в кресле, а напротив нее Филипп, и маленькими глотками пил шампанское, которое услужливый слуга покорно подливал королевским особам. Щеки Ондоры заметно порозовели, а пустой бокал, стоявший на низеньком столике, был тому причиной. Филипп глядел на портреты на стенах и давно уже погрузился в размышления, совсем не обращая внимания на девушку, которая всячески старалась занять его разговорами.       В тот самый момент, когда юноша открыл дверь, глаза камердинера и принцессы пересеклись. Уголки ее губ растянулись в ехидной улыбке. «Зачем я только открыл эту дверь?!» - мгновенно пронеслось у в голове у юноши, но было уже поздно. Ондору осенила прекрасная мысль.       - Сударь, как вы обычно наказываете чересчур горделивых слуг?       - Унижаю перед лицом гостя.       - Так просто? Неужели этого достаточно?              - По моим наблюдениям большинство ломается после первого раза, очень мало, кто выдерживает второй, а тех, кто выдерживает третий раз, я просто отстраняю.       - Господин Логре, что вы думаете по этому поводу, - Акселон почувствовал некую тревогу, его подсознание отчаянно слала ему сигналы, призывавшие к спасению бегству через окно, но он усердно подавлял их.       - Довольно интересная политика, - сказал он, поклонившись принцу, сделав небольшой шаг назад левой ногой, в знак приветствия, тот лишь слегка наклонил голову, что было принято у аристократов Вонтергельской эпохи. «А он происходит из древнего знатного рода», -  одна и та же мысль мелькнула в двух головах. Акселон внимательно посмотрел на человека, недавно казавшегося ему неприятным, столь внезапно заинтересовавшего его. Принц ответил тем же взглядом.       Принцесса шепнуло что-то на ухо слуге, и тот поспешно вышел.              - Так вот, Я попрошу вас выполнить одно ответственное поручение мсье Логре: Вы должны будете выпить эти три бутылки красного вина в один присест «Опять она со своими глупыми забавами, что, решила меня дураком выставить, я дал обет никогда более не плясать под твою дудку».       Принц подошел к окну и распахнул его, в комнату пахнул свежий ветер, наполняя комнату ароматами всевозможных цветов королевского парка. Принц улыбался, в своей голове он уже давно сформировал довольно красочный портрет особы, с которой послезавтра он будет обручен. «Ребенок… И как же ее камердинер её переносит?!...» В этот момент мимо него мелькнула тень юноши выпрыгнувшего в окно четвертого этажа…       - Стой, Акси, ты куда?! – принцесса пихнула принца в сторону, - стой, ты же не выполнил мой приказ! Ну, сегодня…       Ее слова были прерваны громким смехом Филиппа. «Они должно быть неплохо ладят. Выпрыгнул в окно… Он ее стоит! А они неплохо смотрятся вместе…»  

***

      Акселон сидел, прислонившись спиной к дереву, в своем любимом уголке парка, на берегу небольшого озерца. Птицы смолкли и лишь слабые порывы ветра скользящие сквозь густую листву, стриженого парка и слегка волновали воду. Небольшие волны набегали на бережок. Ночь уже расстелила в небесах свой плед, усыпанный звездами, словно алмазами.       Акселон размышлял о том, что случилось в этот день, что ему довелось пережить и чего ему удалось избежать. Но более всего его ум занимала свадьба принцессы. Он не мог представить Ондору, девчонку, еще лишь взрослеющее дитя рядом с Филиппом. Она была явно к этому не готова. Родословная принца также занимала сознание юноши: после революции единственным уцелевшим  древним родом считался королевским, но воспитание этого молодого человека и его поведения выдавало в нем наследника рода Пекордир.       «В этом роду игра считалась семейной традицией, ясно теперь, почему так легко проиграл его отцу королевство. Все члены этого рода были замешаны в различных дворцовых интригах и переворотах, но всегда выходили сухими из воды, даже в самых отчаянных ситуациях… Как неожиданно…»       - Мой отец говорил, что видел смерть последнего… Неужели они выжили тогда?... Даже мы…       - Даже нам тогда пришлось нелегко, даже мы почти исчезли, - это ты хотел сказать?       Принц стоял, прислонившись к соседнему дереву.       - Мы давно за вами наблюдаем, веками, вы всегда при короле, никогда не выходите из тени, но всегда храните его покой. Чем же обусловлена такая преданность дворового пса. Акселон Клернейский?!       Юноша вздрогнул… Принц продолжал.       - Почему вы, даже находясь на грани исчезновения, боролись за право короля на престол и вернули ему честное имя. Что заставляет вас так поступать. Это всегда оставалось для нас неразрешимой загадкой… Ты ведь родовитей короля? Подумай, зачем тебе все это? Когда я женюсь на принцессе, я освобожу тебя от этого бремени…       -Волен ли ты решать свою судьбу?       На этот раз пришла очередь принца вздрогнуть. Акселеон медленно поднялся и положил руку на плечо Филиппа.       - Так или иначе, мы все марионетки в руках высших сих, которые управляют нами и преподносят нам такие сюрпризы, что порой бываешь не рад.       Акселон удалился, принц обернулся:       - Догадался, значит, что я блефую, произношу пафосные речи, а сам, наоборот, пытаюсь зацепиться за последнюю надежду вырваться из клешней рока?…  

***

  Филипп       На поляну выбежала Ондора, заметив принца, она помахала ему рукой. В своем белом летнем платье, плотно стягивавшем его талию, она была похожа на лесную фею. Принц впервые, за всю эту неделю своего пребывания в столице, посмотрел на нее как  на девушку, а не ребенка. В его сердце зажегся огонек, который тут же потух.       «А ведь он счастливый человек, эта девушка, совсем скоро…» Он осекся.       - Господин Филипп, - принцесса подошла к Филиппу, - вы не видели господина Логре…       - Логре!...Он сбежл от Вас?! – с притворным исступлением воскликнул принц, заставив принцессу покраснеть и потупить глаза.       - Он возвратился во дворец.       - Вы чем-то озабочены?       - Жалость, злая штука…       - Вы жалеете о чем-то?       - Кого-то…       - Господина Логре?       - Да.       - Зачем его жалеть, ведь все делается ради его же блага? – лицо принцессы приняло серьезное выражение, а тон стал немного ниже.       - Он слеп и не видит очевидных вещей, например того, что ты его любишь, - принц улыбнулся, а лицо принцессы на сей раз залил густой румянец.       - Но ведь все это…       - Знаю, но это довольно глупая идея нашего короля. Я не стою того. Если за столько лет нашей близости…Что за судьба….       - Кто знает, даже она иногда меняется, благодаря ее хранителю, - принц  вновь помрачнел. - Только цена этих изменений слишком высока.       - Никто кроме черного короля не отважился бы играть с судьбой.       Разговор прервался. Филипп внимательно вглядывался в лицо влюбленной девушки, устремившей теперь свой взор высоко с звездное небо. Ее глаза бегали по небосводу, словно ища чего-то. Ее по-детски веселое, беззаботное лицо, теперь отражало лишь грусть и тихую печаль. Думала ли она об Акселоне, он знал наверняка ответ на этот вопрос. Он невольно залюбовался ею, а вместе с тем задумался о ее судьбе, своей собственной и судьбе всего королевства, которое они вверяли в руки этого беззаботного двадцатилетнего юноши. Был ли этот поступок абсолютно правильным, всему ли, что было написано в книге, можно было верить? Как человек, ни разу не бравший в руки книгу мог изменять ее текст только своими поступками, ни от кого не зависящими.       - Если он не марионетка, то кто он? – тихо прошептал Филипп, но принцесса расслышала его вопрос.       - Наверное он и есть то, что мы называем Богом.       Она удалилась, а принц все продолжал смотреть ей вслед совершенно не обращая внимания на мрак, который постепенно сгущался вокруг него, становился все непрогляднее, прокладывая дорогу ночным божествам…       «Она не так проста, как мне показалось при нашей первой встречи», - думал принц, - « У этого ребенка, действительно, большое сердце, в котором есть место для такого скучного человека, как Акселон». Сам факт того, что она полюбила его, казался принцу совершенно абсурдным и смешным. Он начал описывать круги по поляне, погруженный в свои мысли, но наконец почувствовав усталость, Филипп вернулся на аллею, направляясь ко дворцу.  

***

Акселон       Акселон стоял рядом с кроватью принцессы. По коридору раз в пятнадцать минут проходил стражник, громко чиркающий шпорами по полу. Юноша, борясь с усталостью, рассчитывал время, которое понадобилось бы стражу ночного покоя государя, чтобы, двигаясь по той же траектории, проскоблить в полу глубокие отвесные канавки. Но каждый его шаг, каждое новое поскрипывание металла по камню отдавались звонким криком отчаяния в утомленном за день уму Акселона. До  рассвета оставалось всего лишь два часа, всего лишь два часа…       - Акси, ты не спишь, - прошептала принцесса.       Камердинер подошел к своей госпоже. Она с беспокойством глядела на него.       - Можешь поспать, а я посторожу.       Акселон, ничком упал на кровать и заснул.